Щекотливая ситуация

Наоми была образцом для каждого ангела на Небесах. Безупречно послушная, строгая и старательная, она была самой настоящей гордостью архангелов, которые с уверенностью могли дать ей задание любой сложности или даже оставить на нее младшеньких. Несмотря на свою молодость, Наоми уже работала наравне с Габриэлем, Михаилом и другими старшими ангелами. Младшие ее с удовольствием дразнили и подначивали на какую-нибудь проказу, как всяким хулиганам хочется заставить отличницу подложить учителю кнопку на стул. Однако оставаться под ее присмотром Бальтазар, Кастиэль и остальные младшие любили, поскольку она была чуть более толерантной, чем тот же Михаил, хотя и свободы особой не давала. Гордость Отца, пример для младших братьев и отрада старших. Надежда Небес. Наоми очень гордилась, что так хорошо выполняет свою работу. Гордилась… до одного очень щекотливого момента.

***

«Наоми, возьми на Небесах благодатный материал, отнеси на Землю», - выдал задание Михаил по ангельскому радио. «Все должно быть готово к появлению первого человека». «Конечно, Михаил», - моментально отозвалась Наоми, ощущая поднимающееся в груди волнение. Приближался переломный момент, которого некоторые ангелы ждали с трепетом, некоторые – с опаской… а кое-кто – и вообще с неприязнью. Люцифер. Самый непокорный сын. Михаил и Габриэль нередко с тревогой обсуждали его поведение и учащающиеся ссоры с отцом и братьями. Люцифер был единственным, кто почти ненавидел еще не появившихся людей. «Но это ничего», - ободряла себя Наоми, бережно прижимая к груди священный чан с благодатью для райского сада и всей Земли. «Я уверена, что он образумится. Габриэль непременно его успокоит. Я же должна думать о своей собственной работе». Юный ангел шагала по творению Отца, восторженно рассматривая каждое деревце, каждый кустик, улыбаясь любому животному, пробегавшему или пролетавшему мимо. Наоми восхищалась райским садом, земле и вообще всему, что создал их демиург. Разумеется, и появления людей она ждала с заочным восторгом и трепетным волнением. А с озлобленным на весь мир Люцифером предпочитала не пересекаться, только вежливо кивая ему при встрече и сразу же уходя. Засмотревшись на пролетавших мимо разноцветных бабочек, Наоми вдруг споткнулась о какой-то пенек и упала как раз возле Древа Познания. Колбочка с благодатным материалом выскочила у нее из рук и отлетела прямо к стволу. Хорошо хоть, что она не может разбиться, а то Михаил был бы в ярости… - Интересненько! – вдруг раздался незнакомый голос откуда-то сверху. Наоми резко подняла голову и вскочила на ноги, перепугавшись не на шутку. Голос не принадлежал ни одному из ангелов, да и не мог принадлежать, потому что они не позволяют себе вальяжно лежать на ветвях Древа Познания. - Вы кто?! – крикнула Наоми, готовясь, если понадобиться, собственноручно выгнать наглеца. – Вы как вообще сюда попа… - вдруг она замерла, почувствовав от незнакомца мрачную ауру. – Вы что… демон? Незнакомец как-то пошловато ухмыльнулся и картинно откусил от яблока Познания, чем вызвал у Наоми шок. Потом он хмыкнул и легко спрыгнул с Древа, одним ловким движением приманивая колбу с благодатью к себе. Наоми и вздохнуть не успела, как поняла, что этот хам отобрал у нее священную вещь и теперь, довольно усмехаясь, стоит перед ней, оценивающе оглядывая. - Что-то вроде этого, - небрежно сказал он, и вдруг слегка поклонился. – Кроули. Очень приятно познакомиться, милочка. - Какая я вам… милочка… - Наоми едва не задохнулась от возмущения. – Немедленно верни мне священный сосуд, нечистый, иначе испытаешь на себе гнев Господень!.. - О-ой, ну ладно уже, - фамильярно махнул на нее рукой этот Кроули, поигрывая сосудом. – А что, это прямо священный сосуд? Впечатляюще. Наверняка там что-то очень важное… - Отдай! – Наоми рванулась к наглецу, но тот вдруг оказался за ее спиной, все с той же ухмылочкой. – Не зли меня, ты!.. - А то что? – Кроули ухмыльнулся еще шире, откровенно забавляясь. – Позовешь сюда своих старших друзей и покажешь, что позволила мне отобрать у себя сосуд с благодатью, да? Наоми замерла, часто дыша. Этот Кроули, вальяжный, одетый во все черное, наглый, как три тысячи Трикстеров, позволял себе насмехаться над ней?! Но в то же время он был прав. Ни в коем случае нельзя было показывать Михаилу, что… «Наоми, ты уже на месте?» - как нельзя кстати раздался голос начальника в голове. Наоми автоматически потерла висок, чем и выдала себя Кроули. - Вот и они, да? – моментально поймал момент он. – Давай, позови сюда больших и страшных архангелов. «Да, Михаил, все в порядке», - через силу ответила Наоми, с ненавистью глядя на Кроули. Тот же с торжествующим видом подбрасывал на руках сосуд с благодатью, отчего Наоми была близка к слезам. Раньше такого не случалось. Но она беспомощно стояла, не в состоянии ничего сделать, потому что тогда об этом происшествии немедленно узнают архангелы. Кроули, видя, что загнал ангела в тупик, смилостивился. Хмыкнув, он подошел к Наоми совсем близко и, склонившись над ней со снисходительным видом, произнес полушепотом: - Я предлагаю компромиссное решение этой щекотливой ситуации, душенька. - Не смей называть меня душенькой, - прошипела Наоми, стараясь не всхлипывать. Ее трясло от одного только присутствия этого Кроули, хотя, если сказать по секрету, то это был дьявольски обаятельный мальчишка. Кроули хохотнул и ловко убрал руку с сосудом за спину, потому что она попыталась под шумок его отобрать. - А тебе палец в рот нельзя совать! – оценивающе хмыкнул он, причмокивая губами. – Я таких люблю. - Что тебе нужно? – злобно спросила Наоми, сжимая кулачки. Кроули обворожительно улыбнулся: - Заключим нечто вроде сделки. Всего один поцелуй – и я отдаю тебе стекляшку. И, возможно, больше не буду тебя доставать, но это если у меня будет хорошее настроение. Наоми вспыхнула и возмущенно выпалила: - Да как тебе совести хватает, ничтожное ты создание!.. Я… я… - …ну, ты все еще можешь позвать Михаила, - деланно безразличным голосом сказал Кроули. – Тоже выход. «Либо навсегда пожертвовать своей репутацией, либо… либо… я даже подумать о таком не могу!» - Наоми была на грани истерики. «Но если я отдам ему сосуд… это будет катастрофа!». Она сделала глубокий вдох, а потом еще один, стараясь всем своим видом показать глубокое отвращение. - Никто не должен знать, ясно? – прошипела она ему в лицо, добавив в голоса той стали, которой обычно усмиряла заигравшихся младших ангелов. – Иначе я до тебя доберусь!.. - О, ни единого словечка, - медовым голосом заверил ее Кроули, приподнимая ее подбородок. – Боюсь-боюсь. Наоми и рада была бы показать, что уж самой-то ей ни капельки страшно, и вообще, она только делает одолжение, но Кроули к тому времени уже притянул ее к себе и поцеловал так, что у нее окончательно вышибло воздух из легких. Она испугалась настолько, что оттолкнула его практически сразу же, успев, тем не менее, поймать небрежно брошенный ей сосуд с благодатью. Кроули, ухмыляясь еще шире, чем это вообще было возможно, одним коротким движением одернул свой костюмчик и подмигнул ей: - Было приятно иметь с тобой дело, душенька. Надеюсь, еще увидимся! Глаза Наоми полыхали яростью, и она, прижимая к себе злополучный сосуд, злобно процедила: - Не могу ответить взаимностью на обе реплики! Если не хочешь беды, больше никогда не появляйся здесь… - ее дыхание на мгновение опять сбилось, а потом она завершила на выдохе: - Кроули! Он опустил глаза и, в который раз усмехнувшись, исчез со щелчком пальцев. Наоми вздрогнула, оправила свою одежду, стараясь унять нервную дрожь, и отправилась дальше. Но тут, проходя мимо Древа Познания, она даже вскрикнула от неприятного удивления. К стволу с другой стороны прислонился… Габриэль! - Допустим, я ничего не видел и не слышал, - глубоко вздохнув, милостиво сказал он. Даже в момент наказания его янтарные глаза светились каким-то странным задорным пониманием. – Допустим, что я даже прикрою тебя перед Михаилом, Наоми. - Я… это все произошло совершенно… Габриэль иронично закатил глаза. - Да-да, я понимаю. Поверь мне, змий умеет уговаривать. Уж я-то знаю. - Змий? - испугалась Наоми, пребывавшая в блаженном неведении о подобных созданиях. Габриэль вдруг посмотрел на неё с какой-то отеческой заботой и жалостью. - Думаю, тебе еще рановато забивать голову всем этим, - ласково сказал он, прижимая к ее лбу два пальца. …Кроули еще не раз пытался напомнить Наоми о себе, однако Габриэль умело предотвращал его поползновения, пока не появились первые люди. Потом забот у всех прибавилось. Время, совсем недавно лившееся упоительно медленно и почти беспечно, вдруг как будто сорвалось с цепей. Да и не только оно одно сорвалось с цепей. Габриэль не мог вечно присматривать за повзрослевшей Наоми, а Кроули не мог вечно остерегаться архангельского попечительства, поэтому в Месопотамии, помимо самого громкого ангело-демонского конфликта, вспыхнул еще и самый громкий ангело-демонский роман.