Извращенец

      — Простите... эм, у Вас, это... из сумки…       Оборачиваюсь, смотрю на покрасневшего парня, который усилено тычет пальцем мне в сумку. Проследив за его взглядом, начинаю давиться смехом — опять сеструха решила прикольнуться. Дашке двадцать лет, а выходки, как у пятнадцатилетней: каждый день устраивает мне сюрприз. Не далее, как вчера, из моей сумки вывалился женский комплект белья: кожаный бюстгальтер и такие же трусики. Коллеги в шоке смотрели на необычное содержимое сумки простого учителя математики. Быстро сообразив, что к чему, сунул этот комплект в руки уже немолодой географичке Тамаре Алексеевне со словами: «Это Вам! Подарок на день рождения от моей сестры. — Припомнив, что он через две недели, добавил: — Заранее».       В общем, Дашуля у меня бомба замедленного действия, но бомба с юмором. Проблема в одном: не знаешь, где и когда рванет. Сегодня, вон, прямо на улице рвануло. А-а-а впрочем, где наша не пропадала… там нас просто не было.       — Вы про фаллос? — Парень уже не просто краснел, он медленно переходил на свекольный оттенок. — Он от сглаза, — нашелся я. Спокойно запихнув сюрприз от сестры поглубже в сумку, продолжаю разговор: — А Вы не знали? Очень рекомендую. Поверьте мне. Неделю назад к знакомой ведьме ходил, она порекомендовала. Не пожалел ни разу.       Парень от таких разговоров совсем стушевался, даже в глаза не смотрел, но почему-то и не уходил. Черт дернул продолжить дальше:       — А еще как удобно: всегда нужное под рукой. Мало ли кого повстречаю или кто решит мне указать на торчащий из сумки резиновый член. Может, и по назначению пригодится. — Я подмигнул незнакомцу и улыбнулся.       Парень сжал кулаки, прищурился и буркнул:       — Извращенец.       Я не успел ответить, как он развернулся на пятках и ломанулся подальше от меня. Только не понятно, зачем он полез через кустарник, полностью проигнорировав дорожку рядом.       «А парнишка неплох. Симпатичный такой, и со спины… ммм… аппетитный», — промелькнула мысль, и воображение тут же подкинуло пару развратных картинок, а в главной роли там я и незнакомец.       Пожав плечами, я усмехнулся, поправил ремешок сумки на плече и, насвистывая, отправился на работу. Работа — она, конечно, не волк, в лес не убежит, но ученики вполне могут поредеть через одного.       Было как-то уже такое, опоздал на урок: прихожу в школу, захожу в кабинет, а там десять человек из двадцати пяти осталось, и у всех глаза наивные-наивные. Ну, чисто ангелы безгрешные спустились с небес, правда нимб на рожках мотается. Ученики у меня хорошие, умные детки, но хитрые. Зато с ними не скучно, как и с Дашкой — каждый день сюрприз. Покой мне и не светит.       Остаток пути до школы прошел без приключений, но на урок опоздал минуты на две. Около кабинета математики тусовалось человек пятнадцать. Увидев меня, они тут же ринулись к дверям, напрочь забыв, что мне эти самые двери еще отпирать. Я усмехнулся, сложил руки на груди и выдвинул предложение:       — Если сможете просочиться сквозь дверь, сильно меня впечатлите, и я отменю контрольную, поставив всем «отлично».       Пятнадцать пар глаз удивленно посмотрели в мою сторону, потом, похоже, до них дошло, и все начали тихо посмеиваться.       — Ну что, пропустите меня или все же попробуете методом просачивания преодолеть эту преграду?       — Сергей Максимович, вечно Вы со своими приколами, — хохотнула Таня Макарова и немалыми габаритами оттеснила народ к стене, освободив мне дорогу к дверям в собственный кабинет.       Танечка была несменной старостой десятого «Б» класса. Ее уважали и, честно говоря, слегка побаивались — она легко могла задавить своим впечатляющим «авторитетом».       Как только я открыл кабинет, народ ринулся к партам, словно их на всех не хватит. Пока я доставал учебник и толстую тетрадь с планом сегодняшних уроков, ученики гудели, как пчелы в улье. Пора приструнить.       — Между прочим, урок уже начался. На доске два варианта контрольной. Вы отнимаете у себя же время. Приступайте, у вас тридцать минут, потом все закроют тетради и Танечка их соберет.       О, какая тишина, только ручки чиркают по бумаге, сопение раздается, а если прислушаться, то почти слышно, как скрипят заржавевшие мозги. Хорошо. Достав книгу, я приступил к чтению, но был прерван на первой же строке.       — Сергей Максимович, а можно подойти поближе? Я плохо вижу.       Дима Самойлов — видел он замечательно, наглости много. Я усмехнулся, отлично зная, чего именно он хочет.       — Ну, подойди, посмотри.       Я оказался прав. Самойлов шел к доске крайне медленно, попутно «прощупав» глазами написанное в чужих тетрадях.       — Самойлов, осталось уже двадцать пять минут. — Он вздрогнул, но не ускорился. Я усмехнулся.       Продолжая следить за Димой, краем глаза заметил, как Марина прячет шпору в рукав.       — Дима, сядь и пиши, хватит клоунады. Марина Стрельникова, подойди к ведру и вытряхни все из правого рукава, а хотя… из левого тоже вытряхни.       Все это я говорил не отрывая глаз от книги, которую вроде как читаю. Да уж, почитаешь с ними.       Марина нехотя сползла со стула и направилась к ведру, впрочем, она не очень спешила избавиться от шпор: она их перечитывала.       — Стрельникова, вспомни главное — перед смертью не надышишься. Выкидывай и садись. Дописывай контрольную.       — Сергей Максимович, а можно, если что, потом переписать?       — Можно жвачку выплюнуть, Попов. А толку от твоего переписывания не будет, если ты думать головой не начнешь. И кстати, глядя в окно, ты ответ на задачку не найдешь.       В общем, через тридцать минут я понял, что, проверяя контрольные, буду, скорее всего, местами смеяться и плакать, но все от того же смеха. Домашнюю работу измученным ученикам давать не стал, пусть отдохнут. Жалко их стало — глаза как у побитых жизнью щенков. По расписанию сейчас приползет одиннадцатый «А», на них и позлобствую немного. Два урока подряд мучить буду.       Ученики одиннадцатого класса и впрямь заползали в кабинет, словно до этого поле перепахали. Я постарался вспомнить их расписание и улыбнулся — учительница русского была еще кровожаднее меня.       «Ладно, дам им время отдохнуть, а пока загляну в учительскую минут на пятнадцать».       — Садитесь, повторяйте домашнее задание, у вас пятнадцать минут. Приду, буду спрашивать… всех.       Сбледнули почти все, кроме пары отличников. Довольный произведенным эффектом вышел из кабинета. Весело насвистывая (почему-то на редкость хорошее настроение было), я шел по опустевшему коридору. Хорошо, тишина, отдых для ушей и мозга.       Подойдя к учительской, услышал взволнованные голоса — что-то там явно происходило. Что именно, я понял, как только вошел в кабинет. Коллеги громко обсуждали… кажется, нового учителя информатики.       — Ой, Сергей Максимович, Вы слышали, у нас новый учитель информатики. Молоденький, только после института.       «Кто бы говорил?»       Передо мной стояла учительница музыки. Ей двадцать пять лет. Веселая, солнечная и много болтает.       — Ирина Валерьевна, Вы мне только что об этом сообщили, так что уже знаю. — Я поймал ее ручку и галантно поцеловал кончики пальцев. Мне нравилось смотреть, как ее щеки покрываются румянцем, а глаза начинают блестеть. Ей очень шло.       — Сергей Максимович, Вы специально меня смущаете!       — Ну, Вы же знаете, что, да, специально. Вы так очаровательно краснеете, что я не могу удержаться. Так что за учитель? Кого судьба решила нашим ученикам пожертвовать?       Ирина Валерьевна погрозила мне пальцем и уже хотела что-то сказать, но не успела. Именно в этот момент дверь в учительскую открылась, явив нам самого директора и того, кого я меньше всего ожидал увидеть — моего недавнего незнакомца.       Кажется, парень меня узнал. Покраснел, побледнел, да так, что еще чуть-чуть и посинеет, закусил губу и постарался вообще не смотреть. Он делал вид, что не замечает меня. Но я стоял как раз напротив входа, поэтому все его попытки притвориться слепым, меня лишь умилили.       — Коллеги, прошу любить и жаловать, новый преподаватель информатики — Королев Константин Дмитриевич. Он к нам сразу после института. Я очень рассчитываю, что вы поможете ему освоиться и стать частью нашего дружного коллектива.       Судя по речи, директор был в ударе. Я улыбнулся и посмотрел на Константина, мне удалось поймать его взгляд. Парню явно было не по себе, и больше всего его настораживало мое присутствие. Видно, он хорошо помнил утреннее происшествие.       Я улыбнулся еще ослепительнее. У парня дернулся глаз. Недолго думая, я подмигнул ему. Константин, кажется, сумел взять себя в руки и придал лицу невозмутимости, холодно окинул меня взглядом. Неожиданно… но тем интереснее.       Я приподнял слегка бровь и усмехнулся, краем уха продолжая слушать речь директора о том, как важны для школы молодые кадры. Я с ним согласился, такие кадры важны и не только для школы.       Бросив быстрый взгляд на часы, висящие на стене над дверью, увидел, что десять минут уже прошло, а значит пора возвращаться и взрывать мозги ученикам.       Проходя мимо нового учителя, я специально слегка прижался к нему плечом и, чуть склонившись, чтобы никто не услышал, прошептал:       — А талисман от сглаза, возможно, пригодится.       Я прямо почувствовал, как парень ощетинился. И почему мне так понравилось над ним подтрунивать? Но сдержаться — выше моих сил. Кажется, один его вид заставлял меня выходить на тропу охоты. Что в нем есть такого, что бросает мне вызов? Ладно, со временем разберусь.       Когда я добрался до кабинета математики, заходить сразу не стал, остановился у дверей и вслушался в разговор. Из общего гула выделялся один голос. Похоже, это был Васильев. Он оправдывал свою фамилию и пел, причем песня сильно смахивала на вой котов в марте. Кот Василий. Как пенопластом по стеклу, но слова… слова сильно повеселили.       — Какая боооль, какая боооль, — завывал он. — По алгебре трояк, а знаний — ноооль.       Когда он затянул данную песню в третий раз, я распахнул дверь и, войдя в кабинет, поаплодировал вокалисту.       — Васильев, ты сегодня крайне самокритичен. Домашняя работа у тебя есть, принес, не потерял, собака не сжевала? Сразу говорю, версии с НЛО, эпидемией вируса, плодящего зомби, и твоего полета в космос не прокатят. Тем более на прошлой неделе все это уже было.       Я прошел к своему столу, открыл учебник, полистал его. Следом открыл журнал, пробежался пальцем по именам и посмотрел на притихший класс. Все ждали, кого первым я приглашу на эшафот.       — Судя по вашим глазам, если вы что-то и знали, то уже благополучно забыли. Ладно. Всем открыть учебник на странице сорок пять, новая тема — «Предел функции и непрерывность». Параграф два/один – «Предел функции».       Весь класс слажено выдохнул и зашуршал страницами. Пока я вел урок и пытался хоть что-то вложить в головы учащихся, эти самые учащиеся преданными глазами смотрели на меня, кивали в такт моим словам, но, готов поклясться, про себя отсчитывали минуты до окончания урока. Как только звонок прозвенел, моя гипотеза подтвердилась. Все, как один, схватились за сумки и попытались запихать учебники туда.       — А разве я сказал, что вы свободны? Звонок звенит для учителя. Все сели на свои места и примолкли. Никитин, тебя это тоже касается, сядь прямо, а не в пол-оборота. Записывайте домашнее задание, оно на доске, а после можете быть свободны. Никитин, я сказал — записать, а не сразу на выход рвануть. Завтра тебя первого спрошу.       Когда кабинет опустел, я вздохнул и откинулся на спинку стула. Наконец-то у меня пустое окошко в расписании. Немного отдохну, а то ночью почти не спал.       Мой отдых «отменил» телефон, который завибрировал в кармане.       — Что за черт, кто там?! — На экране строила рожицы моя сестренка, а надпись ниже гласила — «Коза». Ну, кем она и была — настоящая коза. — Привет, Коза, поздравляю, твоя шутка удалась. — Тихий смех был мне ответом. — С чем звонишь?       — С телефоном, не с ручкой же, — съязвила Дашка.       — Ха-ха-ха, смешно. Ты язва, Дашуль, причем язва трехведерная.       — Я тебя тоже люблю. И всему у тебя учусь.       — Дашуль, я ведь на работе.       — У тебя окно сейчас.       — Все-то ты знаешь. — Я улыбнулся и посмотрел в окно. — Так что ты хотела?       — Не задерживайся сегодня. Я хочу тебя кое с кем познакомить.       — Ммм, очередной ухажер? И кто он?       — Нет. Придешь — узнаешь, пока.       Сестренка, как всегда, намекнула и закончила разговор. Ну, характер. Зная ее, я никогда не смогу вычислить, что она выкинет в том или ином случае.       Улыбнувшись, я положил телефон в карман и вновь посмотрел на улицу. Погода сегодня хорошая, солнечно так, хоть и немного свежо.       Я уже собирался отвернуться, когда увидел его. Новый учитель информатики. Он стоял на площадке в окружении детей восьми-девяти лет и улыбался им.       «Какая открытая и светлая улыбка. Давно не видел такой, разве что у детей».       Я наблюдал, как солнечные лучи золотят русые волосы, делая их местами светлее и ярче. Он засмеялся, когда один мальчонка, яростно жестикулируя, что-то рассказывал.       «Интересно, какой у него смех? Жаль, не могу услышать отсюда».       Какие глупые мысли в голову лезут, да и сравнения тоже. Старею, что ли?       — Сергей Максимович, я могу с Вами поговорить?       Я повернулся на голос. Рядом с моим столом стояла одиннадцатиклассница Баранова Татьяна. Она старалась не смотреть мне в глаза, и щеки порозовели. Пальцами девочка теребила край пиджака. Весь ее вид говорил о том, что она волнуется и стесняется. Баранова и стесняется — это непривычно. Обычно эта девочка напоминала холодную и высокомерную королеву. Таня из обеспеченной семьи, к тому же миловидна и умна, умеет себя вести на людях, но… Ее высокомерие очень отталкивало. Впрочем, это не мешало ей иметь кучу поклонников и немало подражателей. Многие девочки в классе одевались, стриглись, а порой даже говорили, как она. Казалось, Таня этого даже не замечает, а может, и впрямь не замечает.       — Что ты хотела, Татьяна?       — Сергей Максимович, я хотела спросить. У Вас есть девушка? — Приплыли!       Я резко выпрямился, сменив фривольную позу, напрягся всем телом. Что-то мне подсказывало, разговор принесет проблемы.       — Понимаете, Сергей… Максимович, Вы мне нравитесь. — А вот и она, проблема.       — Танечка, ты сейчас выйдешь, а я сделаю вид, что этого разговора между нами не было, никогда. Я твой учитель, ты моя ученица, других отношений между нами нет и не будет. Иди.       Наверное, я был слишком груб, но дай я сейчас слабину и ее фантазии могут зайти дальше, чем нужно. Таня опустила глаза и, что-то прошептав, кинулась к выходу. Останавливать не стал. Ей нужно успокоиться и, все взвесив, понять, что мои слова правдивы и логичны. Когда она распахнула дверь, раздался вскрик, но Таня, не обращая внимания, выскочила из кабинета и побежала по коридору.       Я поднялся и направился к выходу, обогнул дверь и увидел… нового учителя информатики, лежащего на полу. На лбу у него наливалась внушительная шишка.       — Однако, Константин, а я смотрю, Вы прямо у моих ног. Неужто так сильно приглянулся Вам? — Наклонился и тише добавил: — Или все же решились опробовать мой талисман на себе?       Никогда не видел, чтобы человек так быстро вскакивал на ноги и уносился… в туалет… Занятно. А что будет, если я тоже туда же пойду? Может, проверить?       Как наяву увидел: прижимаю его к стене, перехватываю руки, не даю оттолкнуть, поднимаю над головой, склоняюсь и вдыхаю аромат кожи. Замираю в паре миллиметров от приоткрытых губ, ловлю теплое, свежее дыхание. Слышу гулкие удары сердца. Склоняюсь еще ниже и опаляю губы поцелуем. Завоевателем вторгаюсь языком в рот и ловлю его язык. Вздох... Стон... Дрожь желания... Он прижимается ко мне всем телом. Отпускаю руки и погружаю пальцы в короткие завитки волос, перебираю их, ласкаю кожу головы, спускаюсь на шею... плечи. Вновь ртом ловлю стон, делю с ним... делаю своим. Приподнимаю его, и он обхватывает мои бедра ногами, выгибается в моих руках... Кусаю его сладкие губы. Страстно, яростно... С моих губ срывается собственническое: «МОЙ!»       Вырвавшись из сладкой, безумной мечты, я усмехнулся, нащупал дрожащими пальцами в кармане сигареты и направился на улицу. Увы, но вредные привычки у меня имелись: сигареты и, кажется, новый учитель. Мне нужно остыть.       Остаток дня я ловил себя на мысли, что все время вспоминаю нашу встречу с Константином, каждый раз ищу его взглядом среди учителей в коридоре и даже почему-то среди учеников на уроке. Определенно со мной что-то происходит, точно — старею... или схожу с ума.       Последний урок сегодня был в десятом «А». Я дал им самостоятельную работу по пройденному материалу, а сам откинулся на спинку стула и стал наблюдать из-под ресниц. Естественно, полкласса списывали.       — Костикова, смотри в собственную тетрадь, а то или шею свернешь, или косоглазие получишь. Воронов, или выплюни жвачку, или проглоти. Ты как жвачное животное. Иди лучше в палисаднике вокруг школы траву пожуй: и тебе удовольствие, и школе польза, а то когда еще газоны подстригут. Кузнецов, неси сюда телефон, после урока заберешь.       За пятнадцать минут до конца урока я встал и направился к доске. Уже хотел написать домашнее задание, но не тут-то было: мел проскальзывал по поверхности доски, не оставляя после себя следов.       Я усмехнулся, шутка очень старая, натереть доску парафином, но все еще действенная. Ну, ничего, сейчас повеселимся немного. Подойдя к столу, я наткнулся на выжидающий взгляд двадцати пар глаз и улыбнулся им, мягко так, от всей своей души садиста со стажем.       — Ну что, дети мои, каяться будем? — Тишина. Ну, это не сюрприз. — Точно не будем? Ну что ж, по грехам и расплата. Открываем дневники и записываем домашнее задание. Выучить с параграфа пятого/первого по пятый/шестой. Завтра устрою большой опрос. За два урока всех успею спросить. Так же решить задачи со сто первой по сто десятую. Всем хорошего отдыха, можете быть свободны.       Какая тишина, иголку урони, а покажется взрывом атомной бомбы. И взгляд, какой у всех взгляд. Думаю, мое прозвище «Садист» теперь будет звучать гораздо чаще. ***       Домой с работы решил вернуться пешком, заодно проветриться. Это заняло больше времени, чем обычно на маршрутке, поэтому, когда зашел в квартиру, получил выговор прямо в дверях.       — Я же просила тебя не задерживаться. Сереж, ну реально, ты невыносимый человек.       — Коза, нет невыносимых людей, есть узкие двери.       Дашка прижалась плечом к стене и прищурилась.       — Это выражение устарело. Ты теряешь квалификацию. Стареешь, что ли?       — Вот и я сегодня раза два так подумал.       Я снял ботинки, куртку, подошел к сестре и привычным движением потрепал по волосам. А она, как всегда, попыталась увернуться, в связи с чем произошла незапланированная состыковка ее головы со стеной. Дашка зашипела, я тихо засмеялся.       — Ну, веди, показывай своего гостя, пока я еще не прилег спать, где стою. И напомни мне потом рассказать тебе о том, что твой подарок наделал.       Даша улыбнулась и поманила за собой в зал. Как только мы переступили порог, сестра махнула рукой в сторону дивана и начала:       — Знакомьтесь… — Я вылупил глаза.       «Так не бывает, нет, реально, так не бывает».       Не сдержавшись, я плюхнулся с размаху в кресло и начал смеяться.       — Сереж, ты чего? Ты, часом, умом не тронулся? Сереж.       Даша меня трясла, а я не мог успокоиться и продолжал смеяться. Похоже, это судьба. Не бывает таких случайностей. С трудом подавив смех, я кинул взгляд в сторону дивана и усмехнулся. Среди вороха диванных подушек, которые так любила моя сестренка, сидел он, мой незнакомец, новый учитель информатики — Константин.       Я подмигнул парню.       — Ну что, Константин, видимо, это и впрямь судьба, и она настойчиво нас с тобой сводит.       Парень побагровел и отвел взгляд, но прятаться поздно, хищник во мне уже наметил новую цель, и этой целью являлся он.       — Сереж, вы что, знакомы с Костей?       — Ну, как бы тебе сказать, твой подарок, похоже, реально приносит удачу. — Схватив свою сумку, я вытащил оттуда фаллос, вручил онемевшей сестре и продолжил: — Бери, Дашуль, пригодится, хороший талисман от сглаза и на счастье, поверь. А мне он уже не нужен. Дальше я обойдусь своим, кожаным, натуральным.       Я посмотрел на смущенного Костю и окинул фронт работы. На сей раз он не отвел взгляд, а наоборот, твердо посмотрел мне в глаза. Будет сложно, но интересно. Поднявшись с кресла, я подмигнул замершей сестренке, потом своей «жертве».       — Вызов брошен, вызов принят. До скорого, Костик.       Уже когда закрыл дверь, услышал комментарий сестры:       — Кость, а ты попал. Сочувствую.       Я вновь широко улыбнулся. Настроение было замечательное, причем настолько, что перешагнуло шкалу с отметкой «заебись».       Я направился в свою комнату, строя по дороге планы по охмурению Костика.       Теперь меня и танком не остановить. *КОНЕЦ.