Солнечные зайчики

      Стоял погожий сентябрьский день. Огромный желтый гигант занял свое привычное место на небосводе, раскидав ножки-лучики на Землю, давя ими прохожих, не успевших найти пристанище от раскаленного гнета, который был нетипичен для этого времени года. Под раскидистыми изумрудными лапами ракитника было прохладно. Освежающая, отрезвляющая, приводящая в порядок разгоряченные мысли прохлада. Легкий осенний бриз с моря обдувал лицо, приятно щекотя раскрасневшиеся во время утренней ходьбы щеки. Томная нега разливалась по всему телу, отзываясь в каждой его клеточке. Здоровенный пятнадцатилетний породистый пёс по кличке Юки вальяжно развалился под деревянной скамейкой, спасаясь от жары. Бывшая принцесса, ныне королева Венеры сладко потянулась до хруста. Ей немного за 30. Она всё так же молода и юна душой, хоть и тонкая сеточка морщин вокруг глаз, так характерная часто смеющимся людям, выдаёт в ней женщину средних лет. Эти морщинки…Он осыпал их поцелуями, нежно проводя рукой, как будто боясь спугнуть нежданных “гостей” её всегда улыбчивого бледного лица. “Мои солнечные зайчики”- называл Он их, вновь и вновь с жаром покрывая едва заметные неровности на безупречной коже, заставляя женщину приятно щуриться и довольно улыбаться от прикосновений любимого. Казалось, это было совсем недавно. От трогательных воспоминаний, казалось, всё её существо слилось в одну бесконечную печальную улыбку. -Прекрасный день, правда? Такая благодать в сентябре месяце.- Бархатистый голос королевы Плутона заставил отвлечься от сладостных мыслей, возвращая в реальность. Тонкие пальчики подруги бродили в копне золотистых волос, заботливо разглаживая спутавшиеся пряди. Та была не намного старше самой Минории, но в её лиловых глазах словно отражался опыт многих поколений, казалось, женщина прожила долгую и сложную жизнь. Она нередко была молчалива и задумчива, тогда глаза приобретали малахитовый оттенок, будто наполнялись чем-то важным и непонятным для остальных. В такие моменты в её взгляде читалось отчуждение, словно та видела нерадостные картины из прошлого, а быть может, и из не безоблачного будущего. Что ожидало их впереди? Что могла преподнести им судьба, помимо боли, страха, отчаяния, разрушений, смерти…? Война. Она не щадит никого, и две эти еще такие молодые, но уже хлебнувшие тягости жизни женщины как никто другой знали об этом. …Всё началось, как это и бывает в таких случаях, внезапно. Хотя в отношениях между Венерой и Меркурием давно стал ощущаться легкий холодок, мудрый и справедливый правитель Магеллана старался всеми силами сдержать нарастающий конфликт. Рассудительный и невозмутимый, Король Льда со своей стороны не раз предлагал Королю Огня оливковую ветвь перемирия, переступая через себя, несмотря на то, что в их отношениях не осталось более прежнего понимания и дружбы, ради которой можно было жертвовать собственными принципами- лишь неприступная гордыня и жажда власти Младшего Лорда. Власть же и испортила до этого чуткого и миролюбивого мужчину, тот хотел захватить как можно больше земель и территорий в личные угодья. Возможно, он был слишком молод для управления столь великим государством, действия его нередко носили тиранический характер. Сердце отныне стало кремнем, которое не под силу было растопить даже любимой жене, принцессе Амели. Многочисленные разговоры дружественных соседей так же не привели к положительному исходу дела- как ни уговаривали те безрассудного Зойсайта вывести полигон войск с территории Венеры, Король оставался непреклонен, и однажды ночью прогремели залпы пехотного оружия. Первый день войны унес тысячи жизней невинных людей, но, похоже, кровожадному правителю этого было мало. Перестрелки шли уже несколько дней, когда Кунсайт собрался на фронт. Вид из окон его резиденции шокировал- тут и там раненые люди, бегут, кричат о помощи, замертво падают на землю. У этой войны был горький привкус. Кунсайт отвел глаза. Так больше не могло продолжаться, он должен был, обязан что-то сделать прямо сейчас. В глазах плясали огоньки гнева, еще чуть-чуть и он выльется наружу, заполоняя ледяными кристаллами всё вокруг. План созрел в его голове. -Минако, я должен идти. Это мой долг быть рядом с ними. Девушка не спала вторые сутки. Под непрекращающийся огонь, ужас, пробирающий до костей, заснуть было невозможно. Она лежала на кушетке, рядом с письменным столом, ни на минуту не прикрыв глаз, внимательно следя за передвижениями супруга по кабинету. Как ни странно, новость, озвученная им не вызвала в Минории протеста, глаза её вспыхнули воинственным блеском. -Я пойду с тобой.- Вместе с тем спокойно ответила она. Ответ более чем не удовлетворил Кунсайта. Тот, наконец, отошел от окна и направил горячий взгляд ледяных очей на неё. -Нет, ты останешься здесь. Это не обсуждается.- Его тон был категоричен и, казалось, не требовал возражения. Но как бы не так. -Я не отпущу тебя.- Все так же спокойно.- Я…- она запнулась, усталый взгляд стальных глаз не так легко было вынести.- Я чувствую, что если не буду с тобой там, произойдет что-то непоправимое.- голос ее все-таки дрогнул, в огромных лучистых глаза появились слезы. Видеть слезы любимой…Что могло быть более невыносимым? Но долг есть долг. Помедлив немного, Кунсайт опустился на кушетку рядом с Минако. Властные сильные руки скользнули по её мокрой щеке, вытирая соленые капли. -Милая, я хочу слышать твой беззаботный легкий смех, видеть улыбку, которая собирает моих любимых солнечный зайчиков у уголков твоих прекрасных глаз. Но ты не можешь быть счастливой, пока идет война, и я не могу. Я пойду к нему и мы все уладим ради нашего будущего, ради Дени. Ничего плохого не случиться, обещаю. Могла ли она тогда знать, что этому обещанию не суждено было сбыться. Он погиб. Так нелепо. От выстрела. Похоже, это было покушение. По крайней мере, так сказал следователь. На похоронах было много народа, кроме Него. Теперь она не могла вспоминать о человеке, по вине которого был убит любимый муж, без отвращения и ненависти. Эти хитрые нефритовые глаза с зелеными бесятами. Амели всегда с таким восхищением говорила о его глазах, о чертенятах, обитающих там, что влюбилась в них еще тогда, в Академии, на первом совместном уроке Алхимии. Да, именно они и погубили Кунсайта, думалось Минории. Что было бы, если Амели не вышла за него замуж? Ответ очевиден- ничего бы этого не случилось. Могла ли она винить в этом подругу? Наверное, не имела права, ведь кто знал, что правление будущего короля Меркурия закончится так плачевно. Прошло 5 лет. Нет, рана не заросла- боль лишь прочнее засела в сердце, порой уступая место любви к их сыну. Дени. Этот белокурый ангел, родившийся вскоре после трагических событий. Ему сейчас должно было бы исполниться 32, как и Минако. Случайный “эксперимент” Кунсайта и Зойсайта, он был болен с самого рождения и обречен на медленную мучительную смерть. Сердце Минории сжималось при одной мысли об этом, ведь она знала юношу с Академии и считала за брата, которого никогда не имела. Выход был один- заморозить Гидденита и переместить в чрево принцессы Венеры, дабы сохранить ему жизнь. Теперь ему 3 года, живой и непосредственный карапуз, единственная радость и отрада в её жизни. И воспоминания, которыми до сих пор жива её душа. Если бы не это, Минако наверняка превратилась бы в ходячий труп- без чувств, без эмоций, лишь маска на лице. А солнечные зайчики появлялись отныне только при воспоминаниях о Кунсайте. Минория запоздало кивнула на ремарку Пеллар. -Да, действительно, прекрасный день. Только Юки не очень нравится такая погода, всё-таки, он уже не молод.- Хмыкнула она, гладя поседевший бок собаки. Маленького, с ладонь щенка ей подарил ректор Кунсайт в первый год обучения в Академии. Тогда еще никто не мог догадаться, как счастливо закончится навязанная помолвка Лордов и 9 принцесс. Да, несмотря ни на что Минако была счастлива, даже от того, что имела возможность знать такого человека, как Кунсайт. Холодный и неприступный, он постепенно раскрывался перед ней, как бутон хризантемы, которую так часто дарил ей в знак любви. Безусловно, браки заключаются на небесах, и даже, казалось бы, неизбежный и от того такой ненавистный поначалу, их брак был обречен на гармонию и далеко не альянсом. Какая-то невиданная высшая сила объединила сердца, помогла найти друг друга. На крыльце дачного домика появился белобрысый мальчик. Его густая шевелюра переливалась на солнце, отливая серебром, натуральный цвет волос, доставшийся от отца. Янтарные лучи ослепляли, тот отчаянно закрывал лазурные глаза от их свечения, но они не сдавались, лишь сильнее застилая очи перламутровым свечением. Кое-как на ощупь мальчик, наконец, выбрался на эмеральдовую лужайку перед домом, разлепляя слезящиеся глазки. -Мама! Мамочка!- захлебываясь от восторга, карапуз понесся через зеленое море травы навстречу к Минории, которая уже раскрыла объятия, готовясь поймать озорника. -Осторожнее, малыш, не упади- Добавила женщина, предостерегая сына, но тщетно. Короткие ножки мальчика в запале бега запутались друг в дружке, и, клюнув носом, мальчишка растянулся посреди лужайки. -Дени!- одновременно воскликнули Минако и Пеллар, срываясь с места. Мальчонка неподвижно лежал в густой траве, не подавая признаков жизни. Минако в мгновение ока оказалась рядом с сыном, её руки обвили тонкую шею ребёнка. -Дени…Дени, милый, скажи хоть что-нибудь!- в волнении прошептала обезумевшая от ужаса мать, тряся ребёнка за плечи, наблюдая за выражением его лица. На нём стала медленно вырисовываться знакомая хитрая ухмылка. -Па-пааалась!- Раздался веселый детский смех, напоминающий звон колокольчиков. -Ден, сколько раз я тебе говорила, не делай так! Папа не одобрил бы твоего поведения!- Строго отчитала сына Минория, однако в глазах женщины читалось облегчение. Мальчик любил попугать её, и каждый раз она попадалась в ловушку его шуток. Внезапно Дени посерьезничал, он был уморительно смешным, когда задумывался о чем-то. -Мам, а папа…видит меня? Минако часто говорила о Кунсайте, и, конечно, рассказала сыну о том, что отец героически погиб, защищая свой народ. Мальчик очень гордился его подвигом , хоть и был еще маленьким, чтобы понимать суть этого поступка. Минория подняла голову, всё еще крепко держа Дени в объятьях, и глядя на огромный желтый гигант. Он всё также сильно и уверенно ступал раскаленными стопами по земле, разнося свет и благодать. Глаза слезились, но не было сил оторваться от манящего тепла Светила. Женщина поставила руку козырьком, обращаясь к сыну. -Конечно. Он- та самая яркая звезда на небосводе, он тот, кто постоянно с тобой, кто освещает тебе путь, ведет тебя по жизни. И хоть ты и не видишь его, он больше не рядом с нами, тепло его сердца согревает.- Наконец, она отвела взгляд от солнца, что пускало солнечных зайчиков на её лице. Нежные, как лепестки роз губы приложились к мягкому лбу сына, запечатляя на нем легкий поцелуй. Так они и сидели в гулкой тишине поляны, залитой солнцем, каждый думая о чём-то своем.