Страсть к математике

Страсть к математике Тихие клацанья ручкой. Мерное тиканье часов. Я, кажется, сижу в кабинете уже целую вечность. Клац-клац. В помещении слишком душно, окна плотно закрыты – издевается? Тик. От долгого и упорного вчитывания в задания на листе болели глаза, хотелось отвести взгляд, но это было невозможно. Солнце светит в окна слишком ярко, ослепляя. Нет, это невыносимо! Я ударил по парте кулаком. Одинокая парта посреди кабинета лицом к классу. За спиной чувствуется противный и едкий запах мела, его частички проникают прямо в ноздри носа и щекотят его изнутри. Невыносимо – в тот момент я был готов поверить, что у меня аллергия на эту белую известку – настолько сильно хотелось чихнуть. Напротив – такая же парта. За ней сидит мой личный смотритель. Старше меня на год, в идеально выглаженной чёрной форме и белой рубашке. - Даже не думай, я всё вижу. Не ёрзай, - сухой тон альфы из-за противоположного стола. Я ещё сильнее сжал кулак, однако попытался успокоиться. Раз уж так вышло, что именно в этот день мне надо написать эту работу, то пусть так. Сделаю всё на отлично, клянусь, хотя бы назло этому придурку напротив. Что-то шло не так, условие не сходилось с моим доказательством. Как же? Что же?.. Нет, не так. Силясь скорее включить весь мозг в работу, я со всем усердием грыз конец ручки. Тик. В моём распоряжении остаётся всего полтора часа, нужно успеть ещё два задания, отнюдь не самых лёгких. Сменив ручку на карандаш, я принялся разрисовывать очередной лист черновика новыми версиями окружностей, хорд, всевозможных треугольников. Кажется, грифель хрустел не столько от того, с какой силой я давил на него, сколько от напряжения в помещении. Душно. И этот, контролёр чёртов, не сводит с меня глаз, что мешает сосредоточиться. Нет, не выходит, не сходится. От усталости голова легла на руку, и моя тушка проехалась вправо, сбивая ручку с парты. - Не елозь, говорю! – Ага, хорошо ему говорить! Всё бы ничего, только кому-то приспичило посадить меня за семестровую именно сегодня, когда был первый день течки. И почему они посадили альфу мне в надсмотрщики? Конечно, издевательство. Даже если этот ад в парилке с не сводящим взгляд ублюдком когда-нибудь кончится, я непременно подам апелляцию. Разве это условия для удачной работы? В ответ самодовольному альфе я лишь глухо мыкнул, зная, что по правилам экзаменирования я не имею права говорить в аудитории. Парень напротив сидел в манере «босса», полностью откинувшись на спинку кресла и возложив свои налакированные ботинки на парту. Видел его несколько раз за год в столовой и в коридорах, но никогда не общался ближе. Просто один из учеников. Несмотря на, скорее всего, выпускной класс, ему можно было дать все двадцать – крупные плечи и мужественное лицо выдавали в нём вылитого альфу, но никак не юного школьника с доминантными наклонностями. Светлые волосы создавали резкий контраст с серыми глазами, которые казались тяжёлыми, стальными, металлическими, если хотите. Вместе с тем на лице отражался вселенский покой и невозмутимость. Удалось взглянуть на него лишь мельком, так как тот не сводил глаз с моей работы, и моих рук, норовивших незаметно достать мобильный и высчитать, наконец, корень из 841. Сам не знаю, зачем считаю все эти числа – решение всё равно неверное. Вздыхаю. Неожиданно замечаю самодовольную улыбку альфы, также почему-то вперившего взгляд в парту. На столе парня лежал лист, и если мне не отказывало зрение, с теми же ненавистными заданиями, над которыми я бьюсь вот уже два с половиной часа. Любопытно – зачем ему-то эта математика? Все уже сдали свои работы, остался лишь я, неудачник, провалявшийся две недели дома с ангиной и пропустивший общий поток. Зато я сумел подготовиться получше, я просто обязан теперь, здесь и сейчас, написать по максимуму. Совсем потеряв надежду на решение геометрии, я стал наблюдать, как листок соседа напротив чётко и быстро заполнялся какими-то записями, графиками, построениями. До меня дошло, что альфа решает эту работу. Со скуки, что ли? Нет, таким, как он, не бывает скучно – их спокойные выражения лица скучнее даже урока химии. Что ж ему неймётся? Пока я нагло рассматривал альфу и пытался углядеть хоть кусочек написанного им на листе, тот резко поднял взгляд: - Нехорошо подглядывать, - от такого замечания щёки сразу зарделись и я поспешил стушеваться. Никогда ещё меня не уличали в списывании, тем более на экзамене. К моему удивлению, спокойное лицо альфы разбавила лёгкая улыбка: - Мог бы попросить перенести работу, - мои глаза так и замерли на графике производной. Конечно, в этом непроветриваемом кабинете он почувствовал мой запах. Впрочем, как и я его – слегка терпкий, древесный, с нотками лимона. К светлым волосам были как раз эти горьковато-кислые оттенки. Посидя ещё минут десять и постуча карандашом о парту, проклиная тянущее чувство внизу живота, я сдался. Сигналом тому был отброшенный к ручке карандаш. - Не получается геометрия – берись за алгебру, - подал голос альфа-смотритель, - Разве вас не учили этому золотому правилу? Пробурчав себе под нос всё, что я думаю о его хоть платиновых правилах, наконец, ответил более внятно: - Я не смогу его сделать, - сказал, ткнув пальцем в последнее, самое сложное задание. - Значит, таким, как ты, не место в математическом классе, - резко произнёс парень и повёл плечами. Я, наверное, весь побагровел от злости. Не таким мажорам, как он, решать, кому где место. Обиженно откинувшись на спинку стула, я-таки отвёл глаза к пылающему солнцем окну. После в глазах скакали приятные светлые блики, сквозь которые я увидел, что альфа с прежней наглостью продолжает решать задания. Интересно, это особая форма моральной поддержки или издёвка? Буду наивным придурком, если не склонюсь ко второму. Его взгляд был приклеен к тому самому заданию, от которого я отказался. Он что-то чирикал на свежем черновике. Чёрт! Да мозги наизнанку выверну, но решу! Решительно взял листок с заданиями, с укором глядя на тройную систему с многочисленными модулями, синусами, переменными и параметром. Неужели с этим можно что-то сделать? Между тем, на лице альфы проскользнула заговорщическая улыбка. Что ж, он сам начал эту игру. Напряжение и жар сгустились в кабинете пуще прежнего. Взяв ручку, я принялся вертеть и так и сяк эти уравнения. Зарыв руку в волосы, я начал клацать ручкой о парту. Это особый шаманский обряд, после которого обязательно приходит решение. - Прекрати это! – раздражённо кинул альфа. С его виска стекала напряжённая капелька пота. Радует, что не одному мне тяжело. Он уверенными движениями твёрдой руки строил размашистые функции, сосредоточенно выписывая что-то. Неведомая сила наглости подтолкнула меня свернуть на тропу аналитического метода, чтобы не иметь дела с графиками. Из принципа. - Если модуль Y больше или равен нуля, и корень из Z… - тихо шептал я себе под нос. Сосед в открытую усмехался моим действиям, явно будучи уверенным в своём способе решения. Внезапно меня осенило, и я принялся оценивать выражения. Вот оно, вижу ответ в перспективе. Я был бы не я, если бы не произнёс: - Кстати, ты решаешь нерационально и долго. Всё куда проще, - удивление на лице альфы быстро сменилось яростью, - Ты слишком усложняешь. - Да ты что? Может, это ты слишком упрощаешь? – наглым тоном ответил светловолосый. - Всё гениальное просто. И моё решение – гениально, - победно выдаю я. - Не в твоём случае, сосунок, - ухмылился альфа, продолжив штрихование части плоскости. - Посмотрим. Ты совсем не в те дебри забрёл. Сосунок, - и вот уже чего я не ожидал, но громила резко встал из-за парты напротив и направился к моему столу. Грозно остановившись за моей спиной начал доказывать правильность и целесообразность своего решения. Пока не всмотрелся в мои записи. - Всё просто, для начала нужно провести оценку, - сказал я отчего-то осипшим голосом. Жар тела альфы чувствовался за правым плечом, - Из первого уравнения А от нуля до четырёх, потому что… - Модуль косинуса, - продолжил тот за меня. От тёплого дыхания прямо у уха свернулся живот, но я постарался не обращать на это внимания. Глупая физиология. - Теперь оценим Z. - Но тебе это ничего не даст, - вновь перебил альфа, ближе склоняясь над заданием, - Бери второе уравнение, - он пододвинул листок к себе так, что ручка с карандашом повалились на меня. - Из второго можно оценить А через… - он замотал головой в поисках письменных принадлежностей, - Дай сюда, - и он схватил ручку прямо с моих колен, успев при этом задеть всё, что нужно. Здорово, что. - Здесь А будет от минус единицы до пятнадцати нестрого… - Нет, синус в модуле, тогда от нуля, - на этот раз перебил его размышления я. - И плюс ещё четыре, - мозги еле поспевают за его быстрыми записями, потому что в ноздри резко бьёт этот древесный аромат. Замечательно, чувак тут решает мой экзамен, а я сейчас в обморок завалюсь от обострённых ощущений из-за течки. А тому хоть бы хны! - Осталось решить этот дискриминант и подставить в условие корни, - продолжает альфа. - Корень из А минус один… - пытаюсь поспевать я. - Да-да, плюс-минус. - Первое всегда больше, только его и подставляй. - Почему? - Производная положительная, функция возрастает на всей числовой прямой, - говорю я, и чувствую, как член возрастает синхронно с графиком. - Тогда подставляем только это… - Да, давай, - чёртов запах. А у него что, нос заложен? Парень совершает несколько незамысловатых вычислений и сводит всё к одному неравенству. - Разбивай на совокупность, - словно приказывает альфа, - Да, - негромко отвечаю я и принимаюсь за дело. - Объединяй… - Сейчас. Здесь больше… - Придурок, начинай с минуса, - справедливо выдал парень. - Чёрт, да, тогда получается отрезок, - капли пота неумолимо стекают уже с моего виска. - В систему! – твёрдым голосом произносит альфа. Рисую три прямые. - Так, корень из семи плюс шесть, тут восемь, - я нервно долблю ручкой по столу, пытаюсь провести последнюю оценку. Голова уже не работает, вся кровь из мозга ушла вниз. - Дай сюда! - отбирает ручку парень и расставляет выражения в верном порядке. - Ещё условие больше двух… - добавляю своё. - Оно не имеет значения. Получаем от четырёх до… - Корня из семи плюс шесть! - обессиленно выдыхаю я последнее, и мы произносим это синхронно. - Есть ответ! Пиши,- указывает альфа, весь взмокший. - Да… - и написав заветное слово, поставил точку. - Наконец-то, - выдыхает он и, вцепляется в меня губами, полностью затуманивая сознание. Резкий разворот и моё обессиленное от напряжения тело разложили прямо на парте, сминая злосчастные задания. Так им… Моя течка заставила поцелуй быть животным и страстным, но это не лишило его нежной воздушности. Он то отрывался, лаская языком ухо, то снова принимался сминать мои губы. Неудобная форма мешала, и альфа, сбросив с себя пиджак, принялся за мою рубашку. К счастью, пуговицы поддались, и скоро тело покрывали его губы. Горячий язычок слегка обвёл по контуру сосок, давая ему затвердеть, и чей-то сиплый стон нарушил тишину. Оказывается, мой. Губы снова вернулись к моему рту, одна рука крепко стискивала моё лицо, а другая тем временем спускалась ниже, к эпицентру жара. С ремнём альфа справился и одной левой, быстро запустив пятерню в штаны. Боже, я его даже не знаю. Но эти мысли пронеслись мимо, так как всё, что было тогда – это пожар, чья-то рука там и наполняющее сознание этот запах, похожий на дорогую туалетную воду от Kenzo. Я не заметил, как костёр разгорелся сильнее от того, что его лицо склонилось над моим достоинством. Полностью одурманенный, забив на принципы, я вцепился в спину альфы, плотнее прижимая его к себе, заставляя член забираться дальше в его горло. Он не сопротивлялся, а лишь умело выполнял ласкающие движения, помогая рукой. Я сходил с ума, когда он встречался со мной насмешливым взглядом. - Мог бы и перенести экзамен, - оторвавшись, повторил свою фразу альфа. - Всё, что ни делается, к лучшему… - только и успел произнести я, задыхаясь, когда сразу два пальцы в моей же смазке протолкнулись в моё тело. Я вскрикнул от резкого поворота событий. - Тише, малыш. Учебный день разгаре, - прошептал тот мне в губы. - Ты закрыл дверь? – внезапно опомнился я. - Скоро будет хорошо, обещаю, - проигнорировал мой вопрос парень, - Веришь? - Да, - и присоединился третий палец, который был так же резко вынут, и к проходу была подставлена головка. Толчок, и в глазах заплясали звёзды. От резкой боли на глазах выступили слёзы, которые смешались в поцелуе. - Ты такой маленький, - заговаривал мою боль альфа, - Потерпи, малыш. Он закрыл губами мой стон от второго толчка, затем уже легче последовал третий и четвёртый…. Жарко, душно, и он слишком быстрый. К счастью, листок с решением слетел на пол, а вот заданиям пришлось несладко под моей задницей. Нежные движения сменялись грубыми, срывая с губ чёртов стон, и плевать, что может быть, у кого-то урок в соседнем кабинете. Задания были испачканы в смазке. Понимая, что не смогу больше, тянусь к члену, но мою руку нагло перехватывают и отводят за голову. - Пожалуйста, - умоляюще смотрю в серые глаза. На что его руки лишь туго сжали член, препятствуя. Несколько резких движений, не выдерживаю, сжимаю его изнутри и ощущаю теплоту. Альфа с выдохом делает пару движений рукой, и я кончаю ему в руку. - Малыш. Как тебя зовут? – мы лежим на столе, моя голова покоится у него на коленях. - Артём. - Артём. Тёма… - я улыбнулся. Мне понравилось то, как он произнёс моё имя, - У тебя что по расписанию? - Последний урок, математика, - произнёс я, недовольный сменой темы. - Пойдёшь? - я помотал головой. - Нет, спасибо, мне уже хватило, - мой альфа рассмеялся. - А я Влад, - я кивнул в ответ, - Сегодня в семь. Чёрная мазда. Я посигналю, напиши адрес. Он протянул мне один из черновиков, разбросанных на столе. - И без опозданий, - твёрдым тоном произнёс Влад, а я заулыбался, как умалишённый. Он вбил в мой телефон свой номер. Название контакта: Влад Вновь улыбнувшись, я исправил: Мой Влад Кстати, за экзамен мне отлично.