Больше, чем Бездна

- Лейси Баскервиль. - Его пальцы столь же холодные, как и бесстрастно произнесенные слова, легко коснулись моей головы. - Обладая властью над цепями правосудия, я выношу тебе приговор… Освальд исчез из этого мира. Существование моего брата стерто сознанием Глена. Но этот решительный и безжалостный человек, стоящий передо мной, застыл на мгновение. Я улыбнулась. «Что случилось брат?». По лицу Глена молниеносно пробежали удивление, боль и…сомнение. Я была единственной, кто видел эти эмоции, там, в зале со сводчатым потолком среди бессчетного числа людей. Только я заметила его секундное пребывание в нерешительности. «Давай поскорее с этим покончим». Взмолилась про себя я. - Твоя вина в… Я смотрела ему прямо в глаза. Мне не было страшно. За мгновение до смерти в моем сознании не было ничего, кроме одного воспоминания. *** Солнечные лучи ломились сквозь плотные бархатные занавески, пытаясь наполнить комнату в высокой башне своим золотистым светом и теплом. До меня доносились шуршание листвы под окном, свист игривого ветра и прекрасные вечерние песни птиц, поющих где-то вдалеке, на свободе… Как же я им завидую – они не знают, что их ждет впереди. Я зарылась поглубже в одеяла, пахнувшие приятным цветочным ароматом, оставив небольшую щелку, чтобы наблюдать за пустой одинокой комнатой, до боли похожей на меня. Я не боюсь приближающейся смерти. По правде сказать, я жду ее. Все было известно давно, когда я еще была ребенком. Смирение и понимание пришли в мой разум почти сразу, после того, как Глен сказал, что мне суждено быть брошенной в Бездну. Но все эти годы ожидания только приносят невыносимое отчаяние и смятение. Бездна. Меня она не пугает. Меня не пугает и то, что мое тело разорвут на части, а душу поглотит непроглядная тьма, не оставив ни крохотной частицы от моего существования. Единственное, чего я боюсь, так это того, что проведу в темноте целую вечность. Одна. Конечно, если посмотреть со стороны, мое поведение с людьми оставляет желать лучшего: я холодна с ними, часто задираю, иногда распускаю руки, - но все это только из-за самозащиты. Люди не позволят, чтобы красные глаза, приносящие несчастья, стали полноправной частью общества. Как жаль... Однако я все же люблю мир. Я люблю людей, пусть они и прогоняют меня, ненавидят, и причиняют боль, я все равно испытываю к ним теплые чувства. Без них мне до ужаса страшно и одиноко. Я стараюсь не подпускать их близко к себе, ведь я скоро умру, но все же без них я умру раньше от тоски и скуки». - Лейси! – Звучит его громкий жизнерадостный голос. «Откуда в нем столько сил, чтобы жить?». Я закрываю глаза и представляю, как он стоит под моим окном и приветливо улыбается. Его волосы, словно колосья золотой пшеницы, колыхаются на ветру. Он смотрит наверх, и его лицо освещают лучи заходящего солнца. – Лейси! Еще не так поздно, чтобы лечь спать! Ты меня не обманешь! – Смеется он. - Уходи, Джек. – Шепчу я. – Пожалуйста, уходи и больше никогда не возвращайся. Я вспомнила тот день, когда я сбежала из особняка после ссоры с Освальдом. «Я жду не дождусь того дня, когда я стану Гленом, а тебя бросят в Бездну!». Сейчас я понимаю, что брат сказал это сгоряча, но тогда мне было обидно до глубины души. Тогда единственный близкий мне человек отвернулся от меня. И в тот момент, когда на моих глазах навернулись слезы, я увидела на улице его. Он сидел в грязном переулке, несчастный, измотанный и голодный, у него были затуманенные безжизненные глаза, я сразу поняла, что у него не было причин двигаться дальше, жить. В точности, как и у меня. Наши судьбы были уже решены, кем-то свыше и мы не могли ничего изменить. Возможно, именно поэтому я заговорила с ним? Быть может, я искала человека, способного понять ту безысходность, которая мучила меня? - Вставай!!! Я вздрогнула и покосилась на дверь. Смеющийся Джек влетел в комнату, с разбегу подскочил в воздух. Он прыгнул на кровать, и шелковые одеяла, как набегающие волны, взлетели вверх, пронеслись надо мной и накрыли сверху. Моя нога отдала слабой болью под тяжестью Джека. Подушки разлетелись во все стороны, разбрасывая перья в небольшом пространстве комнаты. - Что ты себе позволяешь! – Закричала я, выбираясь из-под легких одеял. – Прекрати немедленно! Джек все продолжал смеяться, не обращая внимания на мои злые восклицания. Он раскинул руки в стороны, как летящая птица, и устремил свой взгляд в высокий потолок. - Разлегся тут! А ну пошел вон с моей кровати! – Я кое-как встала на колени, стягивая с головы ткань. Мои ноги запутывались в платье, покрывалах и подушках, длинные рукава, удерживаемые где-то в глубине простыней, не давали свободно двигаться. «Чтоб, я еще раз легла не переодевшись!». Волосы дергали за голову, вплетенные украшения рассыпались поверх этого маленького хаоса, создавая небольшие скопления переливающихся блесток – Я сказала - хватит!!! – Вновь закричала я разъяренная до предела. Джек прекратил смеяться. Он повернул голову в мою сторону и посмотрел на меня своими яркими зелеными глазами с выразительной улыбкой на лице. Я была зла и растеряна, в то время как ему было весело. В тот момент он выглядел по-настоящему счастливым. - Говорил же, что ты еще не… Я сумела вытащить босую ногу на поверхность и с невероятным усилием спихнула Джека с кровати. Он грохнулся на ковер, снова начал смеяться. Невероятно. Его смех эхом отражался от пустых стен, становился все громче и громче, он наполнил комнату какой-то странной, незнакомой мне, атмосферой. «Что это такое?». - А ну убирайся из моей комнаты! – Злобно сказала я. - Но ты же еще не спишь! Я не смог застать тебя сегодня в особняке, вот и решил пройти проведать сюда. – Мягко ответил Джек. Он вскочил и стал бегать по комнате, как сумасшедший, размахивал руками и все еще продолжал смеяться. - Ты меня увидел, теперь иди домой! – Снова прокричала я. - Я же только что пришел. А мы не виделись целый день!– Джек подошел к окну и раздвинул шторы. Свет залил темную комнату ослепительным кровавым цветом. - Нет! – Заверещала я. Джек плюхнулся в бархатное кресло рядом с окном. Он стал вглядываться в горизонт. В самый прекрасный закат, какой я видела за всю свою жизнь. - Знаешь, Лейси, Освальд сказал, что вы собираетесь на прогулку к озеру... «Почему он это делает?». Я медленно встала с кровати. - …вот я и подумал, быть может… Джек все говорил и говорил, а я пропускала его слова мимо ушей. Мои мысли занимал только один вопрос: «Почему ты это делаешь, Джек? Зачем? Тебе же больно». Я подошла к нему, шурша своим платьем, встала, загородив ему вид из окна. Джек резко замолчал и испуганно перевел взгляд на меня. Он сидел, положив руки на подлокотники, и смотрел прямо в мои глаза. Почему он их не боялся, как это делали все остальные? Я ребенок несчастий. Этот красный цвет предупреждает, о том, какой вред я могу нанести. Но Джек восхищается ими. Почему? Ведь именно ему я причиняю столько боли, сколько не причиняла за всю свою жизнь еще никому. Я сделала шаг вперед и наклонилась к нему. Наши лица оказались настолько близко друг к другу, что я могла разглядеть каждую светлую ресничку над бескрайними изумрудными глазами. В них отражались мои глаза, а в них его, и так далее до бесконечности, до того, что не имеет ни начала, ни конца - нашего бескрайнего одиночества и глубокого отчаяния. - Джек… - Еле слышно прозвучал мой голос. Зеленые глаза блеснули в темноте, но его тело оставалось неподвижным. Он знает, что не имеет права требовать от меня чего-либо, если хочет быть со мной рядом. Я приблизилась еще немного. Шелковый платок соскользнул с моих плеч и упал у подола платья, рисуя в воздухе спирали и витки. Расстояние между мной и Джеком все сокращалось, но, как и эта золотистая полоса материи, переливающаяся в красном свете, нас все еще разделяла огромная бездонная пропасть. Больше чем бесконечность, больше, чем сама Бездна. В то мгновение я была готова так много ему рассказать, раскрыть свою душу, заполненною горестью и сожалениями, воспоминаниями и давно утерянными теплыми чувствами. Больше всего на свете я хотела броситься к нему на шею, объединить наши далекие трепетные сердца прямо сейчас. – Джек… Я протянула руки вперед и положила ладони ему на лицо. Мои пальцы, еле касаясь светлой кожи, пробежались по его щекам. Я мечтала объяснить, почему я не могу быть с ним. Расстояние между нами уменьшилось до миллиметров, до таких мельчайших единиц, которые невозможно измерить ничем. Джек, молча, смотрит на меня, стараясь не показывать своих чувств. Но я вижу, что его руки, как лапы с невидимыми когтями, вцепились в подлокотники, а тело отклонилось назад, вжимаясь в бархат. Он держит себя в стальной клетке, он - неподвижная птица, жаждущая вырваться на свободу, как только получит разрешение хозяина. - Джек… Безмолвная тишина повисла в воздухе. Мы не слышали пения за открытым окном, шума ветра или тиканий часов. Мы не видели, как солнце с каждой секундой все глубже погружает все вокруг во тьму. Время замерло на месте. Во всем мире не существовало ничего кроме нас. Джек осторожно вздохнул, боясь разрушить нашу маленькую хрупкую вселенную. Его холодное дыхание прожгло мою кожу. Я закрыла глаза. Мои губы коснулись его губ. Теплота потоком рванулась вперед, разрушая в моем сознании узкие улочки и старые полуразрушенные дома. Наслаждение затопляло улицы и парки, размывало дороги. Высокие стены дали трещины под натиском блаженства. Мои мысли тонули в волнах удовольствия и безмерного счастья. «Я не могу жить без него». Промелькнуло у меня в голове. «Быть может, эти чувства называется любовью?». Джек медленно поднялся и слегка обхватил мою талию. Его пальцы нерешительно скользнули по моей щеке. «Ты боишься, что это просто сон, и я вот-вот исчезну? Твои слезы будут таять на щеках, ведь ты больше никогда не сможешь дотронуться до меня или увидеть Я испарюсь, стану пустотой, и ты проснешься в нестерпимом одиночестве, скрипя зубами от боли». Джек прижал меня к себе сильнее. Его тело пылало жаром, прожигало до костей. Я обвила руками мускулистую шею. Джек целовал меня с такой настойчивостью, обнимал с такой силой, что, казалось, он хотел касаться не моей плоти, а дотянуться до того, что скрыто глубоко внутри, что не увидеть глазами. Мы стали больше не подвластны сами себе. Наши души стремились друг к другу с невероятной силой, и ничто не могло их остановить. Джек приподнял меня и перенес к кровати, медленно опустил на простыни. Он запустил пальцы в мои волосы, оставив жаркие горящие полосы моей шее. Наши губы не могли разъединиться ни на миллиметр. Стянув его камзол, я зацепилась руками за шелковую рубашку на широкой спине. Тугой корсет платья не подавался его ловким движениям, и Джек стал небрежно разрывать ткань платья. Мы не могли друг без друга. Нам было просто необходимо быть вместе. Поодиночке мы не сможем дальше жить. Так же, как и Джек, больше всего на свете я хотела больше никогда не отпускать его от себя ни на шаг, стать одним целым с ним раз и навсегда… Но не в этой жизни. Здесь уже все предопределено: меня ждет Бездна, а его бесконечные тянущиеся года, проведенные в отчаянии и боли. «Будешь ли ты меня вспоминать, Джек?». Я открыла глаза. Он все еще сидит в предвкушении и смотрит на меня. Зеленые глаза полны спокойствия и…понимания. Я коснулась губами его теплого лба. Удивленный Джек вздрогнул от неожиданности. - Лейси? – Смущено произнес он. Его щеки покрылись румянцем, глаза засверкали, как тысячи драгоценных камней. Джек выглядел, как маленький ребенок, которому досталась крупица вселенной, почти совсем ничего, самая малость ласки и заботы, но ему и этого было достаточно. Он стал самым счастливым человеком на свете. «Сможешь ли ты жить без меня?». - …Все-таки ты странный. – Сказала я. – Очень странный. *** - Твоя вина…- Снова повторил Глен. - В рождении с глазами несчастий, и как следствие угрозе стабильности Бездны... Брат отдернул руку. Внезапно за его спиной появились гигантские врата. Тяжелые двери с легкостью распахнулись посередине зала под гулкий скрип петлей. Золотые цепи ринулись из пучины ада, скручивая мне ноги и выворачивая руки. Они стиснули мое тело, ломая все кости, разрывая туловище на части. - Брат… - Еле вымолвила я. – Я не хочу умирать… Бездна поглотила меня, не оставив ничего от моего существования. «Джек, если бы было можно хоть на секунду вернуться назад, в тот самый день, я бы поблагодарила тебя за то, что последние месяцы ты всегда был рядом со мной. Я бы крепко обняла тебя и сказала, что чувствую, когда ты тайком смотришь на меня или нечаянно прикасаешься к моей руке. Я бы прошептала, смотря в твои глубокие глаза, что я, насколько сильно тебя люблю, что сама Бездна не смогла бы вместить всю мою любовь к тебе».