Tout va changer

- Зачем ты так охренительно двигаешься? Флоран дергает молнию концертного костюма Микеле вниз, с трудом стараясь не материться от того, что прищемил пальцы. Кто придумал эту кучу молний?! Да еще и Микеле весь такой... Черт возьми! Он, будучи приделанным к колесу, умудрялся двигать своими охренительными бедрами и петь. Как?! - Да ну? Так уж и охренительно? - ухмыляется Локонте, покорно прижимаясь спиной к стене и предвкушая очередное сексуальное приключение с Флораном. Тот так забавно выглядел сейчас: верхние пуговицы рубашки расстегнуты, кожаная куртка валяется на диванчике, волосы растрепались, и их даже никакой гель или лак не удержит. Глаза блестят, пальцы дрожат от напряжения. Первые аккорды их песни звучат совсем тихо, немного завораживающе для зрителей и волнующе для исполнителей. Микеле сильнее сжимает пальцами ручки, пока его ноги прикрепляют к поверхности мини-колеса. Несомненно, это будет самый коронный номер за фестиваль. Флоран то и дело бросает взгляды на прикованного Микеле и улыбается, пока его не начинают подталкивать в спину, чтобы он, наконец, пошел на сцену. Мот по началу теряется, хотя на репетиции таких проблем не было, но, как только начинается песня, голос, к счастью, не подводит. - А ты не удержался, смотрел на меня... – шепчет Микеле и опускает взгляд, снова улыбаясь. Француз уже избавился от нелепого белого комбеза и теперь покрывал поцелуями живот любовника, одновременно расстегивая молнию на его дырявых джинсах. Флоран пританцовывает, улыбается залу и ловит кайф от атмосферы, к тому же, песня была такой отпадной. Не зря говорят, что старые песни намного зажигательнее и атмосфернее, чем современные. Снова взгляд в сторону, и черт... Микеле делает круг на своем колесе, начиная петь, а затем, едва колесо останавливается, он начинает двигать бедрами в такт мелодии. Но в фантазиях Мота, которые разыгрались ни на шутку в сию же минуту, Локонте двигает бедрами отнюдь не в такт музыке... Спустив джинсы вместе с бельем и задрав рубашку, осторожно, чтобы не помять ее, француз проводит языком дорожку к низу живота Микеле, совсем рядом с пахом, и переходит на бедра, пальцами лишь невесомо касаясь горячего члена любовника. В голове снова играет песня, а Локонте нетерпеливо стонет и подается бедрами вперед. - Флоо... – итальянец запрокидывает голову назад и улыбается. Третья минута выступления. Мот сам начинает сливаться с залом, начиная более смело танцевать, а когда Микеле смеется, в третий раз крутясь на колесе, он достает телефон и быстро начинает снимать, пока есть возможность. - Ну что, хотел побыть космонавтом? – тихо спрашивает француз, а Локонте отрицательно мотает головой, продолжая смеяться. Убрав телефон в задний карман джинс, Флоран крепче сжимает микрофон, желая хоть как-то отвлечься, что пока удается. Он засматривается на танцовщицу впереди, но та так заманчиво танцует, что вся сдержанность Мота летит к чертям, и он выкладывает всю силу, что бы вытянуть свою строчку в песне. Наконец свет становится приглушеннее, а мыслями Фло уже давно прижимает к стене и жадно целует своего Микеле. Флоран сжимает пальцы на талии итальянца, активно двигая головой, лаская плоть любовника, втягивая щеки и заглатывая как можно глубже. Он редко опускался на колени перед Локонте, редко делал ему настолько приятно. Свою роль играло смущение, которое не пропало даже спустя столько лет. Он знает, что каждый раз все выходит неловко, но не останавливается и не прекращает, особенно, когда на головке члена Локонте проступает смазка. Мот старательно слизывает ее, приподнимая взгляд на любовника. Микеле заводит руки назад, пытаясь уцепиться хоть за что-то. Именно потому, что подобного рода ласки от Флорана редкость, итальянец ловит от них неподдельный кайф, пусть, правда, и кайф этот приходит не сразу, потому что француз, в силу скромности, так и не набрался нужного опыта. Но все же, он очень тонко мог почувствовать, что особенно нравится Локонте, и всегда действовал в правильном направлении, ориентируясь по вздохам, стонам и шепоту. - Стой. Стой... - пальцы Микеле ласково касаются щеки Флорана, заставляя посмотреть его себе в глаза, - Развернись ко мне спиной. Когда Мот разворачивается, Микеле приспускает с него белье и проводит пальцами меж ягодиц. Флоран не думал, что все окончится именно так, ведь ему казалось, что он почти довел Локонте до пика, но его просьба... И намерения Мота явно не совпадали с ожиданиями Микеле. - Ммм, а если кто зайдет? Одно дело... А тут... - француз постепенно перестает вообще связно мыслить, ведь пальцы любовника так дразняще касаются его ануса. Облизнув два пальца, Локонте аккуратно вводит их в Мота, прикусывая при этом мочку его уха. - Плевать... - с жаром отвечает он, обжигая дыханием кожу и начиная активно растягивать Флорана, изгибая пальцы. - У нас.. Не так много времени... - Флоран кусает себя за запястье, стараясь не застонать в голос. Им повезло с гримерками: они были довольно просторными, но стены были тонкими, и лишний стон мог привести к последствиям. - Нам еще надо переодеться... - Плевать. - выпустив пальцы, Микеле быстро заменяет их своим членом. Глубоко и довольно грубо толкаясь, он гортанно рычит, сжимая до синяков плечо и бедро любовника. Флоран жмурится, вжимаясь в стену грудью, пряча лицо в сгибе локтя, прогибается в спине, покорно принимая в себя плоть любовника. После столь долгой прелюдии тому не понадобится много времени, чтобы кончить, в отличии от Мота, который сам тянется к своему члену, начиная медленно двигать ладонью. Накрыв руку француза своей, Микеле начинает помогать ему, делая сам последние толчки, изливаясь внутрь тела любовника. - Я так скучал.. - успокоившись и почувствовав горячую влагу на своей руке, признается Локонте, прижимаясь щекой меж лопаток Флорана. - Это значит, что между нами все будет хорошо? - осмеливается спросить Флоран, не поворачивая головы и не открывая глаз. По телу расползается такое приятное тепло, и не хочется даже выходить на сцену. Не хотелось вообще сейчас выпускать Микеле, отпускать его после такой разлуки, которая казалась убийственной. - Иди сюда... - Микел, пролезая между стеной и Флораном, мягко целует его,- Все хорошо, милый, все хорошо. Не будет, как раньше, но будет лучше. Ты веришь мне? - улыбнувшись, Локонте снова целует француза и заглядывает ему в глаза. Флоран кивает и утыкается лицом в шею Микеле, наплевав на то, что, возможно, немного размазался грим. Кому он вообще нужен? Так приятно было сейчас слышать, как бьется сердце итальянца, нежиться в его объятиях и тепле его тела.. А уже через несколько минут их имена снова объявляет ведущий, Мот поправляет кожаный плащ, надетый поверх костюма, немного помятого, но это не столь важно, и краем глаза смотрит на Локонте, который стоит у зеркала и поправляет ворот такого же одеяния. В последний миг они касаются друг друга, на секунду сцепляясь пальцами, а затем сцену заливает свет прожекторов, и они снова спокойно отдаются пению. Шоу продолжается.