Moment.

Tim Myers - The Fall - Лисёнок, я скучаю, - одна и та же фраза, произнесенная таким низким и родным голосом, заставляет Химчана хмурить брови и потирать виски, одновременно хватаясь за сердце, от переизбытка эмоций. У Химчана его высоченное, под два метра, черноволосое счастье, слепящее одной своей улыбкой "в тридцать два". У Химчана смысл жизни поворачивается на триста шестьдесят градусов, посылая в эротическое путешествие разум, когда крепкие руки обнимают со спины и тихий шёпот на ушко "Я люблю тебя". У Химчана железное терпение, когда этот мудак устраивает истерики на тему "Я тебя не достоин". И каждый раз хочется обрезать все провода, ведущие к доступу в мир; запереть двери, окна, чтоб никто и никогда не посмел нарушить его тихое уединение; сломать что-нибудь, кому-нибудь, но он только тихо вздыхает и вымученно улыбается: - Я тоже тебя люблю. Когда Бан впервые заводит разговор о расставании, Чану кажется, что его оглушили. На мгновение мир теряет краски, звуки, парень забывает, как нужно дышать. Но вот нотки нерешительности проскальзывают в голосе его капитана, и он все решает: - Нет, не отпущу. У Гука захламленная квартира, бутылки из-под мартини везде, где только можно и еда в холодильнике раз в неделю, ибо забыл. У Гука несносный сосед Ифань, такой же тролль, как сам Бан, такой же циник и скептик, вечно таскающий трусы старшего, от чего ещё больше бесит. У Гука его улыбающееся чудо, каждый раз поджидающее его с учебы домой. Когда Бан рискует вылететь из универа, он принимает нужное, как ему кажется, решение. - Мы не можем больше быть вместе. Я не могу вечно заставлять тебя ждать. И снова мир теряет краски, и уже, увы, не на миг. Гук исчезает, оставив за собой только смс, ибо побоялся сказать это в глаза. Кажется, Химчан снова забывает, как нужно дышать. * * * Америка слепит глаза яркими огнями, встречая заблудшего корейца с распростертыми объятьями. Химчан впервые за несколько недель улыбается. Та же захламленная квартира, те же бутылки из-под мартини, тот же тролль-сосед. Не хватает только небольшой детали. Не хватает кусочка души, который он так стремительно вырвал. Когда он застает своего друга посреди ночи за очередным "пузырем", Ифань решает - дело-дрянь. Решать самому и только. Первый шаг: стащить телефон у старшего, что при его сноровке (о, да, я о трусах сейчас) не так и сложно. Пара смс и: "Я прилетаю завтра, в десять утра". Второй шаг:выпнуть Гука в аэропорт под любым предлогом, не слушая никаких возражений, и отмазка вроде "Моя двоюродная тетушка, сестра моего двоюродного дядюшки по материнской линии приехала, не видеть же ей этот пиздец в лице нашей халупы". Третий шаг:надеть, на счастье конечно же, гуковские боксеры с бананами и убраться куда-нибудь на пару суток, предоставив им место для траходрома. Довольно потирая руки, Ифань черкает пару слов на листочке о том, что он их всех безумно любит, и сваливает к ждущему его Чонину. * * * Непривычно тихой и серой кажется ему Корея после такой яркой и шумной Америки. Он плетется в конце очереди, безразлично пиная пыль под ногами. Вдруг, словно удар обрушился на голову. Химчан потер глаза, пытаясь прогнать мираж (?). Нет, не показалось. Растерянно кинув чемодан на землю, Химчан, не менее растерянно, подлетел к Гуку, хватая его за рукав толстовки. - Ты.. ты правда.. это ты? - Химчан, почему-то глупо мотает головой, понижая голос, чтобы Он не расслышал в нем дрожи. - Хим... - мгновения хватает на то, чтобы понять, как ему не хватало этих черных блестящих глаз, словно излучающих обожание. Мгновения хватает на то, чтобы прижать к себе покрепче это дрожащее чудо и нежно поцеловать. И плевать, что о них будут думать. Мгновения хватает на то, чтобы вспомнить все, что пытался забыть. Нет, он не может жить без этого парня. Определенно не может. Ёнгук переплетает их пальцы вместе и схватив подмышку чемодан, быстрым шагом направляется к выходу из зала, твердя про себя, как мантру, что Ифань отгребет феерических пиздюлей. * * * Недождавшись, пока они поднимутся на двенадцатый этаж, Химчан зажимает Гука в лифте, давя на красную кнопку "Stop" и стаскивая с любимого рубашку. Целуя своего парня в оголенное плечо, Ёнгук думает, что пиздюлей Ифань может подождать.