Пророк

У жизни бродяги есть свои плюсы. Ты не привязан ни к какому месту, вся твоя жизнь умещается в заплечный мешок, и в нем точно только самое необходимое. У тебя нет времени на сожаления или праздные печали. Ты всегда знаешь кто ты, потому что без согласия с самим собой просто нельзя выжить в бесконечных скитаниях. Три с половиной тысячи лет назад путешествовать было опасней. Приходилось здороваться с каждой собакой, деревом или кустом, ведь если в обличии другого существа затаился маг, то последствия могли быть ужасны. Или нужно было таскать, и в без того тяжелом мешке, разные вкусности для скальных гарпий или пустынных грифонов, чтобы те отвлеклись на сушенные мандарины или засахаренных палочников и не тронули тебя. Сейчас же опасаться стоит только разбойников с длинными ножами и покрытыми сажай лицами, или брезгливой рожи хозяйки таверны, которая, смотря на сгорбленного старца перед собой, вытирает руки о фартук и говорит, что мест для ночлега у нее нет. Хотя в половине комнат даже не зажжен свет. Но это легко пережить. Тысячелетия дорог сделали ноги нечувствительными к долгим переходам, а длинный посох в руке помогает отогнать неожиданных грабителей. Он входит в город на рассвете. Стражники даже не смотрят на человека в лохмотьях. А надо бы. Вот тот, что выше и шире в плечах завтра порежется в трактире о ржавый нож и заработает воспаление. Выживет, но потратит два месячных жалования на то, чтобы вылечиться. Второй же...А впрочем, ничего интересно. Заходить дальше двух дней слишком хлопотно. На главной площади много людей. Все спешат, галдят и не обращают совершенно никакого внимания на фигуру около фонтана в центре. Тао не спеша снимает просаленную ткань с верхушки дорожного посоха, открывая миру резное украшение с голубыми камнями, которые переливаются в утреннем солнце. Несколько заинтересованных взглядов заставляют его усмехнуться и с кряхтением подняться от бортика фонтана. Он хорошо играет свою роль полоумного старца. Это обличье ему уже слишком давно стало родным. Посох звонко стучит о плиты мостовой, привлекая внимание. - Сыны и дочери безоблачного неба! Слушайте и внимайте! Грядет буря, что унесет множество жизней! Пришло время молиться забытым богам! Только они спасут нас от ревущего пламени! Слишком чистый и громкий для немощного старца голос разносится по площади. Тао поднимает руки, блеском инкрустированной рукоятки привлекая внимание. Но речь его быстро прерывается полусгнившим помидором, который ударяет ему ровно в грудь, оставляя яркое пятно на и без того нечистой хламиде. Сегодня его снова посчитали сумасшедшим. Никакого разнообразия. Три с половиной тысячи лет назад пророков боялись. Сила видеть наперед пугала людей даже в те сказочные времена. Не угадывать, а именно знать. Каждый провидец делал это по разному. Кому-то это снилось, кому-то об этом шептал ветер. А Тао просто видел это сам. Он останавливал время для других, а сам шел вперед, смотря, как меняется все вокруг него. Выбирал человека и шел по его жизненному пути. Иногда на пару дней, иногда до самого конца земной дороги. Когда за человеком захлопывались черные врата, он всегда останавливался. Идти дальше совсем не хотелось. Никто из провидцев не возвращался с той стороны. А если и случалось произойти такой удаче, то рассудок этих счастливчиков уже никогда не становился прежним. Поэтому Тао не расходовал свои способности понапрасну, но гордо носил посох с украшением из лазурного камня. До тех пор пока все не стало меняться. Постепенно люди начали учиться обходиться без магии. Колдуны и волшебники, которым раньше были рады в любом доме, стали восприниматься как бездельники, объедающие честной народ. Потребовалось всего пол столетия, чтобы обычные смертные, не без помощи, конечно, особо противоборствующих магов, поняли, что большую часть своей жизни могут обходиться без волшебства. Еще пара веков - и вот уже единороги превратились в обычных лошадей, а фениксы в бессмысленных пеструшек, восседающих в клетках богатых домов. Грифонов перебили, а гарпии эволюционировали в безобидных летучих мышей. Всего за тысячелетие привычного мира не стало. Да, волшебники продолжали существовать. Но теперь они же сами и контролировали магию. Стоило только какому-то мальчишке на ярмарке показать, как он может заставить исчезнуть яблоко, как его тут же хватали. Колдовать - плохо. Только уроды и сумасшедшие не могут сделать чего-то своими руками, полагаясь на непонятные слова и странные обряды. Тао сам ни раз и ни два, с ленивым спокойствием наблюдал как ничего не понимающих детей бьют кнутами по тонким спинам за то, что они обнаружили в себе что-то особенное. Видел женщин, которых раздевают, чтобы они поняли, что ничем не отличаются от других. Магия не была под запретом, но стала строго ограничена. Пророки перестали рождаться, никто уже не помнил кто эти люди. А Тао было просто бесконечно грустно от того, что он совсем один. Ведь пророки рождаются только под рев драконов. А они давно ушли за Далекие Горы. Единственные, кто не захотел меняться. Мудрые повелители огня и ветра, они отправились на другую сторону, больше не показываясь среди людей. Каждый человек, каждое создание, умирая, вновь возрождались. Начинали новую жизнь, снова приходя в этот мир. Человек мог родиться вороном. А ворон человеком. И только драконы, умирая, всегда перерождались в людей. Редкие создания, живущие столетиями, после смерти снова и снова становились людьми. И только их судьбу не могли предсказать провидцы. А те, кому волею судьбы случилось сделать первый вдох и издать первый крик вместе с драконом, одновременно, мгновенно, словно одним телом, больше никогда не умирали. Человек, который мог видеть будущее, путешествовать в прошлое и всегда оставаться собой, помня бесчисленное множество жизней других - пророк. Рожденный с драконом. Тао отстирывает грязный подол плаща у тонкого ручейка рядом с городской стеной. После представления на площади его вышвырнули из города, и теперь он сидит на мягкой траве, напевая что-то и пожевывая травинку. Города по эту сторону Великого Пролива закончились. Можно было, конечно, пройтись по ним еще раз, или заглянуть во все маленькие деревеньки, но это так скучно, что Тао зевает, обреченно падая на спину и смотря в пылающее закатное небо над собой. Небольшой морок, который он держит на себе долгие годы, рассеян - поблизости никого. И Тао снова высокий крепкий юноша, каким он был, когда обнаружил в себе дар, и каким останется до скончания веков. Пророки не перерождаются. Пророка нельзя убить. Вместо крови у них вода и раскаленное масло. Так говорят, по крайней мере. Наверняка Тао не знает - он никогда не ранился. На его теле нет не единого шрама. Только мозоли на пятках от долгой дороги, и грубая кожа на ладонях, которые привыкли всегда держать посох. Тао помнит, когда мир для него впервые остановился: он проснулся ночью от странного ощущения, что кто-то смотрит на него. Свеча рядом с кроватью горела, хотя Тао точно помнил, что гасил ее. Взяв за ручку резной подсвечник, он поднял руку вверх, освещая комнату. И чуть не пролил на себя горячий воск. В углу комнаты сидел дракон. Пригнув шею, чтобы поместиться под высокими потолками, обняв себя кожистыми крыльями, существо не мигая смотрело на хозяина комнаты, а тот, в свою очередь, во все глаза уставился на дракона. В золотистых зрачках огромной рептилии было что-то такое, что не давало отвести взгляд. И тогда время остановилось. Звуки стали глухими, а воздух чуточку гуще. Тао испугался, но одобрительный кивок дракона, почему-то придал ему сил, и он даже смог улыбнуться, показывая, что тоже рад встрече. Больше он никогда не видел дракона. Точнее не видел дракона драконом. Как раз в то время, когда мир стал меняться, случилось его первое перерождение. Они встретились далеко не сразу после него. И может бы не встретились и никогда, потому что пророку нет смысла искать своего дракона. Тот приходит лишь однажды, пробуждая дар, а потом каждый из них снова живет своей жизнью. Но в тот раз Тао попал в большую беду. И если бы не внезапно появившийся человек, который закрыл его собой, то могло бы быть очень больно. А именно боли Тао боялся больше всего. Зная, что смерть тебе не страшна, ты должен бы чувствовать себя всемогущим и ничего не бояться. Но без страха человек не может быть человеком. И поэтому Тао боялся. Он заворачивается в плащ и обнимает посох, устраиваясь поудобней под открытым небом. Завтра он пойдет в сторону Пролива. Кажется, все таки нужно будет пересечь это маленькое море. “Как далеко занесло тебя на этот раз?” - с недовольством думает Тао, ворочаясь на жесткой земле. Крис оказался его драконом. Тем самым, что приходил к нему тогда. И это открытие настолько шокирующее, что Тао не мог закрыть рот. - Не похож, да? - с усмешкой сказал Крис. - Ну ничего, привыкнешь. Больше я не поменяюсь. Тао смотрел на него, пытаясь увидеть очертания драконьей морды или широких крыльев. Но ничего этого не было. Даже глаза больше были не золотыми, а самыми обычными, человеческими. - Почему? - неожиданно для себя задал он вопрос. - Потому что драконы всегда перерождаются в одного и того же человека. У них остается одна внешность и память, если ее пробудить. Сейчас я помню свою прошлую жизнь. Но может быть через несколько перерождений что-то и станет забываться. Так что если где-нибудь через пару столетий увидишь меня - помоги мне вспомнить. Крис поднял глаза, встречаясь с Тао взглядом, и время снова останавилось. Тао только нервно кивнул, пытаясь прогнать пугающее ощущение, которое стало собираеться где-то в груди, когда дракон внутри Криса снова посмотрел на него. Рассвет занимается рано. Но будят не первые лучи солнца, а наглый муравей, который ползет по щеке. Тао пытается сдуть его, не открывая глаз, но не выходит, и он со вздохом садится на земле, пальцами смахивая насекомое с лица. День будет погожий, так что пора выдвигаться. К полудню он набредает на ярмарочный городок. Таких много летом вдоль дороги. Но как только наступают холода - торговцы разъезжаются кто куда. Однако сейчас там кипит жизнь, и Тао так хочется пройти мимо, потому что он устал, но он не может. Накидывая капюшон на голову он проходит через узкие воротца, больше похожие на калитку, и сражу оказывается поглощен шумом рыночной толпы. Его то и дело толкают, но он пытается не обращать внимания, высматривая место, откуда можно начать “проповедь”. В этот раз его принимают за актера. Народ потешается, слушая его речи о грядущем конце. Никаких помидоров или помоев. Наоборот, ему дают корзинку с едой и пару медяков. “Ну и это не плохо”, - думает Тао, садясь в сторонке, за винными рядами, чтобы, наконец, поесть от души. - С каждым разом у тебя получается все лучше! - раздается голос над ухом. Тао вздрагивает, роняя надкусанное яблоко и вскакивает, выставляя вперед посох, готовясь к нападению. Крис стоит, прислонившись к стене и сложив руки на груди. Рукава рубашки закатаны, открывая загорелую кожу. Волосы к концу лета уже почти выгорели, а на лице нет приметного шрама, что так запомнился Тао в прошлом. Он замирает, часто и глубоко дыша, словно не веря, что все таки смог найти своего дракона. - Извини, было много работы, - говорит Крис спокойно. - И опусти уже свою палку. Можешь больше не бояться. У Тао начинает дергаться нижняя губа, и реальность плывет перед глазами, затуманенная подступающими рыданиями. Он роняет посох и падает на землю, пряча лицо в ладонях. Крис почти тут же оказывается рядом. Обнимает, прижимая к себе и чуть укачивает. - Ну и вот чего ты? - спрашивает он с улыбкой в голосе. - Я знал, что ты меня найдешь. Тао не отвечает и рыдает уже навзрыд, всхлипывая и чуточку подвывая. - Я опять забыл, - оправдывается Крис, хотя его и не спрашивают. - Совсем все. - Мы поругались, - сквозь всхлипы произносит Тао, прижимаясь лицом к чужой груди. - Ну да, повздорили немного. С кем не бывает? - На сто шестнадцать лет, - не унимается пророк, завывая в кожаный жилет. - Но ты ведь все равно искал меня. Чувствовал, что я уже переродился? Тао поднимает глаза, красные от слез, на Криса и качает головой: - Нет. Просто посчитал. Когда Крис нашел его во второй раз, Тао не поверил своим глазам. Слишком быстро, буквально через пару десятков лет. Он уж и не думал, что когда-нибудь увидится с драконом. Предполагал, что последний нашел себе дела поинтересней, после того как неожиданно пропал. - Человеческая жизнь оказалась на удивление хрупкой, - сказал он задумчиво, постукивая себя большим пальцем по нижней губе. - Ты что? - Тао широко раскрыл глаза. - Да, это третье рождение. Надеюсь в следующий раз я буду удачливее, - и он улыбнулся так, что у Тао подкосились колени и он устоял только благодаря своему посоху. На исходе этой, третьей, жизни, они лежали в стоге сена на поле за домом, в котором жили последние годы, провожая последние теплые деньки. - Видишь сколько мне осталось? Тао привычно прикрыл глаза, шагая через время. Но не увидел ни дороги, ни тропинки. Он вздохнул и покачал головой. Пророки не могли видеть свою судьбу, или судьбу драконов. - Тогда я постараюсь вернуться как можно скорее. - Крис поцеловал его в висок, укрывая колючим одеялом, прихваченным из дома. Наверно они смотрелись смешно. Высокий старик и хрупкий мальчик. Но непонятно, кто из них на самом деле был старше. - А что если ты забудешь? - подрагивающим голосом спросил Тао. - Я увижу тебя и сразу все вспомню, - успокаивающим шепотом проговорил Крис. - Но вдруг ты не найдешь меня больше? - Я буду ждать пророка. Который зайдет в город и начнет говорить. Рано или поздно я найду тебя снова. И не важно сколько перерождений для этого потребуется. Я буду искать тебя в каждом. И ты ищи. И все это тянулось вот уже три тысячилетия. Спустя четыре дня они добираются до портового городка на краю Великого Пролива. Все время дороги Тао вис на руке Криса, и теперь, остановившись, последний вздыхает, разминая спину. - Куда ты хотел? - Искать тебя, но я уже нашел. - Тао довольно улыбается и даже не пытается скрыть своей радости. - А дальше? - Не знаю. Ведь ты... Тао смотрит на пылающее солнце, но внезапно его пробирает ледяная дрожь. Он мнется, не зная как спросить, но пронзительный взгляд Криса тянет слова лучше всяких клещей. - Сколько тебе лет?, - наконец, решается он задать самый страшный вопрос. - Восемьдесят шесть. - спокойно отвечает Крис и привычным жестом складывает руки на груди. Глаза Тао открываются так широко, что кажется вот-вот вылезут из орбит. На вид Крису не больше двадцати пяти. Нет, не может быть! - Ты знал, что в Далеких Горах тоже живут люди? - Крис спрашивает отвернувшись, подставляя лицо прохладному бризу. - Я... нет..., - мямлит Тао, пытаясь вспомнить все, что он слышал и знал когда-либо. На него накатывает запоздалая паника: ведь он никогда бы не додумался пойти туда. Нет, он готов был пройти и до края мира, если бы в этом был смысл. Но Далекие Горы пустынны и необитаемы, выжжены драконами в качестве последнего урока неблагодарным людям. - Мои родители жили там. Тао облизывает губы, пытаясь поймать время и остановить его. Мысли жужжат в голове, а от тона Криса почему-то страшно. Что-то случилось. Что-то серьезное. Но когда Крис оборачивается, глаза его искрят весельем. - Неужели тебе не кажется, что я слишком молод для восьмидесяти шести? Неужели не хочешь спросить как так вышло? - Как так вышло? - сиплым голосом растеряно повторяет Тао. - Все очень просто. -Крис подходит ближе и обхватывает его лицо своими ладонями. - Я родился под рев дракона. Несколько секунд Тао не соображает. В голове пустота и только один пронзительный высокий звук, который заполняет все собой. - Ты хочешь сказать... Крис не выдерживает и смеется. Долго, искренне, так как делал очень и очень редко. На его губах играет улыбка, и Тао кажется, что он не видел в своей жизни ничего прекрасней за все эти тысячелетия скитаний. - Драконы живут за Далекими Горами. Однажды я даже видел одного. Может быть того самого, который родился со мной. Но он пролетал далеко в небе, и я не стал звать. Ведь я сам дракон. Может быть как и ты. - Чего? Крис снова смеется видя непонимание и какую-то легкую обиду на чужом лице. - Так говорили мои родители, когда узнали, что я пророк. Они сказали, что только тот, кто в прошлой жизни был драконом, может получить этот дар. И что драконы знают это и кричат, приветствуя своего. - Я все равно не верю. - Тао качает головой, стеклянным глазами уставившись в никуда. - Во что не веришь? В то что больше мы не расстанемся никогда? Уже жалеешь? - подначивает Крис. - В то, что я когда-то был драконом...Я ведь ничего не помню. - Возможно, ты перерождался уже столько раз, что просто забыл это. Но так ли это важно, когда сейчас ты помнишь главное. И я помню, - короткий поцелуй в губы сменяется вопросом. - Так куда ты хочешь отправиться? Тао думает недолго. Хитро улыбается, хватает чужую ладонь и тащит за собой. - Мы поплывем на ту сторону Пролива. Я давно там не был. Крис покорно кивает и идет следом. Теперь они могут позволить себе все, что угодно. Путешествовать, есть, спать, любить . Еще несколько тысячелетий мир будет спокоен. Об этом Крису рассказал огонь.