ily.

one. Микки не знает, что это. Отчаяние? Безнадега? Страх? Или все вместе? Это чувство сворачивается где-то в легких, обжигает, как сигаретный дым, колет и разрывает. И с каждым неизменным днем в мозгу все сильнее пульсирует одна мысль: "А вдруг ему не станет лучше?" "А вдруг ему сорвет крышу?" "А вдруг все однажды кончится?" Блять, Микки не может позволить уйти тому, кто подарил ему свободу. Не может позволить идиотскому расстройству психики Йена разрушить тот хрупкий мост, что наконец пролег между ними. Йен все еще закутан с головой в одеяло, когда Микки заходит в комнату и опускается на кровать на колени, ожидая очередной просьбы уйти, но не получая такого ответа. Тогда Мик двигается ближе, утыкается лбом в комок одеял, предположительно, в плечо, зовет: - Йен. Нет, безрезультатно. Милкович даже не уверен, не спит ли сейчас рыжий, раз никакой реакции не следует. - Эй, Йен. Я люблю тебя, - выдыхает он, еле слышно, но выдыхает, через плотину в горле, через стену в мозгу, через решетку сердца. Йен не отвечает. Микки решает рискнуть и заглядывает в лицо парня, перегинаясь через него. - Так и знал, - шепчет он, видя закрытые глаза и чуть приоткрытый рот. Спит. Черт. Микки понимает, что никто не виноват, но все равно злится и вылетает из комнаты, успев пнуть дверь. Дебби, пришедшая к брату, недоуменно смотрит ему в спину. two. Депрессию сменяет фаза мании. Йен снова похож на зайчика-энерджайзера, как только таблетки подходят к концу, и он идет в клуб. Нет, конечно, не для работы - Микки вынудил его уволиться, "мало я на тебя нервов трачу, еще волноваться, не попадется ли какой-то ебанутый старикашка?" - но ему хочется веселиться, хочется танцевать, и Йен тащит своего парня с собой, хотя тот не очень сопротивляется - "кто-то должен приглядывать за твоей чересчур шустрой задницей". Тяжелые басы отдаются в каждой косточке, и Йен изгибается под лучами прожекторов, так или иначе привлекая внимание гостей клуба. Его движения вызывающие, это рефлекс, но хотя бы он трется только о Микки, обсасывает пальцы только Микки, сминает губы только Микки. Тот уже совсем не против. Он чувствует завистливые взгляды ублюдков, собравшихся вокруг и пускающих слюни на лакомый кусочек, но хер он даст хоть одному из них прикоснуться к его рыжему. Они танцуют близко-близко, со всех сторон сжимаемые напирающей толпой. Микки сжимает руки на майке Йена, прижавшись лбом к его плечу, а тот запустил ладони в задние карманы джинсов Милковича. Подняв голову, Мик натыкается взглядом на эту странно-маньяческую, но с теплой искрой улыбку Йена, и у него вырывается: - Я люблю тебя. Эти тяжелые басы слишком громкие, от них отдается вибрация по всему телу и закладывает уши. Йен только щурится и склоняется, громко спрашивая: - Прости, что ты сказал? Неправильнонеправильнонеправильно. - Давай пойдем домой? Потому что я слишком хочу тебя, но не хочу трахаться в туалете. Йен протяжно хмыкает и берет Микки за руку, проводя его через толпу. three. Микки быстро привыкает к завтракам с Галлагерами. Несмотря на все проблемы, за столом каким-то образом сохраняется домашняя атмосфера. Не то чтобы Микки это было нужно или еще что... Хотя да, ему нужно это. Он только кажется таким мудаком. Фиона готовит ланчи детям в школу, Лип помогает накрывать на стол и кормит Лиама, Йен улыбается ему через стол и просит передать сироп. Микки протягивает бутылку и, когда пальцы Йена накрывают его, начинает: - Я люб-... - Блять! - доносится вместе с гулким звоном упавшей сковородки. Лип продолжает тихо материться под нос, опуская обожженную руку под воду, и Микки готов въебать ему. Нашел когда ронять посуду. - Ты что-то говорил? - кидает невинный взгляд на него Йен. Мик просто качает головой. Не судьба. four. - Что за хуйня? - бурчит Микки, слыша доносящиеся из противоположного угла комнаты звуки гитары. - О, доброе утро! - отвечает бодрый голос Йена, сопровождаемый перебором струн. Микки лениво разлепляет глаза и находит его фигуру, сидящую в темноте с гитарой на коленях. Йен неловко зажимает струны, разучивая аккорды, находя правильное звучание, и на мгновение Мик замирает, завороженный, сосредоточив взгляд на осторожных пальцах, скользящих по грифу. - Вообще я надеялся, что ты поспишь чуть дольше, чтобы я мог выучить эти аккорды и разбудить тебя песней, но... - тараторит тем временем Йен, и Микки моргает несколько раз. - Я люблю тебя, - срывается с его губ, вплетаясь в торопливую речь рыжего, и тот будто не замечает ничего, продолжая рассказывать, как собирался спеть балладу Микки. Милкович со вздохом переворачивается на спину, задумываясь, стоит ли ему пытаться признаваться и дальше или, может, это просто не судьба. +one. - Эй, Мик, - подзывает вдруг парня к себе сидящий на диване Лип. Микки удивлен, потому что, ну, честно говоря, у них не лучшие отношения, даже (или, скорее, именно поэтому) с тем, что Микки встречается с его братом, так что о чем тот вообще мог бы хотеть поговорить? Предупредить, что отстрелит Мику яйца, если он разобьет сердце Йену? - Когда ты признаешься Йену в любви? - вместо этого спрашивает Лип. - Потому что мне тошно от того, как ты пялишься на него, словно преданный щеночек, опасающийся, что его оставят. Микки сглатывает и хмурится, собираясь оправдаться, защититься, но вместо этого вздыхает: - Я пытался. Но каждый раз оказывается неправильный момент, потому что постоянно что-то прерывает или не дает ему услышать. А я ведь правда люблю его. И с каждым днем убеждаюсь в этом все больше и больше. Он... Он изменил меня. Он дал мне силы и храбрость, он заставил меня стать честнее, он... он значит целый мир для меня и больше, и я никогда не был хорош в этой романтической херне, но из-за него в голове сами появляются какие-то странные мысли, и это просто... - Это все правда? - доносится из-за спины Микки знакомый голос, и тот резко поворачивается, замечая прислонившегося к косяку входной двери своего рыжего. - Эм... да, - он проводит рукой по голове, устремляя взгляд в пол. - Не то чтобы я хотел, чтобы ты так косвенно узнал об этом. - Ничего, - вдруг широко и солнечно улыбается Йен, - я просто рад, что ты говоришь это искренне и другим людям, не скрываясь за внутренними стенами. - Он быстро подходит ближе и обнимает Микки за талию, наклоняясь и оставляя на его губах крепкий поцелуй. - И я тоже люблю тебя, не сомневайся, - добавляет он, выпрямляясь и ослабляя объятие, только чтобы вместо этого взять парня за руку. Микки выдыхает, выпуская дыхание, которое он не знал, что задерживал. Все-таки судьба.