Ты чувствуешь? / Do you feel?

Ким Чонин сидит напротив своего друга, который сжав кулаки, смотрит в пол. Он видит, как тот, всхлипнув, не может сдержать слез и прикрывает глаза ладонями. Чонин подается вперед и прижимает к себе хрупкое тело. - Кенсу-я, поехали домой. Старший коротко кивает и Чонин, проведя ладонью по щеке, стирает влажные дорожки. Он целует друга в лоб и встает на ноги позади коляски, толкая ту к выходу из больницы. У машины он поднимает друга на руки, усаживая на переднее сидение минивэна. После чего заталкивает коляску через заднюю дверь, в предназначенное место, и возвращается на водительское сидение. Полгода назад, Кенсу вместе с родителями попал в крупную автомобильную аварию. Отец с матерью погибли, в то время как Кенсу два месяца пролежал в коме. Очнувшись, первое, что он услышал, это новость об утрате обоих опекунов, и второе, что он больше никогда не сможет встать на ноги. Его ноги парализованы. В этом мире у него не осталось никого. Родители мертвы, родственникам и дела нет до мальчика-инвалида. Кому нужна лишняя головная боль, в виде беспомощного парня, который не способен без чьей-либо помощи даже выйти на улицу или принять душ? Он остался совсем один, как думал на тот момент. Но в тот же день он увидел на пороге своей палаты друга детства - Ким Чонина. Тот был на год младше, но, несмотря на это, он всегда заботился о своем хёне. Каждый день, что Кенсу был без сознания, Чонин приходил. Он разговаривал с ним в надежде, что тот услышит его слова и откроет глаза. Он рассказывал ему, что происходило на работе, то, как его коллега Пак Чанель совершил очередную глупость, из-за чего их босс снова выписал ему выговор. Он рассказывал Кенсу все, словно тот и не был в бессознательном состоянии, а сидел напротив и с воодушевлением внимал разговор младшего. Смеясь над собственными шутками, он сильнее сжимал маленькую ладошку в своих, более широких ладонях и проводил пальцами по мягким волосам. Он ждал того дня, когда Кенсу откроет глаза. Он ждал, потому что всегда любил его. Любил всем сердцем. Когда Кенсу открыл глаза и узнал от врачей о смерти родителей и своей беспомощности, он хотел умереть. Он не знал, как будет жить. Но когда появился Чонин, то не мог поверить в происходящее еще больше. Тот, как только подошел к Кенсу, прижал его к себе и начал плакать. Старшему было больно, но он улыбался, он был благодарен, что его не оставили одного. Чонин попросил Кенсу остаться у него, так он сможет заботиться о нем, не разрываясь между двумя домами. Старшему было неловко от того, что он так осложнил жизнь своему другу, но тот был убедителен и уверил, что будет только рад. С того дня, когда Кенсу появился на пороге дома Чонина, это место стало и его домом. Несмотря на то, что он был так беспомощен, он был счастлив тому времени, что прожил вместе с Чонином. Младший обустроил квартиру для удобства Кенсу, чтобы тот, без проблем мог перемещаться по квартире на колесах. Чонин сменил дорогую иномарку, на семейный минивэн и оборудовал заднее сидение под место для тележки. Все было хорошо, но Кенсу всегда лелеял мысль о том, что снова сможет встать на ноги и жить, не полагаясь на помощь друга. Сегодня они приехали на обследование. После долгого ожидания, врачи сказали, что шансы снова встать на ноги, почти равны нулю. В этот момент Кенсу утратил свою крохотную надежду. Он никогда не сможет вместе с Чонином пройтись по песчаному берегу, не сможет пробежаться по лестнице с верхнего этажа, до самого низа. Не сможет самостоятельно принять ванную. Он ничего не сможет сделать самостоятельно. Кенсу лежит в объятьях Чонина, прижимаясь к груди друга. Он вдыхает запах одеколона и старается отбросить все негативные мысли. Ему остается только смириться. - Кенсу-я, давай спать? Время уже позднее. Мне завтра на работу. Я постараюсь прийти раньше, и мы вместе приготовим ужин. Хорошо? - Да, давай спать. - Кенсу отодвигается от друга и позволяет тому встать. - Хочу кимчи на ужин. Чонин поднимается с кровати и обходит ее с другой стороны, подходя к другу. - Хорошо, завтра его и приготовим. Младший выжидающе смотрит, пока Кенсу снимает футболку и протягивает ему домашнюю. Он взглядом задерживается на молочной коже, пока ее не накрывают тканью. Со штанами он помогает Кенсу, после чего накрыв одеялом, гасит свет в комнате. Когда Чонин стоит уже на пороге, его останавливает голос Кенсу. - Чонин-а, можешь сегодня остаться со мной? - Не хочешь спать один? - Да. - Хорошо, я переоденусь и вернусь. Чонин улыбается, не зная, увидел друг, сквозь темноту его улыбку или же она осталась не замеченной. Он покидает комнату и прислоняется спиной к стене. Он очень обеспокоен состоянием Кенсу, хоть тот и ведет себя, как и прежде. Чонин чувствует насколько ему сейчас плохо. Чонин возвращается в комнату и слышит, как Кенсу поправляет одеяло. Он подходит к кровати и ложится рядом с крошечным телом. Чувствуя тепло, он придвигается ближе. Мягкая ладошка касается обнаженной груди, и Кенсу прижимается всем телом. Чонин обнимает друга и зарывается носом в мягкие волосы. Младший чувствует горячее дыхание на груди, которое очень успокаивает и не заметно для себя, проваливается в сон. Утром Чонин просыпается от шума. Открыв глаза, он видит, как Кенсу закусив губу и еле сдерживая слезы, старается с пола забраться на кресло-каталку. Чонин откидывает одеяло, вскакивает на ноги, подбегая к Кенсу, и поднимая того с пола. Он садится на кровать, а Кенсу сажает на колени, как маленького. Обнимая за талию, он утыкается носом в спину и шепчет. - Кенсу, малыш, зачем? Тело друга дрожит и Чонин понимает, что тот плачет. Он прижимает того сильнее и продолжает, уже в голос. - Тебе нужно было разбудить меня. - Я не могу постоянно рассчитывать на тебя. Хотя бы в этом я хочу быть самостоятельным. - Малыш... - Чонину больно от слез Кенсу и он старается говорить бодрым голосом, чтобы успокоить того. - Прошло совсем мало времени. Я помогу тебе, чтобы ты самостоятельно смог садиться на кресло, тебе нужно приноровиться, а пока.... прошу тебя, не предпринимай эти попытки без меня. - А я смогу? - Кенсу всхлипывает и утирает слезы тыльной стороной ладони. - Конечно. - Хорошо, без тебя я больше не буду этого делать. - И обязательно буди меня, когда проснешься, хорошо? Если хочешь, я буду всегда спать с тобой. - А можешь? - Конечно, могу. Чонин смеется, он не может скрыть того, что счастлив. Он всегда хочет обнимать это любимое и желанное тело. Чувствовать его аромат и знать, что Кенсу принадлежит только ему. Сегодня Чонин не пошел на работу, а на ужин они ели кимчи. С этого дня Чонин и Кенсу всегда спят вместе, они засыпают в объятьях друг друга, а на утро Кенсу будит младшего, чтобы тот помог ему сесть в кресло. Чонин страхует друга, когда тот, опираясь на каталку, старается пересесть, но рука еще не способна выдержать вес, который предназначен для ног и Кенсу соскальзывает. Чонин ловит хрупкое тело и подхватывает на руки, нарочно касаясь пальцами обнаженных бедер. - Кенсу-я, в ванную? - Да, было бы неплохо. - Идем. Кенсу обнимает друга за шею и прижимается к обнаженной груди. Чонину обидно, что Кенсу носит футболку, ведь он так сильно хочет почувствовать эту нежную кожу на своей. Парень усаживает Кенсу на стул, стоявший в ванной, и ждет, пока тот снимет футболку. Когда Кенсу остается в нижнем белье, Чонин заглядывает в глаза. - Я могу? Кенсу отводит взгляд в сторону и неуверенно кивает. Чонин закидывает руки старшего себе на плечи, чтобы тот мог за него держаться и касается кончиком носа шеи, когда Кенсу обнимает его. Он оттягивает резинку боксеров и спускает ее на бедра, большим пальцем нарочно проводя по нежной коже. Кенсу вздрагивает, когда Чонин опускает его на стул и садится перед ним на колени, стягивая белье. Младший медленно поднимает взгляд исследуя каждую частичку тела, и останавливается на больших глазах. - Кенсу-я, как ты? - Все хорошо. Процедура мытья Кенсу смущает обоих, а внизу живота Чонина скапливается огромное напряжение. Он держится из последних сил, чтобы не припасть к пухлым губам, не покрыть ласками это горячее тело. Он поднимает старшего на руки и опускает в уже подготовленную ванную. Встав позади, Чонин берет мягкую губку и обильно смочив, мылит. Он начинает с кончиков пальцев, постепенно поднимаясь к локтям и плечам, не пропуская ни единого отрезка тела. Переходя на грудь, он опускает подбородок на плечо и исследует губкой его грудь. Чонин вдыхает запах, исходящий от Кенсу, смешанный с гелем для душа и прикрывает глаза, продолжая растирать пену на груди. Он опускается, ниже проводя губкой по животу. Кенсу тяжело выдыхает и прижимается спиной к стенкам ванной. Чонин переходит к бедрам, он нагибается ниже, исследует внутреннюю сторону, мягко проводя губкой по коленям и икрам. Он опускается к стопам и растирает каждый пальчик, после возвращаясь наверх. Чонин замирает, когда его рука ложится на пах друга. Он почти невесомыми движениями мылит Кенсу в интимной зоне. Он чувствует, как тот сжимается от его прикосновений, но не останавливает. Губкой, обхватывая его член, он проводит по нему один раз и отпускает. Он запускает руку глубже, касаясь яичек и помассировав, поднимает руку и опускает ее на живот. Кенсу тяжело выдыхает и Чонин, повернув голову, видит его прикрытые глаза и легкий румянец на щеках. Он опускает взгляд на член друга и замирает. Он видит, что тот в полном рабочем состоянии, слегка подрагивает. - Кенсу-я, так ты... чувствуешь там? Кенсу прикрывает лицо руками и кивает. - Я не знал, раньше я не чувствовал, а сегодня чувствую. Он говорит еле слышно, а Чонин отодвигается от краев ванной. В штанах и без того уже слишком тесно, когда он видит реакцию друга, то становится еще тяжелее сохранять рассудок. Он хочет доставить Кенсу удовольствие, но он боится напугать. Он откладывает губку в сторону и тянется к душу. Настроив воду, он направляет струи на тело. Вода покрывает грудь и стекает вниз по животу. Чонин пальцами касается нежной кожи и помогает смыть пену. Ладонь скользит к шее, второй рукой направляя струи туда же. Кенсу наклоняет голову на бок, подставляя шею другу. Младший пальцами исследует каждый миллиметр, проводя по ключицам, кадыку и опускается ниже. Он нарочно задевает розовые соски и Кенсу незамедлительно реагирует, тяжело выдыхая воздух. Большим пальцем он еще раз обводит вокруг соска и спускается ниже. Смывая пену с живота, рука медленно скользит к уже остывшему члену. Он проводит ладонью по бедрам, нарочно обходя самое желанное, но возвращается. Широкая ладонь ложится на член и, обхватив его, начинает медленные движения, оттягивая кожу и направляя на него струю воды. Из груди Кенсу раздается тихий стон. Чонин тяжело дышит, а губами касается выступившей венки на шее. Рука продолжает свои движения, и из груди старшего вырываются такие сладкие стоны. Кенсу не сопротивляется и это заводит еще сильнее. Чонин умело водит по возбужденному органу и покрывает поцелуями шею. Он чувствует дрожь тела Кенсу, даже сидя на полу перед ванной. Тот запрокидывает голову и опускает ее на плечо Чонину. Младший прижимается щекой к виску и продолжает движения. Рот Кенсу приоткрывается и парень хочет проникнуть в него своим влажным языком. Он не знает, что скажет старший, когда его разум станет яснее и исчезнет возбуждение. Поэтому он продолжает. Кенсу хрипло стонет, сжимая пальцы в кулаки, и кончает в руку младшего. Тот смывает сперму водой и отпускает член. Он скользит ниже, также смывая остатки пены. Руки не слушаются, а сам он находится на пределе возбуждения. Он тяжело дышит в область шеи и выключает воду. Стоит звенящая тишина, которая прерывается лишь тяжелым дыханием. Чонин достает полотенце и протирает тело Кенсу, уже стараясь не заострять особое внимание на области паха. Руки дрожат от испуга, когда он встречается глазами с другом, поскольку все это время тот не проронил ни слова. Он поднимает стройное тело на руки и, усадив на стул, надевает чистую одежду. Кенсу молчит. Весь день старший ведет себя, как и всегда, казалось, ничего не было. В отличие от него, Чонин места себе не находит, стоит их взглядам пересечься. Он не замечает легкой улыбки на уголках пухлых губ. Ночью Кенсу позволяет младшему запустить руку под футболку, сильнее прижимаясь всем телом. Он чувствует пухлые губы у себя на лбу, когда проваливается в сон. Каждый день все идет своим чередом, Кенсу просыпается, когда Чонин встает на работу. Младший помогает старшему перебраться на каталку и после завтрака уходит на работу. По возвращению домой, Кенсу встречает его объятьями, а Чонин целует его в лоб. Вечером они готовят вместе ужин, а ночью засыпают в объятьях друг друга. Однажды перед сном Кенсу заводит разговор. - Чонина, прости. - В чем дело? - Чонин ослабляет объятья и смотрит на Кенсу. - Прости, что я такой бесполезный. Прости, что тебе приходится со мной возиться. Я так хочу поехать с тобой на море, чтобы мы прошли по песчаному берегу, чувствуя под ногами прохладную воду. - Голос Кенсу дрожит, а по груди Чонина стекают теплые капельки. Почему именно эти слова становятся для Чонина последней каплей? Его начинает трясти, а в голове всплывает все то время, которое он живет с Кенсу. Он вспоминает, как на устах появляется улыбка в форме сердца, когда тот смеется над шутками младшего. Он вспоминает, как Кенсу помогает с готовкой сидя на своем кресле у плиты и, ругая Чонина, за то, что он снова пересолил или переперчил. Он вспоминает, как он помогает Кенсу принять ванную и сменить одежду. Он вспоминает тот раз, когда он не сдержался, но Кенсу так ничего и не сказал. Тогда Кенсу все чувствовал, но не должен был. Он вспоминает, как каждый раз Кенсу прижимается к Чонину и дарит драгоценное тепло. Чонин выпускает Кенсу из объятий и встает с кровати. Он замечает, что тот, заливаясь слезами, прижимает к себе одеяло. Он подходит к нему и игнорирует испуганный взгляд. Он поднимает его на руки и выносит из комнаты, направляясь к выходу из квартиры. Чонин спускается на первый этаж, несмотря на то, что Кенсу сопротивляется. - Чонин! Чонин, что ты делаешь?! - Ты понимаешь, что ты говоришь?! Бесполезный?! Возиться?! О чем ты?! Ты хотя бы знаешь, что ты для меня значишь?! Кем для меня являешься?! Чонин хочет сказать, что любит, но не решается. Смущаясь он продолжает. - Тогда в ванной, я же знаю, что ты помнишь. Тогда ты чувствовал, ты чувствовал мои прикосновения, несмотря на то, что не должен был. В этот момент они выходят на улицу. Чонин опускает ноги Кенсу на землю и закидывает тело на спину, таким образом, что ноги остаются на земле. Он игнорирует слезы Кенсу, игнорирует его отбивания. Он сильнее сжимает запястья и шагает вперед, позволяя Кенсу ногами касаться газона. К горлу подступает тугой ком, а на глазах наворачиваются слезы. - Чонин! Прекрати! Что ты делаешь?! Врачи сказали, что я не смогу больше ходить! Прекрати! - Молчи! Они сказали, что шансы ПОЧТИ равны нулю, а не то, что они АБСОЛЮТНО равны нулю! Ты будешь ходить? Кенсу! Мы поедем на море, ты будешь чувствовать песок под ногами и наслаждаться прохладой воды! Мне плевать, сколько пройдет времени, но ты будешь ходить! - Чонин! Прекрати! Чонин игнорирует все мольбы, он несет Кенсу, чувствуя, как ноги безжизненно волокутся по земле. Из глаз текут слезы, им тяжело, но Чонин справится с этой болью, и он сможет залечить раны Кенсу. - Кенсу, прошу тебя, самое главное сейчас это чувствовать почву. - Прекрати. Ничего не выйдет. - Голос дрожит, а руки немеют. Спустя несколько часов Чонин падает на колени, а Кенсу падает на землю рядом. Оба тяжело дышат. Кенсу не смотрит в сторону друга. Когда Чонин заносит старшего в спальню, тот просит переночевать его в другой комнате, и младший только кивает. С этого дня они спят раздельно. Каждое утро Кенсу в одиночестве старается забраться на тележку, пока младший еще спит. Иногда у него это действительно получается, но чаще падает на пол. В такие моменты, младший зайдя в комнату подбегает к плачущему Кенсу и обнимает. Чонин ежедневно, игнорируя сопротивления друга, носит его на улицу. Постепенно Кенсу смирился. Но разговоры стали реже. Так прошел их месяц. Оба привыкли к тишине, когда Чонин носит на руках Кенсу, по газону волоча его ноги. Но, когда старший первый разрывает тишину, Чонин замирает на мгновение. - Прости, Чонина. - Все хорошо, я сам виноват, но я верю. - Прости. Ты был прав. - Что? - Чонин останавливается. - Ноги замерзли. - Кенсу смеется. – И, я кажется натер палец. Чонин падает на землю и разворачивается к Кенсу, смотря в большие глаза, в которых стоят слезы. Он переводит взгляд на ноги и видит царапину на большем пальце правой ноги. - Кенсу-я. В душе Чонина маленький огонек надежды разгорается еще сильнее. Он обнимает Кенсу, прижимая маленькое тело. Кенсу смеется и плачет одновременно. По возвращению домой он просит Чонина спать в одной комнате. Проходит еще несколько месяцев, когда на одной из вечерних вылазок Кенсу шевелит пальцами, вцепившись в газон. - Что такое, штанина зацепилась? - Не знаю. - Кенсу старается сделать, как можно более невозмутимый голос. Чонин разворачивает, обнимая Кенсу за талию, и смотрит на ноги. Большие пальцы Кенсу зарылись в почву. Чонин переводит взгляд на лицо друга и сталкивается с сияющей улыбкой и еле сдерживаемым смехом. - Да, Чонина, это сделал я. Они еще долго смеются, после чего Чонин садится на землю, утягивая за собой Кенсу. Он проводит ладонью по бедру, опускается к икрам и останавливается на стопах. Он тщательно разминает каждый пальчик и сами стопы. Он просит Кенсу шевелить пальцем, но у того не выходит. Когда Чонин отпускает стопу, три пальца на правой ноге вздрагивают и Чонин поднимает взгляд на друга, встречаясь с сияющими глазами и счастливой улыбкой. С того дня все продвигается намного быстрее. Уже через неделю, Чонин ставит Кенсу на ноги. Тот неуверенно стоит на месте, пошатываясь из стороны в сторону, но он стоит. Нога Кенсу подгибается и Чонин ловит его, заключая в объятья. Старший обвивает шею друга и с улыбкой смотрит в глаза. - Кенсу-я, ты стоишь. Кенсу кивает головой и подается вперед. Он предпринимает попытки переместить ногу и использовать ее, как опору и у него это выходит. Он опирается на ногу и накрывает своими губами, пухлые губы напротив. Он целует нежно и Чонин прижимает Кенсу ближе. Их языки сплетаются, и первый поцелуй смешивается с солоноватым привкусом слез. Они отдаются счастью и делятся им. Сегодня перед сном они еще долго не могут оторваться друг от друга, ведь губы так жаждут губ напротив. Их почти обнаженные тела соприкасаются, и они просто отдаются своим чувствам. Каждый день Чонин держит узкие ладошки Кенсу в своих, когда тот старается удержаться на ногах. Он тянет на себя и тот, едва держась на ногах, шагает вперед. С каждым днем шаги Кенсу становились все более уверенными. Теперь он смело мог садиться на коляску, а иногда и вообще обходиться без нее. Опираясь о стенку, он передвигается по квартире, но иногда падает на пол, потирая ушибленное место. Ноги Кенсу все чаще украшаются новыми синяками. Кенсу снова проснулся раньше Чонина. Он скидывает с себя одеяло и выскальзывает из крепких объятий. Он смотрит на ноги и шевелит каждым пальчиком. Согнув ноги в коленях, он опускает их на пол и чувствует теплый паркет. Выпрямившись, он встает и чувствует уверенность, когда делает первый шаг. После второго он держится очень уверенно. Страхуя себя, он ведет рукой по стене, но без проблем продвигается по квартире. Он выходит на кухню и, обойдя несколько раз диван, возвращается в спальню. Чонин все так же беззаботно спит. Он подходит к кровати и приложив некоторые усилия залезает на бедра младшего. Он обхватывает лицо ладонями и целует пухлые губы. Чонин открывает глаза и не успевает опомниться, когда Кенсу проникает в его рот своим проворным язычком. Как же давно Кенсу хотел сказать о своих чувствах лучшему другу, хотел почувствовать его тепло внутри, а после поблагодарить за все, что он для него сделал. Он касается влажного языка, и младший берет инициативу в свои руки. Он сплетает языки и переваливает Кенсу на спину, нависая сверху. Отогнав остатки сна, Чонин разрывает поцелуй и, сняв со старшего футболку, припадает губами к шее, спускаясь ниже. Минуя ключицы, он языком касается розовых сосков. Он покрывает поцелуями тело старшего и опускается ниже, к паху. Губы скользят уверенно, и Кенсу сжимается, когда он опускается слишком низко к резинке боксеров, но Чонин минует белье, опускаясь вниз по ноге. Он целует внутреннюю сторону бедер, отведя ногу в сторону, и поднимает глаза на Кенсу. - Кенсу-я, чувствуешь? Он целует молочную, кожу и по телу старшего проходят мурашки. - Чувствую. - А здесь? - Чонин спускается ниже и целует коленку. - Чувствую. - От смущения Кенсу прикрывает рот тыльной стороной ладони. - Здесь тоже чувствуешь? Младший берет в ладони тоненькую ножку и подносит стопу к губам. Пухлые губы касаются чувствительного места на стопе и Кенсу вздрагивает. - Да, чувствую. – Сдерживаясь, выдыхает старший. Чонин языком проходится по каждому пальчику и посасывает центральный, после чего поднимается и целует губы Кенсу. Он оттягивает нижнюю, и его рука ложится на возбужденную плоть, которую он очень хорошо чувствовал через ткань боксеров. Мягкими движениями он поглаживает реагирующий на ласки член. Не сдерживаясь, Чонин запускает руку в трусы и обхватывает горячую плоть. Кенсу стонет в поцелуй и парень отстраняется. Он спускает боксеры и сам избавляется от одежды, кончиком языка проводит по всему основанию члена Кенсу и возвращается к губам. Разведя стройные ноги в стороны, он руками изучает бедра и икры, которые тут же обвили его талию. - Кенсу-я, ты чувствуешь мои прикосновения? Старший кивает. Чонин выпрямляется и, сев на колени, водит руками по бедрам, поднимаясь к животу и груди. Он ладонью изучает горячее тело Кенсу, и рука тянется к колечку мышц. От одного прикосновения Кенсу сжимается. - Кенсу-я, расслабься, лучше войдет. Старший кивает и Чонин, предварительно смочив палец слюной, запускает его внутрь. Такое приятное тепло обволакивает каждую флангу и ему хочется скорее почувствовать эту узость на своем члене, но он не торопится. Он медленно двигает пальцем внутри своего малыша, положив свободную руку ему на бедро. Запуская второй палец, кольцо мышц сжимается вокруг и Кенсу томно выдыхает. Он действует аккуратно, сгибая пальцы, что бы старший лучше чувствовал прикосновения. Он разводит пальцы в сторону и запускает третий, от которого Кенсу снова сжимается. Сил сдерживать себя больше нет и, вынув пальцы, их заменяет горячий член. Рукой он сжимает бедро Кенсу, а второй сплетает пальцы. Он наклоняется и припадает к пухлым губам, начиная двигаться. Кенсу стонет во влажный, рваный поцелуй, когда Чонин ускоряется. Несмотря на быстрый темп, он действует очень аккуратно, каждой клеточкой чувствуя, как погружается в тесноту Кенсу, как касается чувствительной точки, от чего Кенсу сжимается, создавая пьянящую узость. Он закидывает стройные ножки на плечи и выпрямляется. Он целует нежную кожу, зная, что Кенсу почувствует, и ускоряется. Кенсу закусывает кулак, чтобы приглушать всхлипы, но Чонин отводит руку в сторону. Он с каждым толчком вырывает из податливого тела хриплые стоны. Чуть позже, тяжело дыша, замедляет темп, наблюдая, как капелька пота скатывается с подбородка и стекает по шее. Он двигается медленно, нарочито играя со старшим, и замечает, что тот уже готов к разрядке. Он снова нагоняет быстрый темп, от чего Кенсу громко вскрикивает и выдыхает, кончая себе на грудь и живот. Кольцо мышц вокруг члена младшего, во время оргазма с силой сжимает и Чонин еще глубже проникает, сдавливая бедра ладонями. Несколько толчков и он кончает, прислонившись лбом к груди старшего. С хрипотой в голосе он выдыхает и заполняет Кенсу своей спермой. Ванную они принимают вместе, и Чонин уже по отработанной привычке натирает тело своего любимого мальчика губкой. Чонин останавливает дорогую иномарку у самого берега и выходит из машины. Дождавшись пока Кенсу подойдет к нему, он берет его за руку и, сняв обувь, они ступают на горячий песок. Прохладный морской ветерок играет с волосами, а к ногам пристают маленькие песчинки. С каждым шагом песок становится более прохладным и влажным. Остановившись у самой воды, две пары ног погружаются в воду, а на стопах остаются блестящие песчинки. Кенсу смешно шевелит пальчиками и погружает их в податливый песок. Младший обходит своего парня со спины и обнимает за талию, опуская подбородок на его макушку. - Кенсу-я, ты чувствуешь? - Да. Неужели это правда? - Тебе нравится? - Очень. Кенсу разворачивается в объятьях, лицом к своему парню и поднимает на него большие глаза. Сейчас Чонин в них видит только любовь и благодарность. От страха и отчаяния не осталось и следа. - Чонин-а, спасибо. Спасибо большое. Кенсу поднимается на носочки, и улыбается, когда очередная волна касается его чувствительного места на стопах. Он целует Чонина в губы и обнимает за шею. Он благодарен ему за то, что, когда от него все отвернулись, тот остался с ним. Он помог ему снова встать на ноги и исполнить заветную мечту. Спасибо тебе, Ким Чонин.