Тетрада Фалло

Она находит святилище сокрытым в самой высокой части Башни, в комнате, где всё серо от пыли. На стене над алтарем кто-то написал «он наблюдает» аккуратным и четким почерком. Эмили узнает этот почерк и хотела бы оставаться в неведенье. «Какая приятная встреча, маленькая Императрица», - слышится позади нее. Эмили поворачивается, очень медленно. Она не кричит. Его глаза чернильно-черны, и тени обвивают его, словно водоросли. Она знает, кто он и на что он способен. Она должна отказать ему. Когда он просит ее руки, она подает ее без колебаний. * Когда Корво узнает, он в бешенстве. В бешенстве и встревожен. - Это не игрушка! – руки на ее плечах свело так, что побелели костяшки пальцев. – Ты не сможешь вернуть ее обратно, когда наиграешься. Ты представляешь себе, насколько он опасен? - Так научи меня! – кричит Эмили в ответ. – Все разваливается на части, мне это необходимо, научи. Корво меняется в лице. - Нам нужна Императрица, - говорит он. – Не чудовище. Они не позволят ей даже присутствовать на собраниях. В ее собственной империи. У Эмили дрожит нижняя губа, но она изо всех сил старается это подавить. Поднимает подбородок. Сталь в голосе. - Я могу быть сразу двумя. * Самое главное, чему она должна научиться, говорит он, - это представлять всё случайностью. - Они не должны ничего заподозрить, - говорит он. – Понимаешь? У них есть способ подавить его силы, и если они начнут подозревать, то придут за тобой. Эмили понимает. Она выучила искусство уловок и недоговорок в детстве, когда люди, которым она доверяла, украли ее империю. Она учится останавливать время, прокрадываться в чужой разум, держать в руках ветер и разговаривать с крысами – и все это время она помнит, что следует правильно улыбаться, и играет свою роль хорошей маленькой Императрицы. Никто не подозревает. * Эмили плачет, когда убивает впервые. Она сделала ошибку, переместившись через крыши и не проверив заранее присутствие свидетелей, а он был никем, просто мужчина, вышедший покурить на свой балкон. Его глаза широко распахнулись, когда он увидел ее, и Эмили… Запаниковала. Он не издал ни звука - ни в то время, когда по нему хлестнул ветер, ни тогда, когда упал на мостовую внизу - и Эмили убежала со слезами на глазах и холодной тяжестью в животе, и Корво держит ее, пока она рыдает, и не произносит ни слова. В следующий раз она не плачет. * - Она хотела, чтобы я подождал, - надломано объясняет Корво, - пока ты не станешь достаточно взрослой, чтобы понять. Он так устал. Эмили может видеть это в его глазах, услышать в бессильном скрежете его голоса. Она боится не его самого, но за него, и потому, невзирая на дурные предчувствия, берет сердце – и вскрикивает от ужаса, когда оно оживает в ее руках, стучит метрономом печали. Метка на ее руке вспыхивает золотом, и в тишине ее разума исполненный скорби голос шепчет: «О, моя милая, дорогая дочь… Чем ты стала?». * - Она хочет покоя, - говорит Эмили. Чужой лишь смотрит на нее. - И ты ожидаешь, чтобы я…? Эмили не нравится святилище. Она часто слышит голос Корво с лестницы, голос измученный и потерянный. Подчас отсюда доносятся иные звуки. Она не хочет знать. Но она все еще нуждается в святилище и потому, очень редко, приходит. - Позволь ей отдохнуть, - просит она. – Позволь ей уйти. - Я не могу, - отвечает он. – Сердце должно быть всегда. Эмили поворачивается, чтобы уйти, неудача тяжело оседает в груди, и он добавляет: - Не обязательно то же самое сердце, - его улыбка холодна, - Ты можешь выбрать. * Чума страшнее, чем когда-либо, тьма вырубила в ее империи гигантские просеки. Ей нужны деньги, ресурсы, время. Она выходит замуж за молодого государственного деятеля с Морли, и получает все это и больше. Корво сидит с ней на крыше, глядя на изломанное тело на камнях внизу. - Он был хорошим человеком, - говорит он. Эмили кивает, не доверяя в этот момент собственной речи. Он выдохнул «ведьма!», и ей пришлось, так было надо, и ощущения все еще с ней – она была внутри его головы, когда он упал. Она уползала прочь в маленькой белой крысе, и все еще чувствовала. Наконец, она произносит: «Да. Был». Она никогда не выйдет замуж за другого. * В ночи она держит Сердце и слушает его секреты. Она осторожна в том, как использует их, но использует всегда, выверено и смертоносно, как кинжал в темноте. С каждым днем в волосах Корво все больше седины, но она отказывается искать себе нового лорда-защитника. Теперь в ее руках настоящая власть, и ей более не страшны обычные покушения и жалкие интриги двора. Они зовут ее Эмили Мудрой. Они слишком напуганы, чтобы называть ее как-либо иначе. Корво хочет дать Джессамине упокоиться. И Эмили говорит: «Я не могу». * - Я разговаривал с ним, - начинает Корво, - Есть один способ… Эмили тоже разговаривала. Она не слушает до конца. - Нет. Он так печален. Так печален и так устал. - Эмили, - говорит он, и Эмили закрывает себе уши, как будто она все еще ребенок. - Нет, - отвечает она, - Ты не можешь. Ты нужен мне, Корво, я не могу сделать это без тебя, ты нужен мне, - и он держит ее лицо в ладонях, как держал очень давно, когда она была маленькой девочкой и он всегда мог защитить ее. - Я тебя не оставлю, - говорит он, - Я обещаю. И Эмили… рыдает. * - Твой выбор был предсказуем, - говорит Чужой, - но, тем не менее, интересен. Он дает ей сердце, то, которому придавали форму его руки. Оно больше, чем сердце ее матери, и Метка на руке пульсирует светом в одном ритме с его тихим, размеренным биением. - Он бы умер за тебя, - говорит Чужой, и в его голосе звучит любопытство, как если бы он не совсем понимал, - Многократно. Эмили глядит на Сердце, отвечая: - Он умер. Бездна вокруг них поет литанию безумию, и Эмили закрывает глаза, и Сердце шепчет: «Дочь».