*Flashback*
— Ямамото, я тут подумал, — начал Гокудера, — точнее, посоветовался с Джудайме. Я хочу, чтобы мы месяц не занимались сексом. — С чего это вдруг? — Такеши, который до этого момента смотрел очередную ерунду по телевизору, резко его выключил. — Знаешь, предыдущий месяц мы вообще не вылезали из кровати, вот я и хочу узнать: сможешь ли ты любить меня, оставаясь при этом без секса, — Хаято чуть покраснел. — А-а, если говорить проще, то ты тупо хочешь меня проверить: не помчусь ли я за первой юбкой, если ты мне давать не будешь. Я правильно понял? — Ну-у, можно и так сказать. В общем, ты согласен? — Я соглашусь, если ты мне скажешь, куда мне целый месяц девать свой стояк? — Сублимируй!!! — Мастур... — Сублимируй!!! Башка бейсбольная!!! — Сублимация… Мастурбация… По-моему, одно и то же. — В отличие от того, о чем подумал ты, сублимация — это замена секса чем-то другим. И под словом «другим» я подразумевал не то, о чем ты опять подумал, а... — подрывник на секунду запнулся, — в твоем случае это спорт. А у нас квартира большая: отжимайся, прыгай, бегай. Короче, ты согласен? — А что меня ждет через месяц? — Незабываемая ночь! Обещаю, ровно через месяц ты сможешь сделать со мной все, что твоей извращенной душе угодно.*End Flashback*
— 101... Еще один день... 102... И Гокудера... 103... Снова полностью мой... — Правильно, бейсбольный придурок, давай отжимайся! — пепельноволосый парень неожиданно появился в проеме комнаты, которая вот уже несколько недель служила Такеши спортзалом, — может, на завтра у тебя сил не останется. А то я как-то побаиваюсь за свою задницу. — Не бойся, больно не будет... наверное... — Хранитель Дождя лег на пол, за этот ебучий месяц спорт сидит у него уже в печенке, — а чего это я оправдываюсь? Я свою часть уговора выполнил, а завтра я буду получать долгожданный приз! — мечтательно пропел мечник. — Почему конец света прогнозируют на 21 декабря, а не на завтра, а? — так же задумчиво протянул подрывник, — Кстати, как тебе мои новые джинсы? — Гокудера, а ты не пробовал носить что-то менее облегающее? — М-м-м... Например? — Паранджу!!! — Не, не думал. Ну ладно, ты тут сублимируй дальше, а я пойду морально готовиться к завтрашней ночи. *** Первое марта! Никогда еще Ямамото Такеши ничего так не ждал как этот день. Проснувшись, мечник заметил, что его любовник еще спит. Ну пусть набирается сил, они ему понадобятся. День обещал быть веселым и, как надеялся брюнет, быстрым. — Гокудера, проснись и пой! На улице уже день, — пропел Такеши, входя в комнату после утренней пробежки, которая немного затянулась. — Заткнись и спи, Ямамото! Мне надо выспаться, а иначе я не переживу эту ночь. — Ну я же не животное. — Я почему-то в этом сильно сомневаюсь. И, вообще, радуйся, что я тебя животным называю, а не как некоторые — травоядным. Надежды мечника всё-таки оправдались, и этот день уже подходил к своему логичному завершению. Гокудера только что вышел из душа, его тело прикрывало только полотенце, обмотанное вокруг бедер. Ямамото, который в эту же минуту заходил в комнату, от внезапности ситуации даже журнал из рук выронил, взгляд был прикован к Хаято, к рельефу мышц, к молочной коже, к его глазам... — Не, я же говорю животное! Ты бы видел себя со стороны. — Ну-ну, Хаято, не кипишуй, расслабься. Смотри, на дворе уже вечер, пора выполнять свое обещание. — Я буду кричать! — блондин взял в руки подушку. — Я на это надеюсь, — томно проговорил Такеши. Так как взгляд Гокудеры был сосредоточен на подушке, то момент приближения мечника он пропустил. Очнулся подрывник лишь тогда, когда загорелые пальцы начали аккуратно гладить его по рукам. Хаято за месяц уже и забыл, какие шикарные у Ямамото руки: теплые, нет, даже не так — горячие, обжигающие кожу, чуточку шершавые от вечных тренировок, но такие любимые. Блондин выронил из рук подушку, чем предоставил полную свободу действий своему парню. Хранитель Дождя подошел ближе, плавно перемещая свои руки выше к плечам Гокудеры, последний уже и не думал о сопротивлении, просто стоял и смотрел в глаза возлюбленного. — Только не говори, что ты не хочешь, — шепнул брюнет на ушко Хаято и тут же прикусил его мочку, сразу зализывая его. — А-а-ах! Нет... то есть ДА-А-А!!! — не выдержав такого соблазна, пепельноволосый решил все-таки сдаться. — Вот видишь: наши желания схожи! — выдохнул Ямамото прямо в самые губы блондина и повалил его на кровать, попутно целуя. Поцелуй получился рваным, но полным желания и страсти. Подрывник дрожащими пальцами начал снимать с Такеши одежду, которая сейчас очень мешала. Брюнет же выводил языком знаки на теле, оставлял влажные дорожки и прижимал парня все сильнее к себе. Полотенце блондина валялось уже где-то на полу вместе с одеждой мечника, поэтому брюнету сейчас открывался такой долгожданный и прекрасный вид обнаженного Хаято. Хранитель Дождя снова губами прошелся по телу своего любовника, по впалому животу, грудной клетке, как бы нечаянно задевая языком напряженные соски, заставляя Гокудеру стонать еще громче. — Ха-я-то, секс ведь лучше, сублимации? Я прав? — прохрипел Ямамото, рукой сжимая член своего партнера. — Агкх... да, лучше, лучше... Господи, Такеши, прекрати тянуть! — метался по кровати блондин. — Я хочу, чтобы ты это сказал. — Я не буду этого говорить... М-м-м... — Скажи, — мечник облизал ствол парня, а потом легонько на него подул. — Нха-ах! — всхлипнул блондин. — Я ненавижу тебя, слышишь?!.. Брюнет повторил процедуру: «Точно не скажешь?» — Ямамото Такеши… — начал как можно спокойнее говорить пепельноволосый, — возьми меня, трахни меня! Я признаю секс лучше сублимации, доволен?! А теперь сделай так, чтобы соседям этой ночью было не до сна! И на этом самом моменте у Ямамото Такеши окончательно и бесповоротно слетели тормоза. *** — И все-таки, секс лучше всяких там сублимаций, мастурбаций... — блаженно прошептал брюнет, лежа на спине и прижимая к себе блондина. — Я так не думаю, — по-детски надув губки, сказал Хаято, — у тебя потом задница не болит. — Хэй, сорок минут назад ты говорил по-другому! — Я был в состоянии аффекта. — Ха-ха, конечно!!! Хаято, а чем мы займемся завтра вечером? — сексуальным голосом протянул Такеши, как бы уже намекая. На эту фразу Хранитель Урагана почему-то рассмеялся звонко, как ребенок. Мечник любит отца, друзей, бейсбол, но в последние моменты своей жизни первое место в его сердце занимал настоящий смех Гокудеры. Не тот, которым он смеется в школе или при Тсуне, или же тот, которым подрывник смеялся перед своими врагами. А настоящий, искренний, даже немного детский. — А-ха-ха, тем же чем и обычно Пинки — попробуем завоевать мир, а-ха-ха-ха! — Не понял? — Сублимировать, Ямамото, сублимировать!