Салазар Малфой

У чуда были корни, и корни эти росли из будущего. Салазар Малфой являлся, хм, реинкарнацией Гарри Поттера. Довольно странной, надо заметить. Но важно не это, а то, с чего собственно началась наша история. Все было довольно просто и прозаично: победив Волан-де-Морта, Гарри оказался в св. Мунго, где к нему пришел живой и здоровый Дамболдор. Этот безумец поведал о своем плане победы над Томом, о том, как протекали события согласно плану, и как нашел лучшие кандидатуры друзей для Гарри, как из глуповатой и стервозной Гермионы с помощью артефакта создал умную и прилежную девочку. Как договорился о его, Гарри, свадьбе с Джинни, если Рон будет все время крутиться возле Мальчика-который-выжил, заставляя думать его как нужно директору. Рассказал, как деньги со счета Гарри снимались и уходили на нужды Уизли и Ордена Феникса. Единственными, кто был искренен с Гарри, были четыре учителя: Флитвик, Снейп, Минерва и Люпин. Флитвик не лез в дела директора и о плане не знал. Минерву не просвещал сам директор, зная о том, что та будет против. Люпин тоже не знал. А Снейп всегда говорил, что думает и скрыто заботился о мальчике; остальные притворялись, лгали в лицо и улыбались. Близнецы, и те - лгали. Они лгали всем и воровали идеи у одного мальчика-алхимика из Слизерина. И вот теперь Гарри все это знал. Зачем Дамболдор рассказал ему это, чтобы он оценил гениальность плана? Так он оценил, на своей шкуре оценил. Когда директор ушел, Гарри чувствовал себя, как изнасилованная девочка, которой еще вспороли грудную клетку и наплевали на еле бьющееся сердце. Тогда, лежа в палате, он задал себе вопрос: «А почему, собственно, Том взбунтовался?» Через час колдомедик, пришедший проверить его состояние, увидел лишь скомканную в углу кровати простыню. *** Гарри вернулся на площадь Гриммо, где провел столько времени с «друзьями». Это было единственным местом, где без его собственного желания не могли достать. Быстро поставив запрет на всех своих знакомых в чарах «Фиделиус», он успокоился и стал потихоньку расслабляться. Ему не нужно было просыпаться рано: еду готовил Кричер, поэтому можно было понежиться в кровати или у камина, но все это быстро надоело. Он сделал первую вылазку в библиотеку. Старательно ища книги по светлой магии, избегал по черной, пока не понял, что так он ничего серьезного не узнает. И тогда он взял первую книгу из раздела «темная». И это оказались традиции магического мира. Смешно. Традиции стали запретны. Гарри углубился в изучение книги и чем дальше читал, тем больше ему хотелось смеяться. Да, Дамболдор - великий манипулятор! Так запудрить мозги! Как вы думаете, почему у Дамболдора такая длинная борода, да и волосы тоже? Да все просто! Чем длиннее волос мага, тем больше вместительность резерва! Точнее не совсем так. Когда резерв мага наполняется до краев, излишки уходят в волосы. Хм, ничего удивительного, что у Дамби столько мощи. И ясно, зачем он так рьяно вводит в жизнь магов быт маглов. А вот еще: «Молодые маги должны говорить исключительно аккуратно и по этикету – это поможет им легче учить заклинания». Вот вам и добрый дедушка. Или же: «Будьте осторожнее с предателями крови, их магия нестабильна, вследствие чего их эмоции тоже нестабильны: в любой момент они могут обезуметь». Так-то. С такими друзьями, как Уизли, ему и Тома не нужно было. Всего-то хорошо раскачать психику и вот тебе псих. Гарри долго смеялся, когда понял, на кого тратил время. Понял, что нет темной и светлой магии, и нет разницы, какой ты крови. Хотя нет, есть. Маглорожденные тянут магию отовсюду и из магов тоже, а чистокровные поглощают ее из источника рода. Вот вам и нелюбовь к «грязнокровкам». Гарри изучил книгу вдоль и поперек и понял только одно: мир магии без «черных» ритуалов не может существовать. Почти все традиции были тем или иным ритуалом. То же преломление палочки: «Источник мага и палочка почти полностью сливаются. Если палочку выиграть в поединке, то связь рвется безболезненно. Если палочку отнять и пустить по ней свою энергию, то сила сопротивления повредит и палочку и вас. Если сломать палочку человека, то его ядро будет повреждено». Почти все действия магов несут свой скрытый смысл. Все это было скрыто от маглорожденных. Гарри похандрил денек и просто исчез в библиотеке. Кричер, видя такое похвальное отношение «предателя» к традициям, стал лучше относиться к Гарри. Вальбурга перестала кричать на весь особняк, а лишь сдержано хвалила за «возвращение в лоно магии». Гарри на них не обращал внимание. Теперь для него стало важным выучить как можно больше ритуалов, заклинаний и проклятий темной магии. Когда он дошел до одной из вершин магии - некромантии, он уже точно не был тем мальчиком, что пришел первый раз в этот дом. Ему уже исполнилось двадцать, и он стал замкнутым социопатом. Единственным его собеседником стал портрет Вальбурги. Они могли часами говорить о погоде, получая нестерпимое удовольствие от течения слов. Где-то в двадцать один он нашел книгу, где был записан ритуал, в результате которого можно было прервать свою жизнь и получить новую, как побочный эффект шел дар некроманта. И было предупреждение: «Большинство людей сходят с ума». Весело. По мнению Гарри, он уже и так сошел с ума так, что через несколько недель ритуал был проведен и род Блеков окончательно потерял наследников. *** Пришел в себя Гарри уже в теле мальчика. Тело не слушалось, язык не ворочался, кушать хотелось зверски. Когда пришел Люциус из слова «Здравствуйте» вышло только «Уа». Зато не спалился. Представьте себе: входите вы к своему сыну в комнату и вместо «Папа» слышите сухое «Здравствуйте». Странно, не правда ли? Через неделю он смог заставить горло издавать нужные ему звуки. Первым более-менее удачным «словом» стало «аппа», так обрадовавшее Люциуса. Только увидев счастье в глазах «отца», Гарри понял, как ему на самом деле не хватало все прожитые годы близких людей, которые бы радовались малейшему достижению. С того дня Гарри стал учиться для нового отца. Просто ради того, что бы тот радовался. Впервые он чувствовал, что нужен кому-то и хотелось ответить, чем-нибудь равноценным. Каждый день он ложился с сорванным голосом и перетруженными мышцами. К утру магия восстанавливала организм, и он снова истязал свое тело, чтобы быстрее добиться успеха. Результатом его метаний стало то, что отец забыл про любые дела. Он видел, что это плохо, но ничего не говорил. Видимо, зря. Когда эльфы позвали отца в приемную, Гарри понял: что-то случилось. Когда же вернулся Люциус с хмурым лицом, выяснилось, что «мамы» у Гарри теперь нет, хотя ее и до этого не было. Поттер-который-Малфой не знал, почему, но после этого скоротечного развода отец стал казаться моложе. Видимо, не все было радужно в семье. Но на тот момент это уже стало неважно. Нарцисса впервые вошла в комнату Салазара только после развода, когда получила извещение. Она бы туда и не зашла, если бы Люциус не отказался ее принимать. Нарцисса кричала, грозилась расправой, она совсем неаристократично падала на колени ровно до того момента, пока Гарри это не надоело, и он не упрекнул ее в отвратительном поведении. Картаво, пискляво, но строго по этикету. Ее лицо в тот момент очень напоминало белый мрамор. Столь же белое и неподвижное. Может быть, она могла бы упасть в обморок, но, видимо, ей не настолько было плохо. Через несколько секунд она вылетела из комнаты быстрее Авады. Дальнейшие дни слились для Гарри в сплошную мешанину целей, их достижений, и визитов колдомедиков. Поттер признавал, что если бы не медики, ему бы приходилось намного хуже. С помощью заклятий и зелий те творили чудеса. Через несколько месяцев он, под завязку напичканный зельями, смог немного пробежаться. Правда, потом он еле мог подняться с постели. Когда приехал Драко, Гарри был как раз после очередной «пробежки». Он уже не падал без сил на кровать после них, а мог сидеть и даже сделать пару шагов. Поэтому, когда их пригласили за стол, он не стал дожидаться его личного эльфа, а по-быстрому, при помощи брата, сбежал из комнаты.