Застряли.

Облегченно сняв шапку, Максим подошел к лифту и нажал на кнопку. Как же все-таки хорошо после работы возвращаться домой! Особенно в пятницу. Тем более эта пятница была идеальна по всем его максимовским параметрам – спокойна, не суетлива, продуктивна, без Гексли… При одной мысли о своем беспокойном соседе, Горький нервно обернулся. Но за спиной не было ничего криминального, кроме небольшого окошка с выглядывающей из него злобной мордой вахтерши бабы Нины. Однако не успел мужчина обрадоваться, как дверь подъезда жалобно крякнула и отлетела в сторону. Горький стал лихорадочно жать на кнопку, чтобы разбудить этот чертов тормознутый лифт, продолжая наблюдать за разворачивающейся вакханалией. На пороге появился парень, лет двадцати, среднего роста, в длинном белом халате, армейских сапогах и с завязанной на поясе черной курткой. Вахтерша, не ожидавшая такого яркого появления, картинно слетела с табуретки, и теперь в окошке торчали две пятки в коричневых тапочках. Бросив пяткам что-то наподобие извинения, парень вскоре заметил остолбеневшего Максима. - Максик! – произнесло ОНО, а вышеуказанный Максик почти уже сравнял со стеной несчастную кнопку. – Как хорошо, что я тебя встретил! Тоже с работы идешь? Устал, видимо, но, судя по твоему довольному выражению, день был хороший! - Был, - буркнул Максим куда-то в сторону и, глубоко вздохнув, кивнул парню в ответ. – Здравствуй, Гек. Ты в таком виде по улице шел? - Ну а что? – Гексли приподнял бровь и уставился прямо в глаза Горькому. – Просто мне нужно халат постирать, в сумку не лезет, а то вот, - и он протянул вперед рукав, на котором красовалась больше ярко-красное пятно. – Да не ссы, это кетчуп! – тут же добавил Гексли и широко улыбнулся во все свои тридцать один гекслячьих зуба. Передний был героически потерян при столкновении Гексли и незамеченного им столба. Подъехал вожделенный лифт. Максим пропустил что-то весело лепечущего Гексли вперед и зашел сам. - Представляешь, сегодня они все окончательно обнаглели! – воскликнул парень, пока Макс нажимал на цифру «13». – Наполеон пришел ко мне прямо в кабинет и заявил, что вместе с Дон Кихотом они пойдут в Африку защищать недоразвитое племя бананов от нападения коварных инопланетных помидоров. А я что? А я убеждал их, что всю власть в Африке уже давно захватила цивилизация пельменей! Максим перекрестился. О да, его «любимейший» соседушка по своему собственному желанию (или идиотизму, как это выглядело в глазах Горького) пошел работать прямиком в психушку, руководствуясь лишь тем, что это, блин, весело. А там у них кого только не было! И Наполеоны, уже как стандарт, и Дон Кихоты, и Сталины с Брежневыми, и даже Баба Яга имелась. Недавно новеньких, свежеприготовленных Гамлетов завезли. По словам Гека, агрессивные какие-то, по стенам бегают и требуют скальп главврача. - А еще они мне танец танцевали! Смотри! – Гексли скинул с плеча сумку и принялся выделывать ногами какие-то непонятные завитки и размахивать руками, чуть не разбив зеркало. – А потом вот такое крутое сальто! - Не над... – но Максим опоздал. Гексли изловчился и прыгнул. Приземлился он, конечно, на лицо, и в семействе зубов снова был траур. Вдруг лифт дрогнул и остановился. Лампочка подленько похихикала и погасла. С минуту была тишина. - Поздравляю, мы застряли, - отрапортировал Максим. – А все из-за твоей безалаберности и нелогич... - но его снова прервали и даже отпихнули в сторону от панели с кнопками. - Охренеть! Я еще никогда в лифте не застревал! – даже в темноте было видно, как светились глаза Гексли и задница, наконец нажившая приключений. – Ща все будет, не волнуйся! Я же знаю, что ты не любишь неожиданных ситуаций. Эй, диспетчер, можно с вами поговорить? – но звонкий металлический голос вежливо послал Гека лесом, сообщая, что все диспетчеры ушли куда-то в Лукоморье. И снова коварная тишина. - Спокойно! – вновь воодушевился Гексли. – У меня есть прекрасная идея! - Лучше будет все-таки дождаться диспетчера, - твердо сказал Максим и вновь стал терроризировать кнопку вызова. – Не выпендривайся, будь хоть немного в рамках приличия. Но парня уже понесло. - У меня есть несколько действенных способов. Ну, сначала самый простой, - и с криком Джеки Чана Гек со всей дури, а ее было много, поверьте, долбанул ногой по двери лифта. Конструкция жалобно заскрипела, но не поддалась на провокацию. - Кстати, у меня кое-что есть! – отвлекшись от избивания двери, Гексли бросился к сумке и в полумраке начал что-то сосредоточенно искать. Через минуту в его руках гордо красовалась… пила. Максим какое-то время тупо смотрел на инструмент, а потом резко выхватил из рук парня и поднес поближе к глазам. Так и есть, это его пила, вот даже метка стоит. - Всего два вопроса я хочу задать. Почему ты опять трогал мои вещи и как ты попал в квартиру? Гексли невинно хлопнул глазками и улыбнулся. - Ну прости, просто она мне срочно на работе понадобилась, у моего стола краешек неудобно выступал, - Горький уже ярко представил себе криво отпиленный угол стола и передернулся. – Да и тем более я ее вернул, совершенно здоровую и невредимую. А разрешения я спрашивал, между прочим! Ты сам сказал, чтобы я делал что угодно, только бы валил к чертям собачьим и не мешал работать, - в позе поэта Цветика рассказал Советчик. Максим кивнул, хотя вопрос про проникновение в квартиру все еще оставался открытым. Хотя смысла задавать его нет, Гек начнет нести какую-нибудь бессмыслицу, а потом его не заткнешь. Макс снова вернулся к изнасилованию кнопки, желая придушить соседа здесь и сейчас, ибо он просто ненавидел, когда трогают его вещи, а тем более так бесцеремонно пилят ими столы! Да где эти чертовы диспетчеры?! Вымерли, что ли? Блаженная тишина вновь восстановилась, но ненадолго. - А давай костер разведем? Все равно лифт уже сломали. - Ты серьезно? - Конечно! - Дурак?! - Да я же шучу. - Так серьезно или шутишь? - Серьезно шучу. - Гек! – рявкнул Максим, и парень поспешил ретироваться в дальний угол лифта. – Если не собираешься ничего предпринимать, чтобы решить проблему, так не мешай хотя бы! - и вновь тыканье кнопки. - Я предпринимаю, - есенинским голоском протянул паренек. – Вот позвоню сейчас Гюго, у него есть знакомый, у которого подруга мамы сводного брата работает в МЧС. Они точ... Слушай, а что мы паримся-то? Звони прямо в МЧС! Прямо сразу начальнику! Максим даже не успел переварить информацию, а Гек уже бодро тыкал на кнопки. Через минуту пространство пронзил звонкий крик: - Что значит сеть не ловит?! Ты охренел, телефон? Лови, я сказал! А, черт с тобой, бездушная скотина, - Гексли встал на ноги и приблизился к двери. – Люди добрые, помогите страждущим! – проорал он. – Забирает жизнь мою страшный лифта черный дух! - Это больше на песню наркомана похоже, чем на крик о помощи, - сдвинув брови, откомментировал Максим. - Да что тебе все не нравится? Бальзак покусал, что ли? – наигранно-сердито фыркнул Гексли и плюхнулся на пол. «Здравствуйте! Я впервые записываю свои мысли на бумагу. Но такое невозможно не отметить. Я застрял в лифте пятнадцатого марта две тысячи такого-то года в семнадцать ноль пять. На три с половиной часа. Это были три с половиной часа ада. Да-да, я был абсолютно уверен, что если чем-то нагрешу в земной жизни, то после своей кончины я попаду сюда, в лифт с Гексли. Навечно. Сначала он сорок минут пытался всеми возможными и невозможными способами открыть двери лифта. Драгоценную пилу я не дал, так он пилил пилочкой для ногтей. Двадцать минут носился по лифту аки бешеная обезьяна, пытаясь словить сеть и все-таки дозвониться до службы спасения. Поняв, что усилия тщетны, стал пытаться починить лампочку. Кокнул лампочку. Через тридцать четыре минуты при помощи жвачки приклеил мобильник на стену и под светом дисплея уселся читать книгу, параллельно умудряясь что-то говорить мне про многочисленных друзей и знакомых, которые тоже застревали в лифте. Потом Гек нашел в своей бездонной сумке бутылку коньяка. Выпили. Он начал рисовать на стенах детородные органы и говорить, что это мои, а я указывал ему к ним дорогу. Сказал, что я бесчувственная сволочь, еще хуже чем Витя, чем Коля, чем Паша, чем Ваня, чем Сережа, и, внезапно, Оля. Полез целоваться. Не долез. Упал и уснул. Проснулся через полчаса. Извинился, стер рисунки. Позвал на помощь. Послал всех на…. Все, выбесил окончательно, и я дал ему по голове. Целый час тишины – вот оно, счастье! Вскочил, спросил, кто я и не насиловал ли его втихаря. Я использовал прошлый опыт, треснул по башке. Тридцать три минуты и сорок секунд тщательно исследовал обстановку и взвесил все возможности. Очнулся Гек и сказал, что у нас тут полная задница. Я, кстати, пришел к такому же выводу. Я вновь вызывал диспетчера под громкую «Катюшу» Гексли. Безрезультатно. Вежливо и мягко попросил Гексли закрыть пасть. Узнал еще раз, какой я бездушный и ущербный.» - Что ты сказал?! – больше Максим сдерживаться не мог и сжал кулаки. Уж слишком долго испытывалось его хладнокровие. - Ой, прости, я это не подумав, - улыбнулся Гексли. – Честно, извини, я знаю, что тебя это очень задевает, но прости, я как-то забыл... Ну хочешь, я даже молчать буду? Ай, ой! Не надо, правда! Ай-ай-аюшки! - А ну иди сюда! - Нет, только не голова, это мое слабое место! Агрх… Ой, больно! Не туда! Убери! Фу! Нельзя! Ай! «Что за странные звуки?» - удивилась диспетчер, возвращаясь в кабинет с чашкой кофе и с полными сумками покупок. «А, застряли, голубчики. Но, видно, им там хорошо, пусть еще посидят.» - и добрая диспетчер выключила связь.