Все преходяще, а музыка вечна

Элеммирэ отложил перо и воззрился на дочь, ни слова ни говоря. Пока. Как правило, для понимания им хватало взглядов. - Ну папа... Девушка вспыхнула, но только выше подняла голову. - А Ингиль - уходит! И мама не против! Это явно были ее последние аргументы. Элеммирэ едва мог вспомнить, когда наследница всех его талантов (да, и ораторского тоже!) обращалась к детскому "мама не против!" То есть вспомнить-то он, конечно, мог, но это было так давно... точно до того, как Ингалаурэ вернулся из чертогов Намо Вэфантура. Пожалуй, даже до того, как леди Индис начала снова появляться в Тирионе. - Мама, значит, не против?.. - пробормотал Элеммирэ, даже не пытаясь сдержать улыбку. Еще бы. Если во главе похода стоит ее обожаемый брат... ну ладно, для точности - названый брат... да, если Нандэллин решила увязаться за ним, мама, разумеется, не будет против. - Хорошо, сэллинкэ, и что же ты будешь там делать? Ты не воительница, чему я очень рад, не ученица Садов Эстэ или Чертога Фэантури... Девушка воинственно вздернула подбородок. - Зато я лучше всех у нас варю мирувор! И умею чинить упряжь. И... Элеммирэ рассмеялся в голос. - Да уж, без глотка хорошего мирувора даже лорд Ингиль копья не поднимет... Поэт еще раз посмотрел в глаза дочери, и его улыбка медленно выцвела. - Нандэллин, неужели ты серьезно?.. Девушка спокойно кивнула, в те же мгновения утратив детский задор. - Ингиль говорит, мои умения понадобятся. Кто-то ведь должен готовить воинам еду и чинить одежду, верно? И, разумеется, варить мед. И петь. Ингалаурэ говорил, что война - это очень трудно. Что если у них не останется сил для песен? Разве одним только оружием можно победить Мэлько?