Вести с солнечного юга

Лес глухо рокотал за гладкими иссиня-черными стенами Ортханка – макушки истово кланялись из стороны в сторону, подхваченные подоспевшими осенними ветрами, и рассыпали по водам Изена палую листву. Саруман отвел глаза от узкого оконного проема и сдернул с палантира покрывающую его ткань. Занес над гладкой поверхностью древнего камня холеную ладонь, настраивая свой разум на нужный лад. — Палландо, брат мой, — позвал маг, отгоняя назойливый шум, напоминавший ропот океанских волн. Казалось, разверзлись хляби небесные и на землю низвергнулась плотная дождевая завеса. Отдаленный печальный чаячий вскрик только усугубил атмосферу упадка и печали. Ученик Аулэ поморщился, плотнее запахиваясь в белоснежные одежды, не спасавшие его от коварных сквозняков, скользкой змеей вползавших в с трудом натопленное помещение. — Курумо, — глухо ответил палантир, — ты звал меня? — Да, — раздраженно фыркнул Саруман, вглядываясь в неподкупно темные глубины зрячего камня. — Что ты узнал нового о южных землях за прошедшие летние месяцы? — Здесь живут очень дружелюбные люди и странные двугорбые лошади, Айвендилу бы понравились,— Палландо гулко икнул и, судя по звукам, смачно высморкался в рукав. — А еще здесь разливают коварное слоновье молоко, забирает похлеще гномьего самогона. Я тебе перешлю бутылочку. — С-спасибо за заботу, — прошипел белый маг, обиженно отворачиваясь от колченогой подставки. — Брат, ну ты чего, — встревожено отозвался палантир. — Прости, если обидел ненароком, но жребий - жребием. Тебе хранить и преумножать знания в Башне, Айвендилу – грибы по лесочкам собирать, да с живностью знаться, Олорин уже век себя ищет, никак найти не может. А нам с Алатаром — исследовать дальние земли, лежащие за внутренним морем и дальше. Все честно! — Угу, — неопределенно хмыкнул Саруман, — две коротких палочки из пяти. Неподкупная честность. —Алатар говорит, что нашел у местных занятный пергамент, одни только непонятные закорючки и картинки. — Палландо замолчал и вдруг расхохотался, так что даже по пустой зале Отрханка разошлось эхо. – Занятные картинки, скажу тебе. Сплошь пещеры и каменные стебли. Тебе понравится. Ну, все, брат, нам пора идти – местные собираются показать захоронения своих древних царей. Не скучай там, в своей сокровищнице! Саруман уязвлено вскинул подбородок, пытаясь убедить себя, что путешествующие братья смеются вместе с ним, а никак не над ним. Но почему-то не получалось. — Все честно, — пробормотал он, краем глаза замечая багряный отблеск в сердцевине палантира. — Кому-то моря и пески, кому-то пыль и сквозняки. А-апчхи! И простуды, — шмыгнув носом, Курумо Мудрый подтянул к себе пергамент и чернильницу. Занес превосходно очиненное перо и коварно усмехнулся. — Но отчеты начальству писать все равно мне! — торжествующе рассмеялся он, обводя невидящим взглядом мрачное убранство зала. «И деревья сруби – шумят, спать мешают!» — поддакнул внутренний, смутно знакомый, голос.