***
Каждый парень в Большом Зале смотрел на нее. Никто не мог понять, кто же эта красотка. Только Малфой сидел и злобно грыз печеньки, периодически сплевывая слюнявые крошки в бокал Панси Паркинсон. - Старостами школы в этом году становятся Драко Малфой и Гермиона Грейнджер. Прошу их подойти ко мне! – все видели, как слизеринец подходит к столу преподавателей. Гермиона же сначала выдержала паузу. Эффект был поразительным: Гарри и Лаванда откусили себе языки, у Рона потек сок из ноздрей, а Альбус Дамблдор подавился своей бородой. Девушка же гордо прошествовала к директору.***
*** Из гостиной старост выходило три двери. Гермиона зашла в ту, на которой был герб ее факультета. Это была чудесная спальня в гриффиндорских тонах. Увидев свой чемодан на кровати, староста удовлетворенно кивнула и пошла смотреть, что же находится за соседней дверью. Гермиона вошла в удивительной красоты ванную. Сама ванна была размером с небольшой бассейн и такой же глубины. Сотни краников, маленьких и больших, с водой, маслами, пеной… Первый день седьмого курса был просто восхитительным…***
*** Весь год Гермиона добивалась своей цели: она хотела сдать все экзамены без единой ошибки. Девушка трудилась не покладая рук, у нее не было ни одной свободной минуты. Но почему-то казалось, что время тянется ужасно медленно. Каждый ее день походил на схему «Будильник – Ванная – Уроки – Обед – Уроки - Домашняя работа - Обязанности старост - Перепирательства с Малфоем, порой за место в ванной – Ванная - Сон». А если день проходил без их общения со слизеринским старостой, казалось, тот день она не прожила. Именно их «разговоры» возвращали ее к жизни. Вот и сегодня девушка, возвращаясь с последнего экзамена, уже предвкушала встречу со злобным слизеринцем. Но все прошло не так, как она думала… ****** Драко сидел в каком-то пыльном заброшенном коридоре и намеренно напивался. Он думал. Думал о жизни. Никому не нужный. Нет, конечно, он нужен родным и факультетским «друзьям», но… Никто не знал, никто, что Люциус постоянно избивал своего сына и однажды изнасиловал его хвостом Нагайны. Просто за то, что он такой. Не как все аристократы. Потому что ему не нужны выгодные знакомства. Потому что он понял, что чистота крови не так важна, как ему внушали с детства. Потому что он не равнодушен к близким. Потому что ему не все равно то, с кем придется прожить всю свою жизнь. Потому что когда у него будет сын, он не станет настаивать на браке по расчету. Так делает его мать. Нарцисса всегда была холодна к нему. Воспитывали Драко домовые эльфы. Мать же в это время разъезжала по балам. Да, «счастливое» детство оставило свой отпечаток в формировании такой личности, как Драко Малфой.***
*** Было уже за полночь, когда слизеринец вернулся в гостиную. Он уже хотел пойти в спальню и кинуться в страстные объятия старины Морфея, когда услышал звук льющейся воды в ванной. Малфой легонько толкнул дверь своими длинными, словно у пианиста, пальцами. Та, к удивлению, поддалась. Перед юношей предстала прекрасная картина: в ванне, откинувшись на бортик, лежала Гермиона. Ее грудь поднималась и опускалась. Драко был готов смотреть на нее***
*** Лучик солнца скользнул по светло-зеленым стенам, черному паркету, и, наконец, добравшись до кровати, осветил лица спящих. От слепящего света парень с девушкой открыли глаза. Сказать, что они были удивлены – это ничего не сказать. - Ничего не было! – взвизгнул блондин и выскочил из-под одеяла, виляя бледной худосочной попкой. Гермиона же откинулась на подушки, по ее лицу струились слезы. Впервые за год она плакала. Докатилась.***
*** - Я спрашиваю, какого черта это творится с моим наследником??? – глаза блеснули сталью. - У вашего сына редкая болезнь… - седой колдомедик весь сжался под взглядом лорда Малфоя. – Мы ничего не можем поделать… У заболевания даже нет научного названия. Мы называем его Рвота Адской Гончей. Смесь туберкулеза, гепатита, и еще сотни смертельных болезней. Организм вашего сына пожирает сам себя изнутри. Сначала его органы гниют, а потом начинается отхаркивание. Сегодня он выплюнул гнилую селезенку, - большой кот, сидящий в углу комнаты, облизнулся. – Завтра это может быть такой важный орган, как печень, например. У Скорпиуса последняя стадия. Астория Малфой всхлипнула . - Так это были органы? Я что, зря наказал домовика за несвежие продукты? Бедный Динки, сейчас же пойду извинюсь! – Драко вышел из комнаты сына, вслед за ним выбежал колдомедик. Астория положила голову на ноги сыну. - Почему нас никто не любит, Скорпиус? – женщина погладила мальчика по голове. Кожа была холодной. Внезапная догадка острой иглой пронзила сердце женщины.***
*** - Глубже копайте, чтобы не вылезли, если оживут! Да, вот так! Я же сказал, чтобы выкопали общую! С какого черта? Мне что, придется платить за две?***
Драко Малфой стоял у окна, смотря на сад расширившимися зрачками. Он трясся. Нет, дело не в погибших жене и сыне. Все дело в белом порошке. С его появлением дела у мужчины пошли в гору. Вот и сейчас, рассматривая кроны замшелых дубов, Малфой вспоминал, как было хорошо в школе. Особенно, на последнем курсе. Интересно, где же Грейнджер?***
*** Девушка, и неважно, что ей было под тридцать, с длинными каштановыми, местами с продрисью, волосами и глазами цвета кофе, шла по аллее, держа за руку упирающегося мальчика. - Скорпиус, сегодня ты встретишься с отцом, - большие серо-карие глаза смотрели с удивлением. Аллея закончилась, и вот они уже стояли перед входом на фамильное кладбище Малфоев. Старые надгробия зловеще смотрелись при свете полной луны. - Когда-нибудь и ты здесь будешь похоронен, – с гордостью произнесла Герм. Они вошли на кладбище и направились к свежей могиле. Гермиона подошла к одному из надгробий: - Знакомься, сынок. Эта женщина занималась плагиатом и назвала своего сына, – она кивнула на соседнее надгробие – твоим именем! Мандрагору ей в трусы! Мальчик удивленно вскрикнул. Пока Скорпиус переваривал информацию, зазвонил телефон девушки: «Арам-зам-зам! Арам-зам-зам! Гули-гули-гули-гууули арам-зам-зам!» - Да это же… Моя любимая песня! – и Гермиона пустилась в демонический пляс, растаптывая засохшие и гнилые цветы на могилах Астории и Скорпиуса. Возле ворот кладбища возник молодой человек. Его волосы серебрились при свете луны, а глаза блестели бриллиантами. - Знакомая песня… - задумчиво произнес Малфой – Под неё мы с ней встретились в поезде с Гермионой, тогда, перед седьмым курсом! – вдруг осенило мужчину, и он поспешил на звук. Стальные глаза встретились с шоколадными омутами. Время замерло вокруг них… Они подошли другу к другу, нежно взялись за руки и начали танцевать медленный вальс под «Арам-зам-зам», рядом в конвульсиях дергался Скорпиус… А нет, это он танцует. - Как мы представим людям Скорпиуса? – обеспокоенно спросила Гермиона, кружа в бесконечном вальсе с любимым человеком. - Скажем, что Скорпиус чудесным образом восстал из мертвых – немного подумав, ответил Малфой – тем более, после этого на него обрушится мировая слава! - Дорогой, не думаю, что нам поверят,- женщина как бы невзначай наступила мужчине на ногу. - Мы сделаем нам поддельное свидетельство о браке, как будто мы женаты с восемнадцати! – глаза Драко светились. – А Астория… Пусть что хотят, то и думают. – лорд Малфой с хрустом наступил на две одиноко лежащие дохлые гвоздики. - Ах, это так чудесно, Драко! – положив голову на плечо избранника, Гермиона впала в мечты о светлом будущем.Конец!!!