Пленник

Человек сидел в удобном кресле, обтянутом мрачно-чёрной кожей, одет он был по-домашнему: в светло-серую футболку и тёмные, порванные на коленках джинсы. Его пшеничные волосы были аккуратно причёсаны, косая чёлка ложилась на лоб блестящей в свете лампы полосой. Тонкие губы искажала ухмылка, они были чуть обветрены и сухи, а на ощупь наверняка шершавые от частых покусываний. Голубые, с проблеском сапфировой синевы глаза смотрели на меня с насмешкой и откровенным презрением. На вид парню было не больше двадцати лет. Он был высок и подтянут, мышечной массой, конечно, не блистал, но и худощавого телосложения не имел. Я сидел на холодном полу, привязанный к обжигающе горячей батарее под подоконником. В комнате было темно, тусклый свет настольной лампы рассеивал мглу по мере своих сил и возможностей, а в окно изредка пробивались фосфорные лучи серебряного диска луны. Россыпь ледяных, точно зимняя стужа, звёзд скрашивал небесное полотно, но не озарял властвующую темноту. Было тихо и напряжённо. Помещение не блистало роскошью. Помимо кожаного кресла в комнате был компьютерный стол с ноутбуком, узкий комод на пять ящиков и велюровый диванчик, неудобный и скрипучий, с обшарпанными деревянными вставками на подкошенных ножках. Хозяин сего пристанища был неуравновешен, не определён в своих предпочтениях, о чём свидетельствовала обстановка в его квартире. Парочка пучеглазых созданий, написанных масляными красками, смотрели на меня с той же ехидностью, что и их художник, по-видимому. Оскаленные лица пялились с нездоровым интересом. Дамочка, изображённая на первой картине, держала в зубах веточку сирени, высохшую, но покрытую нежными цветочками, а на руках её сидело вислоухое чудовище размером с жирную крысу и с хищным взглядом лисицы. Второе творение безумного художника было портретом мужчины, старого и жилистого, с множеством морщин и изъянами кожи, как от ветряной оспы. Старик широко улыбался, выставляя на обозрение зрителям свои почерневшие полугнилые зубы, коих в его ртище оставалось лишь пять, маленькие его глазки сверкали не добро, а в руках он сжимал две половинки разорванного изображения какого-то христианского святого. Я нервно сглотнул, отчего кадык непроизвольно дёрнулся на глотке. Было страшно. Я был вампиром, но я боялся этого сумасшедшего, который умудрился поймать меня, осторожного до глупости вампира, прожившего в этом жестоком мире чуть больше полувека. Моя Родина давным-давно канула в Лету, я был вынужден скитаться по всем мирам и их системам. Я бывал в далёком средневековье, в мирке, наполненном эльфами и прочими сказочными созданиями, обитал в странной вселенной, где властвовали технологии. Признаться честно, мне жутко понравилось жить именно в последней технологически-развитой реальности, но она погибла слишком быстро. Так я, в принципе, и оказался в человеческом мире, ожидал его краха, чтобы вновь пуститься в путешествие. В этом доме я оказался случайно. Познакомился с симпатичным молодым пареньком, наслушался его комплиментов по поводу моей внешности, которую редко кто считал привлекательной. У меня были иссиня-чёрные жёсткие волосы, кроваво-красные глаза, наполненные злобой и холодом к окружающим, а так же пирсинг на языке, на правой брови и на нижней губе. Так же отличительной особенностью были белоснежные острые клыки, что многие считали бутафорскими. Этот блондин приглянулся мне в толпе серой массы своей индивидуальностью и диковинностью. С виду вроде ничего особенного, но «начинка» была просто превосходной, как мне тогда показалось. Да и не ошибся я тогда – сорвал большой куш с этим психом, нашёл столь давно вожделенные приключения. Он казался мне прекрасным соколом в окружении неприглядных сорок, ведущихся на блестящие побрякушки. Пустые глаза тех людей вызывали у меня отвращение, а его очи были живыми, в них плескался океан, глубокий и загадочный. Когда я начал доверять этому пареньку, он меня и поймал в свои цепкие лапы. Крис показал мне свою истинную сущность, то чудовище, что обитает в его душе и теле. Это было так иронично, что кровожадного хищника посадила в клетку его добыча. Судьба-злодейка никогда не была благосклонна ко мне, но в этот день она совсем отвернулась от меня. - У тебя такое имя интересное, - слышу его голос поблизости. – Сайаран, да? Сай… - Я предпочитаю Ран. – Бросаю брезгливо, не глядя на собеседника. Руки начинает сводить от оков, алые следы обезображивают бледную кожу на запястьях, мне хочется выть от ноющей боли в затёкших конечностях, но я гордо молчу, нагло улыбаясь. Это ничуть не задевает моего пленителя, он медленно подходит ко мне, его обжигающе горячие пальцы обхватывают мой подбородок. Я не сопротивляюсь и размыкаю губы под пристальным взглядом лазурных безумных глаз, а так же под насмешливыми взорами чудовищ с картин. Крис замечает, что я интересуюсь его творениями, и охотно поясняет, усевшись мне на колени и проведя тыльной стороной ладони по моей щеке: - Это мои картины. - Я уж понял, - брезгливо фыркаю и отворачиваюсь, но голову вновь возвращают в исходное положение. Было гадко и противно. Я даже не мог ему противиться, так как он накачал меня какими-то транквилизаторами. Я стал беспомощен, как младенец, поэтому молча старался сохранить последние крупицы гордости и достоинства. - Сай… - Его голос тих и вкрадчив над самым ушком, он опаляет своим частым дыханием мою шею, скользит языком по скуле, опускается к плечу, и я выдыхаю, судорожно и протяжно. Это становится невыносимым. Его тёплые пальцы ласкают мою бледную ледяную кожу, закрадываются под ремень штанов, лаская самые интимные места. Я возбуждаюсь, я подаюсь ему навстречу, но внезапно меня грубо разворачивают лицом к окну. Я ударяюсь об подоконник, рычу от недовольства и скалюсь, как озлобленный зверь. Всё те же обходительные руки спускают с меня штаны, что-то холодное и липкое льётся в ложбинку между ягодиц – по-видимому, смазка. Я понимаю, что он собирается делать. Я вяло сопротивляюсь, дёргаюсь всем телом, но он неумолимо раздвигает мои ягодицы, сжимает их почти до синяков. Один палец проскальзывает в меня быстро, я даже не успеваю осознать этого. Парень принимается растягивать меня, поглаживать бёдра и целовать плечи. Я ощущаю, как его окрепший член тычется в мою ногу, возбуждение Криса передаётся и мне. Это походило на изнасилование, вот только сопротивляться я не мог. Будь мои силы со мной – я бы давно избил этого наглеца до полусмерти, выпил бы половину его кровушки, разодрал картины с этими тварями, которые до сих пор глумливо хихикают в моей голове и пялятся. Крис действовал осторожно и умело. Он ласкал меня губами, языком, отвлекая от не приятных мыслей, а его пальцы проникали всё глубже и глубже, растирая вязкий лубрикант. Другой ладонью юноша сжимал мой член, скользил по нему вверх-вниз, вырывая желанный стон. Я дёргал наручниками, пытаясь вырваться, но создавал лишь больше шума. Внезапно все ощущения пропали, его настойчивые руки оставили меня в покое. Я расслабленно выдохнул, сдавленно простонал, уткнувшись носом в подоконник. С минуту меня никто не трогал, а потом послышался хохот. Я обернулся через плечо и заметил, что помимо Криса в комнате был ещё один незнакомый мне мужчина. Он был человеком, так же как и Крис, но явно был старше парня. Тёмно-рыжие волосы, аккуратно причёсанные; тонкие губы, шальные маленькие глаза на округлом лице. Встретив этого человека среди толпы, я бы не стал даже засматриваться – он был самым обыкновенным членом этого общества, не отличался ничем и вёл будничную жизнь. - Вампир? Да не, ты сбрендил, - незнакомец махнул рукой и приблизился ко мне. Я зашипел и продемонстрировал клыки, которые чуть ощутимо царапали губы. Мужчина вскрикнул, а потом восторженно захлопал в ладоши, присев около меня на корточки. Тонкие длинные пальцы обняли мой подбородок, кончиками пальцев он притронулся к пирсингу на моей губе. Я осклабился, клацнул клыками, пытаясь откусить палец недруга, но тот лишь расхохотался и шлёпнул меня по голому заду, поблёскивающему от обилия смазки, которую растёр по моим ягодицам Крис. - Холодный, бледный и клыкастый, - очевидно заявил мужчина, а его прыткие грубые пальчики скользнули у меня между ног и вторглись в смазанное отверстие. Я сдавленно пискнул, а он заключил: - Да, вампир. - А ты не верил, Марк. – Крис был доволен своей маленькой победой, поэтому подошёл ко мне и погладил по пояснице успокаивающе, шепнул на ушко свой коварный план в отношении моего изнасилования, а завершил многозначительным «Будешь себя хорошо вести - отпустим». И где, вы думаете, оказалась моя гордость? Я рычал от отчаяния и бессилия, я жаждал всем своим существом уничтожить этих идиотов, но тело было против меня. Мало того, что оно стало слабым и беспомощным, так ещё и с особой охотой отзывалось на ласки двух пар рук. Насильники вовсю оглаживали мои бёдра, ягодицы и спину, задирали мою рубашку до самых лопаток. Жадные губы скользили по спине, оставляя позади горячий след от мягких уст, я выгибался им навстречу, стонал в голос и раздвигал ноги чуть заметно, разрешая настырным пальцам толкаться в меня с завидной частотой. Смазка громко хлюпала при проникновении, а жар двух тел возле меня сводил с ума. Вампиры любили секс, даже такой, даже с людьми. Я бы и переспал с ними, будь на то у меня особенное желание, а у них чуточка терпения, но сейчас, когда меня приковали наручниками к батарее, я вожделел оторвать им головы. Ласки стали более жёсткими, на моей бледной коже оставляли отметины синяков, на шее и плечах алели красные метки засосов, а уже четыре пальца долбились в меня чересчур быстро, что вызывало у меня зябкую дрожь и полустоны. В очередной раз шумно выдохнув, я услышал странный шелест. Ещё пара секунд, и в мой анус тычется нечто твёрдое, большое и скользкое. Я приподнял бёдра и попытался расслабиться, за спиной раздался довольный свист, головка чьего-то члена проникла легко, а вот дальше я рефлекторно сжался, не пропуская в себя инородное тело. Мужчина, - а это был именно Марк, - зарычал от недовольства и со всей дури ударил меня по спине. Он вышел из тесного отверстия, погладил свой ствол ладонью, а после вновь толкнулся, но уже более удачно. Вогнав член в меня до половины, насильник довольно присвистнул и шлёпнул меня по округлому заду. - Ты был прав, Крис, - его голос был хриплым и тяжёлым, - что эта шлюшка хороша. - А то! – с какой-то необычной гордостью отозвался парень. Я чувствовал пальцы Криса на своём члене, а сам грыз деревянный подоконник зубами, чтобы унять нестерпимую боль от резких движений Марка, а мужчина наваливался на меня всем своим весом, рычал мне на ухо и нашёптывал пошлости, разжигая огонь возбуждения и без того пылающий тягучей болью внизу живота. Внезапный щелчок замка на наручниках приводит меня в чувства. Я дёргаюсь всем телом, напрягаюсь, но не пытаюсь вырваться. Внушительный член до сих пор находится внутри, а меня ненавязчиво тянут назад, подальше от окна, и я послушно отползаю. Внутри образовывается пустота, когда Марк выходит, освобождая место. Мужчина был до сих пор возбуждён, но почему-то уступил вакантное место младшему товарищу. Крис подошёл ко мне и всё с той же небывалой гордостью напялил на мою шею кожаный ошейник для больших собак. Я не возражал, желая поскорее отделаться от всего этого и сбежать от них подальше. - Теперь я твой хозяин. – Твёрдо высказал Крис. Марк закивал, согласный с тем, чтобы перевести повседневный секс в пафосную игру с элементом садомазохизма. А я ядовито буркнул, усевшись на пол и скинув с себя ненужные остатки одежды: - Ага, а я пёсик герцогини Елизаветы. – Скрещиваю руки, с ненавистью глядя на двоих мучителей. Кстати, а кем они друг другу приходятся? Тем временем Крис приблизился ко мне и с силой, наотмашь ударил по лицу, отчего я завалился на бок и схватился ладонью за щёку. На бледной коже тут же проявился алый след, запылавший неистовым огнём. Я зашипел взбешённой змеёй, отполз подальше. Парень решительно двинулся ко мне. Опять несколько ударов в живот и по лицу. Юноша вырывает небольшую серьгу из моего уха, швыряет окровавленный «гвоздик» на пол, а меня хватает за волосы и волочёт куда-то к креслу. С минуту Крис набирает в шприц прозрачную жидкость, вкалывает мне в шею, и я понимаю, что теряю рассудок. Обезволенный, забираюсь на колени к мужчине, который сразу же устраивает ладони на моих бёдрах, плавно покачивает ими, а затем насаживает на свой изнывающий от возбуждения член. Я издаю протяжный стон, в глазах всё плывёт и кажется масляным. Сзади ко мне пристраивается Крис. Он несколько раз тычется набухшей головкой в мой анус, а потом проникает. Они замирают и целую минуту ожидают, пока я привыкну, а затем срываются на бешеный темп. Двигаться тяжело, боль разрывает меня изнутри, а сразу два ствола трутся внутри друг о друга, болезненно раздвигают внутри бархатистые стенки. Я скулю, а насильники прижимаются ко мне с двух сторон. Их кожа пылающая, будто огонь, а моя ледяная, словно айсберг. Две пары рук исследуют моё тело, поглаживают самые чуткие участки и выкручивают соски до боли. Их губы покрывают поцелуями мою молочную кожу, оставляют алые отметины. Это заводит, возбуждает. Крис начинает двигаться быстрее своего старшего друга, а Марк расслабленно откидывается на спинку кресла, гладит меня по бедру, по ноге, потом обхватывает член, проводит большим пальцем по блестящей головке, а я издаю протяжный стон. В скором времени меня безжалостно сдёргивают с колен мужчины, швыряют на пол, как ненужную вещь. В волосы впиваются пальцы Криса, он притягивает мою голову к паху Марка, а я покорно облизываю его член, играю с головкой, стараясь не царапать разгорячённую плоть пирсингом. Обхватываю губами внушительный ствол, посасываю, умело и осторожно, едва зажмурившись. Юноша времени не теряет и пристраивается ко мне сзади, делает несколько толчков и выходит, а на смену пустоте приходит обжигающий холод. Я вздрагиваю, чуть задеваю острыми клычками член Марка, но не прикусываю. - Не дёргайся! – рявкает Крис, а в меня в это время вторгается нечто круглое и явно металлическое. «Шарики», - приходит на ум правдоподобная догадка. Послушно подставляюсь, не сопротивляюсь, когда входит второй и третий шарик, причиняя ощутимый дискомфорт. Парень их двигает, заставляет меня вилять бёдрами, вызывая внутри вибрацию. Это возбуждает, заводит, и я принимаюсь активно сосать твёрдый ствол мужчины. Это тоже длится недолго, а на смену наслаждению и похоти приходит боль, когда тишину разрывает хлёсткий звук удара, а на моей бледной коже на ягодице остаётся алеть след от удара. Следует ещё и ещё один сильный удар. Крис бьёт не сдерживаясь, наслаждаясь этим. Я пытаюсь увернуться из-под плети, но не выходит – получается только больнее. В какой-то миг на мои глаза наворачиваются слёзы. Тогда-то это и прекращается. - Ложись на живот. – Приказывает Марк, ласково погладив мой покрасневший зад. Я молча выполняю приказ, продолжая скалиться и злиться сам на себя. Ложусь на неудобный диванчик на живот, утыкаюсь носом в подлокотник, а потом чувствую приятную тяжесть, навалившуюся сверху. Мужчина трётся своим членом об мою узкую ложбинку между ягодиц, обнимает меня крепко за плечи двумя руками, а потом проникает на всю длину, предварительно вырвав шарики и ловко скользнув в горячее нутро. Я вскрикиваю, но продолжаю лежать, не двигаясь. В голове полный бедлам, дурман всё ещё пленяет, а Марк в это время двигается вместе со мной, плавно, неторопливо, порой срываясь на глубокие и резкие толчки. Я сжимаю его внутри, покусываю обивку дивана, а сам не желаю признаваться себе в том, что мне начинает это нравиться. - Молодец, давай, ещё… - слышу хриплый голос любовника над самым ушком и чуть выпячиваю зад, облегчая ему проникновение. Очередной глубокий толчок, волна удовольствия захлёстывает насильника, и Марк кончает в меня, заполняя своей вязкой спермой. Тяжесть зрелого человеческого тела исчезает, а меня пинают в бок, принуждая перевернуться. Послушно ложусь на спину, сгибаю ноги в коленях и раздвигаю их. Из растянутой дырочки вытекает чужая сперма, а Крис пристраивается ко мне и с характерным звуком входит. Парень почти сгибает меня пополам, долбится грубо и яростно, отчего диван скрипит и ходит ходуном. Через пару мгновений он тоже изливается в меня, целует в шею и слезает, слизывая розовым язычком моё семя со своей руки, хотя я даже не запомнил тот момент, когда он начал меня ласкать. *** Три дня спустя. Сижу, поджав ноги под себя и недовольно разглядывая Криса. Юноша увлечённо вырисовывает очередное чудовище, хмурится немного и кусает покрасневшие и припухшие губы. Я подползаю к парню, обвиваю его ногу руками и виляю обнажённым задом, из которого торчит внушительный дребезжащий фаллос. - Подожди! – отмахивается Крис, скинув с глаз чёлку и отпихнув меня. Быстрый взмах кисти, довольный выдох, и картина почти закончена. Беглым взглядом я окидываю новое творение своего хозяина. На холсте зеленеет какая-то пышногрудая толстушка, цвет её кожи ярко-изумрудный, глаза фиолетовые с хитрым прищуром, пухлые синеватые губки с бусиной пирсинга, а на голове соломенная шляпка из её собственных пшеничных волос. Дамочка была прямо-таки жуткой на вид и неприятной, но Крис видел в своих художествах незримое очарование и индивидуальность. Насчёт индивидуальности не поспоришь, а вот про очарование я промолчу. Начинаю скулить, а потом ложусь на пол на спину, развожу ноги и похотливо облизываю губы, прохожусь мимо острых клычков языком с серьгой. Ладошку устраиваю на упругом основании вибратора, начинаю двигать, постепенно наращивая темп. Откидываю голову назад и принимаюсь стонать, преисполненный желанием избавиться от возбуждения. Юноша напрягается, краем глаза поглядывает за мной, а потом срывается, наваливается сверху и сминает мои уста своими губами. Я отвечаю на нетерпеливый поцелуй, обнимаю парня ногами за бёдра, а он кладёт руку поверх моей ладони и настойчивее двигает игрушкой. Это длится недолго, и вскоре Крис безжалостно вырывает имитатор, а меня грубо толкает к дивану. Я падаю грудью на мягкий диванчик, коленями оставаясь стоять на полу. Чуть раздвигаю ноги, призывно покачивая бёдрами, а потом облегчённо выдыхаю. Член входит легко и сразу же замирает, позволяя привыкнуть, хотя это уже ни к чему. - Вот какого хера ты не свалил тогда, а? – недовольно рычит Крис, схватив меня за бока и потянув на себя. - А потому что тут у меня кормёжка регулярная! – нагло усмехаюсь, мурлыкнув ещё что-то парню на ушко, когда он прижимается грудью к моей спине. - Пиявка, - хмыкает он, а сам радуется, что ему досталась такая похотливая, клыкастая и своеобразная Муза.