Свет

«Хару, братик, ты не заболел? Чтобы ты – да в обсерватории, да с таким довольным видом? Не иначе, завтра океан замерзнет». Океан и не думает замерзать – он теплый, он бескрайний, он переливается всеми цветами всех спектров под розово-голубым градиентом неба. Сверху видно, что вода усеяна радужными пятнами разных форм. Но две рыбки находятся по другую сторону поверхности, и картина перед ними другая. Золотистый рыб сквозь систему пузырей и пленок смотрит на круг черного неба в разноцветных крошках звезд. Вокруг него вертится хвостом вниз розово-голубая рыбка. Удивляется. На подначку сестры золотистый реагирует как обычно – никак. Он кувыркается через голову от избытка чувств, проносится по кругу нижней пленки, чуть не задевая ее спинным плавником. Изображение медленно растягивается, точки уже похожи на размытые круги, а не булавочные проколы в ткани. «Смотри, Коко, вон ту желтую звезду Юки называл Солнцем». Рыбы не говорят, это всем известно. Но думают очень громко. И мысли их разносятся по воде не хуже звука. «А, тогда понятно. Ты все еще помнишь про них. Но почему сегодня?» Розово-голубая подплывает поближе, но брат отгоняет ее обратно, а сам опрокидывается на миг кверху брюхом… и начинает дрожать, его контуры расплываются, совсем как у звезд в водяном экране. Через миг под телескопом лицом вверх висит человек в легком скафандре. Трудно определить его возраст – блики звезд скользят по лицу и светлым волосам, отражаются в сиреневых глазах. «Почему сегодня? – Хару, не раскрывая рта, поворачивается к ней, улыбается, от чего морщинки в уголках глаз и губ становятся резче. – Я проверил по куче справочников – да, я способен на такой подвиг! – знаешь, свет, который мы видим сейчас в линзе, Солнце выпустило ровно в тот день, когда я стоял на мосту на остров Эносима, а мимо проехала красная машина с рыжим мальчиком внутри. Крохотная доля этого света упала на нас тогда, а остальные лучи улетели в космос и сейчас как раз добрались до нашего мира. И я хочу вновь ощутить на коже то солнце». Хару снова смотрит на желтую звезду, так внимательно, будто хочет впитать ее глазами. Розово-голубая рыбка шмыгает мимо щитка шлема на грудь человеку, сворачивается колечком. «А движение рукавов галактики ты учел, братик?» «Учел, учел, Коко, не беспокойся». «А ускорение расширения вселенной?» – Да-а-а!! – уже вслух проговаривает Хару. Надувает щеки обиженно, и рыбка прекращает придирки. «Ладно-ладно, - успокаивает она его. – Согласна, это здорово. Значит, через пару земных недель ты можешь снова приплыть сюда, чтобы попасть под солнце, под которым Юки поймал первого сибаса и вы помирились. А месяца через три ухватишь за хвост день, когда вы устроились на судно Аюми, потом – впервые увидишь свет, который был закрыт тучами тайфуна. А через год к нам долетят лучи, под которыми вы с Юки и Урарой снова стояли на пирсе Эносимы. Через шесть солнечных лет прибудут фотоны, падавшие на вашу большую четверку во время кругосветки в честь «окончания университетов». Еще через три солнечных года снова отпразднуешь свадьбу Юки, затем – рождение их мальков. Как нерационально, всего по одной штуке за раз! Потом много-много встреч на набережных и пляжах, а еще через шестьдесят…» «Коко, хватит! – инопланетянин в человеческом обличье прикрывает сестру ладонью на груди, напротив сердца. – Не надо так спешить. Я знаю, люди… Я не приду сюда через неделю – потому что не уйду. Я останусь здесь. В этот раз я не пропущу ни лучика. Ни тучи, ни вращение их планеты мне уже не помешают». «Братик, глупый, - розово-голубая рыбка выныривает из-под руки в перчатке, падающей звездочкой уносится вниз, - дай я хоть поесть тебе принесу…» Исчезает блестка в чернильной глубине. Глубже, дальше – чтобы даже эхо мысли не донеслось. Братик, глупый. Столько колец на чешуе выросло, а не хочешь понять… Не солнце тогда тебя грело, совсем не солнце. Тот свет сюда никогда не долетит, но не хочу тебе это говорить. Побудь счастливым еще немного. *** - Знаю, Коко, - шептал немолодой человек в скафандре. Блик далекой звезды неподвижен на прозрачном шлеме. Под щитком скатывается по щеке влажная искорка. – Знаю.