Запах Победы

      Каждый вдох здешним воздухом был пропитан порохом и кровью. Казалось за столь долгое время, что кроме этих запахов, других быть не могло. Не было ни свежести скошенной травы, ни благоуханий цветов, ни аромата парного молока и свежеиспеченного, еще горячего хлеба. Не было. Были только порох и кровь. Внизу продолжали идти бои. Противник всячески пытался отбить атаку советских солдат. Но верхние этажи фашисты уже сдали.       Везде все было перевернуто, разрушено, уничтожено. Некогда главный штаб фашисткой заразы сейчас не был на себя похож. Такой же. Разрушенный. Перед взглядом промелькала осточертевшая свастика, так и хотелось её сорвать. Где-то получалось, но надо идти было наверх. Нужно было выполнить приказ.       Откуда-то снизу, по лестнице, слышались голоса немцев. Они что-то кричали на своем языке, но потом их слова переходили в хрип и бульканье, а сопровождением являлись либо автоматная очередь, либо одиночный выстрел. Лучше один патрон. Нечего об них марать руки. Слишком низко пали.       Вперед, наверх. Туда, под купол. Красное знамя, словно огонь жизни, развевалось от бега. Рядом, совсем недалеко, была разнесена стена. Камни разлетались в стороны, стараясь зацепить ближнего. Танки. Наши палят.       Снова наверх. Всюду были битые стекла, камни, мусор. Неважно. Горло драло, бока нещадно ныли, начинала болеть недавно полученная травма. Неважно. Везде разносился запах пороха и крови. Душил, неимоверно душил. Неважно, все неважно. Только вперед, только наверх.       Вот. Наконец-то наверху. Древко знамени вставляют в дырку между лежавшими рядом булыжниками. Стоит. Даже не шелохнется. Также не прогибается как советский народ. Знамя развевается яркой птицей, крича, возвещая о самом желанном в этой черной войне моменте. Кричит на весь Берлин, на весь мир, что оно – символ Победы. Что война выиграна, закончена. Откуда-то снизу кричали «Ура!». Ужас завершился. Кошмар, длинною практически в четыре года, закончился.       Взгляд на красное полотно. Миг, и перед глазами пролетают все, абсолютно все, моменты войны. Их не описать, не передать. Такое тяжело и невозможно пережить. Но даже невозможное гнется под волей и надеждой. Безудержной надеждой на Победу. Казалось, что в этом красном полотне отразились все лица людей, которые отдали свои жизни, свое здоровье, свое счастье, за эту ткань, за это событие.       На секунду, на один вдох, почувствовался запах. Непередаваемый запах. Ни пороха, ни крови, ни смерти. Какой-то особенный. Свежий. Легкий. Собравший в себя все приятные ароматы мира. Какой-то эфемерный. Говоривший о свободе. Запах Победы.       По лицу покатились слезы. Все тело трясло. Наконец-то пришло осознание. Заточенный в клетку разум выпорхнул на волю белой птицей. Наконец-то пришло осознание Победы.