Альбус Северус I
5 мая 2014 г. в 00:22
— Это несправедливо, - говорю я, — это просто так чертовски несправедливо.
— Мир, - говорит он, — это не фабрика по исполнению желаний.
(с) Джон Грин
Наверное, из всех детей Поттеров-Уизли я был, есть и буду самым странным. Если наша заучка-Роза поражала всех своими знаниями в неизведанных областях науки; Роксана пела на всех школьных праздниках (что, собственно, было очень неожиданно и странно, её способности поражали даже похлеще знаний Розы, ведь представители рыжего семейства никогда не отличались особенными вокальными данными), то моё отличие от мира прочего заключалось в одной единственной, казалось бы, совсем незначительной вещи – моём факультете. Волей судьбы и Распределяющей Шляпы я угодил на «змеиный» факультет, когда все мои прочие родственники сделались «львами», «барсуками» и «орлами». Честно сказать, на первых курсах я чрезмерно изводил себя по этому поводу, ведь отношение родственников ко мне тут же изменилось. Лили, бывшая со мной, нужно сказать, в самых лучших отношениях (после Джеймса Сириуса, конечно), откровенно на меня наплевала и после этого не могла упустить возможности пустить язвительный комментарий в мою сторону, да и все остальные «любимые» родственнички не сильно отличались от неё, лишь Джим как-то меня поддерживал. Поддержкой, конечно, его слова было трудно назвать. Но родной брат у меня один, и поэтому мне было действительно приятно.
Однако к курсу третьему я на это забил по нескольким причинам: а) Лили и свора поддакивавших ей родственников находилась почти всегда на другом конце замка; б) терпеть общество родни приходилось не так уж и часто, лишь по праздникам; в) у меня впервые за всю мою короткую жизнь появились друзья. Хочу сразу предупредить, что в подземельях Слизерина понятие о друзьях совсем другое, нежели во всём остальном мире. Все они преисполнены эгоизма, который так и прёт из них, так что в любой удобной для них и неудобной для тебя ситуации они вас кинут и глазом не моргнут. Но мне посчастливилось откопать в этой куче вранья и сарказма более или менее достойные экземпляры. Первым cтал Скорпиус Гиперион Малфой. Говорю сразу, он до корней своих белых волос сын своего отца. И не только внешне. Такой же наглый, требовательный и самонадеянный, как говорил отец о Драко Малфое. Хотя, когда я начал общаться со Скорпиусом, он оказался очень даже ничего. Но не забывайте, что всё в мире познаётся в сравнении.
Вторым же моим другом стала Элизабет Розье. В отличии от Малфоя слизеринкой она была на столько же, на сколько я балериной. Наверное, при распределении Шляпа находилась в неком забвении. Будучи наследницей одного из «светлейших чистокровных семейств Англии», как любил говорить Скорпиус, она мечтала стать архитектором, перестроить Лондон совершенно по-иному. И поэтому, когда наши сокурсницы сидели и обменивались последними сплетнями в нашей крайне уютной и милой сырой гостиной, Элизабет что-то судорожно чертила в собственном альбоме, который всегда был у неё под рукой.
Школьные годы летели быстро и особо не запоминались, то ли от моего безразличия к происходящему, то ли от серости и обыденности жизни учеников Хогвартса. Интересные и весёлые случаи, конечно, были на моей практике, но их можно пересчитать по пальцам, так что боюсь, мне будет нечего рассказывать детям. Наверное.
Седьмой курс подкрался как-то неожиданно, совсем незаметно. Деревья одели свои красные плащи, по крышам столицы заиграли песни дождя. На рассвете людей встречал туман, застилая белой дымкой солнце, поднимавшееся с каждым днём всё ниже и ниже. Осень в Британии всегда была такой волшебной. Но, честно признаться, за мою жизнь успела мне надоесть.
Именно поэтому на улице меня в это цветное время года редко увидишь. Я не люблю осень. Я люблю зиму. Но, к сожалению, до неё ещё далеко. А поэтому приходится терпеть.
Однако во всём бывают исключения. Как, например, тогда. Был октябрь: дожди на какое-то время прекратили изводить нас да и всю Великобританию в целом, а посему учителя решили организовать первый в этом году поход в Хогсмид.
Я любил магическую деревушку лишь по одной причине – там жила мадам Розмерта. Отец говорит, что она не меняется со временем, потому что выглядит одинаково вот уже двадцать лет подряд. Но сейчас не об этом.
Эта невероятная женщина понимала все проблемы и ужасы школьной жизни, а посему, если подойти к ней с нужной стороны и заговорить эту невероятную представительницу женского населения планеты, то можно добыть у неё одно из немногих развлечений, доступных ученикам Хогвартса, то есть огневиски.
Собственно, именно его добычей мы со Скорпиусом и занимаемся последние два года.
Но на седьмом курсе всё было по-другому. Дражайший Малфой после долгих споров настоял на том, что нам нужно вливаться во взрослое общество (совершеннолетние, как никак). Нам, по его словам, нужны были девушки. И если у него был опыт на личном фронте, то у меня – нет. Не то, чтобы я горел желанием обзавестись дамой сердца, просто такой я пока ещё не встретил (да-да, я привереда), а посему и не строил себе проблем на пустом месте.
Но, поверьте, если Малфой поставил себе цель, то он её добьётся. Любыми способами: и хорошими, и не очень. Думаю, многие слышали такую метафору: «Если пред тобой не открывается одна дверь, то попробуй открыть другую». Так вот, Скорпиус так не сделает никогда в своей жизни. Он будет долбиться изо всех сил в ту дверь, которая ему понравилась, пока она не разлетится вдребезги. Нужно заметить, отец научил своего сына многим полезным вещам, и этой в том числе.
Итак, вернёмся назад. Малфой решил разыскать нам девушек. И план, составленный и тщательно продуманный тем же самым белобрысым идиотом, гласил, что первым делом мы должны пригласить каких-нибудь красивых барышень на прогулку в вышеупомянутую магическую деревушку. Особого энтузиазма, уж поверьте, в этом деле у меня не было (и всё потому, что половина девушек Хогвартса были моими родственницами в той или иной степени, а других я не знал), но Скорпиус всё и так решил за меня. Он подобрал нам прелестных когтевранок: Констанцию Нотт и Софию МакМиллан. Честно признаюсь, они были действительно красивыми, всё было при них: запястья тонки, шеи длинны, черты лица правильны и аккуратны. В общем, у Малфоя не было проблем со вкусом.
В итоге, благодаря всем стараниям моего лучшего друга, мне нужно было лишь пригласить выбранную им девушку. Мне досталась МакМиллан (Констанция, признаться, была посимпатичней, но Малфой был бы не Малфоем, если бы не отхватил для себя самое лучшее). Отыскав Софию за столом Когтеврана, я улыбнулся своей самой обворожительной улыбкой и, не торопясь, проговорил заготовленную речь (только не подумайте, что я готовился к этому задолго, просто упасть лицом в грязь не очень то хотелось, и именно это я и делал предыдущие шесть лет). Когтевранка, не раздумывая, закивала, и мне от чего-то показалось, что Скорпиус заранее договорился с ней и об этом. Но спрашивать ни у него, ни у неё об этом не решился, а посему со спокойной душой через неделю отправился в Хогсмид с красавицей об руку.
Элизабет же, с которой мы обычно проводили время на таких прогулках, от нас не отставала: её пригласил наш однокурсник с того же Когтеврана (имени его я, правда сказать, не запомнил). Был бы я на её месте, то выбрал бы кого-нибудь получше, но, как я потом разузнал у Софии, этот парень был мечтой всех девушек Хогвартса. Мне невольно стало обидно: она, наша подруга, променяла нас со Скорпиусом на какого-то непонятного когтевранца. Но делать нечего, я сам сейчас гулял с какой-то неизвестной ей барышней.
Дойдя до волшебной деревни, мы с Малфоем разошлись: он решил показать Констанции деревушку (будто она её не видела, ага), а я направился с Софией в «Три Метлы». Наверное, она надеялась посетить кафе мадам Паддифут, но я пока не был готов к сердечкам на стенах и томным вздохам влюблённых пар, а поэтому направился с МакМиллан именно в заведение мадам Розмерты (потому что надеялся, что в любой чрезвычайной ситуации она меня спасёт).
Но Розмерта, как мне назло, предложила занять нам самый дальний от барной стойки столик. Отказаться мне показалось неприличным, и я уселся за стол, облокотившись на деревянную стену паба, предварительно сняв пальто со своей спутницы.
Мне открылся обзор на весь зал: вот Лили воркует с каким-то идиотом в противоположном углу зала, вот Хьюго входит в помещение, громко смеясь со своими друзьями, а вот… сидит Элизабет со своим верзилой (он, по словам Софи, ещё и команде Когтеврана приходился вратарём), медленно попивая горячий шоколад.
Волей неволей у нас с МакМиллан завязался разговор, она, как оказалось, довольно неплохо разбирается в квиддиче, а посему я мысленно поблагодарил Малфоя. Но периодически я всё таки поглядывал на Элизабет: она то и дело заливисто смеялась от какой-то очередной шутки своего спутника. И в глубине души мне даже стало немного завидно.
Просидев в пабе мадам Розмерты не один час, мы с Софией решили пойти обратно в школу. Я уже надевал на плечи девушки пальто, как музыка, игравшая из радиоприёмника, резко прервалась. Хриплый голос заглушало шипение, вызванное плохой связью, но это не помешало всем присутствующим разобрать одну такую неожиданную и вместе с тем убийственную фразу: «Великобритании объявлена война».