И пусть сон твой будет легким...

Я сажусь на кровати, если это можно назвать кроватью, и прислушиваюсь. Да, опять, он опять плачет. Черт возьми! Я не могу, не могу слушать это больше! Какого черта его прислали обратно в таком состоянии? Разве это справедливо? Кого ты спрашиваешь о справедливости, идиот? Господи, перестань, я не хочу снова будить тебя, Ястреб! Заткнись, заткнись! Я обхватываю голову руками. Ну да, правильно, третий наш собрат по несчастьям зашевелился. Он не так терпелив, как я. – Господи! – говорит он мрачно. Правильно. Что веселого тут может быть? Скрипит кровать, грузная фигура направляется к койке моего друга. – Не надо, подожди! – Меня это достало! Достало! – А кого нет? – бормочу я, вставая. – Иди, большой мальчик, спать. Я сам. Я сажусь на край узкой койки. Снотворное действует, иначе бы Ястреб давно проснулся сам. – Эй… эй! – говорю я тихо и сжимаю его ладонь. – Мама? – переспрашивает он. – Мама, это ты? – Замечательно! – комментирует Винчестер в углу. – Сегодня ты будешь его мамочкой! Поцелуй шалунишку на ночь! Я бы поцеловал, если бы это помогло избавить моего друга от ночных кошмаров. – Сынок, – подыгрываю я, иногда это удается, – что случилось, почему ты расстроен? Он замирает, потом открывает глаза. Странно светлые на смуглом лице. Но он все еще спит. – Я был на пляже, там, где море, – он лепечет и впрямь как маленький ребенок. – Замечательно сынок, – говорю я. – Ты купался? – Да, только… – он снова закрывает глаза и тяжело вздыхает. – Ну, что случилось? Кто тебя обидел? – Вода была холодной, – слышу я из угла. – Нет... Мы играли в прятки… Они сказали, что я плохо играю… Сказал не то. И нас нашли… Но я не хотел. Правда, не хотел… Слезы вновь текут по его щекам. – Успокойся сынок, это ничего, – говорю я. А что я еще могу сказать? – Ты придурок, Ханникат! Это делается вот так! Кто бы мог подумать, что в нем столько прыти. И силы! Одним рывком он скидывает меня с койки и хватает Ястреба за плечо. – Пора вставать, соня! Я слышу звук пощечины. – Скотина! – кричу я. – Какого черта тебе надо, Чарльз? У Пирса злой голос. Я бы тоже злился, если бы меня разбудили вот так, среди ночи. Пожалуй, мне удастся заползти в свою койку незаметно. А с Винчестером я потолкую утром. Может и впрямь, нужно было его просто разбудить. – Пирс, тебе снился плохой сон. Кошмар! Понимаешь о чем я? Но сейчас с тобой все в порядке, ясно? Ястреб молчит, это верный признак того, что с ним не все в порядке. Далеко не все в порядке. Месяца через три на Гавайях может он и будет в порядке. Но не сейчас. – Так что давай, ложись обратно, тихо-тихо… Ты всех перебудил! – продолжает вещать Винчестер. – Да, да вот так, на бочок, как ты любишь, и бай-бай! Кажется, он бросил на меня торжествующий взгляд. Жаль в темноте не видно. Койка скрипит под тяжестью владельца, устраивающегося, чтобы счастливо доспать ту пару часов, что остались до рассвета. В углу Пирса подозрительно тихо. Так бывает, когда лицо прячут в подушку, чтобы никто не слышал рыданий. Господи, ну за что все это ему? За что? Я бесшумно встаю. Это я умею. Так, не наткнуться на печку, не споткнуться о ботинки, разбросанные на полу, как всегда. Я сажусь на то же место, откуда меня скинул наш здоровенный дылда. Точно. Так я и думал. – Ястреб? – Иди спать, БиДжей. Что я могу сделать? Я не могу изменить прошлое. Никто не может. Ты должен принять все это и жить дальше. Я говорю это вслух? Я могу только сидеть рядом, держать тебя за руку, или похлопывать по спине, успокаивать также, как ты успокаивал меня тогда, давно, на полу в кабинете полковника. Кажется, это было вечность назад. Ты пришел в каске, глядя настороженными глазами, но вряд ли ты и впрямь думал, что я снова ударю тебя, нет, ты натянул каску, чтобы рассмешить меня, и я хохотал как безумный, а потом рыдал на твоем плече, размазывая пьяные слезы по лицу. Так что теперь я посижу тут, теперь моя очередь, друг. Ты только засыпай, скорее, приятель. И пусть сон твой будет легким. @, Серебряный ветер, 2007 год http://silverwind3000.livejournal.com/48607.html