Последняя болезнь

И вновь наступило утро. Каждый встречает новый день по-разному. Кто-то с радостью поднимается навстречу утреннему солнцу, некоторые любят подольше поваляться в постели, а у третьих утро – это очередная головная боль. Пожалуй, Хейваджима Шизуо относился к третьей подгруппе населения. В утренней тишине, когда люди за окном только начинают шевелиться, а машинные пробки ещё не успели образоваться, раздался оглушительный писк будильника. Комната же больше напоминала гостиную: просторный зал, с большими окнами, выходящими на дорогу, лёгкими тюлевыми занавесками, обои цвета жёлтой охры, пушистый, хотя и слегка потемневший от пыли ковёр под ногами добавлял уюта. У стены находился достаточно большой жидкокристаллический телевизор, вокруг которого неаккуратно стояла стопка коробочек с дисками. Справа от него, прямо под окном, был расположен низкий стеклянный кофейный столик, а рядом стояли два массивных кресла, на которых валялись подушки. На столике была стопка прошлогодних газет, счета, письма, даже деньги, несколько мобильных телефонов и затерянные фигурки от шахматной доски. Над столиком стоял невысокий торшер с неработающей лампочкой, абажур был элегантно украшен бежевыми кружевами. Почти в центре комнаты, чуть ближе к стене, находился большой диван, на котором, плотной закутавшись в тёплый плед, спал парень, накрывшись с головой. Услышав звук будильника, он лениво вытащил руку из-под одеяла и дотянулся до стоящего на полу будильника, осторожно нажав на кнопку. Будильник продолжал раздражённо пищать. Парень еле заметно зашевелился под одеялом и повторил попытку. Безуспешно. — Да чтоб тебя! Слышу я! – не выдержал он, резко скинув плед на пол, и со всей дури ударил по будильнику. Тот не выдержал и развалился на две половины, показав свои часовые механизмы раздражённому соне. Блондин поджал под себя колени и сел на диван. Сонно осмотрев беспорядок в комнате и, приняв свой дом таким, какой он есть, направился на кухню. После неудачных опытов со сковородкой и яичницей, он понял, что начал опаздывать, и поэтому просто налил себе горячего кофе. Выпив залпом весь бокал, он выбежал в ванную, по пути чуть не сбив ту самую стопку дисков. Только спустя пять минут, слегка в потрёпанном виде, он вышел из дома и направился на работу. На улице была ветреная, хмурая погода. В воздухе чувствовалась бодрящая утренняя свежесть, но небо казалось серым и пасмурным, будто вот-вот начнётся ливень. Тёмные тучи всё сгущались, парень, поёжившись, остановился у автобусной остановки. Он осмотрелся и заметил, что все люди были одеты достаточно тепло, стояли с зонтами. Кажется, он один промахнулся с видом одежды. Костюм бармена не мог защитить его от холодных порывов ветра. Вдали громыхнуло, закапал дождь. Через пару секунд начался ливень. Холодные капли отчаянно лупили по голове, плечам, заставляя содрогаться от каждого миллилитра ледяной воды. Кажется, дождь не собирался заканчивать, но и автобус всё не приезжал. Только спустя десять минут, сопровождаемых непрекращающимся ливнем, автобус на огромной скорости подъехал к остановке, обдав своих будущих пассажиров грязной водой. Ну, конечно, большинство отскочили от бордюра или закрылись зонтами, но Шизуо с ног до головы окатило ледяной водой. Еле забравшись в автобус, он дрожал от холода и обиды, всё его тело бил мелкий озноб. Да, этот день обещал выдаться весёлым для него. *** Парень вернулся в свою обитель только поздно вечером, ужасно уставший и замёрзший. Быстро сменив одежду, он забрался в ванную, но не смог просидеть там достаточно долго, потому что понял, что начинает засыпать. Спустя двадцать минут он уже спал на диване, пытаясь забыть о произошедшем сегодня утром, но уснул, так и не сумев согреться. *** Наутро появился насморк, горло ужасно болело. Шизуо еле поднялся с дивана. Глаза не хотели открываться, слезились, голова раскалывалась… но нужно идти на работу. Собрав всю волю в кулак, Хейваджима отправился на кухню. *** Каждое утро сопровождалось постоянной головной болью, насморком, кашлем, который с каждым днём всё усиливался. Спустя три дня Шизуо проснулся без пледа, только спустя пару минут нашёл его на полу. Последнее утро было самым ужасным: тело бил мелкий озноб, кажется, поднялась температура, лицо отдавало нездоровой белизной. Шизуо даже отказался от своего фирменного кипятка с кофе, только оделся и направился на улицу. Он не прошёл и двух кварталов, как за спиной раздался знакомый голос. Его высокие наигранные нотки болью отдавались в голове парня. Обладатель голоса обогнал Шизуо и встал на пути, заставляя остановиться. — Доброе утро, Шизу-тян! Как спалось? – спросил брюнет, усмехнувшись Шизуо. — Отстань, Изая, я не в настроении сейчас за тобой гоняться…. – буркнул вышибала и постарался обойти его. Но тот не давал ему пройти. — Ой-ой, какой у тебя вид нездоровый… — сказал Орихара, слегка нагнувшись и всматриваясь в лицо Шизуо. – Наверное, простыл под недавним ливнем? Я видел, как тебя водитель автобуса окатил водой. Приятно, наверное, было весь день ходить в сырой одежде, да? – Тихо засмеялся брюнет и потом чуть тише добавил: — Наверняка, зарплаты-то иногда даже на счета не хватает… что тут про новую куртку говорить… Кажется, это задело блондина за живое, и он хотел заехать кулаком задире по лицу, но промахнулся. Брюнет уже стоял в нескольких метрах далее. — Давай, Шизу-тян! Или силёнок не хватает пару шагов сделать? – заводил Орихара своего противника. Шизуо, было, подался вперёд и побежал за Изаей, но вдруг почувствовал ужасное головокружение, по голове будто ударили кувалдой. В глазах всё поплыло, словно он смотрел сквозь запотевшие очки. Ему казалось, что мир куда-то убегает от него, переворачивается и ударяет землёй о его голову. Где-то вдали был слышен голос Изаи, шум проезжающего автомобиля, хлопок металлической двери. *** Блондин пришёл в себя и почувствовал ужасную боль во всём теле. В горле першило, нос был заложен, всё тело пылало огненным жаром. Он неохотно приоткрыл глаз и увидел знакомые тюлевые занавески, сквозь которые виднелось оранжевое зарево от заходящего солнца. Медленно припоминал последние события. Кажется, потерял сознание… но кто же его притащил обратно домой? Шизуо с трудом привстал и осмотрел комнату. Он изумился. Ковёр стал намного светлее, наконец, своего натурального цвета. Диски были разобраны по коробкам и убраны на полку, которую он даже по назначению не использовал. С экрана телевизора вычищена пыль и оттёрты пару пятен на панели. Подушки на креслах взбиты и разложены по углам, все газеты и счета рассортированы. Блондин присмотрелся к окну и заметил, что даже окна вымыты. Чудеса… Шизуо припоминал, как слышал хлопок двери. Может, какая-нибудь симпатичная девчонка его подобрала и стала ухаживать за ним? Блондин невольно задумался. Парень лежал у себя дома, в чисто убранной квартире, на нём была пижама, которую он точно не мог одеть сам. Шизуо даже пофантазировал, какая из себя его спасительница. Длинные каштановые волосы, аккуратное смуглое личико, красивые карие глаза, стройная фигура и, конечно же, большая грудь… Но вдруг из кухни выбегает Изая и с довольной улыбкой замечает: «Ой, Шизу-тян. Ты уже проснулся! Как раз вовремя, я думал, ты уже не очнёшься!» У Шизуо даже челюсть отвисла. Его спаситель – Изая?! Да такого быть не может! А ещё он… он переодевал его и видел… Шизуо заметно покраснел и отвернулся. Изая понял ход его мыслей и подошёл ближе. — Ну-ну, успокойся, ты, между прочим, сознание потерял, у тебя температура 39,2! Как ты сумел довести себя до такого состояния? – сердился Изая. Даже не наиграно. Шизуо ещё сильнее удивился. — И зачем ты здесь всё прибрал? – сиплым голосом спросил Шизуо. — Не могу же я находиться в этом свинарнике… — с издёвкой заметил Изая. — Как выздоровею… доберусь до тебя… — слабым голосом пригрозил Шизуо и свалился в кровать. Изая подошёл к нему и дотронулся губами до его лба. Парень ещё больше покраснел и уже хотел начать возмущаться, как Изая прервал его мысли. — Да, жар всё не спадает… — он прошёл на кухню, потом в ванную и из комнаты раздался звук льющейся воды. Через пару минут Изая вернулся с небольшим тазиком тёплой воды и полотенцем. Он поставил его на пол, потом опустился на колени сам и подполз к блондину. Шизуо тяжело дышал, всё его тело бил озноб, с лица стекали капельки пота. Изая осторожно обмакнул полотенце в воду, намочил его и хорошенько отжал. Он осторожно дотронулся влажным полотенцем до его лба, потом обогнул линию вдоль скул, аккуратно протёр шею и вскоре добрался до линии ключиц. Шизуо почувствовал какое-то облегчение, но не отрываясь смотрел на Изаю. У него было такое смешное лицо. Брови слегка нахмурены, серьёзный, немного сердитый взгляд, но такой нежный и заботливый одновременно. И движения его были мягкими, будто он боялся причинить боль. Хейваджима никогда не видел его таким. Жар, кажется, сделал своё дело и парень, слабо улыбнувшись, сказал: — Изая, ты такой смешной, когда заботишься… — это замечание заставило проявиться слабому румянцу на щеках Орихары, и тот улыбнулся ему в ответ. — А ты такой милый, когда улыбаешься. – парировал Изая. В комнате наступила тишина. Их взгляды пересеклись. В них уже нельзя было прочитать ни гнев, ни злость, ни неприязнь. Они только что признались друг другу в том, что никогда не могли сказать вслух. Изая медленно приблизился к Шизуо и мягко прильнул к его горячим сухим губам. Приоткрыв его рот, он начал углублять поцелуй, заставляя отвечать на свои ласки. Блондин только через пару минут понял, что Изая его целует, да так умело, нежно и чувственно, как никто другой. Изая прервал поцелуй и вновь заглянул ему в глаза. Они оба молчали. — Ну, пойду воду поменяю. – Слова Изаи прервали тишину, и он, как ни в чём не бывало, взял тазик, поднялся с колен, и уже сделал пару шагов, как блондин привстал, схватил его за кофту и резко потянул на себя. Изая не ожидал такого поворота событий, быстро потерял равновесие и вылил на себя ведро с холодной водой. Вся верхняя одежда тут же промокла, с него струйками стекала вода, но блондин усадил его себе на колени и обнял. Он начал игриво тереться щекой о его холодную кофту и тихо постанывал от удовольствия. — О… Изая… ты такой холодный… — сказал он сквозь очередной стон. Изая был в шоке и сидел, боясь пошевелиться. Только когда его прикосновения слегка ослабли, он изловчился и сумел перевернуться у него в руках, повалив того обратно на диван. — Шизу-тян, ты бредишь… — сказал он, странно улыбнувшись. Шизуо вдруг резко вернули обратно в реальность, он понял, что сделал огромную глупость, но уже не мог остановиться. Это смешанное чувство посеяло в его сердце нерешительность. Парень засмущался и накрыл Изаю пледом, чтобы не видеть его лица. Он прикрыл глаза и тяжело вдохнул. Но и информатор не терял времени. Он плавно спустился ниже, практически неощутимо двигаясь над блондином. Вдруг Шизуо вздрогнул и судорожно вдохнул воздух. Он почувствовал что-то тёплое и вязкое где-то внизу, в области паха. Только потом он догадался, что делал Изая под пледом. Шизуо ещё сильнее раскраснелся, закусывая губу, чтобы не издать протяжный стон. Но Орихара действовал аккуратно, медленно, ненавязчиво. Блондин не выдержал и по комнате раздался его протяжный стон возбуждения. Изая еле заметно дёрнулся под одеялом, но продолжил свои движения, которые стали только настойчивее. Через пару минут Шизуо уже бесстыдно стонал, практически во весь голос. Он вцепился в плед и сжал руки в кулаки. Жар, жар во всём теле, в голове, даже на кончиках пальцах… его лицо горело, горели его мысли, слова, губы, которые налились алым цветом от возбуждения и покусывания. Он чувствовал себя человеком-факелом, который от каждого прикосновения Орихары только ещё больше разгорается. Но внизу, так прохладно, так хорошо, так приятно… Шизуо стонет, ему хочется, что бы его прохлада распространялась по всему телу, чтобы он был только его, дарил ему эти прекрасные ощущения… Блондин, сам того не осознавая до конца, вытянул руки и резко обнял Изаю, не поднимая пледа, прижал к себе. Он нащупал его голову под одеялом и сильно, до нестерпимой боли, прижал к своей груди. Изая начал сопротивляться, пытаясь отчаянно освободить руки из цепких лап Хейваджимы, вертел головой, трепыхался, как пойманная в банку бабочка. Шизуо самому в голову пришло это сравнение. Ему только нравилось неподчинение Изаи. Он хотел грубо укротить этот холод, живущий в нём. Изая что-то начал говорить под пледом, но получились лишь сплошные стоны. Это ужасно завело Шизуо, и он, не поднимая пледа, уложил Изаю в кровать резким толчком. — Как же это так, в моём доме меня поимеет мой же враг… — бредил Шизуо, опасно взглянув на плед, под которым прятался Изая. Он поднял одну сторону одеяла и оставил закрытым лишь лицо, сильнее надавив на него ладонью. Он торопливо пытался справиться с непослушно ширинкой, и когда звякнула пряжка ремня, Изая понял, что попал в большую беду. Он начал ещё сильнее дёргаться, царапал Шизуо руки, но нехватка кислорода постепенно брала своё и движения брюнета постепенно затухали. Шизуо стянул с него штаны, провёл рукой по внутренней стороне бедра, грубо раздвинул ноги, понимая, что Изае сейчас будет очень больно, и что потом останутся синяки на коже. Но это зрелище только добавляло азарта. Он, даже без подготовки, резко вошёл в него и начал быстро набирать темп, даже не давая ему сделать передышку между толчками. Изая закричал во всё горло от боли, которая острыми иглами пронзила тело, он почувствовал, как плед стал сырым, как кожу лица раздирала солёная жидкость. Он не мог сдержать слёзы. Слёзы обиды, отчаяния и боли. Ему уже было плевать на исход событий, его единственной целью было лишь вымотать Шизуо, что бы тот улёгся спать. По идее, на следующий день жар должен отступить. Изая надеялся, что этот бред он забудет, и завтра они всё так же продолжат своё «нормальное» общение. Изая ощутил в себе горячую жидкость, которая небольшими струйками стекала на простынь. Шизуо прижался к нему всем телом, вдавливая в кровать. Он задрал кофту, начал жестко гладить его торс, грубо нажимая пальцами на холодную кожу и наблюдать, как проявляются синяки. Постепенно его ласки начали затухать, горячие руки не так быстро двигались по телу, и через пару минут Изая понял, что он вовсе перестал двигаться. Осторожно убрав его руку с лица и, наконец-то, освободившись от пледа, он увидел, что Шизуо миленько посапывает у него на животе, прижавшись к коже щекой. Казалось, это был вовсе не тот грубый насильник, кем являлся блондин несколько мгновений назад, а милый и невинный парень, который даже про это ничего не знает. Изая попытался выбраться, но Шизуо ещё сильнее сжал свои руки на его талии. Пробормотав что-то, на подобие «Мой…» он продолжил спать. Изая тяжело вздохнул и упал на кровать. «Придётся подождать, пока он уснёт…» — подумал Изая и терпеливо прикрыл глаза. *** На следующий день Шизуо проснулся к обеду. Он опять приоткрыл один глаз, затем второй, и потом привстал на диване. Вокруг чистота… стоп. Кажется это уже было. Хейваджима начал припоминать события прошедшего дня. И постепенно заливался краской. Как он мог? Да ещё и Изаю… Да и так жестоко… он, конечно, понимал, что Изая его враг, и жажда мести пылала в нём, но Изая же хотел помочь… Шизуо схватился за голову и упёрся локтями о колени. «Боже… я ведь тогда такую чушь сказал… хоть это и была правда» — пронеслось у него в голове, воспоминания приобрели ещё больше красок и подробностей, и блондин закрыл лицо руками. *** Хейваджима Шизуо старался больше никогда не болеть. Поскольку воспоминания о последней болезни навсегда отпечатались в его памяти, приняв финальный этап.