Наркотик

После того как его уволили из армии прошёл месяц. Он вернулся из Вьетнама не со слезами счастья, а с лицом, полным безразличия к миру и грусти по старой войне. Мама беспокоится, ведь сына до сих пор не отпустило от тех событий, его уже ни когда не отпустит, это ломки. Каждую ночь на втором этаж раздается крик, кошмарные сны не дают покоя ни ему, ни матери. Мама покупает ему разные лекарства, но каждый рас находит их в мусоре. Он не ест, молчит, злится, только смотрит в потолок без всяких мыслей, как будто он умер . Как они могли, как они могли его уволить из-за какого-то пристрастия к оружию, из-за того что он пошёл в атаку не по приказу, это не честно, подло по отношения к нему. Текелбери не находил себе места, жизнь казалась скучной, ничего не радовало, счастье испарилось после того как с него сорвали погоны и с позором уволили из армии. На глазах у всего отряда Зеленых Беретов, всех друзей, позор какой позор. В тот момент что-то сломалось в нём, мозг отключился. Армия была жизнью, война была наркотиком, обезболивающим. Ни от чего он не получал кайфа больше, чем лишний раз взорвать гранату, выстрелить в голову какому-нибудь человеку и уже не важно, кто это будет друг или враг; патроны, мины, колючая проволока. Ломка, ломка, ломка, нужна доза. Оружие, смерть, кровь - это нужно чтобы жить - адреналин. Он просит у бога облегчения. Словно подросток которому нужен секс или наркоман рыщущий бесплатную дозу. Проходит ещё три месяца, легче не становится. Мама нанимает лучших психологов, но он отказывается разговаривать с кем либо, люди боятся к нему подходить. Комната превратилась в склад разного оружия, гранаты, автомат, пистолеты разного калибра, мангал, огнемет. Задний двор он высадил растениями из тропиков, выкопал ров, создал атмосферу джунглей и весь день сидел там измазанный в грязи , в бондане и автоматом за спиной. Только стрелять по манекенам это не то, они только больше дразнили, хотелось крови, смерти. Мать позволяла всё, лишь бы любимый сын мог забыть о том кошмаре. Только для него это не было кошмаром, это воздух, это болезнь… Это больно, как будто что-то вырвали из твоей души, подсознание отключено, мыслей нет. Хочется действий, хочется стрелять, взрывать, любить… Хочется любви…ДЛя каждого любовь разная, а для Юджина-это война. Ему исполнилось двадцать шесть, прошло полгода с того момента, как его уволили. Мама смирилась, сегодня у него день рождения и она впервые видит искреннюю улыбку своего малыша. Когда тот открывает коробку, в черном бархате лежит револьвер 44-го калибра, о котором тот давно мечтал, раритет. Он счастлив. Вьетнам уходит из головы, его отпускает, ломки уже не такие сильные. Он ходит в тир, стреляет, получает кайф, но это не то: одно дело стрелять в картонку, а другое - в живого человека, когда видишь его эмоции, слышишь его последний вздох, последний звук, что он издает, и отдача от оружия тогда более приятна. Каждый раз перед сном он чистит свой револьвер и пересчитывает гранаты. Спустя ещё какое-то время он находит работу, охранником . Он не расстаётся с формой и напрочь отказывается сменить любимые берцы, он получил разрешение на ношение оружия. В гараже стоял старый армейский джип, который он вкладывал все деньги, пока этот M151 не завёлся. Жизнь наладилась, война отступила от его сердца. Мама плачет, мама снова плачет. Она понимает, что не может держать его дома, вот так вот просто. Он не может жить спокойно без стрельбы, без опасности, без войны. Он, счастливый, собирает вещи в комнате, вот кажется, взорвалась одна граната на заднем дворе вместо салюта. Страх снова его потерять, снова ночи без сна, снова одиночество. Он ведь её Юджин, её мальчик, больше никого не осталось; проклятая война - наркотик, дурманит, опьяняет, война есть везде, главное знать, где её найти. Он с улыбкой на лице скорее бежит к машине, кидает туда сумку, наполненную любимым оружием, возвращается, чтобы обнять маму и поцеловать, а потом раздается свист шин. Мама сидит на кухне и плачет, а на столе лежит газета со статьей на первой полосе «Теперь полицейским может стать каждый…»