А случайности подталкивают к решительности...

В последнее время Минами ходила какая-то растерянная, невнимательная, забывчивая. В начале все думали, что это из-за потери Юки, но прошло уже достаточно времени, чтоб смириться и успокоиться, поэтому многие откинули этот вариант. Была очередная тренировка и за сеткой стояли новые поклонницы игроков. Они что-то кричали, признавались в любви. Но бейсболисты не обращали внимания, привыкли, хотя в начале постоянно отвлекались, ведь улыбки девушек, направленных в их сторону, льстили ещё как. — Кавашима, эй, Кавашима, — уже несколько минут пытался «достучаться» Никай до менеджера. Она так глубоко о чем-то задумалась, что не слышала и не видела окружающий её мир. — А? Никай-кун, что ты хотел? — встрепенувшись, наконец, отозвалась школьница. — Помоги Ханаэ собрать мячи, — попросил он, тяжело вздыхая. Он уже не раз пытался узнать у самой Минами, что с ней происходит, но ответом всегда была улыбка и «ничего, всё в порядке» или «не понимаю о чем ты». Не говоря ни слова, Минами принялась выполнять просьбу. Она снова ушла целиком и полностью в себя. Юки, если бы ты была здесь, то наверняка бы смогла сказать мне, что со мной происходит. Просить помощи или совета у кого-либо у меня не хватит духу. И, если начну что-то рассказывать или спрашивать, то сразу обо всем догадаются, а я этого не хочу. Рядом с ним мне хорошо, уютно и постоянно хочется улыбаться. Когда ребята играют, то не могу оторвать свой взгляд от него. Он такой красивый, сильный и популярный, черт возьми. Когда эти курицы пялятся на него, пытаются флиртовать, то мне хочется повырывать им волосы и не подпускать к нему, рыча, словно пантера… Но я не могу. Я боюсь, что, если сделаю так, то он не поймет или вообще не захочет иметь со мной дело. А этого я не переживу. Просто сломаюсь, как стержень в карандаше. Оболочка будет, а внутри пустота… Неужели я влюбилась? Но ведь это не возможно, верно? Только последняя мысль промелькнула в её голове, как Кавашима услышала чей-то встревоженный крик. — Минами, берегись! Повернув голову, она только заметила до ужаса напуганные лица друзей и мяч, который с большой скоростью летел в неё. Отреагировать не успела. Мяч попал прямо в голову. От удара потемнело в глазах, в виски ударила кровь, а голова, резко дернувшись назад, потянула за собой ослабевшее тело… Голова раскалывалась, словно кто-то ударил по ней кувалдой. Тело не слушалось. Окружающий мир практически не существовал. Только через полуоткрытые веки она видела побледневшее лицо Асано, нервного Джиро, смутно слышала какие-то голоса, но слова или смысл девушка не улавливала. А потом мозг снова отключился и погрузился в спящий режим. — Минами, прошу, только держись, — шептал чей-то приятный голос, но почему-то очень грустный. Я попыталась открыть глаза, но не смогла. Тело меня всё ещё не слушалось. Но я почувствовала, что чья-то теплая, большая рука с нежностью держит мою. И это чувство — оно приятно. Словно только благодаря этой ладони согревается всё мое тело. Сердце пропустило пару быстрых ударов. Начинаю соображать и воспринимать все вокруг более четко. Голос шепчет что-то, но я не могу разобрать что. Но… этот голос — он мне знаком и именно этот голос заставляет мое сердце биться чаще. — Асано, — я все же смогла выдавить из себя его имя. Но горло пересохло, и получился какой-то хрип старушки в предсмертной конвульсии. Его рука немного сильнее сжала мою. — Ты очнулась, — радостные нотки так и скользят, сливаясь с облегченным вздохом. Неужели он переживал за меня? Нет, не думаю, что больше остальных. Это невозможно… Первая попытка разлепить глаза не удалась, ибо свет, который резал глаза, заставил снова зажмуриться. Открыв глаза немного позже, я увидела питчера. Выглядел он не ахти. Под глазами залегли темные круги, волосы растрепаны, бледный, словно мел, а одежда помята. Никогда его таким не видела… И почему он так выглядит? Хорошо, что хоть глаза излучают все ту же теплоту и радость. — Воды, — снова прохрипела я. Он метнулся к столу и уже через мгновенье перед моим носом был стакан с водой. Осушив его почти одним глотком, я благодарно кивнула парню. Он улыбнулся мне и я была готова растаять. Наши взгляды встретились. Мы смотрели друг на друга и тишина совсем не давила, и не угнетала, даже наоборот успокаивала и была приятной. Но нашу идиллию прервал Джиро, войдя в палату. — Минами, слава богам, ты очнулась! — его голос показался мне воем сирен, и я поморщилась. Голова начала болеть с новой силой. Но Кашиваги этого не заметил и радостно кинулся обнимать меня. Мой друг обнял меня, но мне хотелось, чтоб это сделал парень, который сидел со мной. — Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит? — начал тараторить кэтчер. — Не ори, голова болит, — шикнула я. А потом поняла, что против своей воли Морфей уволакивает меня в свой мир. Глаза слипались, словно налитые свинцом. Но напоследок я услышала: — Асано, теперь все в порядке. Можешь сходить домой и отдохнуть. Ты же с ней трое суток просидел… — он? Ради меня? Похоже, непроизвольно, но я сквозь полудрему улыбнулась, а потом отключилась совсем… Когда девушка проснулась снова, то в палате уже никого не было. Но это не особо огорчило школьницу. Она прекрасно помнила диалог парней и улыбка, глупая, но счастливая улыбка, сама расплылась на её личике. В висках всё ещё стучало. Как только приложила руку к голове, то пальцы почувствовали бинты, которые были обмотаны вокруг пострадавшей части тела. Позже зашла медсестра, поменять повязку. Она так восхищалась Асано. — Этот молодой человек сидел возле вас круглыми сутками. Только иногда выходил по потребностям. А в начале, как только тебя, деточка, привезли, то я подумала, что и его придется сейчас спасать, — тараторила женщина. — Почему это? — удивилась школьница, внимательно слушая собеседницу. — Так он такой бледный был, как смерть. Глаза большие, напуганные, а страх так и плескал в них. Повезло тебе с парнем, — усмехнулась медсестра. Минами покраснела. — Нет, что вы, он не мой парень, — замахала она руками. Женщина на неё недоверчиво покосилась. — Ну да, конечно, — фыркнула она, заканчивая работу. Но, увидев, что девушка не шутит, улыбнулась. — Деточка, он к тебе не равнодушен, уж поверь моему опыту. Будь решительнее, а то уведут у тебя твоего принца. — Я не знаю, люблю ли его, — промямлила больная. — Чье имя и образ пришли тебе в голову, как только ты начала соображать хоть что-то? — серьезно спросила медсестра. — Его, — смутилась брюнетка, краснея всё больше и больше. — Вот тебе и ответ, — подмигнув, сказала медсестра и, похлопав по плечу, вышла. Кавашима ещё долго размышляла над словами медсестры, но, хоть теперь и была уверена, что влюблена, не знала, что же ей стоит делать дальше. Признаться страшно, а молчать невыносимо больно… Да и вправду, питчер популярен, симпатичен, умен — о таком каждая девушка мечтает. Но Минами не могла поверить в то, что он сам к ней чувствует хоть что-то. После обеда к ней пришла вся команда, кроме Кэйчиро, который отсыпался дома. Все были рады, что их менеджер теперь в порядке, ведь она их не на шутку напугала. Как оказалось, мяч попал весьма неудачно, да так, что у Кавашими было сотрясение мозга. Кровь тогда рекой полилась из раны. Конечно, парни все преувеличивали, за что получали тумака от семпаев, но в палате царил смех и дружеская, радостная атмосфера. Но шуму было много, поэтому доктора, наорав на бейсболистов, прогнали их… Еще неделю девушка лежала в больнице. В комнате для отдыха она смотрела матчи своей команды и яро болела за них. К счастью, побеждали. Некоторые пациенты удивленно косились на столь энергичную больную, а некоторые просто улыбались, шепча что-то о молодости… Из-за тренировок и игр парни не могли навещать менеджера, но писали ей сообщения или звонили. Пятница. Пять часов вечера. По больнице ходят доктора, но редко. Все больные в палатах, а посетителей почти нет. Минами сидела на кровати и читала какой-то журнал о спорте, когда в дверь постучали, и зашел Асано. Сердце непроизвольно ускорило ритм. — Привет, — осторожно начал парень. — Привет-привет. Заходи, не бойся, — натянув маску беззаботности, поприветствовала Кавашима. — Как ты себя чувствуешь? — с беспокойством поинтересовался он, присаживаясь прямо на кровать. — Скоро выпишут, — радостно сообщила Минами. Эти белые стены ей порядком надоели. Она не понимала, как Юки могла неделями сидеть в одной комнате. Услышав ответ, школьник облегченно улыбнулся. — Послушай, Минами, давай заключим пари? — немного запинаясь, но с чертиками в глазах, издалека начал питчер. Он знал, что она согласится, ибо характер у неё такой. — Давай, а какое? — не задумываясь, выпалила менеджер, внимательно рассматривая собеседника. — Завтра у нас очень сильные противники, поэтому вероятность победить — очень мала, — тут он получил подзатыльник. — Ты должен быть уверен в своей победе! — выпалила брюнетка, недовольно сверля бейсболиста глазами. — Знаю, и я хочу победить. Давай, если мы выиграем, то ты исполнишь одно мое желание? — хитро глянул на неё из-под челки, понизив голос. — Конечно, без проблем, — Минами без опаски соглашается и, откинувшись на подушки, прикрыла глаза. Когда она почувствовала, что парень встал с кровати, то хотела посмотреть, но, открыв глаза увидела его лицо прямо перед носом. Её удивлению не было предела. — Э? — выдавила она. — Ты чего? Но ответа не последовало. Асано, выдохнув ей прямо в ухо, прошептал: — Ты будешь моей. Кавашима так и замерла, не веря, что все это реальность, а не сон. А Кэйчиро тем временем продолжил. Он совсем невесомо поцеловал её шею, лоб, щеки, а потом нежно прильнул к губам. Действовал он крайне уверенно, но осторожно. Когда его язык проник в её ротик, то чувства просто нахлынули на девушку, словно цунами. Не осознавая что делает, она обвила руки вокруг его шеи и неуверенно пыталась отвечать. Руки питчера бродили по её телу, но не позволяли себе большего. Позже парочка оторвалась друг от друга, чтобы отдышаться. — Я согласна с этим пари. Так что ты уж постарайся, — прошептала она, ехидно улыбаясь. Сейчас счастье переполняло, так что хотелось петь и танцевать, но она только выпустила свою пошлую часть наружу. Асано в начале был удивлен, а потом, хищно улыбнувшись, ответил: — Мне плевать, что завтра ты будешь находиться в больнице. — Ты завтра, милый мой, после игры будешь еле живой, — протянула Кавашима, покраснев. — Для тебя силы найдутся, — без колебаний и уверенно ответил игрок. — Но в больнице, — гуще краснела Минами, мысленно истеря и поражаясь тому, что столь сдержанный и холодный «принц» может быть столько страстным и пошлым. — Плевать, я и так слишком долго ждал, — рыкнул парень, снова увлекая любимую в поцелуй, не дав ей и шанса возразить… Суббота. Во время просмотра матча Минами нервничала, болела за свою команду, иногда некоторые могли наблюдать за ней приступы покраснения. Медсестра, которая ухаживала за ней, только хитро улыбалась, прекрасно зная причину такого поведения. Именно она застукала нашу парочку за поцелуем, но не только. Она подслушала разговор голубков и, войдя в палату, прерывая подростков, пообещала им все устроить. Минами тогда сидела красная, как спелый помидор и не могла выдавить и слова, а вот Асано, хоть и смутился, но искренне благодарил медсестру… Победа. Все радостные. Игра получилась настолько увлекательной, что школьница напрочь забыла о пари. Она спокойно лежала на кровати и мысленно хвалила ребят. А потом, тихий шорох открывающейся двери, шаги немного тяжелые и усталые. — Я победил, — шепотом, совсем тихо, но рядом. — Э? — до брюнетки медленно, но уверенно возвращались вчерашние события. На её реакцию Асано засмеялся так искренне, что она непроизвольно им залюбовалась. — Ты просто прелесть, — выдавил он, успокоившись. — Если не хочешь, то и не будем. Больница, как ни как, — усмехнулся он. В палате свет был выключен, но Минами сумела увидеть, что он растрепанный, уставший и полностью без сил. — Ты сегодня великолепно играл, — похвала от неё казалась ему самой прекрасной и нужной. Не церемонясь, Кэйчиро улегся рядом с ней, обняв. Кавашима и не возражала, а только удобней умостила голову на его плече. Так они пролежали, обсуждая сегодняшнюю игру. — Почему ты сидел возле меня сутками? — ни с того ни с сего, спросила менеджер. — А ты как думаешь? — Потому что чувствовал себя виноватым за случившееся, — практически не задумываясь, ответила она. Ведь именно этот довод казался ей самым логичным. — Не только. Просто, когда я подумал, что могу потерять тебя, то понял, что влюблен, причем давно, — тихо, но искренне поведал он. Минами закусив губу, крепче его обняла. — Я тоже, — шепнула она, зажмурив глаза. Питчер только крепче обнял её и поцеловал. Из нежного поцелуя все перерастало в нечто жаркое, страстное. Его ладони забрались под футболку девушки, исследуя нежную кожу спины. Её пальчики запутались в его светлых волосах. Им хотелось быть как можно ближе друг к другу. Когда коленка парня оказалась между ног девушки, из её горла вырвался короткий, тихий стон… Асано резко оказался над ней, внимательно заглядывая в ореховые глаза, которые уже были слегка затуманены от нахлынувших чувств и ощущений. — Думаю, мы всё же перенесем это на потом, — целуя в нос, прислонился своим лбом к её. — Потому что негоже творить подобное, не сводив тебя ни на одно свидание, — продолжая поглаживать талию и не теряя зрительного контакта, продолжил Асано. — К тому же, — он хохотнул, покосившись на приоткрытую дверь, — у нас зрители. Дверь тут же захлопнулась и послышались быстро удаляющиеся шаги. — Просто признайся, что я была права и у тебя нет сил, — обнимая школьника за шею, победно улыбаясь, мурлыкнула Кавашима. Парень пару секунд молча щурился, сверля в неё дыры, но потом сдался и просто навалился на неё сверху. Не обращая внимания на недовольное пыхтение брюнетки, обнял её покрепче, тут же засыпая. Признавать своё поражение перед этой боевой и иногда противной девчонкой он уж точно не намерен. Но потом обязательно покажет всё свое превосходство и усмирит её нрав ласками и поцелуями.