Верхом на василиске

Эпилог. Оправившийся от злонамеренного призрачного удара, Люциус предпочёл вернуться домой. Кто-то поговаривал, что подобное решение его заставил принять попечительский совет, озабоченный душевным состоянием своего самого платёжеспособного члена, но эти сведения ничем не подтверждались. На освободившееся место приглашали оправданного Сириуса, но никто почему-то не желал видеть его на этой должности в компании Беллатрикс. Тогда в школу даже прибыл Римус Люпин, и даже допреподавал до конца года, но, к величайшему сожалению большей части учащихся, оборотень забыл выпить своё зелье во время полнолуния и был окаменён в перекинувшемся виде василиском. Гротескную статую ухитрились дотащить аж до лазарета, что привело и к огромному скандалу, и выдворению несчастного оборотня из школы. Так что оставшийся срок до готовности зелий мужчина пролежал в подвале у Сириуса, что никак не прибавило ему здоровья. Не смотря даже на то, во сколько одеял он был завёрнут. Впоследствии Люпин не раз повторял, что зелье он выпил, но оно не подействовало, чему, впрочем, у него не было ни единого доказательства. Джинни Уизли заключила свой первый контракт с издательством, предоставив им рукописную книгу: ≪Оттенки тающего льда≫, которая ещё до своего выхода была запрещена во многих странах. Впрочем, тем дороже она становилась. Сюжет книги был достаточно незамысловат: маглокровная волшебница попадает в плен к злобному колдуну. Отличием же от остальных сюжетов служило то, что в конце книги девица счастливо выходила замуж именно за этого колдуна, а также возможно в том, что большая часть книги подходила лишь для аудитории переступившей порог совершеннолетия. Джинни даже попытались запретить печатать подобное в связи с юным возрастом автора, на что девочка тут же объявила, что она всего лишь передаточное звено между жутко застенчивым автором, и читателями, ждущими новую сенсационную книгу. Загадочность автора стала одним из критериев его успеха, а уж содержимое книги подняло подпольные продажи до заоблачных высот. К сожалению, официально подобное смогли напечатать лишь в очень ограниченном количестве. Зато за официальными изданиями началась настоящая охота. Том же, и ранее не брезговавший магией крови, подсказал юной волшебнице как из книжек сделать мини-вампирчиков, чтобы те жизненные силы, изрядно подскакивающие при прочтении данной книги, по чуть-чуть перетекали в связанный с ними дневник. Риддл даже успел объявить, что в содеянном полностью раскаялся, хоть и не считает себя в ответе за действия, совершённые Воландеморта после шестнадцати. И да, он ухитрился окончательно сдружиться с Джинни. Теперь, когда девочка не спешила поднять с ним тему великого героя, у них оказалось множество общих интересов. Возрождение простого английского парня планировалось на конец лета. Перед самыми экзаменами наконец-то расколдовали несчастных каменных страдальцев. И, сюрприз, на этот раз Гермиона была именно Гермионой. Её несколько раз расспрашивали о том, куда в таком случае мог подеваться Глеб, но девочка лишь пожимала плечами, утверждая, что ответ на данный вопрос ей неведом. Гермиона рвалась сдать экзамены со всеми, не смотря на то, что она пропустила весь процесс обучения, но Макгонагалл лишь покачала головой. С высочайшего дозволения директора девочке разрешалось колдовать дома, самостоятельно навёрстывая школьную программу летом. Каждую неделю к ней должны были приходить учителя, проверяя, как идут дела и давая новые задания. Некоторые попытались отказаться, но пылающая энтузиазмом девочка не сулила ничего хорошего мирным гражданам. Быков, с помощью директора пытался найти Глеба, так как они очень сомневались, что парень смог вернуться в свой мир и тело, но пока у них так ничего и выходило. Варя помогала изо всех сил, несмотря на то, что ей сказали, что с её стороны лучшей помощью будет бездействие. И вот тут-то активизировалась Беллатрикс, уставшая менять даты свадьбы. На дворе стоял июнь, Белла должна была со дня на день родить, но внезапно она решила, что ребёнок не должен рождаться без свадьбы. Лобанов смутно понимал, что при таком раскладе новоиспечённая жена отправиться сразу же в Мунго, но спорить не стал. Все причастные к скорой радости молодой семьи забегали, пытаясь в кратчайшие сроки сделать самый шикарнейший праздник. *** — Я толстая? — с тоской взирая на своё отражение в зеркале. Зеркало же лишь умилённо всхлипывало, да причитало: — Уж я и не чаяло вас более такой красавицей увидеть. Вы же, как к колдуну злостному присоединились, совсем себя забросили, — взгляд Беллатрикс сменился на откровенно мрачный. — Это был такой стиль, — обиженно прошипела она. — Так я-то и не спорю хозяюшка, но нынешний-то стиль вам более подходить будет, — восхищённо сказало зеркало, приводя Беллу в хорошее расположение духа. — Но живот-то выпирает, — тут же вновь загрустила невеста. — Любо-дорого посмотреть, — подтвердило зеркало: — Ибо вы в скорейшем времени предоставите мужу великий дар, — зеркало аж охнуло от переполнявших чувств. — Ну, только если так, — ненадолго успокоенная невеста ещё немного покрутилась перед зеркалом и вот, наконец-то, в комнату протиснулась Нарцисса. — Красавица, — убеждённо заявила сестричка, оглядывая Беллу. — Пора, — продолжила она, умилённо улыбаясь. Традиционный девичник решено было перенести туда же, куда и медовый месяц, на то благословенное, но недосягаемое время, когда родители хоть чуточку освоятся в новой для себя роли. Впрочем, об этом никто и не жалел. Свадьбу решено было проводить в поместье Малфоев, так как количество гостей, сгоряча наприглашённых Беллой, можно было вместить только там. Учитывая разношёрстность приглашённой компании, Люциус успел припрятать всё по-настоящему ценное, а всё остальное дополнительно зачаровать. И теперь он мстительно улыбался всякий раз, когда очередной гость, по недоразумению покушающийся на хрупкий показатель семейного богатства, например, какую-нибудь старинную вазу, резко начинал тушить вспыхивающие предметы гардероба. Нарцисса наконец-то перестала мучиться бездельем. Так что все гости, могли видеть результаты её трудов в оформлении зала. Варя с трудом сбежала из-под родительской опеки и стала другом жениха. Когда около беседки появилась невеста, гости восхищённо ахнули. Белла была действительно хороша, так что даже у самых недоверчивых рассеялись мысли, что брак лишь по залёту. Женитьба предполагалась магической, так как Сириус с Беллой всё же являлись родственниками. Магический брак значительно повышал шансы их ребёнка. Когда им наконец, велели поцеловаться, Белла почувствовала жидкость, стекающую по бёдрам. После ну очень короткого поцелуя (публика разочарованно застонала), Белла прошептала: — У меня воды отошли, — лучезарно улыбаясь теперь уже законному супругу. Сириус побледнел, покраснел, прикинул, что аппарировать его жене в нынешнем состоянии ну никак нельзя, подхватил её на руки и унёс в дом. Видимо, врача вызывать придётся в сам особняк. *** — Ну что ты волнуешься, — Быков смотрел на Лобанова сверху вниз. — А вы бы на моём месте не волновались? — насильно усаженный в кресло Сёма явно готов был убивать. — Всё будет хорошо, — погладила его по руке подошедшая Варя, кидая на профессора укоризненный взгляд. Впрочем, бледен был не только Лобанов. Нарцисса сидела в соседнем кресле, прижимая руки к груди. Её застывший взгляд был обращён в никуда. Люциус уже думал вызывать ей ещё одного колдомедика, но Макгонагалл милостиво поделилась валерьянкой. — Я тут подумала, — глотнув успокоительного, счастливо произнесла Нарси: — А может нам тоже ребёночка завести? — теперь побледнел уже блистательный лорд. — А может не стоит? — тоскливо осведомился он, прикидывая свои шансы вновь устроится в школу. — Я же всегда девочку хотела, — умилённо произнесла Нарцисса, абсолютно не слушая супруга. Варя с подозрением покоилась на Макгонагалл. Насколько ей было известно, от нормальной валерьянки так себя не ведут. Быков тоже явно насторожился, но высказывать очевидное не стал, решив лишь позже попросить у Минервы рецептик. Через какое-то время гости стали потихоньку расходится, и ещё часа через два перед дверью остался лишь страдающий Лобанов. Ещё часа через четыре, гордому папаше вынесли маленький пищащий свёрток. — У вас мальчик, — улыбнулась медсестра. И Лобанов не знал, что заставило его сказать это, но взяв ребёнка на руки, он произнёс: — Орион.