Ravens.

Весна этого года не заставила себя долго ждать. Зеленая трава, почки на деревьях, теплый воздух и даже запах - все кричало о том, что пора скинуть толстые пуховые куртки и надеть на себя что-нибудь полегче. Однако Бекхен ждал весну далеко не из-за этого. Как родители и говорили, весной они переезжают из маленькой деревни в столицу страны. Предвкушение и ожидание чего-то нового сводили с ума юношу. Поэтому он встал пораньше, еще раз проверил свои чемоданы и отправился в ванную комнату, которая, как оказалось, была занята старшим братом. - Ну, Чанель, долго ты там еще? – Бекхен нахмурил брови и уткнулся лбом в деревянную дверь. - Я все, - дверь тут же открылась и со звуковым сопровождением ударила парня по лбу, - Оу, осторожней. Прошипев и схватившись за голову, парень кинул пронзительный взгляд на слишком высокого братца, а потом округлил свои глаза, так как тот самый братец выглядел немного иначе, чем прошлой ночью. - Родители тебя убьют, - Бек приблизился и потянулся пальцами к красным волосам Чанеля, - Точно убьют. - Эй, мы переезжаем в Сеул, там все такие модные, - юноша широко улыбнулся, - к крикам твоего папаши я уже привык. Да, отцы у них были разные, да, Чанель все же получил леща от своего отчима за новый цвет волос. Мужчина был поистине консервативен и отчасти жесток. Да что уж говорить, он был совсем старомоден, к тому же военный. Поэтому, как и пророчил Бекхен, всю дорогу до Сеула он выслушивал ворчание отца, а их мама лишь изредка соглашалась. По привычке младший устремил свой взгляд в окно и словно в последний раз смотрел на поля и деревья, которые они проезжали. Трасса была долгой, и парень всерьез задумался над тем, что будет скучать по старому дому. Они с Чанелем поступят в один институт и так же, как и в школе, всегда будут вместе. Эта мысль его успокаивала. Чанель даже в школу пошел на год позже, чтобы было не так скучно одному в классе. Практически никто не знал, что они братья: и фамилии были разные, и сами мальчишки сильно отличались друг от друга. Старший очень быстро вырос и, пожалуй, вырос только в длину, а младший оставался коротышкой, зато куда больше преуспевал в учебе. Вместе ходили на занятия, вместе обедали в столовой, вместе заводили друзей, ужинали в доме, ложились спать и просыпались. И всегда наперегонки бежали в душ, а потом за стол, где их ждал вкусный завтрак. - Сынок, - неожиданно начал отец и посмотрел в зеркало, ловя взгляд сына, - Девушка твоя как отреагировала на переезд? - Я давно хотел с ней расстаться, поэтому все в порядке, - Бекхен мягко улыбнулся и вернулся к виду из окна. - Чанель, а ты когда найдешь себе девушку? – Чанель тем временем уже дремал, откинув голову назад, - Бекхен младше тебя на год и меняет их как перчатки, а ты? А ответом послужила тишина, потому что Чанель прикинулся спящим. И только Бекхен посмотрел на него и взмолился небесам, чтобы отец никогда не узнал о том, что его старший брат – гей. Квартира, в которую они переехали, была нереально огромной, по крайней мере рот Чанеля открылся в удивлении, и первым делом он побежал выбирать одну из трех свободных комнат. Нашел самую большую и понял, что она достанется родителям, позже начал сравнивать две маленькие и остановился на той, что была уютней. Свалил чемоданы на пол, кинул свои кости на кровать и посмотрел по сторонам, разглядывая интерьер. Бекхену же пришлось выбрать ту, что осталась - дверь была прямо напротив Чанеля, и обе комнаты были дальними. Помимо этого в квартире еще был большой зал, а кроме кухни - целая столовая. Бекхен не знал, куда деваться и что оценивать в первую очередь. Но для начала он все же остался в комнате, открыл пустой шкаф и принялся раскладывать свои вещи по полочкам. В отличие от Чанеля он не любил откладывать дела на потом. - Все-таки здорово, что наши родители смогли накопить столько денег на эту квартиру, - произнес Чанель, развалившись на кровати Бекхена, - Тот маленький дом, казалось, давил меня со всех сторон. - Может, свалишь с моей кровати? Даже я еще не успел лечь на нее, - проворчал Бекхен, раскладывая книги и тетради на стол. - Мне нужно и к твоей кровати привыкнуть, - старший улыбнулся, - Все равно будешь звать меня к себе. - А вот и не буду, - младший надул губы и отправился в комнату Чанеля, так как проблемный старший брат все равно без помощи не сможет разобрать и разложить свои вещи. Время пролетело незаметно. Ребята успели побывать во всех уголках столицы, найти хорошее и не дорогое кафе, найти торговый центр, где можно приодеться. Чанель в свою очередь нашел отличный магазин с кепками и шапками, ибо это было единственным, что его волновало. А еще они обнаружили красивый парк, который располагался совсем близко к их дому. Он действительно был чудесным, а красивое оформление - цветы, фонтанчики, клумбы, качели - радовали глаз. Бекхен отметил для себя, что каждый раз, когда ему будет грустно, он будет приходить сюда, прихватив какую-нибудь книгу, и расслабляться, потому что атмосфера только на это и настраивала. - Подъем! – крик отца и раздражающий стук в дверь, - Какого хрена вы еще в постели? Чанель нехотя открыл глаза, посмотрел на часы, которые ярко-зеленым цветом выводили цифру семь, посмотрел на спящего Бекхена, который развалился «звездочкой», и ужаснулся. - Бек… эй, Бек, - брат потряс младшего за плечо, - Да очнись ты, мы опаздываем. - М? – все еще с закрытыми глазами парень встал с кровати и пошел в душ, как вдруг заметил, что старший начал его опережать. Как хаотичные молекулы братья двигались в сторону ванной комнаты и не могли найти силы, чтобы опередить друг друга. Но почему-то они даже не стали спорить или ругаться, просто одновременно зашли в кабинку, стянув с себя домашнюю одежду, и оба заорали как сумасшедшие, когда из душа полилась ледяная вода. Именно в этот момент они все же проснулись, так как пришлось сосредоточиться, чтобы настроить нужную температуру. Пока Бекхен мыл голову, Чанель натирал свое тело гелем для душа, потом тактично поменялись тюбиками. А потом оба впопыхах чистили зубы и, глядя на часы понимали, что позавтракать им не удастся. - Искупались, проснулись, дальше что? – голос Чанеля уже почти пришел в норму. - Одеться, доехать до института, найти кабинет и … - Бекхен задумался, - И мы все равно опоздаем. Младший подошел к шкафу и надел подготовленные с вечера черные обтягивающие джинсы и белую рубашку. Посмотрел в зеркало, расчесал черные волосы, убрав челку назад, поправил воротник и посмотрел на Чанеля, который в ужасе забежал в чужую комнату. - На, - Бекхен протянул пару носков, так как и без слов понял, что Чанель не мог их найти, а потом посмотрел на его футболку с Майклом Джексоном и на светло-голубые джинсы, которые были в дырках, - Ты серьезно? В таком виде? - А что? Это же не школа? Зачем мне форма? – удивился старший и услышал сигнал отцовской машины, после чего ребята спустились с третьего этажа и сели на заднее сиденье. Благо институт был не далеко, и до первой пары оставалось еще целых десять минут. Но кто знал, что кабинет они будут искать как минимум минут пятнадцать? Странные лабиринты, кабинеты тоже шли не по порядку, парни бегали туда-сюда, ища нужный. А когда нашли, тут же открыли дверь, поклонились и извинились за опоздание. - Проходите, - преподаватель недовольно покосился, а потом продолжил, - Ким Чонин? - Здесь, - ответил темноволосый парень и улыбнулся. - До Кенсу? – Чанель с Бекхеном прошли на третью парту у стены. - Здесь. - Мм… Ким Чонде? - Здесь, - Бекхен повернулся на голос и увидел широко улыбающегося парня, а так же он расстроился, что пропустил перекличку и запомнил имя только этого милого парня. В аудитории было порядком тридцати человек, и Чанель насчитал всего семь девочек. Коварно улыбнувшись, он понял, что попал в рай. И что юридическое отделение – дело все-таки мужское. Да и все такие красавчики, что глаза разбежались и старший не знал, кого первым рассмотреть. - А вас как зовут? – обратился преподаватель к опоздавшей парочке. - Пак Чанель, - старший также отметил, что и сам преподаватель был красавчиком. - Бен Бекхен, - младший неуверенно произнес свое имя. - Хорошо, меня зовут Ким Чунмен, и я ваш куратор, - лицо мужчины, хотя он больше походил на молодого парня, было серьезным, - Нам нужно выбрать старосту, я уж подумал, что это будет тяжело. Но раз вы опоздали, то именно вы и будете старостой и заместителем, кто из вас кто разбирайтесь сами. - Но… но… - Чанель панически затрепетал. - Все запомнили их имена? – спросил куратор, - Если что случится, дергайте их, а ко мне старайтесь подходить как можно реже. - Мудак, - прошипел старший и достал тетрадный блок, - Я буду заместителем. Бекхен даже не удивился и как всегда согласился. Ведь и правда, у Чанеля вообще никакой ответственности нет, а у Бена опыт. Четыре года подряд был старостой. Он уже было обрадовался, что все позади. «Ах, если бы… Ах, если бы…» Пара пролетела быстро, и по расписанию сейчас была большая перемена. Что-что, а столовую они нашли куда быстрее кабинета. Ноющие от пустоты животы и пересохшее горло заставили парней поторопиться. Уселись с подносами за первый свободный стол и приступили к трапезе. - Скажи, круто? – спросил Чанель, - Столько ребят красивых, да? - Да, Ким Чонде, - младший задумался, - У него красивая улыбка, я бы с ним подружился. - Прости, что? – старший успел подавиться от удивления, - С каких пор? В любой другой ситуации Бекхен бы начал ворчать, что Чанеля кроме мужиков больше ничего не интересует. Ах, ну и кепки, куда без них? Он бы первым делом отметил красоту семи девушек, сказал бы, какие красивые волнистые волосы были у одной или какие огромные и выразительные глаза были у другой. Но нет, Бен отметил лишь улыбку одного из парней. - Просто… - следующий вздох Бекхена заставляет прикусить язык, да так, что чуть сильнее – откусил бы вовсе, - Привет. Поздоровался он с тем самым Чонде, который вместе с еще одним парнем сел за стол к братьям. Кажется, второго звали Чонин, именно, Чонин. Бен оценил и его внешний вид: бронзовая кожа и угольные волосы, проницательный взгляд и подкаченное тело. Он бы и дальше его рассматривал, если бы старший брат не толкнул его в плечо. - Все столы заняты, так что мы к вам, – Чонде все так же улыбался, - почему опоздали-то? - Мы проспали, - недовольно ответил Пак, потягивая из трубочки апельсиновый сок, - Я так надеялся, что у меня будет больше времени, чтобы собраться, а пришлось мыться вместе с этим коротышкой. - Эй, - Бекхен ударил ладошкой старшего по лбу, - Я тебя вчера просил завести будильник, а ты что? - Вы живете вместе? – спросил Чонин, и Чанеля бросило в дрожь, потому что голос этого красавчика оказался куда лучше, чем он его себе представлял, - Встречаетесь? – парень с издевкой улыбнулся. - Нет, мы братья, и да, родные, и да, с разными фамилиями, и да, я знаю, что не похожи, - Бекхен всегда начинал эту мантру, потому что вопросы новых знакомых всегда были предсказуемыми. - А как вы… - Чанель пошел позже в школу, - словно прочитав мысли, перебил Бен. - О, так ты нам хен? Ты будешь старостой, раз старше? Чанель хен? Так тебя называть? – Чонде продолжал сыпать вопросами. - Да не, давай просто Чанель, ладно? - старший натянуто улыбнулся: ему, по сути, было плевать на уважение, подумаешь, разница в год, но то, что его мелкому братцу он понравился, не выходило у него из головы, - Бекхен будет старостой, а я так, для галочки заместителем. Ребята все еще что-то обсуждали и заговорились настолько, что пропустили звонок на вторую пару. В этот раз уже четверо студентов виновато забежали в кабинет, поклонились и извинились за опоздание. А куратор недовольно закатил глаза и позволил юношам пройти, параллельно рассказывая новую тему. Бекхен сидел молча и игнорировал слова Чанеля, который вечно мешал ему учиться своими разговорами. То ему холодно, то жарко стало, то спросил, круто ли уложены его красные волосы и не торчит ли чего лишнего, то спросил про новую футболку с Майклом, а в ответ получал лишь свирепые взгляды. - Отвали, хрен ушастый, - прошипел младший. - Посмотри на того парня через ряд, Кенсу который, - старший указал пальцем на одногруппника, - Красавчик, да? - Да, в твоем вкусе, - ответил Бен и не переставал сводить взгляд с пухлых красных губ. Посмотрел на большие дымчатые глаза и на белоснежную кожу, а потом опустил взгляд и увидел, что по росту они практически одинаковые. Отметил, как ему идут такие обтягивающие штаны и майка, которая прекрасно открывает выпирающие ключицы. А Чанель смотрел на Бекхена и не мог поверить своим глазам. Его младший брат нагло лупится на симпатичного парня, а взгляд с каждой секундой становится пожирающим. Придя домой, Бекхен тут же рухнул на кровать, схватив журнал, в котором были имена и номера телефонов его одногруппников. А еще пропускная ведомость, но ее отложил подальше и достал свой телефон, чтобы записать парочку номеров. А именно Чонде, Чонина и Кенсу. И зачем ему его номер, когда они даже не познакомились, в отличие от первых двух? Бекхен не знал, но отчего-то чувствовал, что он ему пригодится. Стянув с себя узкие джинсы, младший надел домашние короткие шорты и большую чанелевскую футболку. Собрал мешавшуюся челку в хвост и открыл учебник по теории государства и права. Вообще, на первом курсе было много школьных предметов, что бесило парня. Ему уже скорее хотелось каких-нибудь серьезных. Отец военный, мама адвокат, и сыновья тоже согласились пойти в юридический. По факту ничего удивительного нет, но Бекхен переживал за Чанеля, так как казалось, что ему это совсем не интересно. - Отдохнул бы, - Чанель прошел в чужую комнату и лег рядом с Бекхеном. Кто был лентяем? Чанель был лентяем. Даже родители удивились, когда их сын хорошо сдал экзамены и смог поступить в такой хороший институт. Но если Бекхена взяли сразу, то маме все же пришлось похлопотать, чтобы и первого сына тоже приняли. - Я на лекции ничего не понял, так что не хочу отставать. - Поменьше на Кенсу надо смотреть и записывать все, что диктуют, - на удивление самому Чанелю, его голос звучал строго. - Что? – переспросил Бекхен, - Сам меня отвлекал. - А правда, - Чанель приблизился, - Почему ты так на него смотрел, м? - Обычно смотрел, - младший хотел встать и уйти, потому что тема разговора ему совсем не нравилась, но Пак крепко вцепился в его руку. - Ответь мне, мелкий, - старший стал еще ближе, - С каких пор тебе нравятся парни? - Не нравятся, отвали, ушастый, - Бен попытался вырваться, но тщетно. - Меня не обманешь, коротышка ты несчастная, отвечай! – голос сорвался на крик. Если Чанель все начал в шутку, то заметив, как задела эта тема Бекхена, он всерьез разозлился. Вовсе не по тому, что Бен мог оказаться геем, скорее потому, что от него это скрывали. - Когда я встречался с Джинри, - громко ответил Бек, - Когда с ней встречался, тогда и понял, что я, мать твою, гей! Доволен? - Тише, - Чанель накрыл рот младшего ладошкой и посмотрел на дверь, прислушиваясь, в какой части квартиры находился отец, - А мне почему не сказал? Бен опустил взгляд и покраснел. Было стыдно и неловко, и он прекрасно понимал, почему злится Чанель. Но не мог же он ни с того ни с сего подойти к нему и сказать, что он гей, а может би - сам еще не определился, но на девушек в прямом смысле уже не стоит. Чанель приглушил свет и залез к красному как рак Бекхену под одеяло. - Добро пожаловать в наши ряды, - усмехнулся, - Но как девушка смогла сделать из тебя гея? - Я не хочу это комментировать, - произнес Бен куда-то в подушку. - Хорошо, тогда я, как старший, должен дать тебе несколько советов, - тон стал тише, - Раз ты у нас только недавно им стал, слушай сюда. Когда решишь с кем-нибудь переспать, не забывай, как это больно, поэтому, чтобы твоему партнеру было хорошо, не забудь растянуть его перед тем как вставить. Спросишь как? Ну обычно пальцами, они у тебя длинные, поэтому это уже огромный плюс. Сначала один вставляешь, потом второй, потом… - Чан, - перебил младший, - Я знаю, как это делается. - Порнуху смотрел? Это все ерунда, ты должен хорошо прочувствовать, когда он будет достаточно растянут. При этом не забывай его ласкать, потому что это, скорее всего, большой стресс. В порнухе уже опытные актеры, поэтому… - Чан, - и снова младший прерывает, - Не хочу перебивать твою лекцию, но мне нравится быть снизу. Чанель закашлял и постучал себе по груди. А потом изогнул бровь и попытался поймать взгляд Бекхена. Хотя сейчас это было бесполезно, ибо он с головой укутался в теплое одеяло. - Хочешь сказать, у тебя уже было? – Пак стащил одеяло. - Да, Господи, да, Чанель, было, - нехотя ответил младший, - И первый раз было, когда эта извращенка в то время, как отсасывала мне, засунула свои наглые пальцы в мой зад. Представляешь, как я охерел? А можешь представить, как я охерел, когда понял, что мне это нравится? - А потом? - Потом я переспал с твоим бывшим, прости, так вышло, - Бен скривил губы, - Просто было лень кого-то искать и выяснять, гей он или нет, вот и пошел по твоим огрызкам. - Бекхен… - Чанель не мог поверить в услышанное, - Ты… - Да, я сошел с ума, не продолжай, - и снова опущенный взгляд, - Мне просто нравится заниматься сексом. Когда вставляют эти пальцы один за другим, когда такие сильные руки сжимают до синяков мои ягодицы, и когда толкаются в меня… сильно и быстро. Вот что нравится твоему младшему брату, Чанель. Парень не мог ничего ответить, он просто представил себе эту картину, которую с трудом смог выкинуть из своей головы. - Отбой, армия, - послышался голос отца за дверью, - И, ради всего святого, сколько можно спать вместе? Чанель послушно ушел в свою комнату и не сразу смог заснуть. Эта картина все еще сидела у него в голове. Как кто-то сжимал бедра его Бекхена, как Бекхену это нравилось и как часто и прерывисто он дышал. Затуманенный взгляд и глубокий стон. И Чанель сам начинает часто дышать, потому что на мгновение представил, как именно его пальцы сжимают ягодицы, именно он вбивается в это хрупкое тело и именно его имя сквозь стон произносит его младший брат. Пак снова тряхнул головой и зарылся в одеяло с надеждой, что он очень быстро заснет. - Подъем, - и утро повторилось. Точно так же Чанель лежал в кровати Бекхена и понятия не имел, как он в ней оказался. Может когда ходил ночью в туалет по привычке зашел именно в его комнату. А может он просто привык спать именно с ним. Но все же это утро немного отличалось от прошлого. Пак открыл глаза и увидел лицо младшего брата, которое находилось всего в нескольких сантиметрах от его. Раньше бы он просто нахмурился и оттолкнул. А сейчас, застыв, смотрел на него, разглядывая каждый прекрасный сантиметр на лице. Опустил взгляд на губы, которые облизали сквозь сон, потом на глаза, которые все же открыли. - Чего уставился? – сонным голосом спросил Бен, - Вставай. Пак кивнул, а глаза были все такие же округленные и испуганные. «И зачем ты мне только рассказал все это, а, мелкий?» Оба отправились в душ, снимая с себя ненужную одежду. И тут Чанель не мог собраться с мыслями, особенно когда увидел обнаженные бедра младшего. Когда внимательно посмотрел на его молочное тело, которое видел уже больше тысячи раз. Сглотнул приторную слюну и встал под струйки воды, хватаясь за бутылку с гелем для душа. Закрыл глаза, чтобы не смотреть на младшего, и почувствовал, как чужая рука скользнула по плечу. - Чего? – Пак отстранился, словно его шандарахнули током. - Гель дай, - ответил Бек и протянул брату шампунь, - Ты чего странный такой? - Ничего, - коротко ответил тот и принялся мыть голову, принюхиваясь к ягодному шампуню и цитрусовому гелю для душа, - Мы с тобой пахнем одинаково, так не интересно. - С каких пор тебя это волнует? – Бекхен уже давно вылез и вытирал тело полотенцем от лишней влаги, - Давай быстрее, если опять опоздаем - нам крышка. - Просто… я только сейчас подумал, - неуверенно говорил Чанель, а позже вспомнил, что, несмотря на все эти гели и шампуни, Бен всегда пах как-то иначе. Запах кожи был какой-то медовый, а волосы всегда пахли клубникой, - Да что со мной? В этот раз братья пришли вовремя и сразу же расстроились, когда увидели, что первую пару снова ведет их куратор. Сели за парту, которую мысленно обозначили своей, и успели попасть под перекличку. Бен вместе с куратором отмечал в журнале тех, кого не было, а Пак не на шутку расстроился, когда заметил, что забыл дома свой телефон. Скучная и нудная лекция тянулась дольше обычного. Пак вспомнил о своей кровати и понял, как сильно по ней скучает. Наверное, подушка и одеяло грустили там без него. Ну или подушка и одеяло Бекхена грустили. Чанель всерьез задумался о том, почему каждое утро он просыпается в его комнате. Это было куда важнее лекций, определенно. А позже он поймал тот самый жгучий взгляд Чонина, который сидел на соседнем ряду. Пак помахал ему рукой и мило улыбнулся, подумав про себя, что ему нужно отвлечься от младшего братца и найти себе какого-нибудь парня. - Ты же не думаешь завести отношения с одногруппником? – спросил Бен, когда заметил улыбающегося Чанеля, - а? - А что? Чонин классный, я бы его… - Нам учиться вместе аж пять лет, расстанетесь - станете врагами, все как всегда, - Бекхен говорил и писал одновременно, - Оставь эту идею. Найди кого-нибудь с другого факультета. - А может он и тебе понравился? М? – Чанель подвинулся ближе, - Уже представлял, как он будет кусать твои сочные бедрышки? Или как будет растягивать своими пальчиками? - Эй, Пак Чанель! – сказал так громко, что вся группа обернулась и посмотрела на парочку, - Я тебя сейчас сам растяну, да так, что скалку можно будет вставить в твой наглый зад! - Бен Бекхен! – куратор был в откровенном шоке, а до Бена только сейчас дошла вся неловкость ситуации. И вот так всегда: Чанель начинает, а все претензии списывают на Бекхена. А все потому, что он далеко не сдержанный, да и вообще местами истеричный и вредный. Посмотрев по сторонам, он заметил, что на него смотрели абсолютно все, даже До Кенсу. Почему даже? Просто внимание этого паренька было очень тяжело привлечь. - Извините, - произнес Бен и опустил вниз глаза от неловкости. - А что? Староста-извращенец – это все же лучше, чем зануда, - выкрикнул Чонде, - Хороший выбор, куратор. Чанель засмеялся и толкнул брата в плечо, потому что тот уже не только покраснел, но и разозлился. Когда прозвенел звонок на перемену, в отличие от остальных голодных студентов Бекхен отправился в туалет. Выйдя из кабинки и подойдя к крану, в зеркале он увидел Кенсу, который почему-то пристально на него смотрел. От такого взгляда Бен забыл, как нужно дышать. То ли удивился, то ли этот взгляд поистине завораживал. - Ты чего? – неуверенно спросил Бек. - Просто подумал, - голос Кенсу был мягким, - А неважно… - Подумал что? – Бен подошел ближе. По правде сказать, совсем недавно он насмотрелся порнороликов и почему-то решил, что вокруг него парней с нетрадиционной ориентацией куда больше, чем он думал. Главное – это выяснить, насколько больше. Именно поэтому, как и в последнем ролике, он приблизился к Кенсу и с вызовом посмотрел в его огромные глаза. - Просто ты такой миловидный, - Кенсу прикусил нижнюю губу, что привлекло внимание Бена, - Вот и подумал… - Что я гей? – раньше одногруппника уточнил Бен. - Я только предположил, - До опустил взгляд и сделал неуверенный шаг назад, но там была стена, поэтому деваться было некуда. - А что, если твои предположения верны? – в отличии от До, шаги Бекхена были увереннее, поэтому уже через мгновение Кенсу был прижат к стене. Судя по реакции, его это ни чуть не смущало. Но по классике жанра дверь в туалете резко открылась, и как хорошо, что ее открыл именно Чанель, а не кто-либо другой. Потому что сразу бросалось в глаза то, как плотно староста группы прижимался к своему не сопротивляющемуся новому другу. - Твою мать, Бекхен, - старший, откровенно говоря, удивился. - Нашу мать, Чанель, нашу, - и снова шипение, и снова пристальный взгляд. И только Чанель чувствовал неловкость словно спалил брата за каким-то преступлением. В школе он часто наблюдал, как младший с легкостью соблазнял девчонок. Но сейчас было что-то новое, совсем новое. Видеть брата рядом с парнем, да еще и с каким парнем? - И кто мне говорил не мутить с одногруппниками? – между делом спросил Чанель, когда ребята шли домой после занятий, - Нет, вы только посмотрите на него. Я, значит, в поте лица пытаюсь понять, нравятся какому-то парню мужики или нет, а ты уже любовничка себе завел? И чего молчишь? А? Бекхен? Как только Чанель зашел за порог квартиры, он почувствовал резкую боль в области носа и, потеряв равновесие, упал на пол. - Какого? – Пак хватился ладонью за больное место, а Бекхен тут же кинулся к нему на пол, смотря на красного от злости отца, который вновь начал замахиваться на старшего сына. - Ах ты сукин сын, - и снова удар, и парень не в состоянии встать. Мама кричала и просила мужа остановиться, Бекхен закричал и кинулся к отцу, чтобы хоть как-то его успокоить. Но Бекхена отшвырнули куда-то в стену, а мужчина принялся поднимать старшего сына и бить с новой силой. Чанель то и дело только закрывал руками лицо и шипел от боли. - Я думал, ты мужиком вырос, мерзавец! – пощечина. - Да о чем ты, черт возьми? – крикнул Пак, так как искренне не понимал за что его бьют. - Тебе какой-то «пупсик» звонил и просил передать, что будет ждать тебя завтра в своей теплой кроватке, - и снова удар, - А когда я залез в твои сообщения… - Там же пароль, - почему-то даже сейчас Чанеля волновало что-то совсем другое. - День рождения Бекхена… ты выбрал не надежный пароль, Чанель, - мужчина схватил парня за шкирку, - Выметайся из моего дома! - Но это квартира… - Заткнись и убирайся, - отец открыл дверь и вытолкнул сына в подъезд, - Я даже знать тебя больше не хочу. Убирайся, а то еще и Бекхена испортишь. Бекхен тут же вцепился в руку отца, умоляя его передумать, говоря, что это все ошибка, и что это шутка такая и он неправильно все понял, начал бормотать беспомощную молитву богам, в которых никогда не верил. Все, что угодно, лишь бы не выгоняли Чанеля. Естественно, отец не стал слушать, а Чанель не заставил себя долго ждать. Перекинул сумку через плечо и вышел. А отец тут же схватил младшего за руку, потому что знал, что тот побежит за ним. - Ты ведь знал, Бекхен, почему не сказал мне? – яростно вопил отец. - Потому что знал, что все будет так, - шептал младший, сквозь судорожные рыдания, а масленые слезы стекли по лицу прямиком на пол. Смотря, как избивали его брата, он не смог контролировать свои эмоции. - Мне не нужен такой сын как он! - Значит, никакого не получишь, - собрав всю мужественность в кулак, Бекхен схватил отца за руку, которая держала его руку, разжал крепкие пальцы и вырвался, схватив рюкзак. Выбежал в подъезд и бегом спустился по лестнице, а потом побежал прямо, куда глаза глядели, пока его не окликнули. - Да тут я, куда бежишь? – Чанель стоял возле подъезда, пока Бен успел пробежать метров десять. - Я думал, ты уже куда-то далеко ушел, - младший подошел к старшему и посмотрел на его побитое лицо и кровь, которая текла из носа. - Тебя ждал, - Чанель улыбнулся и прижался к младшему брату так крепко, что, казалось, сломает ему ребра. Было так больно и плохо, что единственное, чего хотелось, - это зарыться в его клубничную макушку и стоять так, пока все не пройдет. Ребята двинулись в сторону парка, по дороге зашли в аптеку, чтобы можно было обработать недавние ссадины. После того, как Чанель промыл нос, Бекхен смочил вату перекисью и бережно прошелся по чанелевской губе, от чего тот начал рычать. - Ну потерпи, - младший приблизился и подул на губы, - Вот бы было весело, если бы отец и про меня узнал. - Его бы точно удар хватил, - Чанель слегка улыбнулся и заглянул в родные глаза, - Уже темнеет, поэтому иди домой, я позвоню Крису и останусь у него. - Пф, размечтался, никуда я не пойду, - Бен скривил губы, - Это тот самый пупсик? И зачем тебе нужна такая башня? Нашел бы себе кого поменьше, милее… - Такого, как ты? – Пак улыбнулся шире, а щеки Бена отчего-то покрылись румянцем. - Именно, такого, как я. Да кому ты кроме меня вообще нужен? Да и телефон опять не взял. Идиот, зачем такой легкий пароль ставить? Вроде старше, а мозгов совсем нет, почему ты такой глупый? – младший продолжал ворчать и, обработав все раны, боком уселся на колени Чанеля, обхватив руками его плечи. А сердце Чанеля пропустило парочку ударов, потому что Бекхен прижался слишком плотно. Он не понимал, почему так реагирует на это, но сердце ныло, а дыхание становилось тяжелым и рваным. А когда Бекхен запустил свои пальцы в красные волосы, едва ощутимая дрожь прошлась по всему телу. Он всегда успокаивал Чанеля, гладя его по голове, перебирая в пальцах шелковистые локоны, но именно сейчас Пак помимо спокойствия чувствовал что-то еще. Пальцы спустились вниз к шее, а потом к спине. Медленно и ласково младший гладил спину и сам успел замурлыкать, потому что руки Чанеля легли на его ноги. Пак погладил коленку и поднялся выше, ведя ладонью к бедру, он слегка сжал в своих руках чужие бока, а позже пальцы пробрались под клетчатую рубашку. Почувствовав под подушечками пальцев огненную кожу Бекхена, старший тяжело выдохнул, опаляя младшего дыханием. Бекхен повернулся и случайно столкнулся нос к носу с Чанелем. Замер на мгновение, посмотрел на чужие сухие губы, затем заглянул в глаза, которые томно на него смотрели. Почувствовал, как руки брата стали смелее и как плавно отросшие ноготки царапали его спину. Как же приятно ему сейчас было. Чанель настолько родной и любимый, что он никогда не бросит его. Что единственное, что ему нужно от этой жизни, – это чтобы его старший брат был счастлив. Возможно он и стал геем из-за бывшей девушки, а возможно он стал им потому, что Пак Чанель был куда лучше любой девушки. По крайней мере только его прикосновения доводили парня до такого состояния. И только они заставляли его мурлыкать, а сердце не переставало трепетать. Влюбился ли Бекхен в своего брата? Он пока что сам не знал ответа. А когда Бекхен почувствовал, что в штанах стало слишком тесно, он испуганно отстранился. - Господи, что ты делаешь? – Бен выкрикнул и слез с колен. - А что я такого я делаю? – Чанель встал с лавочки и наклонился к Бекхену, - Ничего необычного. - А сейчас позвоню Чонину, и мы пойдем к нему: он говорил мне, что снимает квартиру и живет без родителей, так что останемся у него, - с этими словами Бен достал телефон и, не дождавшись ответа брата, начал набирать одногруппника. - Спасибо, что приютил, - облегченно выдохнул Бекхен, попивая чай на кухне у Чонина, - Мы так поругались с отцом, что нас выгнали из дома. - Можете оставаться сколько хотите, - Ким улыбался и сидел рядом с кружкой кофе в руках, - Я живу с Сехуном - мой друг - но он вчера уехал к родителям, поэтому можете спать у него в комнате, а как приедет, заберу его в свою. - Спасибо, - Бен обнял одногруппника, потому что был ему очень благодарен, а Чанель недовольно покосился, потому что раньше его брат не был таким любвеобильным. - Позже еще Кенсу придет, - Чонин сделал паузу, - Так что если что, то не удивляйтесь. - Кенсу? – переспросил Пак, - Ащщ… он тут зачем? - Мне немного неловко говорить при Чанеле, но Кенсу мой парень, - Ким смутился и слегка улыбнулся, посмотрев на Бекхена. - Почему при мне-то? - Ну, мы с Кенсу убедились, что Бекхен… то есть… - парень опешил, - Чанель же знает, что ты того… А то вдруг я… - Ох, приятель, Чанель стал геем куда раньше меня, так что расслабься, - но расслабился скорее Чанель, потому что это облегчало. Кенсу занят, Кенсу к Бекхену лезть не будет. Именно поэтому заулыбался как мартовский кот и наконец-то продолжил пить свой остывший чай. Ночь подкралась незаметно, и Бекхена потянуло в сон. Поэтому он раньше всех улегся в кровать Сехуна, которая была гораздо мягче его. Укутался в одеяло, а позже почувствовал, как сильная рука Пака прижала его к чужому телу. Бен уткнулся носом в широкую грудь и обнял брата в ответ, закинув свою ногу на бедро Чанеля. - Ты любишь меня? – неожиданно спросил Чанель осипшим голосом. - Ну что за вопросы? Я тебя больше жизни люблю, Чан, - Бен сильнее прижался к горячему телу и почувствовал чанелевскую руку, которая пробралась под футболку. Пак провел пальцами по бокам и ребрам, поднялся к плечу, а позже помассировал шею. Бекхен поднял голову, и они снова столкнулись носами, только в этот раз напряжение почему-то было сильнее, взгляд Чанеля был слишком странным, а дышал он так глубоко, что Бен нервно сглотнул. - Ты случаем не заболел? - Нет, только повтори еще раз, Бек, - шепот Чанеля щекотал губы, - Скажи еще раз. - Я люблю тебя, Чанель, - Бекхен широко открыл глаза, - Больше жизни люблю. Чанель двинулся вперед и накрыл своими губами губы младшего. Только дотронулся и закрыл глаза. Поцеловал один раз, второй, третий, а Бен не знал, как реагировать, но его сердце уже было готово выпрыгнуть из грудной клетки. Бросило в жар, а все тело, казалось, онемело. Оно как будто перестало ему принадлежать. А когда Бекхен почувствовал, как коленка Чанеля слегка дотронулась до его паха, то проскулил и приоткрыл свой рот, после чего язык старшего пробрался внутрь. Разум просто-напросто отключился, и оба потеряли рассудок, Пак начал целовать младшего так страстно и так сильно, что голова Бекхена и вовсе закружилась. Сильные руки обхватили бедра и подняли их, усаживая на себя. Бен двинулся навстречу и ответил на поцелуй, зарываясь пальцами в мягкие волосы. Он как будто всю жизнь ждал этого момента. Всегда мечтал узнать, как целуется его старший брат, всегда хотел попробовать его губы на вкус. Но это были лишь фантазии перед сном, которые не давали ему покоя. А что творится сейчас? А сейчас эти самые губы целуют и кусают его шею, сильно засасывая кожу, оставляя темно-красные отметины в виде засосов. Руки Чанеля блуждают по спине и спускаются к ягодицам, пробираясь под чониновские домашние шорты. Сжимает пальцы так крепко, что, кажется, останутся синяки. А Бекхен продолжает скулить, с силой стягивая чужую футболку с старшего брата, и подается к темно-розовым соскам, от чего Чанель прогибается в спине. - Должны ли мы остановиться? – спрашивает Чан сквозь поцелуй. - Я не хочу, - Бен хмурит брови, - Чанель, я не знаю, что делать, но я так хочу тебя, - младший чуть ли не плачет, а старший больше ничего не стал слушать. Скорее всего именно сейчас Бекхен получил ответ на свой вопрос. Не хорошо обманывать брата, но геем он стал именно из-за него. Каждый раз он замечал, что не смотрит на него, а любуется. Что не просто прикасается к нему… Это что-то большее. Иначе как можно объяснить это сумасшедшее биение? Эту дрожь и мурашки от чужого голоса. Казалось бы, уже давно мог привыкнуть, но чем старше становился Чанель, тем сильнее влюблялся в него младший брат. И каждую ночь он ждал его в своей кровати, знал, что старший придет и обнимет его. Бекхен видел это лицо каждое утро и понял, что хочет видеть его всю свою жизнь. А еще он понял, что хочет, чтобы эта ослепительная улыбка была адресована только ему. Возбуждение младшего пылало огнём. Чанель стащил всю мешающуюся одежду с брата и тут же принялся целовать его соблазнительные ключицы и впадины. Провел горячим, обжигающим языком по худощавому телу, и гул возбуждения сорвался с уст Бена, который разнесся по всей комнате. Безумно и страстно, дыхание сводит с ума. Бекхен ловко спускает штаны Пака вниз и обхватывает член брата, плавными движениями опуская кисть то вниз, то вверх. Неописуемое чувство пробралось под каждую жилку, а приятный жар разошелся по всему телу. Чан не стал медлить, вспомнил слова брата и тут же спустил свою руку меж бекхеновских ягодиц, проталкивая внутрь один палец, заставляя еще один тихий стон сорваться с губ. Бен привстал и сам осел, плотно прижимаясь к родному телу. Следом протеснился и второй палец, а Бек начал шипеть от противной боли, но тут же расслабился, потому что Пак быстро нащупал губами губы брата. Поцеловал нежно и, как показалось младшему, с любовью. Он доверял ему всю свою жизнь, сейчас с легкостью может доверить свое тело. Поэтому, когда влажные пальцы покинули Бена, он почувствовал что-то гораздо больше их. Чанель протолкнул головку внутрь и обхватил пальцами член младшего брата, чтобы тот не сильно паниковал. Поддался бедрами вверх и вошел на половину, боясь причинить боль. Ведь это единственный человек, которого он любит точно больше жизни. Войдя на всю длину и дав привыкнуть, Чанель начал двигаться. Плавно, аккуратно и так профессионально, что младший прикусил указательный палец, чтобы сдержать тяжелый стон. Чувство невозможно описать - с каждым толчком подступающее удовольствие возрастало и сводило с ума. Бекхен потерялся в своем разуме, и меньше всего ему хотелось в нем найтись. А Чанель ускорял свои движения, потому что его распирало желание доставить брату как можно больше удовольствия - Чан, - прошептал Бен на ухо брату, - Я правда люблю тебя… - Нашел время для нежностей, - Чанель улыбнулся и как всегда знал, когда все испортить. Он в который раз укусил брата за чувствительную шею и сделал последние рывки, после чего в глазах окончательно потемнело, а весь мир перестал существовать для обоих. Сон как рукой сняло, поэтому парни лежали, крепко обнимая друг друга, и Бекхен ни на минуту не переставал гладить старшего по спине. - Я же тебе всегда все рассказываю, Чанель, - Бен отстранился, - А если я влюблюсь в тебя? Чанель? Я же не смогу это сказать. - Так говоришь, как будто уже влюбился, - Пак улыбнулся и притянул брата к себе, - Можешь любить меня, кто запрещает? Но младшего все равно это глушило, и было больно, очень больно. Он живет с этим парнем вместе уже почти двадцать лет, он в конце концов его родной брат. Хотя когда это кому-то мешало? Бекхен уже задумывался пару раз над этим. Ну и что, что их выносила одна женщина, сперматозоиды ведь разные, не так ли? Да и отцы разные. И детей им друг от друга не иметь, ведь оба парни, и жениться не надо. Так почему нельзя? Никто ведь не узнает. Младший совсем загрустил, и Пак взял его за руку, переплетая пальцы, сделал замочек, поцеловал в макушку и тихо произнес: - Я знаю, о чем ты думаешь, мелкий, - поцеловал еще раз, - Если хочешь встречаться со мной, забей на все проблемы, на то, что мы братья или на то, что скажут другие, просто будь со мной как и раньше. Отношения же не изменятся? - Просто никто из нас ни с кем не будет встречаться, и ты будешь только моим? – Бен опять поднял голову и потянулся за поцелуем. - Только твоим, - Чанель улыбнулся, - Я в любом случае люблю тебя. - А я люблю тебя, Чанель, очень сильно люблю, - младший так обрадовался, что залез на парня сверху и просто лег на него, - Мой Чанель. Бекхен проснулся этим утром рано - хоть и был выходной, но он открыл глаза около девяти утра и сильно удивился, когда обнаружил, что Чанеля рядом не было. А еще он вскрикнул от неожиданности, потому что на кровати сидел совсем незнакомый ему парень. - Ну… Доброе утро, - незнакомец оглянулся и осмотрел Бекхена с ног до головы. - Что ты тут делаешь? Кто ты? – Бекхен от смущения натянул на себя одеяло и попытался скрыть свои красные щеки. - Я? Да так, живу тут, - парень улыбнулся. - А… Сехун? – Бен привстал и нащупал какую-то футболку, - Меня Бекхен зовут, - начал одеваться, - Прости, что так приходится знакомиться. - Да ничего, чай будешь? – Сехун помог найти гостю шорты, - Как умоешься, проходи на кухню. Перед тем, как зайти в ванную, Бекхен успел заглянуть в комнату Чонина, но там обнаружил лишь его и Кенсу. Чанеля в квартире не было, и это пугало. Телефона нет, куда он мог пойти? И почему ушел, ничего не сказав? Бен открыл холодную воду, набрал ее в ладони и умыл лицо. - Что же мы вчера натворили? – спросил сам себя, смотря в зеркало, - Твою же мать, Бекхен! О чем ты только думал? "Я так хочу тебя"? Нахера я это сказал? Правда так хотел? Вот черт… Черт, черт, черт! Бен схватился за голову, и захотелось плакать, а ведь он был даже не пьян. Неужели так сильно хотелось трахаться? Или все потому, что с ним был Чанель? Как этот ушастый вообще допустил такое? И как в глаза смотреть? Он даже наплевал на тот диалог после секса о том, что они вроде бы теперь встречаются. А ведь Бекхен действительно этого хотел. - Отец узнает - точно убьет, - Бен запаниковал, - Точно. Что будет, если он узнает? Мамочка… - парень открыл воду в душе и решил, что холодная вода ему сейчас жизненно необходима. Ледяные капли катились по телу, но Бену было вовсе не холодно: отчего-то это его успокаивало и приводило мысли в порядок. Нашел какой-то шампунь и мыло и начал тщательно себя мыть. Как будто смывал с себя грязь прошлой ночи. Хоть и понимал, что это ничего не изменит. - Ладно, отец не узнает, - и снова мысли вслух, - А с Чаном-то что делать? Точно. Сделаю вид, будто ничего не было, он подыграет, и мы обо всем забудем. И тут вода для Бена наконец-то стала холодной, и он мигом смыл с себя все мыло и завернулся в махровое белое полотенце. А потом посмотрел в зеркало, рассмотрел красно-синие засосы на шее и ключицах, вспомнил поцелуи и губы Чанеля, и тело снова бросило в дрожь. Как же он все-таки был прекрасен прошлой ночью и как Бекхену хочется это повторить. Ревность к его парням уже давно сводила с ума и прожигала изнутри, высасывала все силы и просто издевалась над ним. Он так хотел, чтобы этот парень был только его парнем. Чтобы никакие братские узы их никогда не связывали, чтобы он был просто соседом или одноклассником и чтобы они влюбились друг в друга неожиданно… А потом всегда были вместе. Пак Чанель и Бен Бекхен, не братья, не родственники - чужие люди. Как же сильно этого хотел Бен. - Что тебя так волнует? – спросил Сехун, пока сидел на кухне вместе с Беном. - Да вот, натворил дел, теперь не знаю, что с этим делать, - Бекхен обхватил ладонями кружку, чтобы согреть свои руки. - Да подумаешь, что за дела такие? Все живы-здоровы – это самое главное, - парень снова улыбнулся, и эта улыбка подарила Бекхену спокойствие, - Могло бы быть и хуже. - Что хуже-то? - Не знаю, могла бы и машина сбить, и лежал бы ты сейчас в коме… - Ты прав, - Бен крепче обхватил кружку, но не чувствовал тепла, точно так же, как холодную воду в душе, как и саму воду в принципе. - Тебя ведь не сбила машина, а? – уточнил Сехун. - С чего ты взял? – удивился Бен, - Я же… - Уверен? – Сехун приблизился и ущипнул парня за руку, но Бек ничего не почувствовал, - Да, все же хуже быть могло, - парень покачал головой, - Давай, Бекхен, просыпайся, хватит спать. На лице Бекхена было сплошное недоумение, а в одно мгновение боль пронзила голову, на виски что-то давило, а тело он вовсе не чувствовал. Сехун начал пропадать из виду, и все, что видел Бен, – темнота. Все, что он чувствовал, – страх. Какая-то пустота, и в этой пустоте он услышал голос Чанеля, тихий и ровный, этот голос просил его открыть глаза. Вроде бы ничего сложно, но у Бекхена не получалось. Попробовал еще и еще – бесполезно. Хотел ответить – тщетно. Неожиданно в этой пустоте он увидел угольно-черного ворона, который слишком противно каркал. Пронзительно громко, а потом появился еще один и еще. - Бекхен, просыпайся быстрее, я начинаю волноваться, - низкий и такой родной голос заставил тело Бекхена дернуться. Спустя минуты все же получилось открыть глаза, и перед собой младший увидел брата и отца, которые сидели возле него. Попытался повернуть голову, чтобы посмотреть, где он находится, но она противно заныла. И лишь позже он понял, что лежал в больнице, увидел капельницу в руке, какую-то штуку, которая зажимала палец, увидел счастливое лицо Чанеля. - Проснулся, отец, наш парень проснулся, - Чанель толкнул мужчину, и тот резко кинулся к кровати. - Как ты, сынок? – голос был взволнованным, а Бекхен старался не паниковать. - Что случилось? - Тебя машина сбила, не помнишь? – ответил Чанель. - Когда именно? Мы же… мы же только что были у Чонина, - Бен правда не понимал и не помнил. - Мы только собирались идти к Чонину, но, когда ты переходил дорогу, тебя сбила машина, - пояснил Пак. - Хочешь сказать, мы с тобой не спали? – Бекхен аж выкрикнул, а глаза отца округлились. - Вот! Это все твое влияние, я же говорил, ты и его испортишь, - мужчина дал сыну леща, и тот виновато извинился. Но, судя по тому, что они сидели вместе, все уже было хорошо. И Бекхен, как оказалось, пролежал в больнице целых три дня без сознания, этого времени хватило, чтобы отец и сын помирились и решили все. Только вот Бекхену все равно было больно, и уже не физически. Когда он вернулся домой после больницы, врачи сказали лежать еще около недели. И все это время, когда Чанель уходил на учебу, а родители на работу, он был один. Наедине со своими мыслями, и это сводило с ума. Почему, когда он лежал в этой маленькой коме, ему приснился именно такой сон? Жестокий и ужасный. Все было так хорошо, и с Чанелем было невероятно, а, оказывается, ничего и не было. Хоть и казалось все слишком реальным. - И Кенсу не встречается с Чонином? Интересно, а Сехун вообще существует? – говорить с самим собой уже вошло в привычку. Бекхен лег на чанелевскую кровать и глубоко вздохнул, вбирая в легкие запах брата. Так сладко пах только он. Запах молочного шоколада, а еще Чанель всегда пах детством. Он точно никогда не спутает его ни с каким другим - слишком прекрасный, как и сам Чанель. «Когда я влюбился в своего брата?» - записал Бекхен в своей книжке. «Когда? Я не знаю. Когда эти объятия начали значить для меня что-то? Не просто объятия, я чувствовал эту любовь, я понял, что никто не будет любить меня так же сильно, как Чанель.» Бекхен глубоко выдохнул и попытался успокоить свое нервное сердце, погрыз кончик карандаша, а потом продолжил. «Я что, правда влюбился? Так сильно, что с ума схожу от ревности? Настолько сильно, что думаю о нем каждые десять секунд?» - Нет, я не должен, - он мигом нашел ластик и принялся стирать записи, - Я не имею права на эту любовь. Бекхен лег на подушку и закрыл глаза - хотелось снова уснуть, чтобы время прошло быстрее, чтобы неделя пролетела незаметно и он смог снова ходить на учебу. Но кто знал, что теперь и во сне Чанель будет преследовать его. А сон был воистину ужасным. Даже был в черно-белых тонах. Он видел Чанеля, который стоял посередине поля; был сильный туман, и он с трудом мог рассмотреть его. И побежал к нему, а тот стоял неподвижно и лишь равнодушно смотрел на него. Черные вороны появились неожиданно и напугали юношу до полусмерти. Он кричал и просил Чанеля спасти его, но тот лишь рассмеялся, и этот смех звучал так же жутко и громко, как бушующие птицы бились о горящую клетку, в которой он неожиданно оказался. Просил вытащить его, но Чанель сказал лишь, что тот ничего ему не должен. И эти слова приносили больше боли, чем его тело когда-либо могло в себя вместить. А потом все стало красным как помада, как розы и гвоздики, и вороны продолжали нападать, пока Бекхен не открыл глаза и не увидел перед собой Чанеля. - Что с тобой? – Пак испуганно посмотрел на брата и на его губы. А Бекхен ничего не мог ответить, так как рот, казалось, был склеен. Он накрыл ладошкой губы и ощутил густую субстанцию, а потом почувствовал металлический привкус во рту. Изо рта шла кровь, и Бен не мог понять, каким образом она появилась. Только позже, когда умылся, понял, что прикусил губу настолько сильно, что откусил кусок с внутренней стороны. Ночью Чанель как всегда прошел в комнату брата и лег рядом, накрывая его одеялом и прижимаясь сзади к спине. - Когда ты уже начнешь спать в своей комнате? - Никогда, - по-детски ответил Чанель и плотнее прижался, а Бен почувствовал давление, и снова стало дурно. С трудом, но получилось уснуть. Только в этот раз сон был куда лучше предыдущего. Хотя с какой стороны посмотреть. В этом сне Чанель впивался губами в шею младшего, блуждал руками по всему телу, целовал так страстно и приятно, что голова в который раз пошла кругом. Бекхен решил, что больше никогда не хочет просыпаться. Пока его брат так целует его и нежно гладит… ему хочется вернуться в ту кому и оставаться в ней навсегда. Настолько реальная, что хочется плакать. И Бекхен плачет, когда просыпается, потому что понимает, что в реальности ничего этого нет. - Уж лучше вороны, которые предвещают беду… Когда проходит неделя, Бен идет в институт и только там узнает, что его брат недавно начал встречаться с Чонином. Больно? Еще бы. Страдал ли Бекхен? Естественно. Но все же он продолжал улыбаться и делать вид, что ему на все это плевать. - Чан, - шепотом произнес Бен, - Как ты мог бросить меня? Бекхен сидел злился и смотрел на Чанеля, который сидел на соседнем ряду, в то время как младший одиноко сидел за третьей партой у стены, и даже никто не сел с ним рядом. В столовой ему все же составил компанию Чонде, а брат и Чонин вовсе обедать не пошли. «Наверняка где-нибудь стоят целуются…» - подумал про себя младший. Месяц, как и неделя, пролетел незаметно для всех, кроме Бекхена. Он болел, сильно и противно, и, что самое ужасное, Чанель перестал это замечать. Чонин похитил все его внимание. А кожа Бена стала бледнее обычного, темные круги под глазами, щеки впали, да и все тело сильно похудело. Он даже передвигаться стал медленней. А спустя еще неделю, Чанель перестал спать с ним в одной кровати. И все чаще говорил о своем прекрасном Чонине. То он счастлив с ним, то не может нарадоваться тому, что они вместе. Бен продолжал молча слушать и изредка улыбаться, пока улыбка совсем не пропала с лица. Ему вообще не хотелось улыбаться. Да и плакать он устал. Он снова закрывает глаза. Больше не осталось слез, только боль, накатывающая бесконечными кромешно-черными волнами в его снах. Утрата и бездонный бурлящий гнев. У него украли Чанеля. И, помимо всего перечисленного, у Бена появляется ярость, рвущаяся наружу ярость. Он хочет видеть счастливый конец, но нет ни малейшей надежды остановить разъедающий натиск их счастливых образов. Бекхен угасал. - Все, давай одевайся и пошли со мной, - Чанель приказным тоном обратился к Бену, а тот лишь с трудом смог на него смотреть, - Что ты тут лежишь умираешь? Одевайся, говорю. - И куда мы пойдем? - К Чонину, там будет весело, так что пошли. И Бекхен согласился, потому что понимал: если останется и этой ночью один, то точно умрет. А пока они пешком шли до чониновского дома, Бен набрался храбрости и произнес: - Мне тут сон приснился, что мы с тобой встречаемся, - младший пытался улыбнуться, чтобы это не звучало так серьезно. - Ахах, ну и сон, - Чанель засмеялся, - Глупость какая. - Да? А ты был счастлив. - Это же сон, - Пак удивился, - Может я еще и спал с тобой? Бекхен промолчал и убедился, что брату было наплевать на этот сон. А когда они прошли в квартиру Чонина, Бен сразу же начал разглядывать ее. И понял, насколько сильно она отличается от той, что он видел. Позже ему представили Сехуна, и тот выглядел совсем иначе. Даже лучше: настоящий Сехун оказался куда красивее, чем тот, который ему приснился. Хотя общее все же что-то было. Эта улыбка такая же теплая и заразительная, что и сам Бекхен начал улыбаться. Весь вечер он наблюдал за тем, как беспечно напивался его брат, как крепко он обнимал Чонина и как нежно целовал время от времени то в щеку, то в макушку. Сейчас вот поцеловал в носик и переплел пальцы в замочек. Бекхен продолжал смотреть на них и улыбаться. Да, не искренне, но что он мог? Поднес к своим губам горлышко от бутылки пива, сделал глоток и понял, что алкоголь его точно не успокоит. А потом он посмотрел в окно и увидел черного ворона, который сидел на карнизе. Парень усмехнулся и вспомнил сон. Эта горящая клетка, в которую он попал. А может именно Чанель закрыл его там? - Я в магазин, - неожиданно встал Сехун, и Бекхен встал следом. - Я с тобой, - накинув на себя куртку, обув кеды, он вышел вместе с Сехуном из подъезда, - Я домой пойду. - Но… - Если бы сказал Чанелю, он бы не пустил, поэтому пришлось так, - Бекхен виновато опустил голову, - Передай ему, что мне стало нехорошо, а еще скажи, что ты меня проводил, ладно? - Давай провожу? Я все равно там задыхаюсь от их сигарет, вот и решил до магазина дойти. Бекхен согласился и свернул на другую улицу, которая вела к их с Чанелем дому. Шли молча. Медленно. Бекхену показалось, что Сехуна тоже что-то тревожило, поэтому решил не нарушать тишину. Но в голове снова начал вырисоваться образ Чанеля, и стало тошно. Придя домой, Бекхен прошел в свою комнату и закрыл поплотнее дверь. Услышал капли дождя за окном и открыл его настежь. Высунулся, а теплые капли так приятно успокаивали его кожу. Послышался гром, а потом и вспышка молнии. "А ведь Сехуну придется идти под дождем", - подумал он. А затем уселся на подоконник, свесив ноги вниз. Фонари почему-то не горели, и на улице было совсем темно и пусто. В голове появилась картина поцелуев Чанеля и Чонина, и парень сжал пальцы в кулаки как можно сильнее, так, что костяшки побледнели. А потом увидел на своих ладонях кровавые полумесяцы, оставленные отросшими ноготками. - Я тоже хочу быть счастливым, - хотя под этими словами он подразумевал, что тоже хочет целоваться с Чанелем. Тоже хочет прижиматься к нему. Так же вдыхать никотиновый едкий дым, который он передает своими губами. Хочется плакать не просто так, а в объятьях его старшего брата. Он подвинулся ближе к краю и посмотрел вниз. Третий этаж – не так уж высоко, чтобы умереть. Но достаточно, чтобы провалиться в кому, не так ли? Но все же Бекхен оставляет эту идею, и как только хочет вернуться, слышит воронье карканье, громкое и пронзительное, отчего пугается и двигается вперед. Сердце на мгновенье остановилось и забилось с бешенной скоростью, он пытался ухватиться за что-нибудь, но не за что. Падает вниз и не чувствует ничего. Никакой боли, никаких страданий. А перед глазами темнеет, и Бен снова падает, только на этот раз в пустоту. - Боюсь, что в этот раз он не скоро очнется, - с сожалением произнес врач, - Вы точно уверены, что это был не суицид? - Нет, у Бекхена ведь все было хорошо, так ведь? – тон мамы сорвался на истерику, и она словно за жизнь схватилась за куртку Чанеля. - Так, - тихо ответил Пак и снова вытер свои слезы с щек, - Он… он же не умрет? - Ребра и шея переломаны, еще и рука и отек легких, селезенка тоже отбита, но самое главное – голова сильно пострадала. Если и очнется, скорее всего будет инвалидом, вряд ли сможет ходить или говорить. Слова доктора жгучей болью били по сердцу, и Чанелю показалось, что он сам разучился ходить. Ноги подкосились и стали ватными. Он кинулся к Бекхену, который безмятежно лежал на кровати и не мог ни во что сейчас поверить. - Я понимаю, это тяжело, но он уже никогда не сможет нормально жить, поэтому, если хотите, можно отключить… - Нет, не говорите больше ничего! – Чан и сам сорвался на истерику, - Он очнется, мой брат придет в себя! Он вам еще покажет, какой он сильный, вы его плохо знаете! Чанель пытался поверить в свои слова, но слезы говорили об обратном. Как же сильно он хотел лежать сейчас здесь вместо него. Как он вообще позволил ему это? Слезы жгли, а в душе прожигалась дыра, которая доносилась болью до висков. Чанель взял брата за руку и поднес ледяную кисть к своим губам. Провел ею по своей щеке, и воздух в легких начал заканчиваться. - Просыпайся скорее Бекхен, как я буду спать без тебя? Как я буду жить без тебя, идиот ты мелкий, - слезы уже катились по шее, а воротник рубашки давно промок насквозь. Сколько боли может вместить в себя тело? Чанель впервые чувствовал ее настолько сильно, насколько это было возможно. Все тело тряслось в судорогах, и Пак уже давно прогрыз всю нижнюю губу. А позже немного успокоился и пытался глубоко дышать, чтобы усмирить свои нервы. В глазах была пустота, а боль была лишь в голове. Брат настолько родной, что больше в этом мире ему вообще никто не нужен. Лишь только он, настолько чистый и нежный. Такой бережный и заботливый. Он любит его даже вредным и истеричным, противным и ворчащим, абсолютно любым. Потому что Бекхен – это вся его жизнь. Все, что он имеет и все, что так боялся потерять. - Не бросай меня, Бекхен, закончим институт и работать тоже будем вместе, до конца жизни будем вместе, слышишь? Естественно, он не слышал, зато сейчас прекрасно видел их будущее. Оно было ярким, с теплыми цветами и радужными тонами. Он видел прекрасную жизнь, с забавными оттенками, видел солнце и самые яркие картинки. А еще видел прекрасных белых ласточек, которые садились к нему на плечо и, словно ища заботы, терлись о его шею. Видел жизнь, где они с Чанелем были просто соседями и одноклассниками, где влюбились друг в друга неожиданно… А потом всегда были вместе. И никакие братские узы их никогда и не связывали вовсе. Бекхен улыбался и по-настоящему был счастлив. - Я всегда буду рядом, - Чанель положил свою голову на кровать и все так же крепко сжимал холодную ручонку. - А я всегда буду любить тебя, Чанель, - произнес Бекхен в своем сладком сне и уткнулся носом в грудь любимого.