Белый обелиск

После ухода Алька Ольгер попытался сесть. В конечном счете, это ему удалось, но потом Хенрик еще несколько минут боролся с приступами дурноты. Где-то под завалом осталась его походная сумка, которую он бросил на камни, прежде чем поджечь фитиль. Среди других вещей в сумке лежал запас сушеного крапчатника, способного ослабить боль. Похоже, что придется обходиться собственными силами. Ольгер не спрашивал себя, сумеет ли он встать - другого выхода у него не было. Это сначала, еще не придя в себя, он уговаривал Свиридова оставить его здесь. Теперь ройт Ольгер осознал, что в одиночку Альк не сможет ни вернуться в Браэннворн, ни добраться до одной из деревень в долине. Вероятнее всего, парень просто заблудится в горах или наткнется на какой-нибудь из белгских отрядов. В общем, как ни посмотри, иномирянина никак нельзя было оставить одного. Ну и потом... теперь, когда им почти удалось предотвратить вторжение в Долину Ста Озер, и даже не погибнуть под завалом, было бы довольно глупо сдаться и замерзнуть к концу дня. Альк пропадал гораздо дольше, чем было необходимо для того, чтобы обыскать убитых белгов и снять с них мундиры. Ольгер уже начал волноваться, не случилось ли с иномирянином какой-нибудь беды, когда Свиридов, наконец, вернулся. - Я нашел внизу несколько пистолетов - а еще это ружье, - заявил раскрасневшийся от напряжения Свиридов, нагруженный найденным оружием, вещами и походными сумками убитых белгов, как ишак в базарный день. Ольгер поморщился. - Я же сказал - только одежду, деньги и бумаги. Зачем было тратить время и тащить сюда весь этот арсенал? Особенно мушкет. - Я думал, что он еще может пригодиться, - попытался оправдаться Альк. Хенрик вздохнул. - У него треснул ствол, ты что, не видишь? Надо быть самоубийцей, чтобы попытаться из него стрелять. Впрочем, мгновение спустя в голове Ольгера уже забрезжила новая мысль. - Хотя, если подумать, ты не так уж и не прав, - сказал он приунывшему Свиридову. - Возможно, этот сломанный мушкет нам еще пригодится. Но пока что отложи его в сторону и дай мне эти сумки. Я взгляну, нет ли в них чего-нибудь полезного... Так-так. Галеты, соль, жевательный табак... И, разумеется, ни одного листа крапчатки. - Мм?.. - Это такая местная трава. Немного притупляет боль, - пояснил Ольгер, продолжая рыться в сумках. Кожаная фляжка, обнаруженная им на дне второй котомки, издавала характерный резкий запах. Похоже, часть жидкости вытекла в сумку после взрыва. - Водка! - восхитился Ольгер. - То, что нужно... Вытащив зубами пробку, он в несколько глотков допил болтавшуюся на дне фляжки жидкость и сказал Свиридову: - Тебе придется вправить мне ступню. Лицо у Алька вытянулось. - Я не смогу, - неуверенно возразил он. - Я же не врач! Ольгер заставил себя улыбнуться. - Это не сложно. Главное, не трусь. Прежде всего, разрежь сапог. Альк опустился на колени, достал нож и стал возиться с сапогом. Каждое его движение причиняло Ольгеру такую боль, что он с трудом удерживался от крика. При мысли о том, что он почувствует, когда иномирянин будет вправлять вывих, Ольгеру почти хотелось взять один из принесенных Альком пистолетов и покончить со всем разом, пустив себе пулю в лоб. - Готово, - сиплым голосом сказал Свиридов через несколько минут, когда Ольгер окончательно уверился, что эта пытка будет длиться вечно. - Что теперь?.. Хенрик украдкой перевел дыхание. - Как "что"? Ты себе представляешь, как должна выглядеть ступня в нормальном положении? Вот и поставь ее на место, - сказал он. И, поддаваясь малодушию, добавил - Только постарайся сделать это быстро. Это, безусловно, не смертельно, но я предпочел бы, чтобы ты управился с первой попытки. Разумеется, с первого раза Альк не справился. Как, впрочем, и со второго. Силы и решимости иномирянину хватало, но катастрофически недоставало опыта. По счастью, после третьего неуклюжего рывка ройт Ольгер потерял сознание, и остальных попыток - сколько бы их не было - уже не чувствовал. Когда он наконец пришел в себя, бледный до синевы Свиридов плотно бинтовал его ступню. Почувствовав, что Ольгер смотрит на него, Свиридов обернулся. - Все готово, - сказал он фальшиво бодрым тоном. - А что будем делать со второй ногой?.. Хенрик невольно восхитился самообладанием Свиридова. Впрочем, в последние недели Альк не переставал его поражать. - Этот проклятый камень так разворотил мне голень, что с этим ты точно ничего не сделаешь, - ответил он. - Нужен пинцет - вытаскивать осколки кости, и какое-нибудь крепкое вино, чтобы не занести заразу... впрочем, я не врач. Пока что обойдемся малым. Просто наложи повязку, чтобы в рану не попала грязь. - Вы правда верите, что сможете идти?.. - не глядя Хенрику в глаза, осведомился Альк. - Один - определенно не смогу, - признался ройт. - Но, во-первых, ты будешь мне помогать, а во-вторых - этот мушкет, который ты принес, отлично сойдет за костыль. Нам повезло, что ты додумался его забрать... Стой, не так туго, ты меня оставишь без ноги, - одернул он Свиридова. - Кровь не должна застаиваться, не то будет худо. Да, вот так гораздо лучше! Теперь переодевайся. С этого момента, мы с тобой - солдаты Белгмара. Мы пострадали из-за взрыва, устроенного инсарцами, но сумели выбраться из-под завала и пытаемся найти своих. Я - лейтенант Шеано ан-Бриан, а ты - мой ординарец. Твое имя... хммм... Алькаро. Или просто Альк. Для крестьян из местных деревень сгодится, а никого другого нам, боюсь, и так не обмануть. Этот день казался Альку самым длинным в его жизни. Вопреки всякой очевидности, ройт все же смог подняться, опираясь с одной стороны на Алька, а с другой - на приклад тяжелого мушкета. На крутой, извилистой тропинке, огибавшей склон горы, не всегда хватало места для двоих, так что передвигались они большей частью боком, словно крабы. Временами, когда Альку удавалось на мгновение отвлечься от попутчика и посмотреть по сторонам, ему казалось, что они совсем не продвигаются вперед, а остаются на одном и том же месте. Но постепенно тропа становилась более пологой, и Свиридов смутно сознавал, что несколько часов мучительного спуска все-таки не прошли напрасно - они понемногу приближались к цели. Эта мысль была единственным, что не давало ему впасть в отчаяние и придавало сил идти вперед. Когда они наконец оказались в долине, уже начало смеркаться. Ольгер, изучивший эту местность еще в Браэннворне, обещал, что они выйдут к роднику, и оказался прав - здесь в самом деле начинался небольшой ручей. Услышав шум воды, ройт прохрипел - "Привал". Это было первое слово, сказанное им за несколько часов, и Ольгер произнес его по-белгски - очевидно, ни усталость, ни измучившая ройта боль не вынудили Хенрика забыть предложенную им легенду. Альк помог мужчине опуститься на сухую хвою под кривой, как будто бы надломленной сосной, а сам прополоскал пустую флягу из-под водки и принес попутчику воды. Напившись и без аппетита съев одну галету, ройт сказал, что нужно идти дальше - место чересчур открытое, они рискуют попасть на глаза кому-нибудь из белгов. Впрочем, при попытке встать он глухо застонал и бессильно откинулся назад. Ольгера била дрожь. Лицо у него было совершенно белым - Альк видел это даже в полумраке. - Что ты смотришь на меня, как на картину?.. - раздраженно спросил ройт по-белгски. - Помоги мне встать. Альк скрестил руки на груди. - Не буду. Вам необходимо отдохнуть. - Альк, ты меня вообще слушаешь? - с досадой спросил ройт. - Я ведь сказал - здесь нас легко заметить. - Ну и что? Мы точно так же можем сами набрести на белгов, если двинемся куда-то в этой темноте. Но это в любом случае неважно, потому что вы не можете идти. Вам надо хоть чуть-чуть поспать. Нет, если вам во что бы то ни стало хочется себя угробить - поступайте, как хотите. Но я в этом не участвую. Ольгер витиевато выругался. Впрочем, спустя пару минут он уже погрузился в сон - такой глубокий, что его легко было принять за обморок. Свиридов осторожно накрыл раненого плащом белгского лейтенанта, и пару минут рассматривал осунувшееся лицо Хенрика Ольгера. Альк плохо разбирался в медицине, но даже ему было понятно, что Ольгеру нужен лекарь. А еще - еда, тепло и мягкая постель. Неплохо было бы добавить к этому бокал сухого красного вина или горячего, только что сваренного грога. А вместо этого - тяжелая дорога, холод, неумело перевязанные раны... Альк был рад, что Ольгер спит. По крайней мере, он не мучился от боли. Завтра они дойдут до той деревни, которую видели с горы. Если, конечно, ройту хватит сил подняться. Впрочем, за последний день Альк убедился в том, что тот нечеловечески вынослив. Если лечь поближе к Ольгеру, они, возможно, не замерзнут, прагматически подумал Альк. Следом за этим ему вспомнился последний привал на пути к Ледяному клинку. Уставшему и отупевшему Свиридову та ночь казалась нереальной, словно сон. Неужели он действительно с таким волнением выгадывал момент, чтобы случайно оказаться рядом с ройтом на ночлеге? Он, наверное, сошел с ума. И еще Браэннворн... при мысли о моменте, когда Ольгер взъерошил ему волосы, Альк даже сейчас почувствовал внезапный жар и острую неловкость. Если эти странности и правда означали то, о чем он думал - дело дрянь. Альк покосился на бесчувственного Ольгера, и неожиданно подумал, что у него есть отличный шанс проверить свои подозрения на практике. Вполне возможно, что другой такой возможности у него уже не будет. С минуту Альк с сомнением разглядывал Хенрика Ольгера, не очень представляя, как подступиться к задуманному "испытанию". Сердце у Алька колотилось так, как будто Ольгер мог вот-вот проснуться и каким-то образом понять, о чем он думает. "Давай!" - скомандовал себе Свиридов, и, поспешно наклонившись над мужчиной, торопливо поцеловал его. Это было совершенно не похоже на его прежние поцелуи с Адой или безымянными курсистками-медичками. Какое уж там удовольствие, какая "страсть"!.. Единственным, что Альк испытывал в этот момент, было ощущение чудовищной нелепости происходящего. Губы у Ольгера оказались обветренными и жесткими, как хвоя, на которой он лежал. Вблизи от Хенрика заметно пахло потом, порохом и кровью. За последние несколько дней на лице ройта выросла колючая щетина. В результате, хотя Альк предусмотрительно закрыл глаза, он все равно почувствовал себя довольно глупо. Отодвинувшись от ройта, Альк открыл глаза и с облегчением вздохнул. Как и следовало ожидать, все - полный бред. И хватит с него этой чуши. * * * Проснулся Ольгер рано - несмотря на толстый слой сосновой хвои, ему показалось, что он спит на леднике. На рассвете они отправились дальше, и к полудню все-таки достигли небольшой деревни. К этому моменту Хенрику казалось, что мир вокруг него рябит и искажается, как воздух над огнем. К терзавшей его боли в искалеченных ногах добавился озноб и сильный жар. Мысли у Ольгера мешались, он больше всего боялся, что начнет бредить по-инсарски. Отправляясь в Белгмар в качестве разведчика, Ольгер не раз был ранен, но никогда прежде он не чувствовал себя так же паршиво, как сейчас. Предупредив Свиридова, чтобы тот держал рот на замке, ройт Ольгер успешно убедил заметивших их жителей деревни в том, что он был лейтенантом белгской армии. Впрочем, было похоже, что куда сильнее его слов на жителей деревни повлияло серебро, унаследованное Хенриком от погибших под завалом белгов. Хозяйка приютившего их дома оказалась женщиной нелюбопытной. Она постелила ройту чистую постель, показала Альку, где находится колодец, и пообещала приготовить им поесть, после чего оставила их в покое. Ройта колотил озноб. Как в полусне, он отмечал, как Альк помогает ему снять мундир и сапоги и накрывает его одеялом. "Нужно сделать перевязку" - нерешительно сказал Свиридов. Ольгер кивнул, и стиснул угол одеяла зубами, чтобы не орать. Раздробленная голень болела так, как будто ее поливали кипящим маслом. "А стоило ли мучиться?.. - подумал он. - Судя по жару, рана воспалилась. Без врача я все равно умру, а врача нет". Странное дело, всего несколько часов назад ему казалось, что самое главное - это добраться до деревни, а потом все будет хорошо. И вот, он наконец-то здесь, лежит на чистой простыне, под крышей, а не на холодной, смерзшейся земле - и думает только о том, а стоило ли так отчаянно сюда стремиться. Крестьянка принесла обед. Он состоял из каши, крынки молока и хлеба с маслом. В другое время Ольгер посчитал бы подобную трапезу вполне приличной - особенно после нескольких дней, на протяжении которых они ели исключительно галеты, твердый сыр и вяленое мясо - но сейчас он едва смог заставить себя проглотить несколько ложек. Но в каком-то смысле это все-таки пошло ему на пользу, потому что после еды Ольгер мгновенно провалился в сон. Проснулся он от ощущения, что его трясут за плечо. В комнате было сумрачно - наверное, снаружи уже начало смеркаться. Альк сидел возле кровати, и глаза у него были круглые, как два блюдца. - Белги, ройт!.. - прошептал он. Ольгер подобрался, разом позабыв про слабость и про боль в ноге. - Где? - В деревне. Я только что видел, как их командир беседовал с нашей хозяйкой. Наверное, она уже успела рассказать ему про нас! Что теперь делать?! - Попробуем как-нибудь выпутаться, - чужим голосом ответил Ольгер. Впрочем, он ничуть не верил в то, что из этой затеи что-нибудь получится. Стоит белгам спросить, хотя бы, в какой части и под чьим командованием он служил, как правда тут же выплывет наружу. Если только... Ольгер ухватился за мелькнувшую у него в голове идею, как за последнюю надежду на спасение. Ему казалось, что он уже различает на крыльце чьи-то шаги - впрочем, возможно, от сознания грозившей им опасности слух Ольгера и в самом деле резко обострился. Он напряг все силы, торопливо вспоминая все детали своих разговоров с ан-Брианом. Выдать себя за лейтенанта действующей армии он не сумеет, а вот представиться офицером Черного корпуса - совсем другое дело. Большинство инсарцев не подозревает, чем занимается разведка. Он уже присвоил себе имя ан-Бриана, а теперь присвоит его звание. Он скажет, что ему было поручено следить за комендантом Браэннворна, но тот был разоблачен одним из своих младших офицеров, и со страху выболтал инсарцам все подробности вторжения в Фергану. Выяснив, что враги собираются взорвать подходы к Инис Вальду, он склонил на свою сторону одного из солдат Вороньей крепости - надо же как-то объяснить присутствие Свиридова... Они пытались помешать инсарцам, но не справились с этой задачей и чуть не погибли сами. "А ведь может и сработать" - почти с удивлением подумал ройт. Дверь открылась, пропуская молодого белга в капитанском мундире. В руке он держал свечу, ярко освещавшую его лицо. Ольгер определил, что офицеру вряд ли больше девятнадцати. По белгской моде, капитан носил усы и аккуратную бородку - то есть не сбривал едва заметный темный пух, растущий в тех местах, где полагалось быть усам и бороде. Совсем мальчишка... это обнадеживало. Дослужиться до звания капитана в таком возрасте этот юнец никак не мог - значит, патент наверняка был куплен состоятельными родственниками. Тем лучше. Альк застыл на своем табурете, напряженный, как струна. Для белгского солдата его поведение выглядело бы предельно подозрительно, зато как нельзя больше подходило к только что придуманной Хенриком Ольгером легенде. Инсарец, подкупленный разведчиком Черного корпуса и оказавшийся на неприятельской земле, просто обязан нервничать, впервые встретившись с другими белгами. - Лейтенант, мне сообщили, что вы были ранены во время взрыва, - сказал молодой офицер, остановившись на пороге. Его взгляд остановился на лице Хенрика Ольгера, и ройту показалось, что глаза белга на мгновение расширились. Ольгер от всей души надеялся, что это просто игра света. - Я пришлю вам врача, - медленно сказал белг, не сводя взгляда с Ольгера. - Эта крестьянка не смогла запомнить ваше имя. Набриан? - Шеано ан-Бриан, господин капитан. Молодой офицер едва заметно качнул головой, как будто удивляясь этому ответу. - Вы меня не узнаете, ройт?.. - спросил он неожиданно. Альк вздрогнул так, как будто белг прицелился в него из пистолета. - Не имею чести вас знать, - устало сказал Ольгер. Судя по тому, что этот человек называл его "ройтом", он его действительно узнал. Но Ольгер был уверен в том, что никогда его не видел. Это парень слишком молод, чтобы допустить, что они могли сталкиваться в Форосе или в Кронморе. Юноша как-то странно усмехнулся. - У вас плохая память, ройт. Пять лет назад, когда мы виделись в последний раз, вы говорили, что никогда не забудете о том, как я вам помог. Ольгер попробовал представить, как его собеседник выглядел пять лет назад - и наконец-то вспомнил, где он его видел. - Нори, - сказал Хенрик, пораженный собственной догадкой. Сын его бывшего владельца, который когда-то пытался вынудить Хенрика Ольгера давать ему уроки фехтования, а потом помогал ему сбежать из плена. На одно короткое мгновение Ольгер даже почувствовал досаду - это же надо, изо всей огромной белгской армии столкнуться именно с тем человеком, который знал его в лицо!.. Потом Хенрик вспомнил о предсказании эшшари, и философски подумал, что от судьбы не убежишь. - Капитан Иннор Вайс, к вашим услугам, ройт, - поправил белг. И, помолчав, добавил - Знаете, я никогда по-настоящему не верил, что мы с вами еще встретимся. До меня доходили слухи, что вы сделались разведчиком и причиняете нашим отрядам массу неудобств. Признаюсь, каждый раз, когда я это слышал, я вспоминал о том, как помогал вам убежать, и спрашивал себя, сколько вреда нанес своей стране. - Не огорчайтесь, у вас есть возможность все исправить, - усмехнулся Ольгер. Вайс махнул рукой. - Такое не исправишь. Это ведь вы устроили тот взрыв в горах? - Да, я, - ответил Ольгер, игнорируя гримасы Алька. - Кстати, раз уж речь зашла об этом. Не пора ли вам позвать ваших товарищей?.. Вайс смотрел на него, покачиваясь с пятки на носок. - Вы полагаете, я прикажу вас расстрелять? Ну нет. Сейчас я приведу врача и прослежу, чтобы вас накормили ужином. А завтра вы расскажете о том, как именно вам удалось узнать о предстоящем нападении.