Непокорная заблудилась, запуталась Что же ты моя в одеяло укуталась Мысли, сомнения, стихотворением в твой дневник Непокорная загрустила, заплакала Шторы задвинуты, капли закапаны, Подушки пуховые влажными станут в тот же миг.. Вдох - выдох, вместе с тобою дышать - воздухом... Крик-шепот, рядом с тобою не спать - наблюдать, наблюдать...
Звонок в дверь. Отрываюсь от чтения нового сценария и иду открывать. Ты стоишь на пороге, на белом пальто грязные пятна. Твоя голова опущена. Как жаль, что я не вижу твоего лица. - Могами-сан,- пропускаю тебя в квартиру и помогаю снять пальто. - Что случилось? И ты поднимаешь на меня свои медовые глаза. На твоих ресничках дрожать капельки слез. - Можно я у Вас останусь? - всхлипнула. - Конечно, - мы идем на кухню. К плите я тебя в таком состоянии не подпущу. С чайком-то справлюсь. Присела на край стула. - Расскажите, что случилось. Я присел перед тобой на корточки и взял твои ладошки в свои. У тебя такие холодные пальцы. А ты молчишь, не отвечаешь. Не мучай меня, Кеко! Чайник закипел, наливаю нам чай и ставлю на стол огромную кружку горячего напитка, сам же, облокотившись на столешницу, отпиваю из маленькой. Удивлена? Так это моя маленькая месть. За ту огромную порцию риса с курицей, которую ты в меня впихнула. Допиваешь чай и, по моей просьбе, идешь в душ. Потом ты мне должна рассказать, почему пришла ко мне за полночь, плача. Уже три часа ночи. Мы разошлись по разным комнатам, но от этого не легче. Я вспоминаю тебя, вышедшую из душа в моей рубашке, капли воды стекают с твоих волос на ткань. Черт, я еле сдержался! Хотелось прижать к себе и ни за что и никогда не отпускать, шептать о своих чувствах на ушко, целовать в чуть приоткрытые губы, запускать руки во влажные волосы. Как же ты красива. Я услышал тихий всхлип. А потом топот босых ног по полу, сначала до моей двери, а потом назад. Встаю. Тебя точно что-то беспокоит! Извини, Кеко, но я выпытаю это у тебя! Ты сидишь на кровати, завернувшись в одеяло и тихонько плачешь. - Могами-сан, что с Вами? - присаживаюсь рядом и осторожно притягиваю к себе. - Тсуруга-сан, я запуталась! - обнимаешь подушку и тихо в нее плачешь. - В чем? - но в ответ ты лишь помотала головой Вот так и сидим. Я прижимаю тебя к себе, а ты всхлипываешь и молчишь. Отбросила подушку и уткнулась носом в мою грудь. И плачешь. Ладно, не сегодня. Пусть сейчас все наши секреты останутся за дверью этой комнаты. Сейчас мы наедине. Знала бы ты как я счастлив! Счастлив просто зарыться лицом в твои волосы и обнимать тебя. А ты? Ты счастлива, что сейчас сжимаешь мою футболку? Ты уснула, так и не разжав кулачки. Я прилег рядом. Кеко, а ты знала, что сопишь? Надеюсь, не заболела. Вот же дурак, надо было дать свитер, а не рубашку. Укрыл тебя одеялом и придвинулся поближе. И ты улыбнулась такой нежной улыбкой. Кеко, я могу хоть на что-то рассчитывать? Всю ночь я провел наблюдая за тобой. Ты пару раз ворочалась, сопела и вновь возвращалась в мои объятья. А еще ты забавно причмокивала губами. Я чуть не умер от умиления!Непокорная обещала, не справилась Бабочкою летела, упала, состарилась... Крылышки тонкие в руки упали тихо мне... Старый телефон издевается, корчится Время забирает фамилии, отчества Имя останется и никогда не закончится...
Утром ты как-то испуганно на меня посмотрела, быстро вскочила и сбежала в душ. А мне осталось лишь подняться и идти на кухню. Я поставил чайник и, по привычке, заглянул в холодильник. Колбаса, майонез и где-то тут был хлеб. Я, было, принялся за поедание бутерброда, но тут на кухне возникла ты. - Это не завтрак, Тсуруга-сан! - поза «руки в боки». Злишься? - Положите бутерброд на тарелку и никто не пострадает. - И что мне будет за это? - что ж, я принимаю твою игру. - Вот что! – ты выхватываешь «завтрак» у меня из рук и вонзаешь в него свои зубки. - И что мне теперь на завтрак скушать? - Фто я прихотовлю, - говоришь ты и подходишь к плите. Знаешь, я тогда очень удивился, увидев тебя первый раз на своей кухне. А потом еще спящую в гостиной. Завтрак прошел в полной тишине, а после ты попыталась смыться, но от меня не убежишь. Кое-как приволок тебя на диван и усадил рядом с собой. - Рассказывайте, почему вчера плакали, - заглядываю в медовые глаза и невольно поражаюсь той буре эмоций, что бушует в них. - Я запуталась,- выдавила ты и отвернулась. - Так, это мы уже слышали, - улыбаюсь. И тут ты разворачиваешься ко мне всем телом и восклицаешь: - Запуталась! В своих чувствах, в воспоминаниях, в образах! – и опустила голову. – Вы ведь и есть Корн, верно? Как? Откуда? Чудо ты рыжее, как ты узнала? Такарада? Папа? Мама? Кто тебе рассказал? - Да, - настало мое время прятать лицо. - Откуда ты… - Догадалась, - ты так спокойно это сказала. – Посидела, сопоставила факты, так сказать. Слишком вы уверенно говорили о нем. - Вот как? – честное слово, удивлен. - Ага. А еще я думаю, что вы сын Куу Хизури, Коун, - и улыбаешься. - Ты права, - не поднимаю головы. – Чертовски права! И тишина. Я взглянул на тебя. Щеки покраснели, губы приоткрыты - Хочешь что-то сказать? – зачем то спрашиваю я. - Угу, - кивок. - Говори. - Тсуруга-сан… Я вас,- пауза.-Я вас… Видимо, я слишком сильно на тебя уставился. Ты отвернулась и тихо-тихо прошептала. - Люблю…***
- Рен, а это что? - в руках Кеко появился блокнот в черном переплете. Стоявший позади нее мужчина с каким-то растением в горшке чуть побледнел. - Интересненько, - актриса села на пол и с замиранием сердца открыла книжку. –Так… «Непокорная». Ух ты, это ты писал? Почитаем! - Лучше отдай, - ласково «прорычал» Рен, ставя ношу на пол. - Я никому не расскажу,- бросила она через плечо. - Тебе это не надо! – он забрал блокнот. - Отдай, живо! – Кеко вскочила на ноги и попыталась забрать у него находку. - Ни за что! – улыбнулся актер. - Ах так! Тогда держись! Она привстала на цыпочки и поцеловала его в губы. - Кеко, дорогая, вещи…- прошептал он, отрываясь от губ возлюбленной. Но договорить ему не дали, снова целуя.