I'm sitting here in the boring room It's just another rainy Sunday afternoon I'm wasting my time, I got nothing to do I'm hanging around, I'm waiting for you But nothing ever happens and I wonder ©
Главной бедой великого и для врагов, вне всякого сомнения, ужасного, Копирующего ниндзя была скука. Какаши очень быстро становилось очень скучно с любым человеком, каким бы интересным собеседником он не был, рано или поздно Копия начинал ловить себя на том, что ему уже в общем-то даже всё равно, о чем говорит собеседник. Скука наполняла жизнь Какаши легкой ватой, приятной негой и отвратительным чувством того, что всё уже в этом мире известно. Что любого человека можно просчитать, вывести на нужную реакцию, а потом просто сидеть и наблюдать. Или не наблюдать - тут всё зависело от самой ответной реакции. Кто за глаза, кто в лицо, но многие называли Хатаке бездушной сволочью, тот лишь пожимал плечами, как бы говоря: "Ну, да, я такой... Какие проблемы?". Дни проползали мимо Какаши со скоростью умирающей улитки, медленно и неторопливо. Это время было наполнено скучными, но такими милыми делами: чтением, прогулками по осеннему парку. Собственно, с осеннего парка все и началось. Это был еще теплый, но уже остывающий вечер позднего сентября. Золотая осень уже кончилась, листва большей частью лежала на земле неприятной вонючей прелой массой. Ее Какаши ненавидел больше всего на свете, спать в ней - тем более, но когда выбирать не приходилось, то и гниющая листва, в общем-то, тоже хорошо. Хатаке шел по узкой аллее парка, пиная листья, привычной книжки в руках не было - не хотелось. Дзенин вообще любил вот так иногда бесцельно бродить по этому самому парку. Мысли на ура приходили в порядок, а деревня наполнялась новыми слухами о странностях Хатаке Какаши. - Гуляете, стало быть? - раздался за спиной бодрый вопрос, от которого так и сквозило какое-то непонятное жизнерадостное состояние говорившего. Какаши не спеша повернулся на голос, очень медленно, очень плавно. Мужчина не любил, когда его приятные минуты уединения вот так нарушали. Нарушителем оказался неизвестный Хатаке чунин. На первый взгляд незнакомец был похож на представителя клана Нара, поэтому Какаши хрипло поинтересовался: - Шикаку-сан что-то хотел от меня? - чунин в удивлении приподнял одну бровь, а потом расхохотался. Сильно так, звонко, у дзенина аж уши заложило. - Да, нет. Умино Ирука, приятно познакомиться. Мне нужны ваши последние двенадцать отчетов. - Я же их сдал, - Какаши тяжело вздохнул, глядя на Умино Ируку взглядом бабушки, которая разговаривает с тяжелобольным, но таким любимым внуком, - Кажется, еще пару недель назад. - Вы всерьез считаете, что это отчет, который годится для подшивки в архив? - Ирука вытянул из папки, что у него была с собой, нечто измятое и в крайне неприглядном состоянии. - Мнэээ... - Хатаке вот помнил, что сдавал отчеты в приличном состоянии, а не в состоянии: "Еще немного и совсем исчезнет", - Оно же было нормальное, нэ? - Нет, оно такое пришло, - решительно стоял на своем чунин, до такой степени решительно, что на скромный какашин взгляд, даже хвостик, в который были собраны волосы, возмущенно встопорщился, - Вы хоть понимаете как это важно... - Понимаю, - отрезал дзенин, пытаясь понять, собственно, а почему ответ в таком состоянии. Ирука от резкого ответа мужчины слегка оторпел, потом осознал ответ и шмыгнул носом, всё-таки было прохладно, - А вы уверены, что... это не может быть чья-то...мммм... диверсия? Чунин с непередаваемым выражением лица посмотрел на Копию, словно тот совсем отъехал крышей. А Какаши испытал легкий стыд за собственный словарный запас. Диверсия, блин, конечно! - Эм... Розыгрыш, вы хотите сказать? - Ну, да, что-то вроде этого, - с облегчением выдохнул Хатаке, - Потому что я их точно сдавал в нормальном состоянии, - и в этот самый момент мужчина вспомнил, ну да, конечно. Как же, сам он их сдавал. Паккуна отправил. А эта маленькая мохнатая злопамятная сволочь отыгралась на бумажках. Какаши мрачнел. - Что-то не так? - Да, нет, всё так, я просто понял, почему он в таком состоянии. Они все такие? - Да. Кто-то хуже, кто-то лучше, но в целом в архивную подшивку не годится. - Я перепишу. И занесу на неделе. - Спасибо большое за понимание, - Ирука слегка поклонился, обозначая что беседа окончена, и двинулся куда-то на другой конец парка. Какаши задумчиво проводил чунина взглядом, зацепившись за весело покачивающийся на голове хвостик.***
Конечно про своё обещание выполнить заново все отчеты Какаши не то, чтобы забыл, просто как-то вылетело из головы и не сложилось вообще. После той встречи в парке прошло уже дня четыре, когда поздним вечером в какашину дверь настойчиво и громко постучали. Хатаке знал, что означает такой стук - тот, кто пришел не уйдет отсюда никуда, пока не увидит самого Копирующего. Целых десять минут дзенин боролся с непреодолимым желанием просто прикинуться глухим. На двенадцатой минуте дверь пнули со всей силы. "Какой темперамент!" - восхитился Какаши, вставая с низкого дивана, и направляясь к двери. За дверью стоял чунин с хвостиком, имя, если честно, Хатаке запамятовал, оно было совершенно лишней информацией для него. - Добрый вечер, Хатаке-сан! - чунин вежливо чуть поклонился и выжидательно уставился на дзенина. Какаши не будь дурак, конечно, смутился на всякий случай и отвел взгляд в пол. Ну, мало ли, может штаны уляпал соусом, в котором мариновал баклажаны. - Добрый, - согласился мужчина, а потом зачем-то уточнил, - Наверное. Повисла тишина. - Отчеты? - поинтересовался чунин. - Отчеты? - удивился Какаши. - Какие отчеты? Я же всё сдал. - Нет, серьезно, вы даже не издеваетесь, - тяжело вздохнул какашин собеседник, - Я проспорил Эбису пару десяток. Я - Умино Ирука, четыре дня назад мы с вами виделись и говорили про отчеты. Их кто-то испортил и вы обещали их переписать. И занести на неделе. Неделя кончается, так-то. - Мммаааа.... - немного удрученно протянул дзенин, все еще больше глядя на пол, чем на своего собеседника. Собственно, если бы он раньше видел этого чунина, уж тем более, четыре дня назад, то он точно... А, нет, вон же хвостик. Да, действительно виделись, - А я как-то запамятовал. - Должен Эбису еще две десятки, - Ирука решительно шагнул вперед, самостоятельно проходя в коридор небольшой и очень казенной какашиной квартиры. - Эм... - Напишем их сейчас. Их всего двенадцать, - честно ответил чунин, разуваясь, - А то вы опять забудете. - Звучит, так, как будто я в этом виноват, - огорчился Хатаке, закрывая дверь. - Нет, ну, что вы, - взмахнул руками Умино, как бы говоря: "Ну, что вы, как же можно?!" - У каждого дзенина своя компенсирующая психология. У вас это крайне пониженная концентрация внимания вне боевой обстановки. - И всё-то знаете, - искренне восхитился Какаши, проводя гостя в единственную комнату, - Будем вот прямо сейчас писать? - Нет, если вы не против, я бы хотел хотя бы кофе, - признался Ирука, - Я со смены. - А, ну хорошо, - и развернув чунина за плечи на сто восемьдесят градусов, повел в сторону кухни. На кухне Ируку встретило удручающее зрелище: гора посуды, в некоторой, кажется, уже давно зародилась жизнь и кажется эта самая жизнь собиралась осваивать открытый ей микрокосмос кухни Копии. - Боги пресветлые, - кажется, у чунина даже задергался глаз, - Это как так можно?! - Можно, - гордо ответил дзенин, но под строгим взглядом тут же стушевался, - Наверное. - Так, перчатки, губку и чистящие средство, - скомандовал чунин, упирая руки в бока, - Это просто никуда не годится! - Ладно-ладно, - Какаши чуть отступил назад, чтобы его ненароком не зашибли, - Будет вам всё, чунин Умино Ирука. Пока Копия ковырялся в шкафах в поисках означенных вещей, он внезапно осознал, что вот конкретно с этим чунином ему сейчас откровенно не скучно. Молодой штабной работник был такой эмоциональный, все эти эмоции так приятно и нежно поглаживали что-то внутри. Кому-то есть дело до того, что у него, у Какаши, недели две точно стоит немытая посуда в раковине. Это было очень интересно. - Вот, - Хатаке протянул своему гостю все испрошенные им предметы. - Отлично, - Ирука протягивая Копии полотенце, - Держите. - Зачем? - Вытирать будете. - Да? - Ага, - энергично кивнул головой чунин, - Так быстрее выйдет. И вправду, это вышло намного быстрее, а возможно Копирующему это показалось. "Всякое бывает в этой жизни" - логично заключил Какаши, вытирая последнюю тарелку, и глядя, как Умино заваривает себе крепкий черный кофе. А потом под этот дразнящий терпкий запах кофе они достаточно быстро переписали все отчеты. - Ну, что же, спасибо за работу, - Ирука с неопределенной нежностью посмотрел на исписанные листы бумаги, - Интересно, а как же так получилось, что... - Паккун, - отозвался Хатаке, - Паккун всё испортил. - Это...? - Вожак моей призывной стаи, - поделился Копия, - Возможно, у него были причины так сделать, но вообще... - Вы отправили своего саммона относить отчеты? - мужчина внимательно посмотрел на чунина, тот выглядел очень странно, а потом дзенин понял, что тот просто пытается не заржать, и великодушно разрешил: - Да, смейтесь уже. Я действительно иногда прошу его отнести отчеты. Иногда, - это слово Какаши выделил, - Сами понимаете саммоны иногда зловредны беспричинно. Ирука смеялся в голос. Смех был такой приятный, теплый, обволакивающий. Какаши почему-то вспомнилось его старое детское одеяло, оно было таким же - теплым и уютным. Правда, его пришлось выкинуть раньше срока, кровью залили. - Ух, - чунин утирал с краешков глаз выступившие слезы, - Спасибо вам еще раз. Но мне пора идти. - Да-да-да. - Хатаке легко поднялся с пола и протянул младшему руку, за которую Ирука не преминул схватиться. "У этого чунина даже руки теплые" - снова изумился дзенин. Почти у всех знакомых Какаши руки были либо холодные, либо чуть прохладные, даже у Майто Гая, хоть это и казалось странным. - До свиданья, - слегка поклонился в дверях Ирука и быстрым шагом скрылся где-то в длинном коридоре дзенинского общежития, которое чаще всего пустовало. - Пока, - запоздало помахал рукой Какаши и как-то весьма заторможено закрыл дверь. Скучно не было. Совсем не было скучно. Этого чунина Умино Ируку было даже интересно вспоминать, такой... забавный. Хатаке замер посреди единственной комнаты, внимательно разглядывая оставленную на столе чашку с недопитым кофе. - Блин, ты назвал меня зловредным, - процокали по полу маленькие коготки, и в комнате появился Паккун, - Какаши, как ты мог? Я тебя вырастил! - Но Паккун, ты действительно бываешь зловредным, - пожал плечами Какаши, как бы говоря: "Извини, но ведь правда". - Хороший мальчик, - заключил пес, шумно втягивая носом воздух, - Было бы неплохо, если бы еще зашел к нам. - Наверное, - согласился Какаши, опускаясь на диван и доставая из-под подушки книжку с обложкой "Ича-Ича Парадайз". - Ты б хоть сменил супер-обложку, а то на все свои книжки ее цепляешь. Народ на тебя грешит, что ты - извращенец, - Паккун кряхтя взобрался на диван и начал устраиваться рядом с Копией. - Как Джирайя-сенсей? - Что? - отозвался мопс, укладываясь прямо на ноги Какаши. - Ну, сравнивают с Джирайей-сенсеем и говорят, что я такой же извращенец, да? - Что-то вроде этого. - Не плохо, - и Какаши снова уткнулся в сборник хокку, - Весьма не плохой. - Во имя всех песьих божеств, кого я вырастил?! - горестно вздохнул Паккун. В то время, пока Копия читал свои стихи, а мопс дремал, на другом конце Конохи, чунин Умино Ирука отдавал своему товарищу и соседу по коридору Эбису четыре проспоренные десятки. - Ну, всё как и говорил? - элитный учитель поправил очки. - Да, - согласился Ирука, - Но он очень приятный. В конце-концов, это не его вина. Психика расслабляется как может, у него и остальных срочников такие огромные нагрузки. Ничего страшно. - Вперед, Ирука-кун! - ехидно подбодрил своего друга спецдзенин, - Вперед! Приручи странного дзенина и не вздыхай по углам. - Иди ты, - возмутился Ирука, отмахиваясь от друга. Но в глубине души Умино знал, что краешком глаза увидев, каков на самом деле в бытовой жизни легендарный Копирующий, он понял, что всё не так страшно и возможно, что всё получится.