***
Зачаток очередного ненавистного дня. Июльская жара смешивается с черным небом и грозовыми тучами. Группа детей из шести человек гуляет во дворе интерната. Среди них рыжая неряха. Они играют в прятки. Из окна за ними всегда смотрит зоркая сиделка. Ее ненавидят все. Все до единого. Весь персонал, работающий в интернате - кухарка, охранник и мед.сестра. - Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять. Я иду искать! Кто не спрятался - плакали того ушки! Мальчик-альбинос был без руки. Он клонил голову вбок и кричал свою считалку. Бегая по двору, и ища своих товарищей в доме, за ближайшими деревьями, между простынями, которые висели на улице и сушились, он наткнулся на своего товарища. Семилетний мальчик в пижаме в двойную полоску, сидел на корточках и что-то шептал в свой фиолетовый горшок. Горшок был для приготовления еды, без росписей, эмалированный. Альбинос спотыкается о незамеченного мальчишку, и падает. - Ты снова здесь сидишь! - белоснежный ангел разгневался. Горшок ничего не ответил, но тут же получил пощечину. Альбинос схватил единственной рукой товарища за волосы и ударил головой о металлическую балку, которая была закопана в земле, а на ней, и еще одной такой балке, крепили веревки для сушки белья. Звон раздался в ушах мальчика с горшком. Но он ничего не ответил. Альбинос с насмешкой толкнул горшок на землю, что бы тот перевернулся. Но он был полым. Мальчик не на шутку испугался, и быстро поднял горшок, обнимая его, словно золото. Он поджал ноги и сгруппировался, готовясь к удару ногой, скажем, под ребро. Но Альбинос его оставил, убегая за найденным. - Он снова там сидит, - проговорил Альбиносу мальчик того же возраста. Его лицо было острым и угрюмым. Вечная злоба места обитания сделала из ребенка жестокого драчуна. На его лице была повязка, которая скрывала отсутствие глаза. - Сидит? - поинтересовалась рыжая неряха. - Ты снова себя расцарапала? Тебя опять побили, неряха? - с насмешкой спросил Альбинос, и все дети засмеялись. Рыжая девочка не отреагировала, хватая себя за копну рыжих волос и таща их вниз, до боли, до первых слез. Это действие продолжалось несколько секунд, после чего девочка отпустила свои кучерявые волосы, заплетенные в косички, и надменно улыбнулась. - Он боится, - заговорил Одноглазый, - что вода из его фиолетового горшка растечется. - Но т-там ведь н-нет вод-ды? - и из-за плеча высокого (и самого старшего - девятилетнего) мальчика с повязкой на глазу, выглянула совсем малышка. Это была девочка, словно птичка. Ее тело было настолько худым, что казалось, что она сломается от лишнего движения. Несмотря на то, что ей было почти восемь, она выглядела на пять. Тонкие ее запястья прятали синие взбухшие вены, глаза были огромные, на выкате. Лоб неестественно высокий. - Там нет воды, - ответил Альбинос. - Он просто отсталый, - и все дети снова зло засмеялись. А мальчик, у которого был горшок в руках, сжал его сильнее, мерно поглаживая по боку. Он действительно боялся, что разольет волшебную воду, которая дарит ему жизнь. Вот только воды в горшке и впрямь не было. - Где Горбатый? И из-за огромного камня недалеко от места события, выбежал мальчик с горбом. Этот горб не только мешал ему двигаться, но и уродовал лицо - кожа на его голове словно съехала вперед, хмуря лоб, и оставила огромную шишку на лбу, которую нельзя было удалить. Раздались два быстрых шлепка - Рыжая Неряха дважды ударила себя по лицу. - Ты последний, Горбатый, - говорит Альбинос. Мальчик с горбом недовольно фыркает. - Ты водишь, - приказывает Одноглазый. И его лицо разбирает усмешка. - Пусть Горшок играет. Все дети задались этой отличной идеей. Одноглазый подошел к мальчику, так бережно обнимавшему свой горшочек, схватил его за волосы, и поволок за собой. - Мы будем прятаться, - объяснил он ему, наклоняясь на его уровень - Горшок полз на четвереньках, точнее, на двух тогах и одной руке - во второй он держал горшочек. Одноглазый говорил словно по слогам. Но Горшок не ответил, а лишь вынуждено кивнул. - А Горбатый будет нас искать! Понимаешь меня? И Горшок снова кивнул. Горбун отвернулся от детей и громко, немного проглатывая окончания затараторил ровно пять раз этот стишок: Раз, два, три, четыре, пять. Я не буду тебя звать. Ты не сможешь больше слушать - я отрезал твои ушки. Через секунду детей не было. Обычно, мальчик в пижаме в двойную полоску с горшком не водится с этими детьми; он тихо сидит рядом с ними, под присмотром сумасшедшей сиделки. Но играть с ними - никогда. В этот июльский день дети впервые заставили его играть в прятки. И весь процесс был для них в диковинку. Они все вместе ринулись в дом. Одноглазый держал Горшка за волосы, таща за собой. Рыжая Неряха царапала себе запястье, а Птичка просто пыталась успеть за остальными. - Наверх, на чердак, - предложил однорукий Альбинос, и все ринулись вверх. Дом был старинный. Винтовая лестница вела прямо на чердак. Помимо этой лестницы в доме было еще две других - одна на второй этаж, другая - в подвал. Кухня и прачечная, столовая и игровая находились на первом этаже. Комната детей и комнаты прислуги и сиделки - на втором. Сейчас дети бежали по винтовой лестнице вверх, на чердак. А мальчик с горшком в руке отчаянно пытался быть более аккуратным, чтобы не разлить воду. Они вбежали в узкую дверь и закрыли ее изнутри. Паутина свисала над их головами, а Альбинос даже убил паука. Все приблизились с окошку, которое выходило во двор. Все, кроме Горшка. Окошко открывалось вовнутрь, и Одноглазый, как самый смелый, открыл окно и выглянул. Окно было длинное, от пола и чуть выше головы мальчика с повязкой на лице - самого высокого из здесь присутствующих. - Д-давайте ему к-крикнем, - предложила Птичка, заикаясь. - Идиотка конченная, - кинула Рыжая Неряха, вонзая обрезанные ногти себе в лодыжку. - Зачем ему кричать? Черта бесить? - Ой-ой-ой! - тонким голосом запищала тонкая девочка. Ее отчего-то очень пугало имя Черта, и она всегда заходилась истерикой, слыша какое-либо выражение, связанное с ним. Все это знали. - Черт! - вскрикнула еще раз Рыжая Неряха. - Черт! - Черт! - поддержал Одноглазый. - Черт! - повторил Альбинос. Не прошло и секунды, как все втроем то и дело, что повторяли: "Черт, черт, черт". А Птичка упала на колени, закрыла уши, и разрыдалась. Дети смеялись, скалясь и поглядывая в окно. Горбатый искал своих товарищей за деревьями, пока что не понимая, где они спрятались. - Эй, Фиолетовый Горшок, - сказал Одноглазый. - Ты почему там один сидишь? Но Горшок ничего не ответил. Тем временем Птичка очухалась и встала, подходя к окну. - О-ой, гляд-дите. Горб-батый уп-пал. М-может, ем-му пом-мочь? И она с надеждой глянула на своих спутников. Рыжая искривилась в дьявольской усмешке, и толкнула ее в грудь. Резко развернула лицом к окну, пользуясь тем, что от пола не было никакого барьера, она схватила ее за волосы и наклонила головой на улицу так, что бы Птичка почти совершила полет с чердака. - Так может поможешь ему прямо, заика? И Альбинос с Одноглазым засмеялись. Птичка начала вопить, извиваться, но рука Рыжей Неряхи оказалась на удивление сильной. Под ногтями у нее были запекшиеся следы крови, щеки полны царапин, но лицо излучало издевательскую радость. Тонкая девочка внезапно стала звать Сиделку. Рыжая Неряха ее боялась. Резко оторвав за волосы Птичку от окна, Рыжая, поставив подруге подножку, бросила ее на пол, в прямом смысле слова: - Ты что, сдурела, идиотина?! Хочешь, что бы я снова Черта позвала, а?! Птичка, падая, врезалась в сидящего Горшка. Мальчик вздрогнул, и повалился на пол вместе с ней. Неаккуратно пытаясь встать, Птичка своей тонкой ножкой подбила горшок, и он укатился к ногами Альбиноса. - Вот это трофей! - вскричал Альбинос, поднимая горшок своей одной рукой. Мальчик в пижаме в двойную полоску встал на колени, скрестив руки, как при молитве, и жалобно взглянул на Альбиноса. Словно прося его ничего не делать. Но мальчику, столь белому, как ангел, хотелось поиздеваться. И он кинул этот горшок Одноглазому. Мальчик в пижаме затрясся, бледнея. - И мне! - вскричала Рыжая, оставляя на себе царапину. - Я тоже хочу! А этой заике не давайте! - Нет, - обижено заговорила Птичка. - Я тоже хочу. Одноглазый потрусил горшком перед носом владельца, как куском мяса перед хищником. А после бросил горшочек в руку к Альбиносу. Так они бросались по кругу этим горшочком, словно мячом. Мальчик в пижаме стал ронять огромные слезы, не роняя ни единого слова. Он брал за руки всех, кто кидал горшок, умолял взглядом, становился на колени, рвал на себе волосы. Но дети бросались горшочком. - Вот те на! - вскричал Альбинос. - Раз, два, три, - он кидает горшок Птичке. - Четыре, пять, - Птичка кидает горшок Одноглазому. А мальчик в пижаме бегает от одного к другому, в попытке забрать. - Я не буду, - проговаривает Одноглазый, снова кидая Птичке. - Тебя звать, - тонким щебетанием откликивается та и перебрасывает горшок Рыжей. - Тебя стерли, - проговаривает Рыжая, кидая горшочек Альбиносу. - В порошок, - зло смеясь, проговаривает Альбинос. И как только Грошок подбегает к нему, кидает "мяч" Одноглазому. - Кинув в раму, - проговаривает Одноглазый, и кидает горшок Рыжей. - Твой горшок, - заключает она стишок, и в самом деле выкидывая горшок в окно. Мальчик в пижаме в двойную полоску заходится ужасом. Он оцепенел, руки выпрямил по швам, сам прогибаясь ровно в спине. Его била лихорадка - так страшно ему было расставаться с горшком. - Раз, два, три, четыре, пять, - хором запели дети, водя хоровод вокруг оцепеневшего Мальчика. - Я не буду тебя звать! - голос Рыжей самый звонкий, но лучше всего поет Одноглазый. - Тебя стерли в порошок! - весело кричат дети. Мальчик-Горшок заливается слезами, и делает шаг. - Кинув в раму! - кричат дети во все горло. Мальчик делает пару шагов вперед, затем быстрее и быстрее. - Твой горшок! - кричат дети в полном удовлетворении очередной жестокостью. Но в следующую секунду Мальчик разбегается и делает один единственный шаг вслед за своим горшком с волшебной водой, которая дарит ему жизнь. Последний полет перед вечным покоем. Перед вечной гладью родника с волшебной водой. Секунда полета. Фиолетовая Бесконечность.***
- Я нашел Горшка! - кричит Горбатый, глядя, как на лужу растекающейся крови у разбитого Фиолетового Горшка, капают первые капли такого ожидаемого дождя.