Горький вкус кофе

      Маленькое село на окраине города.       Как и все в этом Мире, время его изменило.       Люди, что когда-то приветливой улыбкой здоровались на улицах и всегда готовы были протянуть руку помощи, стали алчными и жестокими: в глазах лишь презрение и превосходство над всеми; на губах злые языки, готовые осудить каждого; сердца — черствые как камень, а души тонут в искушениях городской жизни. Милых бабушек, что по вечерам собирались с любимыми внучатами у колодцев, рассказывая им разные небылицы, теперь уж и не встретишь — им на смену пришла пьяная и невоспитанная молодежь, что собираются с первыми вестниками ночи. На солнечных улицах не увидишь резвящихся ребят и девчат, теперь их улицы это виртуальное пространство интернета. Всегда простые по строению дома приобрели оттенки современности — погоня за новшествами, вытеснили из них привычный уют детства, сменив его пафосом.       Все изменилось. Небо, ветер, трава, дождь — все стало чужим сердцу. Неизменными остались лишь воспоминания, что еще помнят легкость прежних беззаботных дней.       Тихая ночь февральского месяца. Старенький дом.       В теплые времена года, он расцветает миллионным спектром красок, окруженный цветами: колокольчики… тюльпаны…розы… нарциссы… лилии… магнолии… гортензии… ландыши… фиалки. Низенький зеленый заборчик, что защитником служит с самых первых искорок жизни загоревшихся в когда-то построенном доме. Такая же зеленая калитка с белым цветком в центре, а вверху украшенная красивыми узорами — вход который можно найти, свернув по небольшому переулку.       Белоснежное одеяние стен в контрасте черных «глаз». Коричневые двери — старые хранители внутреннего уюта и волшебства. Красное дерево чердака. И виноградный цвет крыши.       Этот милый дом, олицетворяет одно из исключений деревни, которых осталось так мало. Он, как и воспоминания, остался неизменным. Время будто обходит его стороной, добавляя ему особую красоту и свет.       Теплая гостиная.       На мягком кресле, кофейного цвета, удобно устроившись, сидит юная девушка.       На рядом стоящем маленьком столике, горит старинный канделябр — наследие оставшейся от дедушки, которого она видела лишь на фотографиях; он ушел из жизни за несколько дней до ее рождения, так и не увидев маленькую кроху, которую он больше всего ждал. Его теплый свет невесомо окутал девушку, и ее любимую «пузатую» белую, с рисунком красной распустившейся розой, кружку, наполненную крепким черным кофе без сахара — она любит чувствовать его горький вкус.       Вкус кофе сравним с правдой реальной жизни… горькая и жестокая, а сахар — это ложь… сладкая и обманчивая. Только даже самая сладкая ложь рушится, одного мгновения достаточно, чтобы прежде крепкие стены иллюзорного обмана рухнули, складываясь, как карточный домик. А сильно обжегшись однажды, перестаешь больше верить. Все вокруг кажется ложью, фальшивкой. И в скором времени, ты сам осознаешь, что не лучше всех этих безликих масок.       Очень легко все разрушить, потерять доверие человека, и невозможно все вернуть назад. Можно все исправить, возвести новые стены, но никогда ничего уже не будет, как раньше, осадок пережитых предательств, невыносимой боли, всегда останется, не давая начать все с чистого листа.       В повисшей тишине девушка наблюдает за мерцанием трех свечей одинокого канделябра. Похожие на слезу, их пламя колыхалось в медленном танце. Тело ее здесь, в любимом доме, а мысли блуждают где-то вдалеке, уносимые памятью по улицам воспоминаний.       В руках она держит нежно-розовую тетрадку, которую, до недавнего времени, с грустной улыбкой рассматривала.       Каждый раз, когда она возвращалась в теплый уют дома детства, когда она открывала калитку, когда делала первый шаг — ее сердце наполнялось радостью, солнцем; безликая серая маска давала трещину, открывая Миру смышленую, энергичную девушку, в которой так и пылает огонь жизни. И Мир запоминал эти моменты, сохраняя их глубоко внутри, как самое ценное сокровище. Он знал, что через несколько дней, что пролетят как секунда, безликая маска вновь скроет за собой правду сердца, а лучик света погаснет в темноте давно разодранной души.       Но этот день стал исключением — больно кольнувшим исключением.       Теплый свет, излучавший девушкой, сменился густым серым туманом. На губах нет ослепительной улыбки. Взгляд стал блеклым и безжизненным. Шаги меланхоличными и неспешными, не свойственные воинствующему характеру девушки, ее вечно бегущему ритму. Изменения, что не заметны с первого взгляда, скрытые глубоко в тайнах души.       Она тихо открыла калитку. Прошла по легко заснеженной дорожке. И медленным шагом вошла в дом. Оставила свои вещи у порога. И направилась в свою комнату. Не раздеваясь, она легла в кровать, обняла свои колени и закрыла глаза. Комнату окутала мертвая тишина, нарушаемая лишь еле уловимым звуком ее равномерного дыхания.       Сложившую тишину разрушает неожиданный звук открываемой двери и веселый детский голос. Дом наполнился жизнью, радугой цветов, замерев в ожидании реакции девушки, на гостей. Сам он боялся потревожить ее покой своими звуками: даже часы перестали тикать. Но вот столь хрупкое молчание нарушено.       Девушка нехотя поднимает тяжелые веки, задерживая взгляд на закрытую дверь. Делает глубокий вдох, собирая остатки силы и, автономными движениями, спускается с кровати. Надев на лицо легкую улыбку — на большее не осталось сил — она направляется в сторону двери, что отделяет ее крепость от внешнего Мира. Она прикасается ручки, надавливает и дверь, поддавшись, открывается.       Когда ее силуэт исчез за вновь закрытой дверью, дом позволил себе тяжело вздохнуть. Кровать плаксиво заскрипела, часы грустно продолжили свою мелодию, шторы меланхолично зашуршали.       Поздним вечером дом снова стал пустым, холодным и молчаливым. Легкое эхо закрываемой входной двери, стало последним звуком, раздавшимся в стенах дома, после чего вновь наступила гнетущая тишина.       Медленно опускаясь, ночь обволакивала своей темнотой. И лишь звезды освещали путь во тьме. В сумрачный мрак уходила одинокая комната, рисуя свой новый образ.       Серые стены перекрашивались в темные оттенки, пустота заполнялась тенями, а тишина помещения переставала быть чем-то необычным. По полу полз лунный свет, добавляя картине голубые тона, сменяя черную пелену темно-синим освещением.       Дверь комнаты открылась, пропуская внутрь уже знакомый силуэт девушки.       В царившем полумраке комнаты, она подошла к своей небольшой библиотеке, и стала неспешно водить пальцем по корешкам книг. Ни на одной из них она не задерживалась больше секунды.       Библиотека была собрана из небольшого количества книг. Все они были не раз прочитаны, пронзив юное сердце и навсегда оставшись в нем.       Книги всегда были, есть и будут ее крупицей счастья. Погружаясь в книгу — освобождаясь от своих переживаний и мыслей, проникаясь мыслями Автора, душа вновь оживает, глаза наполняются блеском, искренняя и непринужденная улыбка вновь радует губы. Книги даруют ей забытье от проблем, что остаются в стенах реальности.       Неожиданно она остановилась и бережно взяла в руки одну из книг.       В стеклянных глазах, на долю миллисекунды, сверкнула искорка счастья. Под тонкими пальцами прошелестели первые страницы. Взгляд черных глаз молнией бегал по печатному тексту. Она не вчитывалась в написанные слова — они все были вырезаны глубоко в «памяти сердца». Она полной грудью вдыхала уже успевший позабыться запах бумаги, вслушивалась в шелест поворачиваемых страниц, наслаждалась ощущениями их легкой тяжести. Все это было так знаком, и в тоже время так ново.       Когда она закрыла книгу, и было направилась в сторону двери, взгляд, случайно брошенный на пустующее место книжного стеллажа, где до этого была книга, уловил легкое сияние. Затерянная среди любимых книг, лежала таинственная винтажная тетрадь в мягкой тканевой обложке поверх твердого переплета. Дрожащей рукой, девушка взяла тетрадку и посмотрела на нее теплым взглядом приятных воспоминаний.       Теплая гостиная.       На мягком кресле, поджав худенькие ноги, сидит юная девушка.       На рядом стоящем маленьком столике горит старинный канделябр — искорка света, что окутывает девушку и кружку остывающего горького кофе.       В руках девушки красивая тетрадка, чьи страницы она недавно перелистывала.       За окном февральская метель. И ветер — морозный ветер, пронизывающий до костей.       Секундное замешательство…, но вот девушка встает с кресла и легким дыханием задувает свет канделябра. Комната погружается в мертвенную темноту, лишь рядом с камином, где мерно горит огонь, она безвластна.       Медленным шагом девушка подходит к камину, несколько минут смотрит на горящий огонь, завороженная его красотой, и бросает в его горячие объятия последний, живой кусочек своей души — тетрадку, что хранит в себе детские рисунки, маленькие рассказы… мечты об истинной любви и безмерном счастье. Сейчас она не видит в них смысла.       Забавно: когда ты маленький, ты веришь, что можешь стать кем угодно, кем захочешь. Твои мечты не знают границ. Ты веришь в волшебство, веришь в сказки и сказочные возможности. Но стоит тебе повзрослеть, столкнутся с правдой жизни, и эта детская вера рассеивается как дым. Вместо нее ты начинаешь видеть перед собой жизненные реалии и понимаешь, что ты не можешь осуществить все свои мечты. Если ты с легкостью можешь купить билет на самолет и улететь хоть на край света; можешь достичь больших высот в карьере. Ты не можешь купить любовь. Не можешь купить новое сердце. Не можешь вернуться в детство, где все было возможно. Тогда ты становишься скромнее, просишь у жизни меньшего или вообще прекращаешь мечтать.       Она ложится на полу, отдаваясь его ледяному холоду, и пустым взглядом всматривается в глаза «смерти», наблюдая за тем, как языки пламени окружают своими цепями исписанные листы, безжалостно их уничтожая. Ее неподвижное тело впитывает каждую секунду тишины, царящую в комнате. Только так можно заглушить мысли, с невообразимой скоростью проносящиеся в голове. Не важно, как быстро — каждая из них оставляет ожог в памяти, взрывая замки, ведущие в самые потайные двери страхов и мечтаний.       Медленно ее глаза прячутся за опускающими веками. Дыхание становится ровным и спокойным.       Крадучись, к ней подходит солнечный комочек шерсти. Рыжий котенок одаривает свою хозяйку легкими «поцелуями» в щечку и, свернувшись возле нее, начинает жалобно мурлыкать, разделяя с ней ее боль. Девушка обнимает это рыжее чудо, притягивая ближе к себе; ощущая кончиками пальцев его сердцебиение. Сейчас ей это необходимо, как никогда раньше — чувствовать, как жизнь наполняет чье-то тело, когда она сама давно умерла.       На столе осталась забытая кружка кофе и канделябр, все еще испускающий тонкую струю белого дыма. В камине черный пепел сожженных воспоминаний. В кресле, навсегда Первая, Любимая Книга.       С рассветом наступит новое завтра. Но оно не подарит ей того, чего она так страстно желает — покоя в душе. Оно не принесет ничего нового, лишь боль разбитому сердцу — напоминание, что она еще существует в этом Мире, и тяжесть воспоминаний прошлого бессонными ночами.       Когда же это началось? Когда застыло ее лицо… сердце? Когда ее душа стало кладбищем разбитым мечтам и умершим надеждам?