Белый плен

-Ну как ты можешь мне не верить?-Мэрил сделала лицо совершенно невинного младенца. Она была как всегда прекрасна. Её глаза, немного уставшие, но всё такие же яркие и сияющие, непрерывно смотрели на меня. Мне казалось временами, что этот взгляд может прожечь меня насквозь, если вдруг ей будет плохо или обидно. Но её прекрасные чёрные миндалевидные глаза смотрели на меня лишь с добротой и пониманием. -Если уж ты и выбрала правду, то говори её, а не придумывай всякие небылицы,- постарался я как можно серьёзнее в сотый раз объяснить её правила игры в правду или действие. Мы частенько играли в эту игру в самолётах и остальном транспорте. Она скорее всего, потому что просто нечего другого делать не оставалось. А я просто хотел узнать её получше, странно, но даже это игра, где из жизни человека на поверхность могут всплыть лишь некоторые короткие и маловероятные факты из жизни делала меня счастливым, если рядом была Мэрил. - Но это правда. Я как то раз целовалась с ламантином, правда это было прозвище одного моего одноклассника, но это сути дела не меняет,- в её словах звучала легкая ирония. Признаться честно, мне было неприятно слушать иногда о её парнях и друзьях мужского пола, уж очень тесную связь они пытались с ней установить. она была вся в спорте, она была всей душой со мной, с нашим тренером, со льдом, ей совсем не хотелось бросать дело всей её жизни ради какого-то сопливого парня, которому она понравилась, и который пытался наладить с ней отношения. Но Мэрил давалось это тяжело, всё что было связано с отказам или с разочарованием кого-либо она выполняла с трудом и с большим нежеланием. Это одновременно приводило меня в дикий восторг и одновременно заставляло жалеть её. Жалеть потому, что в каждом её пропуске какого-либо важного события или опоздании на какое-нибудь важное мероприятие, или в её редких встречах с семьей, во всём этом я винил себя и только себя. Я прекрасно понимал, что тренировки - самое изнеможительное и трудное времяпрепровождение в нашей жизни, с которым нам приходилось сталкиваться по 10 часов в день. Но это не пугало меня, ведь всё это время она была рядом. Я видел в ней всё: семью, друзей, коллег. Мне не был больше никто нужен. Только она, только моя холодная и хрупкая принцесса. Я частенько заглядывался на её тело, и немудрено, она ведь чертовски привлекательная женщина. Когда я делал поддержки и держал её хрупкое, почти невесомое тело в руках, в голове проносилась лишь мысль: "Только не урони, только не урони". Это возможно покажется странным, но несмотря на всю её привлекательность и на всю мою любовь к ней, во время тренировок и выступлений, когда наши тела находились слишком близко(идеальная ситуация не так ли) я не думал о ней как о женщине, а о нашей близости, как о чём-то возбуждающем, а если когда-то и появлялись такие порочные мысли, то старался тут же их отгонять от себя. мне казалось это нечестным по отношению к ней, чем-то грязным и непристойным. Пользоваться своим положением, пользоваться тем видом спорта, которому посвящена ваша жизнь, чтобы откровенно домогаться до девушки, которой я может даже не не нравлюсь. Тряска в самолёте, вернула меня от моих филоскопических мыслей о Мэрил на грешную землю или точнее воздух. Горело табло пристегните ремни, некоторые спортсмены в панике стали быстро набрасывать на себя ремни и с поразительно быстротой рук застёгивать их, будто они едут на чемпионат мира не по фигурному катанию, а по сборке кубика Рубика. Сразу видно боялись летать. Я в душе немного посмеивался на такими людьми, мол как можно не привыкнуть, раз столько раз летал. Но тут я посмотрел на Мэрил и ужаснулся. Это было довольно странно, ведь она никогда особо не боялась летать, мы с ней иногда так забалтывались, что даже не замечали зон турбулентности. Но сейчас.. Она жутко побледнела, что ещё более поражало, учитывая, что у Мэрил фарфоровая бледная кожа. Её глаза, в её глазах, в её прекрасных глазах, сейчас был страх и ужас, и ничего больше. Они потускнели и смотрели на одну точку, потеряв свою привычную детскую игривость. Она жутко дрожала. Поджав под себя ноги, она выглядела, как испуганный котёнок, один в большем мире без доброты и поддержки. Сейчас она напоминала больше маленькую запуганную школьницу, нежели на сильную и строгую к себе девушку, которой она, по сути и являлась. И это правда. мне иногда казалось, что из мира Мэрил кто-то выкачал всю радость и не оставил там ничего кроме холодного и жесткого льда. Во время тренировок она была сосредоточена и не позволяла себе отвлекаться. Ничего не могло отвлечь её от достижения поставленной цели. Мне это безумно нравилось, хоть иногда и пугало. Я не думал, что все её старания и усилия, положенные на достижение целей в фигурном катании связаны напрямую со мной. Даже наоборот я очень боялся, что однажды не буду подходить под её идеальные стандарты "партнёра мечты". Что, сказать честно, заставляло тренироваться меня ещё сильнее. Возможно это был её секретный план - заразить меня усердием и усидчивостью, а может всё случайно произошло, но до сих пор в нашем подъёме на Олимпийских играх в Ванкувере я вижу только её заслугу. Но иногда, даже железные и неприступные люди чего-то боятся и опасаются глубоко в душе, настолько глубоко, что если ты стал свидетелем этой мимолётной слабости в человеке, ты можешь считать себя самым близким и самой важной персоной в его/ей жизни. Тоже случилось и с Мэрил. Я точно не знаю обстоятельств. что случилось? Почему ей вдруг овладел страх? Или она всегда боялась, но скрывала это от меня? Что теперь делать.Всю эту череду смятений прервала мысль, о том, что мне выпал прекрасный шанс показать ей ещё раз всю мою заботу и поддержку. Я легко взял её запястье, такое белое у тонкое, что казалось одно неверное движение и оно рассыплется на тысячу мелких осколков. Её руки были очень холодные, почувствовав это мне хотелось отдать её всё моё тепло, всю мою жизненную энергию, лишь бы она не замёрзла. -Ты как, Мэрил?-спросил я с беспокойством и нежностью, желая показать, что я не считаю её страх чем-то позорными ужасным. -Мне было бы лучше, если бы му уже прилетели в эту чёртову Россию,-прошептала она, страх полностью завладел ей и не дозволял ей даже говорить. А я лишь приблизился к ней, чтобы услышать её тихие слова, продолжая согревать её холодные руки своими. -Возможно волнение перед олимпиадой сказалось,-сказал я, с видом и интонацией профессионального психолога. "Я должен её успокоить", гремело у меня в голове, "Даже, если от самолёта сейчас буду отламываться части, она должна оставаться спокойной и думать, что я смогу уберечь её от всего. Хотя, по правде говоря, мне было даже наплевать на то, чем вызван был этот её внезапный страх. я просто радовался, радовался не её страданиям, а возможности избавить её от них. Стать в её глазах ещё хоть чуточку выше и привлекательнее. Я перестал искать глазами стюардесс и посмотрел на Мэрил. Она смотрела на меня, точнее на мою руки, которые сжимали её. Наши пальцы сплетались и это было самое прекрасное мгновения, я чувствовал её гладкую кожу, чувствовал касание её легких и изящных пальчиков. Она смотрела на наши руки с каким-то трепетом и осторожностью, как будто боялась нарушить момент. Но через некоторое время, после второго достаточно сильного покачивания, сжала руки сильнее и посмотрела мне в глаза. Это одновременно делало меня несказанно счастливым и немного пугало меня. Её взгляд был настолько проницательным, что казалось она сейчас прочтёт все мои мысли, узнает все мои тайны, догадается о моих чувствах. Этот момент в наших отношениях, столь прекрасный, мне хотелось чтобы он длился вечность. К чёрту все, к чёрту фигурное катание, к чёрту олимпийские игры. Я бы мог сейчас быть где угодно, только бы она была рядом. даже если бы мы сейчас остались одни одинешеньки в этом мире, я уверен, я бы не скучал бы с ней ни секунды, я каждый раз находил бы повод любоваться ей, новое движение, новая часть тела, новое выражение лица. Этого было бы достаточно, чтобы я прожил до старости совершенно счастливым. Мэрил прикрыла глаза, видимо от страха и облокотилась спиной на спинку кресла, но руки мои не отпускала, желая отставить хоть один контакт с внешним миром. А я смотрел на её застывшее и умиротворённое лицо и думал о своём самом главном страхе на земле. Что будет, если она уйдёт? А ведь и правда, что будет дальше, что было бы если бы она ушла раньше, сменила вид спорта, сменила партнёра сменила жизненную цель. Что стало бы со мной и моей жизнью. Каждый раз, делая неудачную поддержку, эта мысль, этот страх снова посещал мою голову, не давая расслабиться. Я думаю, если бы она ушла в моём мире осталась бы одна пустота, несбывшееся надежда, разрушившиеся мечты и воспоминания о счастливых днях, когда она ещё была рядом. Даже если бы весь мир тогда был бы со мной и старался меня поддержать, я всё равно чувствовал бы себя одиноко и раздавлено. Ох, Мэрил, я не смогу просто так отпустить тебя из нашей пары. Я не смогу просто так отпустить тебя из своей жизни. Я просто не хочу этого. События в самолёте заставили меня окончательно понять,что мне нельзя расставаться с моей прекрасной напарницей, даже когда мы закончим карьеру. Я должен сделать это, я должен сказать её, что люблю её.