***
— Зачем? Зачем ты заставил меня пообещать? — крикнул он пустоте, а слезы непрерывным потоком катились по его щекам. — Почему я не могу тебя ослушаться? Прошло уже столько лет без тебя, зачем? Северус, я не могу без тебя, — уже шепотом сказал парень, прижимая к себе фото и засыпая беспокойным сном. Проснулся Гарри в холодном поту. Он уже давно спал только под действием зелья Сна без сновидений, ведь тот чертов пожар не давал спать спокойно. Он встал с постели, положил колдографию большого зала на прикроватную тумбочку, умылся, оделся и, набросив на себя преподавательскую мантию, вышел из комнат. Сегодня был вторник. Через два часа у него лекция у второго курса. Рассказ пойдет о демонах Келпи и Каппах. Ему уже, откровенно говоря, надоело все: замок, лекции, студенты, профессора. Последние поначалу особенно недоумевали, почему он не является в большой зал. — Даже Снейп, и тот приходил сюда пообедать регулярно. Вы же вообще от рук отбились, — сказала ему как-то раз профессор Трелони. — Еще одно сравнение с погибшим зельеваром, и на вашем месте останется горстка пепла, на которой я предскажу кому-нибудь будущее, — чуть ли не прошипел он ей в лицо. С тех пор Трелони боится подходить к нему, а больше никто не решается. Поттер проводит две лекции, дает не очень длинное домашнее задание, он уже просто не в силах всё это проверять, и снова уходит к себе. — Пять лет, чертовых пять лет. Зачем я пообещал жить и почему сейчас так боюсь нарушить данное слово? — закричал он, заваливаясь на кровать поверх покрывала. Колдография снова была у него в руках. Это единственное напоминание о том, что пять с лишним лет назад его жизнь еще имела какой-то смысл. Вечер, в который она у него оказалась, стал самым счастливым и ужасным одновременно.***
…Это был невероятно жаркий летний день, таких обычно не бывает. Северус сидел на диване и читал старый фолиант, Гарри лежал рядом головой на коленях мужчины. В руках у него была какая-то старая книга. Он раскрыл ее на первой попавшейся странице. Так получилось, что к ней была приклеена магическая фотография. К большому удивлению юноши, на ней был изображен Большой зал. Студенты то и дело садились и вставали. Гарри, не подавая виду, взял фото в руки. На обороте оказалась надпись: — Это знак. Ты нужен мне как воздух, только тебе не дано об этом узнать. Это место всегда будет напоминать о тебе. — Северус? — тихо позвал он. — Ммм… — А что это за фотография? — Гарри протянул руку. Мужчина взял снимок и несколько секунд смотрел на него, а потом все же ответил: — Я люблю тебя, Гарри. — Тихо, почти неслышно сказал мужчина, впервые за все время их отношений. — Это колдо я отобрал у Криви еще на шестом курсе, как раз в тот день, когда впервые понял, что мои желания не могут осуществиться. Юноша от этих слов заметно напрягся, затем сел рядом и обнял мужчину за плечи. — Я люблю тебя, Северус, и ты знаешь, что не только последние три года. Детская ненависть отступила очень скоро, — он крепче прижимается к мужчине, который смотрит на подпись к фото и с горечью улыбается. А следующим утром Северуса Снейпа не стало. Кто-то наслал ночью заклинание Адского пламени на дом, в котором они жили. Северус среагировал моментально. Произнеся заклинание трансгрессии, он переместил Гарри, но решил вернутся, чтобы спасти их дом. Выбежав в коридор, он не успел даже поднять палочку, как на него обрушилась балка. Потеря сознания привела к неминуемой, но безболезненной гибели. Одна мысль тогда мелькнула у него в голове: — Гарри будет жить, этого достаточно. Очнулся парень на окраине запретного леса, с противоположной от Хогвартса стороны. В руках у него была только колдография, с которой он так и уснул в тот вечер…***
Гарри проснулся резко открыв глаза, но картинка была мутной и водянистой. Минут десять он просто лежал. Слезы катились по щекам, внутри было невозможно пусто. Потом, вытерев руками лицо, надел очки и отправился в ванную. Начался еще один бесполезный день… Снова лекция. Нескончаемые попытки научить седьмой курс накладывать заклинание стазиса. Молодой профессор не понимал, почему именно он должен обучать студентов этому заклинанию, несмотря на то, что это колдо магия, и они еще не были готовы к ней. Как только лекции закончились, он решил выйти на улицу. Желания возвращаться в свои комнаты не было абсолютно. Он сел возле озера и долго смотрел на плакучую иву. Дерево все так же шевелилось, отгоняя от себя мелких залетных птиц. Устав за день, он начинал засыпать, вновь погружаясь в болезненные воспоминания. …Тогда, после окончания войны, он вернулся в воющую хижину и увидел, что зельевар все еще дышит. Как ни странно, но Поттер не растерялся и, наложив на него стазис, левитировал в замок. Отношения с бывшим преподавателем стали налаживаться, когда в 19 лет, вместо практики в аврорате, он прибыл читать лекции в Хогвартс. Декан Слизерина был удивлен и даже не пытался это скрыть за своей маской безразличия ко всему и вся. Спустя еще полгода Гарри не выдержал и, набравшись смелости, пошел к Снейпу в личные комнаты. После первой попытки он был незамедлительно выставлен за дверь. Во время второй встречи Северус сделал упор на большую разницу в возрасте, а также на чувства к матери гриффиндорца и профессорский статус. В третий раз слизеринец просто сказал, что его моральные принципы против подобных отношений. Но ничего из этого не заставило Поттера отступить. Он лишь поумерил свой пыл и не стал навязываться. От домовых эльфов Гарри узнал, что вечерами Снейп прогуливается около противоположной стороны озера, там, куда не могут зайти вездесущие студенты. В итоге он пару раз «случайно» столкнулся с зельеваром во время прогулок последнего. Вскоре эти прогулки стали для обоих чем-то привычным. Парень старался не утомлять своей активностью, а мужчина все меньше плевался ядом. За три месяца проведённых вот в таких прогулках, они узнали друг о друге много нового. Исчезла вечная неприязнь. Лед, как говорится, тронулся. В сентябре следующего года порог большого зала переступило двое абсолютно других людей. Они изменили друг друга… А спустя два года наступил тот самый вечер…***
Поттер проснулся от того, что кто-то пытался влить в него зелья, распахнув глаза, увидел мадам Помфри бледную, как смерть. — Пей, прошу, Гарри. — Он послушно открыл рот и выпил два противных на вкус зелья. — Что произошло? — спросил он, садясь на кровати. — Ты потерял сознание и не приходил в себя трое суток. Скажи, как ты себя чувствуешь? — она уже наложила диагностические чары, так что ответ Гарри был чисто символическим. — Все нормально. Могу я уйти в свои комнаты? Он добрался до своих покоев и запечатал дверь всеми известными заклинаниями. На столе стоял ужин, по обычаю оставленный домовиками. На стене висела его самая обычная, маггловская, фотография, а на прикроватной тумбочке лежало то самое, единственное, уцелевшее фото. Юноша попытался съесть ужин, но кроме кусочка мяса и ложки салата в него ничего не влезло. — Скажи, почему от воспоминаний так плохо? — он лег в кровать, снова прижимая к себе фото Большого зала. — Ты не являешься мне образом. Мне так было бы проще, но нет, я вижу только воспоминания. Мне больно, Северус. Больно от того, что я вижу, как целую тебя нежно и мягко, как ты обнимаешь меня, но это не я, прижимаешь к себе. Слышу твой голос, адресованный не мне. Ты целуешь, жадно и поглощающе, будто желаешь насытиться, но не меня. Я не ощущаю этого. — Глаза были до боли сухими, плакать ему не хотелось, только сердце будто сжало в тиски. Он перевернулся, вглядываясь в мелкие острые буквы на обороте. Как же точно написано… — Ты действительно нужен мне, как воздух. Только я больше не могу сказать тебе этого. Это место всегда будет напоминать о тебе, именно поэтому я никогда не зайду туда. Слишком больно. Уж лучше я буду сошедшим с ума после войны, — думал он и снова, проваливаясь в глубокий сон. Как нельзя четче, он осознавал, насколько это страшно — потерять навсегда.