Сквозь открытые окна

Вилл потерялась в этом мире, на родной планете. Порой ей казалось, что она немного свихнулась, потеряла рассудок, сошла с ума. Ей казалось, что такая участь ждёт всех хранительниц Сердца Кондракара. Всех тех юных девушек, что могли бы быть после неё, после их великолепной пятёрки, и которых уже никогда не будет. Нерисса победила. Даже не завершив до конца свой план. Всю работу за неё сделали Шегон и другие прихвостни колдуньи. А она лишь наслаждалась триумфом, зверски, не по-человечески, смеясь. Позже этот смех преследовал Вилл в кошмарах, а ещё через некоторое время и в реальной, той, казалось, ещё настоящей, жизни. После победы Нерисса лишила их силы арамер, но позволила жить. Ей не нужны были бывшие стражницы, потому что Рыцари Гибели справлялись прекрасно со своей задачей. Но не все из пятёрки выжили: после того, как Лилиан, сердце Земли и младшая сестра Корнелии по совместительству, была поглощена силой Нериссы, бывшая стражница Земли, не выдержав горя, покончила жизнь самоубийством, Хай Лин же просто сошла с ума, быстрее всех остальных, наверное. Именно эти мысли посещали Вилл на похоронах бывшей подруги. Остальная тройка постепенно начала отдаляться друг от друга, пытаясь жить нормальной жизнью. Вилл не знала, получается ли это у остальных, но она точно была в пролёте. Потому что в её жизни был он: Шегон. Этот чёрнокрылый демон всегда приходил ночью через открытое окно, которое Вилл оставляла открытым, пытаясь прогнать ночные кошмары. Когда он пришёл первый раз, она не боялась его. Вилл было всё равно. Она не дрогнула, когда Шегон подошёл слишком близко, когда провёл ладонью, шершавой и холодной, по щеке, когда поцеловал властно и жадно. Вилл было всё равно, когда она проснулась утром одна, прекрасно помня все события прошедшей ночи: поцелуи, жаркие объятия, вес его тела, которым он вжимал её в кровать, их близость. Ей было всё равно, потому что такова участь проигравших: подчиняться победителям. Потом Шегон начал приходить чаще, почти каждую ночь. Он удовлетворял свои потребности и уходил через открытое окно, а Вилл оставалась одна. Ей не было обидно, больно или же противно, девушке было всё равно. Даже плевать. Плевать на расцарапанные руки, сгрызанные обломанные ногти, синяки на запястьях и ногах, душевную пустоту. Она лишь подчинилась, с каждым днём осознавая всё сильнее, что жаждет ночи, жаждет его тела, жаждет своего бывшего врага, а ныне повелителя. Нет, она не любила Шегона, даже близко к этому не стояло. Только почему-то бывшей хранительнице было спокойно рядом с ним. Но однажды всё изменилось. Шегон просто остался, остался рядом с ней. Той ночью они лежали вдвоём, она на его груди, которая поднималась и опускалась медленно, слишком медленно для нормального человеческого дыхания. Он перебирал пальцами её красные волосы. Тем утром они проснулись вместе. Через некоторое время он открыл ей самую страшную свою тайну. Шегон показал ей своё человеческое обличие. Когда демон снял маску, на лице Вилл застыл ужас. Она первый раз, с самого первого его прихода, действительно боялась его. Глаза Шегона были пустыми, в них не было глазных яблок, лишь углубления, а рот был разорван почти до ушей. Демон смотрел на неё выжидающе, а Вилл молчала, тяжело дыша. А потом просто поцеловала его в уголки разорванного рта. На тот момент ей показалось, что он облегчённо вздохнул. Она не любила его. Да и он не мог испытывать к ней подобных чувств. Им просто было хорошо друг рядом с другом. Вилл как будто была рядом с ним собой, той бывшей девочкой, что не боялась ничего, лезла в самую гущу битвы, вела за собой остальных, была надеждой и опорой для всех, кому она была нужна. А Шегон только рядом с ней становился свободным от уз Нериссы, что последнее время ещё больше свихнулась. Они не любили друг друга, просто существовали рядом.