Беда не приходит одна

В том, что беда не приходит одна, Паули уже убедился на собственном опыте. Две беды заявились в его жизнь синхронно, дружно и слаженно, с шутками и прибаутками. Правда, со временем оказалось, что не так уж все и трагично, как он думал поначалу, но сестрички все равно стабильно привносили в его жизнь новые моральные потрясения. Впрочем, не только неприятные. – Паули, мы должны тебе кое-что сказать, вайна, – начала Киви. – Ты лучше присядь, вайна, – подхватила Мозу. – Чего вы удумали, аморальные девицы? – напрягся Паули. Сестренки выглядели крайне серьезно, но переглядывались между собой заговорщицки. Чего ждать от них в таком состоянии, Паули не знал. Но на всякий случай сел. – Я готов, – сообщил он. – И чего вы мне хотели сказать? – Ты скоро станешь папой, вайна! – хором выдали сестрички и воззрились на него, ожидая реакции. Радостную новость Паули пережил стоически. Точнее, впал в ступор, но недостойно себя не повел, что уже само по себе было неплохо. Несколько раз прокрутил в голове озвученную мысль. Медленно осознал. И расплылся в улыбке. Сестрички тут же заулыбались в ответ, видимо, все-таки волновались. Паули умилился. Следующим пунктом в некоем мысленном списке обязательных реакций значилось «обнять и поцеловать будущую мать своего ребенка», но тут Паули споткнулся, переводя беспомощный взгляд с одной сестренки на другую. – А кто из вас…? – он сделал неопределенный жест рукой и моментально покраснел в попытке произнести слово «беременна». – Мы обе, вайна! – все так же слаженно выдали сестрички. Паули испытал острую потребность упасть в обморок, но вселенная не была к нему столь милосердна. Пришлось все-таки обнимать и целовать – обеих сразу. – Только не вздумайте никому рассказывать! – очень строго наказал им Паули, когда первые эмоции улеглись. – Почему, вайна? – озадачились сестрички. – Если кто-то узнает, что вы… – Паули снова залился краской и решил вслух все-таки слово не произносить, и так понятно, – то все поймут, что мы занимались… – и снова затормозил на аморальном термине. – Сексом, вайна? – демонстративно повысив голос, вопросила Мозу. – Много раз, вайна? – покивала Киви. – Бесстыдные вы девицы! – подтвердил их предположения Паули. – Паули, ты не поверишь, вайна… – Но это ни для кого секретом не будет, вайна! – Весь город в курсе, вайна. – Потому что и тебя, и нас все тут знают, вайна. – И что мы с тобой живем – тоже все знают, вайна. – Никто не думает, что мы тут за ручки держимся, вайна. – Да прекратите вы! – взвыл Паули. – И вообще, – сложила руки на груди Киви, – как ты собираешься все скрывать, вайна… – Когда у нас животы расти начнут, вайна? – повторила жест сестры Мозу. – Скажу, что вы просто потолстели? – предпринял попытку Паули. И тут же получил совсем не сильный, но обидный двойной подзатыльник. – Паули, ты идиот, вайна, – заключили сестрички. – Ладно, если вам так хочется, хоть на площади об этом объявите, – сдался он. Сестрички тут же повисли на нем с двух сторон, защебетали в оба уха что-то счастливо, чмокнули в обе щеки и смылись – Паули уверен был – писать письмо с радостной вестью своему драгоценному Фрэнки-аники. Хоть бы не дошло, потерялось в пути. С этой бедой Паули пришлось смириться, но он не сомневался: она будет далеко не последней. *** Вообще, Паули считал, что он может собой гордиться. После того, как сестрички огорошили его радостной новостью, он держался молодцом, и стоически вынес и распространение этой новости по городу, а главное – последовавшие за этим многочисленные поздравления, многозначительные широкие улыбки и похлопывания по спине, аж синяк набили. Паули краснел, бледнел, злился, успокаивался, но в общем, справился. А потом сестрички начали чудить. – Паули, мы хотим яблок, вайна. – Нет, не хотим, теперь я хочу винограда, вайна. – А я рыбы, вайна. – А меня тошнит от запаха рыбы, вайна. – А меня просто тошнит, вайна. – Но яблок все равно принеси, вайна. Эти пожелания Паули исполнял уже на автомате, не особенно вникая в смысл. С продуктами было еще неплохо, однажды его разбудили посреди ночи со срочным пожеланием понюхать землю. Непременно свежевскопанную. Пришлось сначала искать в городе воды клочок земли, а потом его перекапывать – и ничего, Паули даже почти не прервал сон в процессе поисков и садово-огородных работ, оставаясь в блаженной полудреме. – Знаешь, Паули, – задумчиво заметила однажды Киви, – что-то так бесит твоя куртка… Даже не представляешь, вайна. – И майка тоже, – покивала Мозу. – Тебе бы костюм с галстуком пошел, вайна. – Вы хоть представляете, как я на верфи буду работать в костюме с галстуком? – вздохнул Паули, уже заранее зная, что эта битва проиграна. – Элегантно, вайна! – припечатали сестрички, и Паули снова подчинился. Киви внезапно полюбила вышивать, и стала проводить за этим делом все свободное время. Паули молча складывал очередную вышитую подушку на диван. Мозу воспылала желанием каждый вечер читать вслух сказки. Паули слушал и на всякий случай запоминал. – Завтра пойдем в парикмахерскую, вайна, – сообщили ему как-то вечером сестренки. – Зачем? – озадачился Паули. – Пострижемся коротко, вайна. – Почти налысо, вайна, – последовал ответ. – Зачем?! – потрясенно повторил Паули. – Да что-то захотелось, вайна, – пожали плечами сестрички, окинули Паули внимательным взором и порешили: – Тебе бы тоже стоило, вайна. – Налысо? – уточнил Паули. – Непременно, вайна, – покивали сестрички. Паули потребовалось все его красноречие, парочка угроз и очень, очень много раз переступить через свои морально-этические нормы, но к утру сестрички были согласны на компромисс: в доки Паули пришел всего-навсего с чисто выбритыми щеками. Он крепился, когда его несколько раз отправляли спать на пол, потому что на кровати он занимал слишком много места, неудобно складывал руки, чересчур горячий и, вообще, неправильно дышал, вайна. Он возмущался, но подчинялся, когда у сестренок дружно и резко подскочили сексуальные аппетиты. В общем, Паули был уверен, что после такой тренировки может пережить любую беду – хоть одну, хоть с довеском. А потом, в один прекрасный день… – Паули, мы должны тебе кое-что сказать, вайна, – начала Киви. – Ты лучше присядь, вайна, – подхватила Мозу. Паули испытал острый приступ дежа вю. Сестренки, уже с ощутимо округлившимися животами, усадили его на диван, сами устроились рядом. – И что случилось на этот раз? – вздохнул Паули. – Ты будешь рад, если будет двойня, вайна? – хором поинтересовались сестренки. – У кого из вас? – слабеющим голосом спросил Паули, хотя уже знал ответ. Ведь беда не приходит одна.