Один из Первых. Начало

Вокруг был полумрак. Редкий и неверный свет мерцающих ламп с гудением пытался разогнать подступающую темноту, из последних сил борясь с ее едкими чарами. Дребезжащее гудение нарушал лишь звук шагов, стремившийся не напоминать о себе — Карэйн не хотел, чтобы посторонние звуки мешали ему. Он снял темные очки — в такой полутьме оставить их было бы все равно, что глаза завязать. А воину важны все органы чувств. Юноша шел, не озираясь, но глаза его быстро перемещали взор от одной точки к другой, пытаясь распознать, откуда может прийти опасность. Что-то в этом коридоре было нечисто. Слишком легко он сюда вошел. Слишком легко он по нему идет. И вообще, здесь слишком тихо. Руки поднялись к пуговицам и начали расстегивать плащ, чтобы открыть дорогу к кинжалам. Минуты не прошло, как перед Карэйном появилась первая развилка. Подумав, он свернул налево, пытаясь запомнить дорогу назад. Через сто метров возник поворот направо, за которым снова простирался длинный коридор. Внезапно юноша заметил, что воздух стал более спертым и затхлым. Такое обычно бывает, когда спускаешься в глубокий подвал. Дышать стало труднее. Заметно труднее. Внезапно за спиной послышался звенящий хлопок. Карэйн резко развернулся, одним движением выхватив сай… и встретился с тьмой, услышав, как к ногам падают мелкие осколки битого стекла. Мысленно выругав взорвавшуюся лампу, воин пошел дальше. Кинжалы же, однако, его рук больше не покидали. Вскоре коридор кончился, и перед глазами юноши возникла большая комната — если не сказать «огромная». Света ламп не хватало, чтобы ее осветить, и половина комнаты тонула в захватившем ее мраке. Узнать, что там, можно было только одним способом — войти и проверить. Карэйн осторожно шагнул в манящую темноту и увидел дверь. Все слишком напоминало одну известную сказку, только там было «Съешь меня» и «Выпей меня». На двери хоть и не было надписи «Открой меня», но она всем своим видом намекала, что сюда надо войти. Ручка легко легла в ладонь и, казалось, повернулась сама собой. Дверь, щелкнув замком, открылась, открыв еще и чувство юмора архитектора — вместо прохода за дверью оказалась стена. «Что за…» Карэйн убрал кинжалы и ударил стену. Затем еще раз. И еще. И еще… Так он молотил стену около минуты, пока боль в сбитых костяшках не дала понять, что стена под его ударами не рухнет. И правда — стена так и осталась стоять. Юноша развернулся… и охнул. Ему в лицо смотрел ствол пистолета. Во тьме черты незваного гостя нельзя было различить, но намерения были очевидны. Карэйн дернулся в сторону, перехватив руку с оружием, и выстрел на мгновение осветил помещение. И нападавшего. Это был он сам. Новая вспышка — и перед ним стоял агент. Карэйн успел выхватить один кинжал и ударил наотмашь по руке с пистолетом. Оружие вылетело из рук. Отпихнув противника ногой, юноша выхватил второй кинжал и уже занес удар. Новая вспышка — и агент сменился на «клона» Карэйна, стоявшего перед ним с каменным лицом. Карэйн развернулся к двери, но двери уже не было. Да и стены тоже. Помещение словно расширилось раза в три, а перед ним стоял еще один «клон». Внезапно юноша упал с тупой болью в затылке — двойник зарядил ему ногой в голову. Поднявшись, он обнаружил вокруг себя еще трех двойников. Они приближались с такими же каменными лицами. Миг — и все разом обратились в агентов, которые сразу же начали играть с Карэйном в «разбей пиньяту*». Атака была мощной и мгновенной — юноша не успел среагировать и вскоре стал исполнять роль боксерской груши. В какой-то момент ему удалось заблокировать кулак у своего лица, но контратака захлебнулась, когда агент снова сбросил личину, и избиение продолжилось. Уже через минуту спертый воздух дал о себе знать — Карэйну показалось, что он начал терять сознание. Стало ясно — если он даст им себя избивать и дальше, он просто-напросто здесь загнется. Пора дать отпор. И все равно, что на него будут смотреть его же лица. Карэйн перехватил летевшую ему в живот ногу и подсек противника. Выхватив кинжал, он ударил упавшего врага в грудь. Миг — и на него смотрело его же лицо, но перекошенное от боли и ужаса. Еще мгновение — и он сам согнулся от острой боли в груди, как будто он пронзил сам себя. Все было слишком нереально… и в то же время слишком реально. Мозг отказывался верить в происходящее, но острая, жгучая боль напоминала о реальности. «Случалось видеть кошмар, который казался явью?» Да. Это был кошмар. Никогда еще Карэйну так не хотелось проснуться. «Из сна выход лишь один, но как проснуться, когда ты не знаешь, действительно ли это сон?» Нет, убеждал себя юноша. Это лишь сон. Всего лишь сон. И сейчас нужно лишь проснуться, чтобы все закончилось. Проснуться. Проснуться… И он проснулся. Но в этот раз происходившее вокруг влепило мозгу смачную оплеуху не хуже предыдущей. Карэйн обнаружил себя плавающим с головой в какой-то вязкой массе красного цвета. Он попытался оглядеться, но голову было почти не повернуть, как будто что-то зафиксировало ее в области затылка. Осмотрев свои руки, он увидел, что из него торчат провода и кабели, воткнутые в отверстия, заранее оставленные в его теле. Он освободился от одного кошмара… чтобы попасть в другой. Захотелось закричать. Но вязкая масса, в которой он плавал, словно заглушила все звуки. Однако спереди показалось движение. На него смотрело восемь глаз — или того, что могло бы быть глазами. Из почти бесформенного тела росли щупальца. Множество щупалец. Внезапно существо оттопырило еще несколько отростков, на конце одного из которых красовалось некое подобие большого шприца. И этот шприц приближался к его капсуле. Секунду спустя игла пропорола оболочку и высвободила содержимое шприца. Красная жижа разбавилась чем-то белым, и Карэйна словно сковало. Странно, но начала уходить тревога. Стало так спокойно… Глаза начали захлопываться. Последнее, что он увидел — как существо моргнуло своими «глазами». И только сейчас он понял, что существо не было животным. Это была машина. Мозг вопил об опасности и умолял проснуться. Проснуться… Пришла тьма, которую уже через несколько секунд была нарушена в своем спокойствии. Перед глазами Карэйна сверху вниз побежали строки. Просто строки зеленого цвета из цифр и символов из японского алфавита катакана, с механическим шелестом падающие сверху вниз. Бесконечные строки. Бесконечные символы… И тут он проснулся. В холодном поту Карэйн стал озираться по сторонам, пытаясь осознать происходящее. Он был не дома, но обстановка была знакомой. Поразительно знакомой… — Что с тобой? Это была Фэйт. Но что она здесь делает? — Тебе приснился кошмар, да? Точно! Он же остался на ночь у Фэйт! — Эй, скажи что-нибудь! Охотно бы. Но язык отказывался слушаться. Да и разум никак не мог справиться с оцепенением, которое сковало каждую клетку его тела. Юноша еле сумел повернуть голову к Фэйт, склонившейся у дивана, где он спал. Карэйн заметил, что на ней была только футболка, накинутая наспех. — Фэйт… Больше ничего он не смог из себя выдавить. Женщина больше ничего не сказала. Она просто обняла насмерть напуганного юношу, прижав его лицо к груди. Ее пальцы успокаивающе гладили его волосы, а ощущение тепла начало возвращать к миру, окружавшему их. — Их было много, — прошептал Карэйн. — И все они были мной… А потом… какая-то красная масса… Большой робот с щупальцами… Фэйт поняла, что произошло.