Право на свою мечту

Жара спадает незаметно для отдыхающих, так же незаметно, как вечер сменяет день. Просто в один момент солнце из ослепительно яркого превращается в красное, приближается к водной поверхности и за десятки секунд торжественно тонет в воде, угасая вместе с жарой. Следом, появляется легкий вечерний бриз с моря. Пляж пустеет и стихает. Забирать Ингу приехал отец, именно в такое время, когда еще немного и стемнеет. Когда Инга увидела его, переполнившее чувство радости заставило повиснуть у него на шее и торопливо бормотать все, что так хотелось сказать весь день. Отец улыбался. После того, как они подняли и закрепили на прицепе гидроцикл, отец дождался, пока Инга усядется на сидении машины и спросил тихим задумчивым тоном: - Инга, ты веришь, что есть чувства с первого знакомства, с самого первого взгляда? Инга поймала на себе его внимательный, вопросительный взгляд. Возникло ощущение, что от ее ответа зависит очень важное для него решение. Что ответить на такой вопрос она не знала. Может быть она и испытывала когда либо симпатию с самого первого взгляда, но относилась к этому настороженно. - Я хотел поговорить с тобой, - сказал отец, не дождавшись ответа на свой вопрос, - ты не против, если мы остановимся где-нибудь в кафе, я накормлю тебя ужином, заодно и расскажу, что толкает меня задавать тебе такой вопрос. - С удовольствием, пап, - согласилась Инга. Машина плавно тронулась с места и покатила по дороге, идущей вдоль набережной, по которой неторопливо гуляли отдыхающие, темнело. На набережной зажигались фонари, превращая знакомую в дневном свете набережную, в новую, вечернюю, ярко освещенную под фонарями и таинственную там, ближе к урезу воды, где свет фонарей постепенно рассеивался. Отец выбрал небольшое кафе, где шум развлечений был меньше всего слышен и не мешал бы разговору, заказал Инге ужин и присел напротив, дожидаясь своей чашки кофе. Взгляд у него был напряженный, внимательный, будто он постоянно обдумывал то, что собирается сказать и ожидает, какая реакция будет у нее на все сказанное им. Инга не торопила отца, но происходящее тревожило и увлекало ее. - То, что я тебе расскажу, я не рассказывал никому. Я хочу только твоего совета, потому что только твое мнение имеет для меня какое-либо значение в этом случае, - начал рассказывать отец, слегка склонив голову и нервно покручивая в руках кофейную чашку, - В этой поездке я пользовался служебной машиной, ехал один. В городе N (*совершенно не имеет значения в каком. Автор) я почувствовал, что слишком устал для того, чтобы ехать дальше. Городок маленький, к тому же я его совершенно не знаю, решил заехать на железнодорожный вокзал, чтобы немного передохнуть перед тем, как отправиться дальше. Все происходило среди ночи, вокзал был пустынным. На перроне я обнаружил только одну женщину. Положение у нее было комическое и бедственное, она отстала от поезда, к тому же у нее вытащили из сумочки кошелек и мобильный телефон, из всех средств осталась сумочка, косметика, салфетки и прочая ерунда, которая была совершенно бесполезна в таком случае, а вокруг на вокзале, даже милиционера не нашлось. Я дал ей телефон, чтобы она позвонила сыну. Отец кашлянул, словно беря паузу перед основной частью повествования, взглянул задумчиво поверх головы Инги и снова уставился в чашку с кофе, к которому даже не притронулся. - Пока она рассказывала сыну про то, что с ней произошло, я понял, что эта женщина моя попутчица до самого конечного пункта моего маршрута, нашего города. Вскоре, мы познакомились, поужинали, я предложил ехать дальше со мной, она согласилась, хотя дорога предстояла не близкая, потом позвонили ее сыну, успокоили, рассказали о планах, договорились о том, что будем регулярно связываться. Пока развивалась вся эта история, мы общались довольно просто, как будто знали друг друга сотню лет. В один прекрасный момент, что за всю жизнь, что прожита мною, так просто и непринужденно я общался только с твоей матерью, Инга. Такое сравнение всплыло само собой. Только с твоей мамой я общался не от отчаяния, не из-за необходимости и по работе, мне хотелось постоянно быть с ней, она никогда не была мне в тягость, я считал, что такое чувство может быть всего лишь один раз в жизни. Я не знаю как объяснить его, просто в какой-то момент становится ясно, что без этого человека тебе будет невероятно, а может быть невозможно, жить дальше. Отец замолчал, исследуя реакцию Инги на его слова. Инга замерла, удивленно глядя на него, только вилка в ее руке слегка подрагивала, занесенная над тарелкой, к ужину она так и не притронулась. От того откровения, которое она вдруг услышала от отца, ей показалось, что мир вокруг нее стал не таким важным, как казался буквально недавно. Она поняла, что все, что она знала об отце, его чувствах, это только то, что он хотел. Никогда она не догадывалась, что на самом деле он чувствовал. Даже когда казалось, что он был счастлив. - Всю дорогу я боялся сам себя, я слушал и уговаривал себя, что это наваждение, это прихоть, и я не имею на нее никакого права, но чем больше мы общались, тем больше такой уверенности у меня было. Когда мы остановились в придорожном кафе перекусить и передохнуть, мы знали друг о друге практически все, потому что по дороге выложили все как на духу. Абсолютно все, включая то, что скрывали от самых близких людей. Это было откровение, похожее на исповедь. Там в кафе все и произошло, я признался во всем, что чувствую в этот самый момент. Наверное, я виноват перед тобой, перед Лидией, перед ее детьми. Скорее всего, я эгоист, но я совершенно не умею врать и притворяться в некоторых случаях, когда это становится принципиальным. В этом случае, вранье бы просто разрушило все без моих откровений и признаний, может быть не сразу, но постепенно все было так. Отец отпил кофе, делая паузу, для того, чтобы привести одолевающие его чувства в порядок. Он был так же сосредоточен. Он нахмурился, и между бровей легла складочка морщины, такая привычная, Инга подумала, что он наверняка часто хмурился, хотя она никогда этого не замечала. Она молчала, ждала, пока отец расскажет все, что он так хотел ей выложить немедленно и полностью до самой последней мелочи. - У нее тоже весьма сложная жизненная ситуация. Ее муж по каким-то своим причинам поставил ультиматум ее сыну от первого брака, чтобы тот женился на дочери его делового партера. Со скандалом и ссорой сын попытался наладить все это, но ему не удалось. Ситуация обострилась, тогда в ее семье произошла еще больший разлад, с отвратительным выяснением отношений, по ходу которого муж признался, что не зависимо от решения ее сына, он принял решение уйти. Вот в таком состоянии она и поехала к сыну. Ко всей этой мистике добавляется и то, что сын ее поселился в нашей гостинице. Я не решался ехать домой, весь день прятался в гостинице, думал, что скажу тебе, и как ты на это отреагируешь. Вот только сейчас забрал машину и прицеп для гидроцикла и сразу же уехал за тобой. Меня интересует только одно, Инга, и я приму любой твой совет, каков бы он ни был. Что ты скажешь, если я вдруг решу изменить все в своей жизни. Все, включая то, что я уже давно не хочу жить в гостинице. Что ты скажешь, потому что только твое мнение имеет для меня какое-либо значение? Инга уронила вилку на тарелку, сорвалась со своего места, подошла к отцу и крепко обняла отца за шею, приседая около него и утыкаясь носом в его плечо. Он был самым дорогим в ее жизни, и ей так хотелось, чтобы он был счастлив, так, как хотелось бы ему самому. - Пап, я так рада за тебя, - сказала она, - Плевать на все. Ты должен поступить так, как ты считаешь в настоящий момент, и чтобы не случилось дальше, ты должен так сделать, чтобы потом не укорять себя в том, что ты не поступил именно так. Я всегда с тобой и всегда тебя поддержу, мы выдержим все, ты можешь на меня рассчитывать. Нахлынувшие на них чувства были настолько сильны, будто копились все это время, которое они их сдерживали, пытаясь уберечь друг друга от любого стресса, и совершенно не представляли, что настоящее положение дел совсем не похоже на то, что они себе знали. Разговор продлился до полуночи, потому что время в такой момент они не контролировали. Просто хотелось высказать все, что накопилось. Может быть, за много лет отец был с ней откровенен, потому что понял, что его дочь оказалась достаточно взрослым и самостоятельным человеком. Единственное обстоятельство, которое не предпочла упомянуть Инга, было то, что она прекрасно знала Рика и то, что теперь Рик разыскивал ее. Причины на то, что скрывать это не было никакой, ей просто казалось, что эти такие странные и непонятные для нее события были маловажны для отца, сияющего от счастья, после того как она поддержала его решение. Машина с прицепом вкатилась во двор гостиницы за полночь, вокруг стояла обычная ночная тишина их дома, который давно стал чужим не только Инге.