«Без Названия»
«— Ты идиот, Кодзё, совершенно не понимающий девушек и думающий лишь о своём личном удовольствии! Извращенец!…»
Кодзё Акацуки прошёлся по прихожей, выглянув из-за угла в сторону кухни: там что-то готовилось, а некоторые блюда были уже готовы к потреблению. Парень довольно хмыкнул, едва не замурлыкав. Вопрос был только один: где Нагиса, где сестрёнка? — Нагиса! — Четвёртый Прародитель прошёлся по всем комнатам: и своей, и сестринской, и гостиной, и даже в кладовку забрался. Но только со второго обхода понял, куда нужно было заглянуть. — Кажется… да, не прогадал. Взгляд вампира опустился на кровать розовых тонов; Нагиса любила подобные цвета, но в одежде чаще всего преобладали иные — так, например, нижнее бельё, сейчас лежавшее на постели девушки, было чёрным — от его вида и запаха у Кодзё обильно потекла кровь; он всеми силами старался остановить кровотечение, но только зачем-то потянулся потрогать трусики сестрёнки… — На…-ги…-са… — выдохнул Акацуки, не в силах себя более контролировать. Зрачки сузились и покраснели. Заслышав шум выключающейся воды, Носферату резко сделал шаг назад и взлетел под потолок, прилипая к нему, как кальмар к камню. Нагиса, к облегчению и одновременно негодованию парня, вышла, завёрнутая в полотенце. В этот момент, когда он смотрел на сестру сверху вниз, его обдало волной возбуждения: связано это было с его воспоминаниями о первой любви — Авроре, той самой вампирше, которая передала ему силы Прародителя! Он, вопреки всем доводам логики, был уже давно не девственник, Аврора, чтобы передача прошла со сто процентной синхронизацией, позволила ему овладеть собой. Сплетённые руки, неловкие движения, стоны и первые крики — всё для него было в новинку, когда премудрая вампирша, на вид не старше него, бралась обучать техникам любви… … И сейчас ему страшно сильно захотелось опробовать это, пусть и на родной сестре… «Запомни, — вспомнились ему слова Носферату. — каждый месяц тебе будет нужна женская плоть для себя любимого» — На…-ги…-са… ха-а… — парень с потолка потянул свою дрожащую руку прямо к ней, пытаясь схватить. Сестрёнка покинула комнату, видимо, пошла искать Кодзё, а когда поняла, что его нигде нет — оделась в лёгкую и побежала в магазин, запамятовав про какой-то особый ингредиент. Когда она вернулась, на квартиру опустилась тьма, которую напустил один из фамильяров Четвёртого… — Кодзё… ты здесь…? — но, пройдя сначала на кухню, затем — в его комнату, она никого не обнаружила, снова. — Что происходит, Кодзё? Где Юкина?… я только что подходила к двери её квартиры, но она закрыта… Она же обычно с тобой ходит… В полной темноте младшеклассница мало что могла разглядеть, но, подойдя к дивану и забыв закрыть за собою дверь квартиры, она ошеломлённо встала. Дверь хлопнула. Красноглазый Носферату неслышно подобрался к сестре сзади и мощным захватом обхватил её таз. Одна его рука вцепилась ей в шею, не позволяя обернуться, другая — та, что держала за талию, сейчас интенсивно мяла грудь… … сердце Нагисы зашлось. Девушка на уровне интуиции поняла, кто за ней. — Кодзё… что ты уду… м-м-м-м…!! — одной рукой срывая с неё тонкую футболку, парень заставил её осиновое тело вжаться в себя. Грудь Нагисы, небольшая, аккуратная на ощупь. Он старался как можно ласковее стимулировать её… И ему это удалось: Кодзё протиснул ногу меж сжатых бёдер сестры и ощутил её влажность, запах сбил и без того поехавшую крышу вампира наповал!… Открыв пасть, Носферату оголил серебристые клыки, и, пока девушка во всю изнемогала в его объятиях, опираясь лишь на подставленную им руку, Акацуки ювелирно провёл по шее сестрёнки, царапая тонкую дорожку из сладкой крови девственницы. — … М-м-м… Код…-зё… ха-ах… — сильно ударив его в бок, Нагиса в первое мгновение решила просто убежать в свою комнату. Но потом передумала, повернулась к брату и сама захватила его лицо в свои ладони, продолжая поцелуй: — … не останавливайся, пень… если уже начал… — вырвав свои губы из его засоса, она увидела, как вперемешку со слюнями на пол капает и кровь. Схватилась за шею: — Болван! Настолько чокнулся уже, что считаешь себя вампиром! Но тут Нагиса Акацуки опешила: красные глаза, сумасшедший, полураздетый вид, ощущение странной, ничем не скрываемой ауры — не может такого быть! Он не может! — … не беспокойся, сестрёнка, ха… я позабочусь о тебе, — повесив одну свою руку на попу сестры, Кодзё заставляет девушку прогнуться, надавливая на спину. Сам спускается на пятую точку и садится на махровый ковёр. Девушка, не удержав напора, подгибает ноги на четвереньки, и все самые интимные места оказывается перед лицом брата, — посмотрим… как ты за собой ухаживаешь. Приспустив немного шортики Нагисы, Кодзё запустил хрустнувшие пальца под резинку, натягивая их на промежности сестрёнки — знаком к действиям ему было сладкое мурлыканье со стороны любимой и дорогой сестры. Натягивая чёрное белье, другой рукой парень потихоньку щекотал и гладил киску девушки, а язык его — вылизывал анус… — Нет! ахха… там грязно…! Брат! — сжимая пальцы в кулаках, девушка свесила голову на грудь и упёрлась лбом в жёсткий от давления крови член Акацуки-старшего. Кое-как приспустив с него штанишки, она еле-еле смогла удержать полный от крови и здоровый пенис Кодзё… её ладонь прилегла на головку — и вляпалась в какую-то смазку; попробовав её на вкус, Нагиса чуть с ума не сошла! ей от перевозбуждения чуть крышу не снесло! Она начала аккуратно, постепенно проглатывая всё больше брата, посасывать член, глотать и погружать в свой ротик, узкое горлышко… А Четвёртый Прародитель не спешил разряжаться, неистово работая языком меж разведённых ножек сестры и заставляя ту то и дело конвульсивно сжимать стенки своего горла вокруг своего достоинства… К общему удивлению они оба не кончили после первого раза — их выносливости позавидует кто угодно! она у Акацуки в крови!! Держа руку на покачивающихся ягодицах сестрёнки, Кодзё заставил Нагису перегнуться через себя саму и припасть в поцелуе к его губам. Снимая остатки одежды с Акацуки-младшей и себя, старший брат дарил поцелуи всему её телу, первый раз — самый важный для его любимой сестрёнки! Разложив её на небольшом и невысоком книжном столике со всякими журналами поверху, парень тихонечко разжал сведённые ножки сестрёнки, поцеловал её киску один раз — и ввёл себя в нетронутое лоно… Сделав пару резких движений, а потом — сбавив обороты, Кодзё подхватил Нагису за попу рукой и понёс к кухне. Усадив её на обеденный столик, где уже стояли приготовленные блюда — салат и несколько бенто — Акацуки запустил руку в салатницу, прямо в майонез, извлекая оттуда несколько помидоров… — Что ты делаешь, Кодзё? — вопросила без нотки стеснения нынешнего положения сестрица, когда братец поглощал пищу, помидоры, у неё перед глазами. Он и ей дал один, точнее: заставил открыть рот и попросил сжать помидор между губ — и поцеловать его! — Ты конченный извращенец, Кодзё… — но не в силах противиться ему, она сжала помидорку и поцеловала партнёра, прожёвывая её вместе с ним. — Слижи… — приказным тоном выпалил Акацуки сестре, проводя ладонью в майонезе с крошками салата и овощей по её румяной щеке. Сделав это, он заставил её ещё больше окраситься в цвет недавно съеденных помидоров. Нагиса послушно облизала каждый миллиметр слегка грубых и сильных пальцев брата… Затем, прямо на ходу проникая в неё, Акацуки отнёс младшую сестрёнку в её комнату, прямо на кроватку; немного не успевшая привыкнуть к новым, неизведанным ощущениям Нагиса теперь странно таращилась в сторону, положив лоб на плечо Кодзё. Когда она достигла своего предела, в какой момент, не смог бы сказать точно ни старший брат, ни она сама… всё случилось слишком быстро — в следствие этого она потеряла сознание. Кодзё тоже пытался достигнуть того ощущения, что недавно испытала сестра, но всё было бесполезно: выносливость Носферату границ не знала… секунда промедления переводилась на язык тела в ещё десятки, а то и сотни минут! В конце концов, беда никогда не приходит одна … — Нагиса!… Вставай, быстрее…! — дёргал за плечо брат. — Кодзё?… Что случилось…! — но посмотрев на обнажённую себя и на скорую руку одевающегося (хотя бы в штаны) Акацуки. Нагиса поняла, что ей это не приснилось. И со всего маху она врезала Кодзё по затылку: — … ты что вторишь?! Мой первый раз не для тебя был! — … нет времени, глупая! — Носферату набрался смелости, как будто перед ним сидела любовь всей его жизни, и поцеловал Нагису в губы: на этот раз этот поцелуй значил именно то, что значил — не желание, но любовь, — За дверью Химераги! — он ухмыльнулся, хотя на лбу выступила испарина. — Пожалуйста, открой и… скажи, что я сплю… иначе она будет волноваться… Вампир убежал прочь из комнаты Акацуки-младшей; накинув махровый халат, как после душа, она начала проклинать Кодзё всем, на чём только свет Божий стоит! … и всё-таки в душе ей было приятно, что именно братец стал её первым, ведь какой бы сильной не была любовь её к любому другому мужчине, любовь к брату, а его к ней — всяко сильнее… — Привет, Юкина. — заспанным тоном поздоровалась с подругой Нагиса. — Здравствуй, Нагиса-сан, — серьёзным тоном проговорила Химераги-семпай, оглядывая квартиру на признаки разрушения, но ещё сильнее её волновал другой вопрос: — с тобой всё хорошо? Ничего не произошло? И… где семпай? — Как видишь, — нежась в халатике от тепла, которое тот производит, и, вспоминая объятия брата, пропела блаженно девушка не пойми на какой вопрос ответ. — А Кодзё… он спит, куда денется этот извращуга! Нагиса разрешила Юкине пройти в квартиру и осмотреться, а потом — пойти к Акацуки, проверить Прародителя на вшивость. Её даже слегка поразила царящая атмосфера: умиротворённость, словно Кодзё был обычным учеником, а не каким-то там бессмертным богом вампиров! — Кодзё-семпай, ты спишь? — обратилась в темноту личной комнаты парня девушка, силясь разглядеть тусклый силуэт своего подопечного. Ответа не последовало, и только копна серебристых волос светилась из-под одеяла, а её хозяин лежал неподвижно, и девушка, вздохнув, улыбчиво убедилась, что парень всё-таки ничего не натворил… и заслужил спокойный сон хотя бы на сегодня, потому что Бог знает, что его ждёт завтра. Когда Химераги закрыла дверь, спящий на левом боку с открытыми глазами Носферату подскочил на месте абсолютно обнажённый и, скинув одеяло ногами, схватил себя за всё ещё напряжённое достоинство, принимаясь самоудовлетворяться, приговаривая: — Чёрт, Юкина, чёрт… вот же ж блин! ну почему именно сейчас… я даже не успел разрядиться, — и Кодзё изо всех сил стал фантазировать, вспоминая все моменты их с сестрёнкой приключений…