"Цена за гордость"

Это как внезапно заболеть: переход из прекрасного состояния в ужасное, резкое и оглушающее, как если бы камень со скалы упал на голову… только таких камней оказалось слишком много на одни головы. Ещё вчера они вместе с Симбой играли, а его отец, глава прайда Муфаса, убил на охоте самого большого буйвола в саванне – и сегодня их уже нет, а место вожака занимает Скар. Ещё вчера Симбу никто не мог успокоить, потому что это неугомонное создание рвалось в игру с Налой – а сегодня его уже нет. Ещё вчера все члены прайда смотрели на гордого красавца Муфасу с восхищением и обожанием – а сегодня он не более, чем корм для червей. Ещё вчера… Время Налы делится на два периода: короткое «вчера», когда Симба с Муфасой были живы, и бесконечное «сегодня» — жизнь при диктатуре Скара и полном беспределе со стороны гиен. Нала была слишком юной для того, чтобы понимать какие-то взрослые разговоры между шокированными и опустошенными ужасной новостью львицами – она лишь запомнила, что «теперь гиена поведёт львов», «король зверей глодает трупы и гнилые кости», «мы идём не за гривой, а за шакальим хвостом» и так далее. Нала тогда не понимала смысла всех слов, произнесенных взрослыми, но она знала, что в прайде теперь уже ничего не будет по-прежнему… и в её жизни тоже. — Нала, ты великолепно проявила себя на охоте. Прайд должен гордиться такой львицей, как ты. Думаю, ты заслуживаешь большей части добычи. Проявила себя? О да, просто стояла в стороне и не мешалась, вот и всё участие. Чем должен гордиться прайд – тем, что она не может дать должный отпор мерзавцу и тирану? — Нала! Такой юной львице не следовало бы рисковать собой и идти на слоновье кладбище. Я был бы расстроен, если бы с тобой что-нибудь произошло. Расстроен? Ха. Другую бы молоденькую львицу нашёл. — Нала, тебе нет нужды иметь дела… с этими. Тебе достаточно сказать мне, если кто-то посмеет обидеть тебя. И это после того, как его же гиены пытались отбить у Налы законную добычу. На что он рассчитывает – на то, что она пойдёт у него на поводу и будет, как последний шакал, ходить за ним хвостиком и преданно заглядывать в глаза? Не дождётся, не дождётся, не дождётся, не… Возможно, бегство Налы было трусостью – она сама себя не раз сомневалась в правильности своего поступка…но она не могла допустить над собой плена этих зелёных, пронизывающих душу насквозь, глаз своего нового вожака. Кто угодно, но только не она. И если сохранение гордости требует бегства, то она готова это совершить.