98 лет одиночества

      Начал писать дневник. Понимаю, что это занятие недостойно вампира. Не знаю, что на меня нашло. Просто не могу удержаться. Неважно. Все равно никто не узнает. Я один, и это надолго. Сто лет. Я жду, когда проснется Лин.       ****       Как же неприятно просыпаться. И так каждый вечер. Уже начал завидовать Лину. В своих мечтах я вижу себя спящим вместе с ним. Заснуть и пробудиться одновременно с Лином спустя сотню лет и никогда больше не разлучаться. Это всё, чего бы мне хотелось. Но пока мне такое не по силам. Я всего лишь разменял первую сотню, а для обладания даром векового сна надо быть одним из Древних.       Проснулся, но не встаю, лежу и представляю свою ночь, одну из многих. Все они проходят одинаково. Сначала делаю обход подземелья. Проверяю, как там Лин. Он спит, и навещать его необязательно, но визиты к нему в подвал я сделал неизменной частью своей ночи. Приходя, гляжу на него, поправляю кокон. Для меня это стало ритуалом, как для людей поздороваться при встрече. Потом отправляюсь охотиться. Мне нужна кровь. Меняю облик, ловлю оленя. Вампирам нет необходимости убивать людей, сойдёт и животное, если вамп не гурман, конечно.       Наше с Лином логово находится вдали от цивилизации, вокруг горы и лес. Глушь. На тысячи миль ни одной живой души, поневоле забудешь об изысканной пище. Приучиться было нетрудно. Отказаться от человеческой крови - это наш общий выбор, мой и Лина. Кто из нас первый до этого додумался, теперь и не вспомню. Напрашивается вопрос: зачем нам это? Мы решили, что отказ от необходимости в услугах наших рабов, делает нас свободней. И, как показало время, это было правильное решение.       После кормёжки делать больше нечего. Скука. Хоть снова спать заваливайся, а до рассвета ещё далеко. Вот потому-то лежу сейчас и думаю: «А может не вставать? Вдруг получится обрасти коконом и задрыхнуть как Древний?» Но это так, мечты. Я уже пробовал. Только хуже выходит. Пропустишь пару ночей, просыпаешься голодный и ослабевший — такое пробуждение в разы пакостней. Надо заставить себя встать сейчас.       Встал, спустился в подвал к Лину. Всё как обычно. Кокон в порядке. Лицо Лина проглядывает сквозь полупрозрачную вязь волокнистой оболочки. Полюбовался на него, погладил кокон. Он ничего не чувствует. Поглядеть, прикоснуться одному мне приятно.       Обратился в крылатую тварь и вылетел из башни. Светло пока, закат всё ещё пламенеет. Лечу над верхушками сосен. Красиво. Но красота эта у меня уже в печёнках. Летом олени пасутся на предгорьях, значит спускаемся. Когда пролетал над ущельем, заметил дым. Неужели костер?!       От неожиданности чуть в дерево не врезался. Выровнялся, обогнул лесного гиганта и приземлился на бугре у его корней. Принял человеческий облик. Крылатое тело это боевая форма, наблюдать в нём неудобно из-за массивных крыльев, шумные они, за ветки цепляются. Пробираюсь потихоньку сквозь заросли вниз, к ущелью.       Затаился в кустах, наблюдаю. Человек развёл огонь возле речки, на прутик чего-то нанизал и над костром держит, ужин, значит, готовит. Странно это. Люди в одиночку не путешествуют. Обозреваю окрестности. Но кроме этого чудика никого больше не видно. Разглядываю человека. Высокий крупный тёмный и рожа бандитская. Когда пригляделся, одежда его удивила. И штаны и куртка, одного цвета и слиты вместе, не видать где заканчивается одно и начинается другое, как шкура у зверя. Да еще и цвет костюма ненашенский — зеленый. У нас другие цвета в обиходе — бордовый, коричневый, черный.       В общем, что мужик нездешний видно сразу. Одежда непонятная это раз, один в лес приперся — два. Никто из людей в одиночку сюда не сунется, знают, что для них оказаться на земле вампиров это рабство или смерть.       Любопытно мне стало, и замыслил я с ним поиграть, поглядеть, что из этого выйдет. А пока смылся оттуда и отправился по своим делам, охотиться. Уже после, когда домой возвращался и пролетал над ущельем, сбросил недалеко от костра тушку оленя. Подарок, значит, этому оригиналу. Унюхал я, когда в кустах сидел, что у него на костре жарилось, грибы это были. Рассудил — мясо гораздо лучше грибов будет.       Сегодняшнее мое пробуждение уже повеселей гораздо, я вспомнил про своего необычного гостя. Предвкушаю, как навещу его и познакомлюсь. С этим лучше не тянуть, мало ли, вдруг он уйти надумает. Я подскочил на кровати. Ох, чёрт! Если ушел, догонять придется, возвращать. Он же не знает наших реалий. Пропадёт! Я подхватился, быстро оброс крыльями и полетел к ущелью. Ещё издали заметил дым и успокоился. Не ушёл человек!       Перекинулся, сменил облик, иду вдоль речки. Шагаю и думаю — удачно вышло, что сейчас вечер и еще светло, нехорошо начинать знакомство с человеком, выныривая перед ним из ночного леса. Вижу — он меня заметил, встал и ждет, когда подойду ближе. Я подошёл. Стоим, разглядываем друг друга. А он ничего. Глаза чёрные красивые. Взгляд колючий. И сам весь такой из себя опасный. Ну, насколько это возможно для слабого человечка.       Какое-то время мы просто молча стоим.       — Оленя ты вчера подбросил? — произносит он наконец. В его голосе так и слышится: «Невероятно».       Я киваю.       — Слушай, мальчик, а как ты его сверху-то скинул? Что это за фокус?       Гляжу ошарашенно. Какой мальчик? Чего это он? Потом сообразил. Слишком долго живу один в глухомани, забылось, как со стороны выгляжу. Ведь Лин обратил меня, когда я совсем сопляк был, вот и остался навсегда в облике юноши, хоть мне уже за сотню перевалило.       — Я вампир и умею летать, — отвечаю. — И, кстати, моё имя Огден.       У человека отвисла челюсть. Стоит, глазами хлопает.       — Здесь, таких как ты, свободных людей больше нет. — Начал я его просвещать. — Это земли вампиров. Предупреждаю, чтобы ты не вздумал уйти. Уйдешь — тебя поймают, станешь рабом или умрешь.       — Будешь порабощать? — спрашивает он и усмехается недобро.       Велик был соблазн ответить, — «да» и посмотреть, что он станет делать. Но я удержался. Не стоит злить человека, я ведь подружиться с ним собирался.       — Нет, не буду, — отвечаю. Объяснил насчет особенностей своего рациона, что человечью кровь не употребляю.       — Выходит, ты — прогрессивный вампир, — медленно произносит человек и улыбается.       Слово я не понял, но по его интонации догадался, что это комплимент.       Вот так и познакомились. Имя своё человек мне назвал. Блэк. Признаться, оно очень ему подходит. Теперь мои ночи украсились беседами с гостем. Он рассказал о своих землях. До чего необычна тамошняя жизнь! Век бы слушал. Я, со своей стороны в долгу не остался и про наш мир Блэку поведал. Хотя для него в моих рассказах приятного мало. Ничего хорошего его здесь не ждёт, если он, конечно, от меня уйти надумает, и я постарался, чтобы он это понял. Так, за разговорами прошло почти всё лето. Я тихо радовался, что благодаря пришельцу из другого мира мне теперь веселей дожидаться пробуждения Лина. Зря губу раскатал. Всё пошло наперекосяк, когда Блэк начал скучать.       ****       При встрече я был удивлен мрачным видом Блэка.       — Что с тобой сегодня? Ты сам не свой.       Блэк вздыхает и говорит чуть помолчав:       — Я тут как в тюрьме или на необитаемом острове. Тоска!       Быстро изобретаю подходящее утешение:       — Это место не тюрьма, а убежище. И ты не один, с тобой здесь я.       Но он меня не слушает, глядит в сторону. Заметно, что в мыслях он уже далеко отсюда.       — Ты сказал, в вашем мире есть свободные люди. Я хочу к ним. — Глаза Блэка вспыхивают, губы упрямо сжимаются.       Я стараюсь не показать своей досады и убедить его и отчасти себя.       — Это сказки для рабов. Нет никаких повстанцев, никто их не видел.       — И все же я попробую их найти.       — Ну, и зря! Пропадёшь!       Мы чуть не поссорились. Я вовремя угадал, что еще немного — он доведёт меня и изобью этого упрямого идиота. Сбежал от него к себе в башню.       На другой вечер, как проснулся, задумался. Надо решать, что делать с Блэком. Отпустить человека — напрасный извод ценностей. То, что Блэк для меня ценность, я уже признал. Тогда чем его заинтересовать? Как привязать навсегда к этому месту и оставить в лесу возле себя? Ясно, что шансов у меня мало. После того, что я узнал о его родном мире, у меня нет сомнений — жизнь на земле вампира должна казаться Блэку серой и унылой.       Придумал! Надо его обольстить. Дивная мысль! Даже азарт появился. А что под этим у людей подразумевается? Вампиры не в счёт. Они смелее людей и не сдерживаются, когда доходит до желаний. И мой Лин не тратил время на церемонии. Хотя надо отдать ему должное до обращения он меня не трогал. Зато после, как обратил, первым делом дал понять, для чего я ему нужен и для наглядности сразу же трахнул. Я его одобряю, он выбрал самый простой способ. С вампирами возни меньше, они гораздо похотливей людей. Но как соблазнить человека?       Чёрт! Как же трудно вспоминается! Про свою человеческую жизнь всегда старался забыть. Слишком она отличалась от жизни вампира. А что я собственно пытаюсь вспомнить? Я же мужчина. Откуда мне знать, как окрутить мужика? В бытность свою человеком, я за девками бегал. Вот влетел! Так, а что мне в девках нравилось? От этой мысли сразу что-то дёрнулось внутри и потеплело. Выходит, я на верном пути. Стал представлять дальше: вот бесстыжая распутница взялась меня обольщать. Какие её развратные действия? Лежу, улыбаюсь. Сообразил себе вечер воспоминаний. Зато получилось, и я почувствовал себя уверенней. Значит так — устрою перед Блэком раздевание. Ну, а дальше посмотрим. Буду вносить поправки по ходу действия.       Признаюсь, я не сомневался в успехе своей затеи. Знал, что никому из людей не устоять перед обаянием вампира. Вампир — хищник. И для человека, как жертвы, он всегда соблазнительно прекрасен.       Пришёл, остановился неподалёку и давай одежду свою снимать, будто искупаться в речке собираюсь. Разделся и на человека поглядываю. Вижу — глаза от меня отводит. Неужели я его смущаю? Похоже на то. Не прошёл мой номер с обнажением. Можно не рассчитывать на приставания ко мне Блэка. Надо самому переходить к активным действиям.       Я подошёл к нему, замер, даю время привыкнуть к моему виду. Оценив его смущённые взгляды, понимаю, что пользовать парня ему не приходилось. Потёрся щекой чуть ниже Блэкова плеча. Я со своим мелким ростом только туда и достал. Прильнул к нему, погладил по небритой щеке, поднялся выше, словно зверя почесал за ухом, и давай его отросшие волосы перебирать и наглаживать. Блэк задышал часто. Чую — он на пределе. Бездействие ему тяжело даётся. Ну, я помог ещё немного. Начал возню в его костюме, нащупываю гульфик, но у человека там оказались непонятные застёжки и я увяз. Он мои руки отстранил и сам из штанов высвободился. А дальше Блэк меня удивил.       Выдумщик Лин обычно играет со мной всю ночь, изобретая новые и новые забавы и доводя меня до измора. Человека на всю ночь, конечно же, не хватило, зато он обладал кое-чем другим — страстностью до самозабвения. У Лина этого не было, и быть не могло. Блэк трахал меня так словно занимался этим последний раз в жизни. Наверное, со смертными всегда такое сношение. Раньше у меня не было любовника человека, и я понял, как много потерял. В общем, мне понравилось. Дальше больше. И уже каждый вечер мне требовались и близость с Блэком и его рассказы.       ****       Нет. Это ни в какие ворота не лезет! Через месяц он снова взялся за старое. Начал нудить про свое одиночество, про скуку. Вот ненасытная утроба! Всё ему не так, всё ему мало! Только вот в чём загвоздка — кроме себя, мне нечего предложить Блэку. И что остаётся? Отпустить его? Ни за что!       ****       Блэк совсем обнаглел. Начал выпрашивать карту с расположением вампирских земель. Это, чтобы он знал, в какую сторону не ходить. Похоже, он и правда собрался на поиски повстанцев. Нет, я, конечно, могу нарисовать такую карту. Дело не в этом. Мне обидно. Всего лишь месяц и меня отшвыривают словно надоевшую игрушку!       Само собой, я и не ждал от него высоких чувств, любовь и прочая чушь это игры для людей. Я точно знал, что закладываю в основу наших отношений, когда предлагал себя Блэку. Но месяц! Неужели моя прелестная вампирская задница не способна удержать мужика дольше, чем на какой-то жалкий месяц?!       Хотя наша близость здесь ни при чём. Все дело в том, что я для Блэка чужой. Вампир никогда не заменит человеку его сородичей-людей. Но здравые мысли меня не утешают. Что со мной происходит?       ****       Сегодня он меня вынудил. Решено — я сделаю его своим рабом. У меня просто нет другого выхода.       ****       Проснулся. Нежусь в кровати и придумываю, что этим вечером со своим рабом буду делать. Так, для начала помучаю, как всегда. А потом? Может использовать его по назначению, как у нас принято? Крови его попить. Нет — не то. Я уже проходил это. Вампир-рабовладелец. Сколько лет? Да почти сто, без малого.       Может, поиметь моего раба? Стал я вспоминать, когда последний раз довелось быть в активной позиции. О, чёрт! Это было ещё до того как Лин меня обратил. Я уже и не помню ничего, ни ощущений своих, ни действий. Если возьмусь замысел свой исполнять, всё веселье достанется Блэку, а я только опозорюсь. Обхохочется мой раб, глядя на неумелость господина. В общем, этим вечером ничего нового к старой программе не добавлю. Ну, и ладно. От добра добра не ищут.       Захожу в комнату. Блэк не спит, сидит на медвежьей шкуре. Я ему постелил, чтоб не замёрз. Мой раб прикован к стене, довольно длинной цепью, конец цепи закреплён на его лодыжке. Его руки я специально оставил свободными. Не передать, до чего забавны его прыжки и яростное сопение. Блэк, когда злится такой подвижный. Умора!       Подхожу и для начала несильно охаживаю его бичом.       — Порадуй меня мой раб. Мне нужна твоя боль. — Я позволяю себе мрачно улыбнуться.       Блэк сегодня какой-то смурной. Он даже не отреагировал на удар свирепым рычанием. Прощупываю его ауру. Что еще за новости? Он меня больше не боится! И ненависти нет?! Что-то другое появилось. Определив это чувство, зверею. Огрел его бичом со всей дури.       — Ах ты, смертная шмакодявка! Сюрприз мне приготовил? Не смей! Мне не нужна твоя жалость! — И ощущаю, как контроль разом уходит весь.       Когда пришёл в себя, испугался. Лин убьет меня после побудки. Я разнёс в труху всю нашу мебель. Разглядываю руки, что учинили этот разгром. Кровоточащие порезы привычно быстро затягиваются и исчезают. Лицо чешется. Мазнул по щеке. Мокрая. Что это? Слезы?! Еще раз окидываю взглядом раскуроченную комнату. Заметил Блэка, он съежился и забился в угол. Мне таки удалось его напугать! Но вместо удовольствия, я ощущаю горечь. Внутри — пустота. Словно рабского страха мне теперь ничтожно мало. Похоже, Блэк заразил меня своей неуёмной жаждой. Это что же? И мне теперь всего будет мало? Я с ужасом смотрю на это чудовище. В ответ — его долгий взгляд из угла. Тёмные глаза необычно серьёзны.       — В тебе куда больше человеческого, чем ты думаешь, Огги.       — Что ты имеешь в виду? — я злобно фыркаю.       — У тебя крыша поехала от одиночества. — Мой раб грустно улыбается мне.       Пиная обломки мебели, я прошёлся по комнате туда-сюда, стараясь не смотреть на Блэка. Раздражение накатывает с такой силой, что едва не обращаюсь в боевую форму. Надо уходить, пока его не прибил, но уйти не могу — мне интересно, куда он клонит.       — Ты когда-нибудь задумывался, что это неправильно? Твой партнёр заснул на сотню лет. А ты один, в лесу, ждёшь, когда он проснётся.       Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на него. Мое терпение вот-вот кончится.       — Уже не сто лет! Меньше! — я шустро делаю подсчёт. — Девяносто восемь с половиной!! И Лин не требовал от меня ничего. Это мой выбор!       — Ты сделал неверный выбор.       — ЗАТКНИСЬ!!!       Да как он посмел?! Смертный червь! Учить меня вздумал?! Особенно бесит, что он в чём-то прав. Руки чешутся, так охота ему врезать. Я обшариваю взглядом комнату, но в этом беспорядке, среди вороха обломков моего кнута не видно. Потерял. Казалось бы, мелочь, но это становится последней каплей. Я начинаю обращаться в боевую форму. Приближаюсь к Блэку и поднимаю руку, выпускаю свои точёные, загнутые полумесяцем когти. Еще немного и…       Всё, с меня хватит! Я сваливаю от греха подальше. Улетаю на охоту. Надеюсь, холодный осенний ветер развеет мою злость.       Ого! Здесь и правда ветер. Жуткая болтанка! Ураган, не иначе. Меня подхватывает порывом. А-а! Я кувыркаюсь над лесом и, влетев задницей в острые ветки дерева, вою от боли. Судорожно взболтнул крыльями и штопором ввинчиваюсь в небо. А затем — вниз и в сторону. Колея моего полета — рваные зигзаги. Но еще неизвестно от ветра или от злости меня так тыркает. И как ещё огнём не начал плеваться? Если начну, кто я тогда буду? Вамподрак!       А недурно я развеялся! Отвлекся, мозги прочистились. Блэк просто невыносим. И как ему удалось так взбесить меня? Это даже Лину не удавалось. Пожалуй, Блэк прав — ему самое место у повстанцев. Из него получится настоящая гроза вампиров. Сегодня же обрадую это двуногое без перьев и завтра пусть катится к своим повстанцам. Я даже перенесу его тушку в логово мятежников на своих крыльях. Должен же я убедиться, что Блэк попал по назначению?       Можно и самому в повстанцы записаться. А что? Весело проведу время. Надо же как-то его убивать. В смысле, время. Девяносто восемь лет ожидания это вам не хухры-мухры.