Дышу тобой.

Пальцами, едва касаясь бархатистой кожи, проводишь по линии ребер. Я вздрагиваю от прикосновений и переворачиваюсь на бок; оказываюсь лицом к лицу с тем, кого люблю больше жизни. Твои губы слегка пронизываются улыбкой. Глаза слегка прищурены и внимательны, будто Ты пытаешься разглядеть что-то крохотное, но очень важное. Важное для Тебя. Это утро не такое уж и необычное - обыкновенное солнце проглядывает сквозь тюлевые занавески. Его лучи неожиданно ярко и стремительно проникают в спальню, оставляя по своему ходу ярко-желтую полоску света. Настолько плотную, что кажется, будто это отдельные пространства, границы между мирами. Мурашки по коже. Твои поцелуи в шею. И нежные руки. Удивительно, как крепкие мужские руки могут так неуловимо и ласково обнимать. А помнишь, в начале наших отношений Ты признался, что боялся даже дотронуться до меня, боялся, что я растаю, исчезну, испарюсь, словно мираж в пустыне Гоби? Или сломаюсь, как хрустальная вазочка какой-нибудь знатной династии Восточной Европы? А теперь Ты крепко обнимаешь меня своими огромными ладонями. Крепко, но все равно ласково и с трепетом во всем теле. Я чувствую. От того и прижимаюсь к Тебе сильнее, показывая, что я вся в Твоей власти, глупый. Я настолько счастлива в Твоих объятиях, что так и лежала бы до самого отъезда. Я слышу ритм Твоего сердца. Это самая любимая мелодия в моей жизни. Я чувствую Твое дыхание на своей шее. Мурашки торопятся по позвоночнику. Но мне не холодно. Это счастливые мурашки. ____________ Через 15 минут на сцену, а мы стоим в крохотной комнате, которую организаторы гордо прозвали "Гримерная". Я пытаюсь завязать Тебе галстук, сквозь смех отмечая, что ничего полезного не умею делать. А Ты, так же смеясь, отвечаешь, что готовить в нашей семье будешь сам, а мне, так уж и быть, доверишь нянчить наших детей. Мои пальцы сами заплетаются в морские узлы, пока я стараюсь, следуя инструкции из гугла, закрепить эту чертову полоску ткани на Твоей шее. Мое сопение и Твой еле сдерживаемый смех прерывается звуком открывающейся двери. В проеме стоит Вова, сложив руки на груди и прислонившись к косяку. На его лице играет ухмылка. Действительно, забавная, наверное, картина: два взрослых человека не могут завязать галстук. "Нам пора!" - кидает Порубаев в нашу сторону, разворачивается и уходит. Ты не даешь мне поквитаться с галстуком. Точнее с тем, что от него осталось: куча узлов и ни одного нужного. Кое-как через голову стянув его, целуешь меня в лоб, приобнимаешь, и мы вместе идем к кулисам. Последние приготовления заканчиваются, нам раздают микрофоны. Я тихонько выглядываю из-за огромной тяжелой гардины, которую организаторы так же гордо назвали "Кулиса". Отмечаю огромное количество девушек в зале. Большая часть, я уверена, пришли из-за Тебя. После выступления у черного входа в ДК будет стоять толпа возбужденных в хорошем смысле девушек. Все они красивы, даже я это замечаю. Но максимум, на что они могут рассчитывать - это фотография с тобой и автограф. Они знают это. Меня готовы растерзать на мелкие кусочки, но тоже просят написать пожелание на кусочке бумаги. Это как заклятые подружки: в лицо улыбаются, мило беседуют, даже иногда дают дельные советы. Но стоит отвернуться - и они уже метят в спину острым копьем, стараясь сразить наповал. Но я, почему-то, не боюсь быть поверженной. Ведь рядом со мной идешь Ты, бережно держишь мою ладошку в своей руке, не отпуская ни на секунду. Пока Ты рядом, мне нечего бояться. Я живу ради таких секунд. Я дышу Тобой.