Самое сложное дело Холмса

«Дорогой Уотсон! Я пишу Вам эти строки благодаря любезности…» Моё сердце ухнуло куда-то в пятки. «…любезности миссис Хадсон, ожидающей меня для осуществления дела, касающегося нас обоих. Она всё-таки уговорила меня передвинуть комод, об который Вы имели привычку спотыкаться. Мы решили, что гостиная стала гораздо просторнее, и комод чудесно гармонирует с морским пейзажем, который теперь висит над ним. Последнее замечание, как Вы поняли, принадлежит миссис Хадсон». Я вспомнил наш давний боксёрский поединок, и у меня руки зачесались от желания взять реванш. «С тех пор как Вы покинули Бейкер-стрит, а это произошло уже месяц назад (надеюсь, он прошёл намного приятнее, чем мой), Ваш покорный слуга не выходил из дома и не принял ни одного клиента». Я вздохнул и поклялся себе не терять стойкости. Я теперь женатый человек, и после медового месяца наступили будни. В отличие от Холмса, я должен работать и содержать супругу. Это он у нас вольный художник. «Просматривая утренние газеты, старина, обратите особое внимание на заголовки, — продолжил я чтение письма. — Возможно, Вас удивит статья о вчерашнем странном событии на Бейкер-стрит. Многоуважаемый мистер Шерлок Холмс — напишут там — после ужина, как обычно, отправился в свою лабораторию, расположенную в бывшей комнате его помощника доктора Уотсона (ныне съехавшего с холостяцкой квартиры, чтобы жить своим домом в обществе молодой жены), и пробыл там около двух часов. В это время кто-то пробрался в его собственную комнату и произвел там отвратительный беспорядок, не оставив на месте ни единой вещи. Известный сыщик взялся за расследование, но, к его величайшему стыду, не смог определить злоумышленника». Я ещё раз перечитал абзац. Кто-то проник в нашу квартиру? Бедная миссис Хадсон! Перевернув письмо, я обнаружил там приписку. «Мой дорогой друг, прошу Вас не верить ни единому слову, написанному газетчиками! Я сам ещё не видел статьи, но всеми силами пытался помешать её появлению. Не понимаю, кто мог вызвать репортёров. Я не должен отнимать Вас у любезной Мэри даже на несколько часов, но мы с миссис Хадсон нуждаемся в Вашей помощи, мудром совете и компетентном мнении о дерзком преступлении и новом положении комода в гостиной. Искренне Ваш, Шерлок Холмс». Я отложил письмо в сторону и с интересом взялся за свежую газету. Холмс должен бы знать, что я ни за что не пропущу даже самую маленькую заметку о нём. Я внимательно изучил утреннюю прессу, прочитал о политической обстановке в Лондоне, светские сплетни, вроде истории о старом графе, выжившем из ума и выставившем себя на посмешище во время недавнего большого приёма, но не нашёл ни единого упоминания о Шерлоке Холмсе. Промаявшись полчаса, я попросил у Мэри увольнительную, и та, взглянув своими кроткими глазами, отпустила меня на все четыре стороны. Холмс встретил меня так, словно я вернулся с небольшой прогулки. Я даже подумал, что история с комнатой — выдумка. Но в спальне Холмса царил возмутительный, просто чудовищный порядок. Я бы даже сказал, художественный! Несомненно, к его созданию приложила руку миссис Хадсон, пока Холмс занимался экспериментами. Меня надули! Уверившись в правильности своих выводов, я попытался вложить в свой вздох чувство обречённости, но не вышло. Стоило мне посмотреть на двух злоумышленников, которые стояли рядышком внизу в гостиной и с надеждой смотрели на меня, как я растаял. Конечно, я позавтракал дома, но наша кухарка, признаться, с первых дней напрашивалась на то, чтобы получить расчёт, а миссис Хадсон так замечательно готовит яйца-пашот… Словом, я остался на ланч, а потом на чай, и домой вернулся только после ужина, наслушавшись историй о расследованиях, которыми Холмс занимался без меня, и пообещал себе почаще навещать старых друзей. Моя дорогая Мэри поймёт, если иногда я буду, как раньше, помогать Холмсу и хвалить миссис Хадсон за прекрасные блюда, которые она готовит. P.S. А комод в гостиной они передвинули ровно на пару дюймов, и я всё равно ушиб об него ногу.