Под кайфом.

Ти Джей под кайфом. Но это не мешает ему высыпать на низкий журнальный столик из пластиковой емкости все новый и новый кокс. Делить эти восхитительные белые крупицы на дорожки и отправлять свое сознание в ослепительную бесконечность. Ти Джею уже хорошо. Хорошо настолько, что забывается гребанный скандал накануне, претензии матери и то, что ему разбили сердце всего ничтожных полгода назад. Он зло смеется, с остервенением втирая белую пыль в десны. Кажется, что горстка кокаина - его личные растертые влиятельным женатым конгрессменом из Огайо в порошок чувства, и теперь он с упрямством нежелающего признать свое поражение ширяется осколками своей любви. Какая блядская ирония. У Ти Джея по черепной коробке летает алмазная искрящаяся пыль, и он желает стать одним из тех очаровательных единорогов, отпечатанных на ярких квадратиках лсд, тающих на языке. Ти Джей хлопает себя по карманам пиджака и находит только очередную порцию кокса. Ему так отчаянно хотелось быть кому-то нужным за то, что делает он сам, а не за то, что его фамилия - Хаммонд. Наркотик кончается, и Ти Джей слизывает остатки с тонких пальцев, которыми так восхищались его любовники, когда он играл на пианино. Не у всех любовников было пианино. Да что уж там, господи, только у Ривза. Кристальной чистоты сознания после прихода недостаточно, и Ти Джей выбирается из своей служебной комнатки в гремящий и слепящий музыкой зал. Улыбается широко, щурится насмешливо и по дороге к центру успевает много кого перецеловать, прижимаясь мокрыми губами к губам незнакомых парней и девушек. До дилера в вип-зоне он не доходит. Ти Джей в шутку мажется красной помадой, протянутой ему смеющейся брюнеткой в обтягивающем мини и на катастрофически длинных шпильках, растягивает напомаженные губы в ухмылке, а в клубном туалете при свете люминисцентных ламп помаду вылизывают с его рта, размазывают яркими полосами по щекам, а самого его усаживают на матово отсвечивающий фаянсовый край раковины и торопливо расстегивают штаны, стаскивая до колен. Ти Джей под кайфом, ему ничего не стоит представить Шона Ривза вместо парня моложе него самого, ничего не стоит вообразить, что он в квартире на дорогом диване, а не в уборной собственного клуба, как заправская размалеванная шлюха, раздвигает ноги и вжимается затылком в зеркало позади. Кусает губы, выдыхая через раз, хрипло, прерываясь на стоны и хватаясь за плечи, обтянутые какой-то фирменной модной футболкой, когда его дергают на себя за узкие бедра и едва удерживают на краю скользкой раковины. Парень целует его в перемазанную помадой щеку, пока Ти Джей расправляется со своими штанами, и засовывает пальцы в карман его пиджака, оставляя там в благодарность пару таблеток экстази и ударную дозу кокса. Ти Джей действительно ощущает себя шлюхой, которая трахается за наркоту, улыбается криво и не смотрит на свое отражение напротив, внущающее отвращение, умывается ледяной водой. В голове плывет, он пошатываясь выходит в зал, видит Гуннера в компании алкоголя и девиц, салютует ему прозрачным пакетиком с колесами и удаляется обратно в служебную комнату с ограниченным доступом. Ти Джей под кайфом, и ему почти не грустно. А потом его находят на полу, с передозировкой и лихорадочными пятнами неотмывшейся помады на щеке.