Hardcore_softporn.jpg

- У меня есть для тебя кое-что, - говорит Чонгук и принимается рыться в рюкзаке. Он вытаскивает скомканную толстовку, три пачки сигарет – и все начатые, наполовину пустую бутылку теплой кока-колы, кошелек и паспорт, запутавшийся в проводах от наушников. Тэхён подбирает под себя ноги и наблюдает за тем, как пространство на его кухонном столе заполняется вещами из бездонного рюкзака, вытягивает из одной пачки сигарету и крутит её в пальцах. Нервничает. «Кое-что» от Чонгука – это всегда стресс. В прошлый раз этим «кое-чем» оказался комплект из трех пар боксеров: белые в красное сердечко, черные с россыпью надписей «hard porn» и ярко-голубые со спанч-бобом во всю задницу. - Вот, нашел. Чонгук вытягивает небольшую папочку в темно-коричневом кожаном переплете и замирает на несколько секунд, будто сомневаясь, стоит ли её отдавать. - Эксклюзив из личной коллекции. Тираж в количестве одного экземпляра, - он улыбается и протягивает Тэхёну свой подарок. - Какая прелесть, - мямлит тот, зажимая губами незажженную сигарету. Папочка в кожаном переплете оказывается фотоальбомом формата А5. На обложке золотой краской по тиснению выведено название: «kim taehyung’s secrets». - Ты принципиально игнорируешь заглавные буквы? - С заглавными смотрелось отвратительно, я проверял, - усмехается Чонгук. Тэхён откладывает сигарету и открывает альбом. На первой странице – его фотография, вставленная за белые картонные уголки. Это было полтора года назад - ему тогда только-только стукнуло 18, он смотрит со снимка угрюмо и недовольно, хотя губы растянуты в дурацкой наигранной улыбке. Снизу черной гелевой ручкой, аккуратным, почти каллиграфическим почерком подписано: «jun. ‘12». - Блять, Чонгук, - выдыхает Тэхён и тихо смеется, – это же та самая жуткая стрижка. - Тебе тогда остригли дебильный совершенно горшок, ага. Ты выглядел, как некрасивая девочка-томбой из средней школы. Тэхён хмурит брови, но всё никак не может сдержаться и улыбается. Перелистывает страницу из плотной бумаги, стилизованной под винтаж, и видит там еще одну свою фотографию с подписью «sept. ‘12»: он, уже с более человеческой стрижкой, сгорбившись и подобрав коленки к груди, сидит на спинке качели на детской площадке в парке. У него нереально счастливая морда, прищуренные на ярком солнце глаза и широкая белозубая улыбка. - Где ты нашел эти фотографии? – Тэхён изумленно хлопает глазами, потирая пальцами уголок страницы. - Если я скажу, что ночью пробрался в дом к твоим родителям и распотрошил ваши семейные фотоальбомы, ты мне поверишь? – спрашивает Чонгук. - Не очень. - Это почти правда. - Почти? - Часть фоток – обработанные и распечатанные сканы. Мне их твоя мама одолжила, - Чонгук вытаскивает из пачки сигарету и закуривает. – Остальные я делал сам. Тэхён многозначительно хмыкает и переворачивает страницу. Их первая совместная селка. Тэхён помнит этот день, будто это было вчера. На них одинаковые кепки «Chicago Bulls», у Тэхёна – козырьком назад, а у Чонгука – козырьком вперед, и его лица практически не видно за густыми тенями, только кривая, сытая и довольная ухмылка на губах. Под снимком ровными курсивными буквами выведено: «mar. ‘13» - Мы тогда только начали встречаться, - Тэхён говорит смущенно и тихо, мысленно возвращаясь к тому времени, а Чонгук кивает в ответ. Тэхён листает дальше. На следующих трех фотографиях – их нечеткие пиксельные селки, сделанные на тэхёнов телефон. На фоне подсвеченного колеса обозрения в парке аттракционов, куда они просто так, ради погулять, поперлись поздним вечером. На фоне железнодорожного моста рано утром, еще на рассвете, когда солнце только-только выползло на небосклон, и свет его – густой, желто-розовый и свежий даже на вид. Они просидели на набережной всю ночь, согреваясь дешевым виски, и их носы – красные от холода. На фоне витрины спортивного магазина, где они купили Тэхёну его первые конверсы – на снимке он жмурится от радости и улыбается во все 32, прижимая к груди коробку с кедами, а Чонгук рядом – наиграно хмурый: он потратил на эту покупку добрую половину своих карманных денег. И подписи: «jul. ‘13», «aug. ‘13» и «oct. ‘13». Тэхён закусывает губу и переворачивает на следующую страницу. Там нет фотографии – только надпись все тем же выверенным до долей миллиметра почерком: «18+». Тэхён поднимает на Чонгука вопросительный взгляд, а тот только кивает на фотоальбом, мол, смотри дальше. «dec. ‘13» Черно-белый снимок в профиль, очень контрастный, с глубокими тенями. Тонкие нервные пальцы комкают простынь. Выгнутая спина – поясница приподнята над кроватью, приоткрытые губы и выпирающие под кожей кадык, в углу кадра – кусочек худого бедра, согнутая угловатая коленка и рука, опущенная на низ живота. Тэхён рвано вдыхает в себя воздух и смотрит, не осмеливаясь моргнуть. В голову ударяет тяжеловесно и горячо, он не может оторвать взгляда, вздохнуть и пошевелиться – боится, будто в щелку двери подглядывает за тем, как кто-то занимается сексом. Кто-то – а точнее, он. Сам с собой. Теперь он знает, что Чонгук занимался тем же по ту сторону кадра, дрожащей свободной рукой сжимая корпус фотоаппарата. «jan. ‘14» Снимок со спины и против света. Безумные тени и блики – и силуэт Тэхёна, заключенный в ярко-белый ореол. Его голова повернута вбок, глаза плотно закрыты; он закусывает нижнюю губу и напряженно хмурит брови – это все видно, только если хорошо приглядеться. Руки опущены вниз и упираются в бедра Чонгука, зацензуренно остающиеся за рамками кадра. Тэхён тяжело сглатывает и переворачивает страницу. - Это моя любимая фотка, - Чонгук тушит стлевшую до фильтра сигарету и деловито складывает руки на груди. «feb. ‘14» Яркое цветное фото, детальное и до неприличия подробное. Узкая спина, покрытая тонким глянцевито-липким слоем пота; видно все проступающие жилки, мышцы и кости. Его взлохмаченный темно-розовый затылок, серебряные застежки сережек-гвоздиков в мочках ушей, острые локти, упирающиеся в подушку. Выступающие лопатки, выпирающие позвонки, обтянутые тонкой золотисто-карамельной кожей, крохотная родинка на пояснице, красный мятый след от зубов чуть ниже плеча и чонгукова рука со сжатыми пальцами под ребрами. - Ты чертов фетишист, - почти беззвучно шепчет Тэхён, проводит кончиком указательного пальца по своей спине на фотографии и качает головой из стороны в сторону. – Я глазам своим не верю… Тэхён переворачивает страницу на предпоследнюю. «mar. ‘14» Тэхён лежит спиной к камере на боку, расслабленный, полуживой и влажный, все его тело, с головы до ног, расчерчено полосками тени от жалюзи на окне. Смятая белая простынь, чуть блестящая от смазки задница и тонкая белесая струйка, сползающая по его ягодице на кровать. Он шумно выдыхает и медленно открывает последнюю страницу. «apr. ‘14» - и нет фотографии. Пустая рамка с белыми картонными уголками. Тэхён поворачивается к Чонгуку, тяжело молчит и смотрит абсолютно ошалелыми глазами. Чонгук позволяет себе коротко улыбнуться, долго роется в рюкзаке и вытаскивает старенький цифровой фотоаппарат. - Это для сегодняшнего снимка. Он включает камеру, фокусируется на дурацком безумном Тэхёне и нажимает на кнопку.