Неповторимая

Лили привыкла жить в тени своих братьев: Джеймса и Альбуса. Она привыкла, что все её знают только как «младшая сестричка братьев Поттеров». Поначалу это её совсем не смущало и не напрягало, ведь она думала, что ещё проявит себя, сделает что-нибудь эдакое, и все станут знать её как личность, как Лили Луну Поттер. Но такого до сих пор не случилось. Она хотела быть как Джеймс — популярной и знаменитой. Он — самый популярный парень школы, к тому же он старшекурсник, который уже перешёл на последний курс учёбы. Он — мечта чуть ли не каждой девушки Хогвартса от одиннадцати до семнадцати лет. Он — звезда Хогвартской команды по квиддичу, лучший ловец за много лет. Джеймс отлично умеет сражаться в дуэли, почти мастерски владеет волшебной палочкой. Да и внешностью он ничего: слегка длинноватые иссиня-чёрные волосы, большие карие глаза, добрые и может слегка насмешливые, атлетическое телосложение, немного небрежный вид и вальяжная походка. А один его взгляд может свести с ума любую девчонку. Джеймс очень сообразителен и остроумен, так что с ним есть, о чём поболтать. Лили хотела быть как Альбус — милой и умной. Он тоже был не обделён женским вниманием, хоть и не так сильно, как Джеймс. Он был ужасно толковым: лучший зельевар школы, отлично соображает в трансфигурации, и к тому же, у него были лучшие оценки по ЗОТИ. Он — любимчик учителей, а девушки, которым нравятся романтики — просто без ума от него. Его круглые очки, которые вечно висят на носу, очень ему шли и предавали шарма, большие изумрудные глаза светились добротой и заботой, а вечно опрятный вид и серьёзное отношение к учёбе закрепляли весь его образ. А Лили не отличалась ничем, кроме, наверное, самых рыжих волос во всей школе. Её волосы можно было заметить в огромной толпе, они прямо блестели, как блики от солнца. А в остальном она была самой обычной ученицей школы Чародейства и Волшебства. Никаких выдающихся талантов, красоты или ума. Она неплохо соображала в рунах, но разве этим кого-нибудь удивишь? Училась она хорошо, но не отлично, что было обычным делом. В квиддич не играла, в зельях не разбиралась, у противоположного пола популярностью не пользовалась. Одним словом — банальность. Прозвен­ел звонок, и все студенты высыпали в коридор, под дружную болтовню и весёлый смех. — Мисс Поттер, останьтесь, пожалуйста, на секунду, — прозвучал голос профессора Чанг — преподавателя трансфигурации. Лили осталась, не зная, чего ей ждать. Лёгкое волнение охватило её, но она попыталась совладать с собой. Когда все студенты вышли, профессор Чанг промолвила: — Лили, тебе надо позанимать трансфигурацией. У тебя не очень хорошо получается превращать простые предметы в животных. Пускай тебе поможет кто-нибудь, хотя бы твой брат, Альбус. Он лучший студент класса, тебе есть, чему у него поучиться. Лили пробормотала что-то нечленораздельное и вышла из класса. Но вот, братья всегда её в чём-нибудь превосходят. Лили была задумчива, как всегда, в последнее время, поэтому с кем-то столкнулась, и из её рук выпала кипа книг. — Прости, — произнёс мужской голос. Лили была слишком увлечена своими мыслями, чтобы хорошо разглядеть парня, который сбил её с ног, или, точнее, которого сбила она. Она лишь мельком глянула на него: каштановые волосы, небольшой ирокез, шоколадные глаза, милая улыбка и доброжелательный взгляд. Это был Эрик, её одногодка, только учился он в Рэйвенкло, а не в Гриффиндоре. Они вполне хорошо ладили, и их часто ставили в пару, так как у Гриффиндора и Рэйвенкло часто проводились уроки вместе. — Ничего, — ответила она, и они вместе подобрали её книги. — Спасибо, — на последок сказала она, слегка растерянно, и вновь погрузилась в свои мысли. День стоял солнечный и приятный, лёгкий ветерок играл с листьями деревьев, травой, и волосами студентов. Прохладный воздух был чистым, и пах утренней свежестью. В коридорах также гулял прохладный ветерок, невыносимой жары не было и в помине. Проходя мимо большого зеркала, Лили помедлила, и взглянула на своё отражение. Оттуда на неё смотрела невысокая девушка, с ярко-рыжими длинными волосами, вполне стройной фигурой и большими карими глазами. Одета она была в Гриффиндорскую форму — юбка-шотландка, белая блузка с длинным рукавом и ало-золотая вязаная жилетка, с красивой блестящей брошкой в виде знака Гриффиндора — льва. — Какая-то ты сегодня грустная, милая, — произнесло вдруг зеркало, и Лили вздрогнула от неожиданности. За все четыре года учёбы, она так и не смогла привыкнуть к говорящим Хогвартским зеркалам. — Да нет, вам, наверное, почудилось, — ответила Лили, улыбнулась и пошла прочь. В коридорах слонялись туда-сюда студенты, повторяли материал, играли в плюй-камни, смеялись шуткам или просто болтали. Завернув за угол, Лили заметила в толпе высокого парня, в окружении своих вечный друзей, а неподалёку стояли и шептались девчонки. Конечно, там был Джеймс. Лили попыталась слиться с толпой и незаметно пройти мимо, но не получилось, потому что её волосы, как всегда, её выдали. — Эй, Лили! — через весь коридор кричит Джеймс, и подходит ближе. — Как дела сестрёнка? Его друзья стояли чуть поодаль, и Джеймс кивком дал им понять, чтобы они его не ждали и шли без него. — Всё хорошо, Джим, — ответила Лили, пытаясь убрать его руку с её шеи. — Никто не обижал мою Лил? — он ласково потрепал её по рыжим волосам и лукаво улыбнулся. Лили закатила глаза. Когда дело касалось его сестренки, Джеймс мгновенно становился серьёзным. Он никому не давал её в обиду, всеми силами её защищал и оберегал. Но иногда это было только во вред. Лили вспомнила случай, который произошёл с ней на третьем курсе учёбы. Тогда у неё появился мальчик, и как-то раз, Джеймс застукал её с ним, гуляющих за руку вдоль большого озера. Что тогда было! Он поволок бедного парня куда-то в сторону запретного леса, потом там прочитал ему целую лекцию о том, что если он хоть пальцем тронет Лили, то он ему все внутренности вытащит и поджарит, если он её обидит, то он превратит его жизнь в ад, а если из-за него Лили будет плакать, то он вообще его живьём закопает. Лили тогда была в ярости, но также она чувствовала стыд за Джеймса и за себя. Это выглядело нелепо. Бедняга парень настолько испугался, что тирада Джеймса полностью отбила у него желание встречаться с Лили. Конечно, он ей об этом сказал очень и очень деликатно, чтобы она его правильно поняла и не обиделась, но Лили всё равно чувствовала обиду, хоть и не показывала этого. А также был ещё один случай. Этим летом, как раз перед четвёртым курсом, Лили сделала себе пирсинг в пупке. Ей захотелось сделать что-нибудь такое, и вот, что получилось. Когда она пришла домой и показала всем свой пирсинг, то все, конечно, начали её ругать и возмущаться. Но родители не столь сильно ругались, сколько Джеймс и Альбус. — Это же ужасно опасно, Лили! Ты хоть у профессионала делала? Вдруг, он тебе не туда проколол? У тебя ничего не болит? — говорил Альбус, качая головой и всерьёз беспокоясь. — О чём ты только думала, Лил?! Как ты могла сделать такое, даже ни с кем не посовещавшись? Ты ещё маленькая, чтобы делать дырки в своём теле! — кричал разъяренный Джеймс. Единственные­, кто поддержал её в этом поступке, были Тедди и Роза. Ну, с Тедди всё понятно — он и сам любитель сделать себе пирсинг в том или ином месте, к тому же он вообще любит всё неординарное, взять хотя бы его волосы, которые меняют цвет каждый день, от розового до синего! А Роза просто была её хорошей подругой, поэтому было очень мило с её стороны поддержать её. — Нет, никто меня не обижал, Джим, — терпеливо ответила Лили, выныривая из воспоминаний. — Ну, тогда хорошо. Если кто будет обижать — скажи мне, я уж им покажу, — Джеймс лукаво подмигнул ей, и убежал к своим друзьям. — Мисс Поттер, у вас совершенно ничего не получается. Почему же вы не пошли в своего брата Альбуса? Он просто великолепно разбирается в зельях, — прозвучал голос профессора Керн, преподавателя по Зельеварению. Лили стало обидно, уже в который раз. Ну почему её всё время сравнивают с её старшими братьями? Неужели она обязательно должна быть похожа на них? Почему она не может быть собой, почему нельзя сказать что-нибудь, не упоминая о братьях? Она уныло смотрела в свой котёл, мечтая утонуть в нём. Обидно, когда тебя всегда сравнивают со старшими братьями. Не успел прозвенеть звонок, как Лили сорвалась с места, не забыв захватить сумку, и бегом выбежала на улицу, туда, где она частенько бывала. После реконструкции Хогвартс изменился до неузнаваемости. Ну, по крайней мере, так говорят Гарри и Джинни — родители Лили. Сама же Лили не знала, как выглядел Хогвартс до реконструкции, поэтому просто наслаждалась тем местом, которое она обнаружила совсем недавно. Это место находилось чуть дальше большого озера: оно было тихим и спокойным, неподалёку находился небольшой пенёк, на котором любила сидеть Лили. Воздух здесь был прохладнее, чем в других местах, и чище, скорее всего, из-за того, что вокруг — одни лишь деревья. Сев на этот самый пенёк и подобрав под себя ноги, Лили, наконец, дала волю слезам, которые так долго в ней копились, и, казалось, в эту самую минуту решили полностью излить себя. Они лились и лились, даже не думая кончаться, казалось, вся обида, вся злость за все четыре года {censored} выйти именно сейчас. Плакала Лили бесшумно, только вот всхлипывала довольно громко и влажно. Прошло минут десять, а слёзы так и не перестали литься, хоть поток стал слабее. За кустами она заметила какое-то движение, и слёзы моментально ушли. Она попыталась рассмотреть, кто там прячется, но не успела, так как он уже вышел из укрытия. Это оказался Эрик, с которым она недавно столкнулась. Лили страшно удивилась. Что он тут делает, и как узнал про это место? — Я так и думал, что ты здесь, — сказал он и кивнул головой. — Я увидел, как ты выбегаешь из класса, ужасно грустная и готовая разреветься, и решил пойти за тобой. — Зачем? — лишь спросила Лили, — вытирая слёзы. — Ну, — он немного замялся. Лили теперь имела возможность полностью его разглядеть. Он был очень симпатичным парнем, на своем факультете он пользовался должной популярностью. Каштановые волосы были в небрежном беспорядке, видно, он бежал за ней, шоколадные глаза светились добротой и озабоченностью. — Я подумал, что что-то не так, что ты обычно никогда не плачешь, а раз тут заплакала, то значит, случилось что-то действительно серьёзное. Ну, я и подумал, что… может, тебе нужно плечо, чтобы выплакаться. Он подошёл ближе и сел рядом. От него так вкусно пахло: лесом и мёдом. Лили вдохнула его запах, и на душе стало как-то легче. Через секунду, её голова уже покоилась на его плече. — Меня уже достало то, что меня всё время сравнивают с моими старшими братьями. Они всегда всё делают лучше меня, и учителя каждый раз на это намекают. То я сварила зелье не такое, как у Альбуса, то я сделала заклинание не такое сильное, как у Джеймса, то что-нибудь ещё. Это ужасно обидно, знаешь ли. Меня даже в школе мало кто по имени знает, все обращаются ко мне, как к «маленькой сестричке братьев Поттеров». Ну, разве так дальше можно жить? Это же неправильно, я не хочу быть в тени своих братьев, не хочу быть их тенью. Может, я и вправду ничего не умею, и надо стараться стать, как Альбус или Джеймс? — Лили замолкла, погружаясь в свои мысли. С минуту они просто сидели молча: её голова лежала у него на плече, его рука обнимала её за плечи и нежно поглаживала. Они вполне могли сойти за влюблённую парочку, решившую уединиться в укромном месте. Прохладный ветерок приятно остужал горячую кожу Лили, играл с её ярко-рыжими волосами. Она глубоко вздохнула и более-менее успокоилась. — Лили, — сказал, наконец, Эрик, и взглянул ей в глаза. — Тебе не нужно быть, как твои братья. Ты неповторимая, Лили. Так оставайся же такой. Лили не знала, что ответить. Никто никогда не говорил ей таких слов, поэтому она просто продолжала смотреть в его глаза — красивые, добрые, нежные. — И… ты мне нравишься, Лили. Очень нравишься, — сказал Эрик. — Ты не похожа ни на кого. Неповторимая… — последнее его слово подхватил ветер, и унёс вдаль. Лили улыбнулась, и взяла его за руку. Она была тёплой, даже горячей. В следующую секунду Эрик наклонился, и нежно поцеловал её в губы. Их поцелуй был сладким, нежным и очень лёгким, как ветер. Он гладил её волосы, она, в свою очередь, обняла его за шею и прижалась ближе. Ей было так хорошо, как никогда. В этот момент все мысли улетучились из её головы, был лишь Эрик, их поцелуй и сладкий запах мёда на его губах. Только сейчас Лили поняла, что она действительно неповторима. Ведь, если бы она стала всё повторять вслед за Альбусом и Джеймсом, то это была бы уже не она, а кто-то другой, пытающийся всеми силами выйти из тени братьев. Лили счастливо вздохнула, и вновь поцеловала Эрика, того, кто заставил её поверить в то, что она неповторимая.