Канареечно-желтый

*** Это был, кажется, самый холодный и невероятно промозглый апрель на его памяти. Слишком ветреный и мокрый. Ни темное кашемировое пальто, ни небрежно накинутый на плечи шарф не грели. Старые кожаные туфли давно нуждались в хорошем креме и чистке, но лучше бы их просто выкинуть. В городе он был раз четвертый. На этой улице впервые. Только закончился дождь и все вокруг: крыши, каменная брусчатка, проезжающие машины и даже та маленькая девочка с зонтиком в ладони - влажно блестит. Дождь прибил пыль к земле, и запах выпечки из ближайшей булочной чувствуется особенно остро. Живот сводит судорогой голода, где-то звонит чей-то мобильный. Взрыв чужого смеха за спиной заставляет вздрогнуть и отойти на пару шагов в сторону. Прижав к груди планшетник, он оглядывается и замирает, забыв выдохнуть. Взгляд цепляется за яркий, канареечно-желтый плащ, уж слишком легкий для такой погоды, и остается на нем, словно прилипнув. Он следит за тем, как обладатель канареечного плаща быстро идет к дороге. Их разделяет только красный свет светофора и нескончаемый поток автомобилей. На цифровом табло загораются и тут же гаснут цифры. Тридцать секунд. Двадцать секунд. Десять секунд. Пять секунд. Человек в ярком плаще, который совершенно не по погоде, проходит мимо. Не сбавив шага, не повернув головы, просто не заметив. Кто-то толкает его, вынуждая идти вперед, к другой стороне дороги. Туда, где уже нет канареечно-желтого плаща. Становится горько и немного грустно. Он идет дальше. *** Расстегивает пару пуговиц. Становится не так жарко и толкает тяжелую, наверное, дубовую дверь, а может, это был ясень, впрочем, это его не волнует. В помещении прохладно. В глубине он слышит чей-то голос с приятным акцентом. Остается на месте, выбирая столик. Взгляд цепляется за хрупкую вазу, в ней желтые тюльпаны. Они напоминают тот самый яркий плащ и больше ничего. Официант с красной бабочкой и удивительно бледной кожей понимающе улыбается, когда осторожно ставит на стол чашку. Ароматный дым щекочет ноздри. Он так и не пробует напиток. Поправляет отросшую челку. Прислонившись лбом к холодному стеклу окна, пальцем обводит узор на вазе с желтыми тюльпанами. Проходит ровно восемь минут и двадцать четыре секунды с тех пор, как он вошел. Тот самый голос с акцентом замолкает. В помещении становится тихо-тихо. Он находит тишину вполне приемлемой. Поддавшись сиюминутному желанию, толкает вазу. Тюльпаны падают вниз. Желтые на коричневом полу. Через минуту их там нет. Кроме красной бабочки и бледной кожи у официанта теперь еще нервная улыбка и тонкий порез на пальце. Желтые на коричневом полу быстро исчезают из его памяти. Закрывается дверь. Он только может наблюдать, как кто-то накидывает на плечи канареечно-желтый плащ. Тот самый. Рядом говорят с акцентом, а официант улыбается, считая чаевые. Он смотрит в окно. Поцелуй достается парню с акцентом. И это несправедливо. Думает он. *** Он начинает считать, что ненавидит людей. Если подумать, то он ненавидит все. Забытый на столе чай, закончившуюся книгу, громкую музыку, звук сигнализации, промозглый ветер и опять же людей, стук каблуков пролетом выше. Руку оттягивает тяжелый чемодан. Старый, с потрескавшейся кожей. Облепленный сотней потертых наклеек. В такси ненавязчиво играет Coldplay, кажется, Yellow, и он начинает ненавидеть этот цвет. Поезд уже на перроне. Он стоит, а руку все также оттягивает чемодан. Он хочет остаться здесь. Увидеть парня в том плаще. Влюбиться в желтый цвет. В пиджаке жарко и душно. Капля пота сбегает за воротник. Воспаленные глаза вглядываются в паутину трещин на асфальте. Билет жжет карман светлых зауженных джинс, требуя, чтобы его достали. Внизу живота тянет. Он трусливо отступает. Билет уже сжат в ладони. Чемодан поставлен на асфальт. Проводник терпеливо ждет. Мысленно он прощается с тем человеком в желтом. *** Вежливо улыбается. Прислушиваясь к словам своего неожиданного попутчика. За окном шум железной дороги, мелькают деревья, чужие дома и километры полей. Расставание с городом больше ничего не значит. Попутчика зовут Сонмин, и он только что аккуратно положил свой канареечно-желтый плащ на верхнюю полку.