Воробушек по имени Лиз

В подземелье непривычно клубился разноцветный пар и витали удивительные запахи, но Лиз не замечала этого. На душе скребли кошки, она даже не предполагала, что будет чувствовать себя так паршиво. Отгородившись от остальных фигурой Малфоя, Лиз тихо раскладывала на столе принадлежности: книга, пергамент, ингредиенты. Только голос профессора Слизнорта смог отвлечь ее от собственных мыслей. — Ну-те-с, ну-те-с, — проговорил Слизнорт; очертания его массивной фигуры мерцали и расплывались в мареве многоцветного пара. — Все достали весы, наборы для приготовления зелья, и не забудьте учебники «Расширенный курс зельеварения»… — Сэр! — раздался в стороне голос ее брата. — Гарри, мой мальчик? — У меня нет учебника, и весов, ничего нет… И у Рона тоже… Понимаете, мы не знали, что нам можно будет продолжить курс… Лиз отвернулась, перестав слушать. Она поймала себя на том, что дышит глубоко и медленно, и пар от зелья понемногу наполняет ее до краев, словно чудесный напиток. Лиз ощутила запах свежей выпечки, прохладного воздуха, каким он бывает после дождя, и новой книги. Ощущение близости этих трех незабываемых, дорогих сердцу ароматов возвращали Лиз в жизнь до Хогвартса, когда она еще умела радоваться мелочам. Солнце, радуга, прохлада… Запах горячего чая с еще теплым круассаном, еще слипшиеся, неподатливые страницы только что купленной книги, грибной дождь, зайчики на тротуарах и стенах зданий… Детская улыбка, случайный теплый взгляд, простое «спасибо»… Все эти мелочи когда-то доставляли Лиз необъяснимую радость. Она вдруг с ужасом поняла, что разучилась замечать и придавать значение простым мелочам, и это ее огорчило. Меж тем Слизнорт порылся в шкафчике в углу, извлек два сильно потрепанных экземпляра «Расширенного курса зельеварения» Либациуса Бораго и вручил их Рону и Гарри вместе с двумя парами потускневших от времени весов. — Ну-с, — Слизнорт снова встал у доски, отвлекая Лиз от мыслей, — я приготовил для вас несколько зелий — так, для интереса, знаете ли. Такого рода зелья вы должны будете уметь готовить к экзамену ЖАБА. Кто-нибудь может мне сказать, что это за зелье? Он указал на первый котел рядом со столом, за которым разместились Рон, Гарри и Гермиона. Лиз приподнялась со стула и увидела, что в котле кипит жидкость, с виду похожая на обыкновенную воду. Гермиона отработанным движением подняла руку раньше всех, Слизнорт указал на нее. — Это сыворотка правды, жидкость без цвета и запаха, которая вынуждает того, кто ее выпьет, говорить правду, — сказала Гермиона. — Очень хорошо, очень хорошо! — одобрил Слизнорт. — А теперь… — Он указал на котел посередине. — Это зелье также широко известно… Кто знает?.. Гермиона снова быстрее всех подняла руку. — Это Оборотное зелье, — сказала она. — Отлично, отлично! Ну, а это… Да, моя дорогая, — сказал Слизнорт, слегка ошарашенный активностью Гермионы, которая снова подняла руку. — Это Амортенция! — В самом деле. Как-то даже глупо спрашивать, — сказал потрясенный Слизнорт, — но вы, вероятно, знаете, как оно действует? — Это самое мощное приворотное зелье в мире! — сказала Гермиона. — Совершенно верно! Вы, видимо, узнали его по особому перламутровому блеску? — И по тому, что пар завивается характерными спиралями, — с большим воодушевлением ответила Гермиона, — и еще оно пахнет для каждого по-своему, в зависимости от того, какие запахи нам нравятся, — например, я чувствую запах свежескошенной травы, и нового пергамента, и… Тут она слегка порозовела и не закончила фразу. Вот, значит, в чем дело! В ее памяти возникли ее любимые запахи потому, что она их ощущала в данный момент! И все потому, что рядом стоял котел с любовным напитком… — Позвольте узнать ваше имя, моя дорогая? — меж тем спросил Слизнорт. — Гермиона Грейнджер, сэр. — Грейнджер… Грейнджер… Вы, случайно, не в родстве с Гектором Дагворт-Грейнджером, который основал Сугубо Экстраординарное Общество Зельеварителей? — Нет, не думаю, сэр. Видите ли, я из семьи магглов. Слизнорт нимало не огорчился — напротив, он так и лучился улыбкой, переводя взгляд с Гермионы на Гарри, который сидел рядом с ней. — Ага! «Моя лучшая подруга — из семьи маглов и учится лучше всех на нашем курсе»! Полагаю, это и есть та подруга, о которой ты говорил, Гарри? — Да, сэр, — сказал Гарри. — Очень хорошо, мисс Грейнджер, примите заслуженные двадцать очков в пользу Гриффиндора, — добродушно проговорил Слизнорт. Лиз улыбнулась. Она видела, как Гермиона, сияя, повернулась к Гарри и зашептала что-то. Без сомнения, слова благодарности, решила она. — Разумеется, на самом деле Амортенция не создает любовь., - продолжил Слизнорт. - Любовь невозможно ни сфабриковать, ни сымитировать. Нет, этот напиток просто вызывает сильное увлечение, вплоть до одержимости. Вероятно, это самое могущественное и опасное зелье из всех, что находятся сейчас в этой комнате. О да, — прибавил он, серьезно кивая недоверчиво ухмылявшимся Малфою. — Вот поживете с мое, наберетесь жизненного опыта, тогда уже не станете недооценивать силу любовного наваждения… А теперь, — продолжил Слизнорт, — пора приступать к работе. — Сэр, вы не сказали, что в этом котле. — Эрни Макмиллан указал на маленький черный котел, стоявший на учительском столе. В нем весело плескалась жидкость цвета расплавленного золота, большие капли подскакивали над поверхностью, точно золотые рыбки, но ничего не проливалось наружу. — Ага, — снова сказал Слизнорт. — Да. Это. Что ж, леди и джентльмены, это весьма любопытное зельице под названием «Феликс Фелицис». Насколько я понимаю, — с улыбкой повернулся он к Гермионе, которая громко ахнула, — вы знаете, как действует «Феликс Фелицис», мисс Грейнджер? — Это везение в чистом виде! — взволнованно произнесла Гермиона. — Оно приносит удачу! Все выпрямились на стульях. Лиз чувствовала, как напрягся рядом с ней Малфой, да и все остальные. Почему-то ей это зелье не показалось особенным. — Совершенно верно, еще десять очков Гриффиндору. Да, забавное это зелье, «Феликс Фелицис», — сказал Слизнорт. — Невероятно трудное в изготовлении, и, если процесс хоть немного нарушен, последствия могут быть катастрофическими. Но если зелье сварено правильно, вот как это, например, то все, за что вы ни возьметесь, будет вам удаваться… по крайней мере пока длится действие зелья. — Почему же его не пьют постоянно, сэр? — азартно спросил Терри Бут. — Потому что при неумеренном употреблении оно вызывает головокружение, безрассудство и опасный избыток уверенности в себе, — пояснил Слизнорт. — Хорошенького понемножку, знаете ли… В больших дозах это зелье чрезвычайно токсично. Но изредка, по чуть-чуть… — А вы когда-нибудь принимали его, сэр? — спросил Майкл Корнер с живым интересом. — Дважды в своей жизни, — ответил Слизнорт. — Один раз, когда мне было двадцать четыре года, и еще раз — когда мне было пятьдесят семь. Две столовые ложки за завтраком. Два идеальных дня. Он мечтательно устремил взор в пространство. «Актерствует он или нет, — подумала Лиз, — но выглядит это впечатляюще». — И это зелье, — сказал Слизнорт, словно очнувшись, — будет наградой на нашем сегодняшнем уроке. Наступила такая тишина, что бульканье зелий в котлах как будто стало в десять раз громче. — Один малюсенький флакончик «Феликс Фелицис». — Слизнорт вынул из кармана миниатюрную стеклянную бутылочку и показал ее всему классу. — Доза рассчитана на двенадцать часов удачи. От рассвета до заката вам будет везти во всех ваших начинаниях. Но я должен вас предупредить, что «Феликс Фелицис» запрещен к использованию на любых официальных состязаниях, таких, как спортивные соревнования, экзамены и выборы. Поэтому наш победитель должен будет использовать его только в обыкновенный день… и пусть этот день станет для него необыкновенным!Так что же нужно сделать, чтобы выиграть этот сказочный приз? Обратимся к странице десять «Расширенного курса зельеварения». У нас осталось немногим больше часа, и этого времени вам должно хватить на пристойную попытку сварить Напиток живой смерти. Я знаю, что до сих пор вы не приступали к таким сложным зельям, и потому не жду идеального результата. Во всяком случае, тот, кто добьется наилучших результатов, получит в награду этого маленького «Феликса». Начали! Ученики дружно загремели котлами, кто-то уже со звоном ставил гирьки на весы, но никто не произносил ни слова. Сосредоточенную целеустремленность, царившую в классе, можно было, кажется, пощупать рукой. Лиз видела, как ученики лихорадочно листают «Расширенный курс зельеварения», дрожащими руками переворачивают страницы или взвешивают первые ингредиенты. Однако Лиз, может из-за плохого настроения, а может из-за присущего ей хладнокровия на этом предмете, спокойно взялась за дело. Вероятно, она была единственной в классе, кто не гнался за призом, а просто выполнял поставленное задание. Несмотря на это, у Лиз не все получалось. Сперва ей быстро удалось накрошить корень валерианы, а через десять минут ее зелье уже приобрело вид «однородной жидкости цвета черной смородины», идеальный для промежуточной стадии. Теперь ей нужно было мелко нарезать дремоносные бобы, и вот тут-то начались ее беды. Дремоносный боб был настолько крепким и жестким и никак не хотел поддаваться. Лиз пыталась подойти и так и этак, и чуть ли не всем весом прикладывалась, но боб либо выскакивал из-под ножа и выстреливал в сторону, либо падал со стола и укатывался в дальний угол комнаты. Через десять минут «борьбы» Лиз кое-как удалось выцедить несколько спасительных капель и перейти к следующему пункту. Она внимательно читала строку «Мешать против часовой стрелки, пока зелье не станет прозрачным, как вода», как вдруг услышала нецензурное слово, вырвавшееся из уст ее соседа. Отвлекшись на секунду, Лиз перевела взгляд на Малфоя. Тот так же, как и Лиз боролся с неприступным бобом и в результате сломал ножик – его рукоятка осталась в руке парня, а острие лежало поверженным рядом с бобом. - На, возьми мой, - протянула свой ножик Лиз, удивляясь своему внезапному порыву. - Убери свой тупой нож. Без тебя справлюсь, - бросил ей в лицо Малфой. Девочка тут же пожалела о проявленном участии. - Знаешь что, - она резко бросила ножик на стол, - мог бы хоть раз засунуть свою гордость в задницу и молча принять помощь! У парня отвисла челюсть… С ним никто еще так не разговаривал. Он молча переваривал слова девочки, а затем взял нож. Однако дар речи к нему вскоре вернулся, поэтому, нарезав боб и положив нож на стол, он ядовито произнес: - Это первый и последний раз, когда я принял твою помощь, ясно? - Простого «спасибо» было бы достаточно, - сосредоточившись на зелье, которое все не становилось прозрачным, ответила Лиз. До конца занятия оба не сказали и слова. Что-то не так, она что-то упустила, - думала Лиз. Она снова и снова пробегала глазами по пунктам, прокручивая в голове свои действия, и понимала, что все сделала верно. Тогда ,в чем же дело? Почему ее зелье бледно-розовое, а не прозрачное? — Время вышло! — вдруг объявил Слизнорт. — Прошу всех прекратить помешивать! Профессор медленно двинулся между столами, заглядывая в котлы. Подойдя к котлу Лиз, он наклонился, принюхался, а затем улыбнулся, что было для девочки полной неожиданностью. Может, не все еще так плохо? Слизнорт пошел дальше. Вот он добрался до стола, за которым сидели Гарри, Рон, Гермиона и Эрни. Печально улыбнулся при виде вещества, напоминающего деготь, в котле Рона. Прошел мимо темно-синей стряпни Эрни. Зелье Гермионы удостоилось одобрительного кивка. Тут Слизнорт увидел зелье Гарри, и на лице его выразилось недоверие, смешанное с восторгом. — Безусловная победа! — воскликнул он на все подземелье. — Отлично, отлично, Гарри! Боже праведный, вижу, вы унаследовали талант своей матери. Лили была великой мастерицей по зельям! Ну, вот вам приз — один флакончик «Феликс Фелицис», как обещано, и смотрите используйте его с толком! У Лиз не было слов. Внутри нее бушевали противоречивые чувства: радость за брата, но и укол за слова, сказанные в его адрес Слизнортом. Странно, но ведь весь прошлый год она, Лиз Поттер, была одной из лучших на занятиях Снегга. Она так привыкла ,что у нее все получается, привыкла к мысли, что именно в этом, а не только во внешности, ее схожесть с матерью. Но оказалось, что Гарри, ее брат, переплюнул ее. Острое чувство обиды захлестнуло ее. Самолюбие, которым Лиз не отличалась, вдруг взыграло. Тем временем Гарри сунул крошечный пузырек с золотистой жидкостью во внутренний карман, испытывая странную смесь чувств: упоение при виде разъяренных слизеринцев и вину из-за разочарованного выражения на лице Гермионы и обиженного вида Лиз. Рон был просто ошарашен. После урока Лиз отделилась от ребят и пошла на свежий воздух. Почему ее это так задело? Неужели в Гарри есть все задатки превосходного зельевара? Это просто из-за непростых отношений со Снеггом Гарри не смог полностью раскрыть в себе скрытый талант? Эти вопросы мучали Лиз до самого вечера ,пока она не осталась наедине с Гермионой в спальне девочек. Через какое-то время к ним присоединилась Джинни, и Гермиона все рассказала обеим, сняв тем самым груз вины с души Лиз. Гарри сжульничал, с облегчением поняла она. А это значит, что он добился такого результата нечестным путем. — Постойте-ка, — произнесла Джинни, пытаясь сложить все кусочки мозаики в единое целое — Я правильно расслышала? Он выполняет какие-то инструкции, написанные в книге неизвестно кем? - Да, - ответила Гермиона. - Почему ты спрашиваешь? – спросила Лиз встревожено. - Потому, что Реддл с помощью дневника управлял мной. Лиз ахнула. До нее вдруг дошло, а что, если… Она вскочила на ноги и, не обуваясь, бросилась в спальню парней. Джинни с Гермионой последовали за ней. Босая, в пижаме она влетела по ступенькам и резко открыла нужную дверь. - Эй, а если бы я был голым? – крикнул Симус возмущенно, увидев трех девушек на пороге. - Вы что тут делаете? – спросил Рон, уже лежащий в постели. - Где Гарри? – резко, чуть ли не крича, спросила Лиз. - Я здесь, - повернувшись на звук, она увидела брата, выходящего из ванной в банном халате. – Что случилось? – спросил он, проходя мимо них и забираясь на кровать. - Мы хотим посмотреть на твою новую книгу, - сказала Джинни. - Зачем? – настороженно спросил он. - Мы… ну… это… - не зная, что сказать, промямлила Гермиона. — Ты выполняешь то, что там написано? – взяла инициативу Джинни. — Всего-навсего попробовал несколько советов, записанных на полях. Честное слово, Джинни, тут ничего такого нет… — Джинни права, — немедленно встрепенулась Лиз. — Нужно проверить, нет ли тут какого подвоха. — Эй! — возмутился Гарри, когда Гермиона выдернула из его сумки «Расширенный курс зельеварения» и занесла над книгой волшебную палочку. — Специалис ревелио! — произнесла она и резко ударила палочкой по обложке. Ничего не случилось. Книга так и лежала у нее в руках, как была, грязная и потрепанная, с загнутыми уголками страниц. — Закончили? — сердито спросил Гарри. — Или еще подождете? Глядишь, книжечка сделает сальто-мортале или пройдется для вас колесом. — Вроде все в порядке, — пробормотала Гермиона, обернувшись к девочкам. — Похоже, это действительно учебник, и ничего больше. — Замечательно. Так я могу его взять? — Гарри выхватил книгу из рук. – А теперь мы собираемся спать, поэтому покиньте, пожалуйста, спальню. Девочкам ничего не оставалось, кроме как выполнить его просьбу. На следующее утро Лиз пришла в Большой зал с настроением чернее туч на волшебном потолке. Посмотрев вверх, она увидела небо затянутое серыми плотными облаками, ни один луч солнца не прорвется через это сплошное унылое полотно. Сев за стол, она так и просидела весь завтрак, к ничему не притронувшись. Гарри старался держаться как обычно, но неловкое молчание выдавало напряжение, витающее в воздухе. За весь день они едва ли перемолвились десятком слов, придавая чрезмерное значение занятиям, домашнему заданию и разглядыванию обуви друг друга. Наступила среда ,а вместе с ней распогодилось отношения брата и сестры. За завтраком Гарри поделился с Лиз предстоящим планом отбора членов команды, а также пообещал быть осторожным в обращении с книгой и не принимать за веру все, что исправлено Принцем-Полукровкой. Этот учебник когда-то принадлежал какому-то Принцу. Учеником ли он был или учителем, Гарри не знал. Честно говоря, он не сильно хотел это знать. После первых нескольких часов гаданий и предположений, Гарри сделал для себя вывод, что знать ему настоящее имя владельца необязательно. Зато Гермиона думала совсем иначе. Внимательно выслушав все догадки Гарри, она со скоростью света бросилась в библиотеку, что было неудивительно. Лиз тоже была не прочь узнать имя таинственного Принца, но сейчас ее занимал другой вопрос: будет ли Снегг учить ее окклюменции? За два дня она надумала многого. Если сейчас ей казалось, что нет никаких причин, препятствующих Лиз стать ученицей профессора Снегга, то уже через каких-то десять минут она могла насчитать их не меньше десятка. Моментами ее одолевал страх: а вдруг у нее не получится, как и у Гарри? Ведь он ее брат, у них одна генетика, одни родители. Она так накрутила себя к утру среды, что перед ЗОТИ сидела как на иголках, гипнотизируя отсутствующим взглядом край парты. Когда за профессором захлопнулась дверь, Лиз подскочила. Как в прошлый раз, он приказал всем разбиться на пары и упражняться с невербальными заклинаниями. Этот урок запомнит надолго, подумала она уже через десять минут. Гермиона уже спустя две минуты свалила ее с ног заклинанием Обездвиживания, а затем каждый новый раз пыталась использовать новое. Лиз же все никак не могла сконцентрироваться, в ее мыслях был только предстоящий разговор со Снеггом, а о концентрации и невербалики она и думать забыла. За все занятие у нее ни разу не получилось ни напасть на Гермиону ни защититься от нее. Профессор несколько раз проходил мимо, останавливался, а затем, разочарованно покачав головой, уходил в другой конец класса. От отчаяния Лиз еще больше нервничала, что не придавало ей уверенности в последующих попытках. Таким образом, урок для нее закончился с разгромным счетом 15:0 в пользу Гермионы, которая не только раз десять обездвижила Лиз, но и заставила ее танцевать степ, смеяться до коликов от щекотки и выпутываться из веревок. Каждый раз Гермиона извинялась пуще прежнего, а Лиз пыталась ее ободрить, однако потирая ушибленные места. Когда прозвенел звонок на перемену, Лиз с ужасом посмотрела на преподавательский стол. - Все свободны! – скомандовал профессор. – Мисс Поттер, останьтесь. Гарри сердито посмотрел на обоих, но вышел из класса. Он знал, что сейчас все решится, поэтому про себя молился, чтобы Снегг отказал сестре. Меж тем Лиз, опустив глаза, стояла перед перед столом Снегга, уверенная, что тот ей откажет. Да будь она на его месте, после сегодняшнего фиаско кроме «нет» ей бы нечего было себе сказать. - Мисс Поттер, - деловым тоном заговорил Снегг, - я обдумал вашу просьбу и готов дать ответ. – Он внимательно посмотрел на девочку, отметив про себя напряжение, которым было наполнено ее тело. Она ждала ответа с волнением, не особо рассчитывая на положительный результат. – Я согласен давать вам уроки окклюменции. Не веря своим глазам, Лиз едва произнесла: - Что, простите? - Мой ответ – да, мисс Поттер. - Да? – она ахнула, улыбнулась и радостно посмотрела на профессора, затем воскликнув: - Да! Да-да-да! - Хватит, - оборвал ее Снегг, непривыкший к такому роду проявлениям. Никто и никогда не реагировал на его слова так бурно, эмоционально и радостно. – У меня есть несколько требований, без исполнения которых наши занятия невозможны. - Я слушаю, - продолжая улыбаться, сказала Лиз. - Во-первых, вы никогда не опаздываете. Пришли хоть на минуту позже – занятие отменяется. Во-вторых, вы выполняете неукоснительно все мои требования, не перечите и не дерзите, как это делает ваш брат. – Лиз только закатила глаза. И здесь они не смогли обойти эту тему. – Вам все ясно, мисс Поттер? - Да, сэр, - подчеркнуто вежливым тоном ответила Лиз. - Замечательно. Тогда жду вас в эту пятницу в 6 вечера в этом кабинете. Вы можете идти. - Спасибо. До свидания, профессор. Лиз схватила свою сумку и направилась к двери. - Мисс Поттер? – Лиз обернулась на голос Снегга. - Надеюсь, в пятницу вы будете лучше собраны, чем сегодня. Лиз не нашлась, что ответить, поэтому просто покинула класс. И пусть Снегг поддел ее в самом конце, он все равно не сможет испортить ей настроение. Ведь теперь она будет учиться окклюменции, а это радовало ее так сильно, что ей попросту не хватало сил и желания для обиды на какие-то там слова. Однако вскоре Лиз поняла, что была не права. Совсем скоро в ней найдутся силы и чувства для негативных эмоций и слов… Ведь порой, как она поняла позже, именно слова причиняют наиболее сильную боль, чем удары палками и камнями…