Liebe

Надо спать. Часы уже показывали полпервого ночи, завтра было нужно встать пораньше, чтобы, как обычно, пойти в студию, но сон никак не шел. Ханси лежал на кровати, закинув руки за голову и глядя в потолок. За стеной, где находилась детская, раздавался плач. Плач его сына. Ханси до сих пор не верилось, что тот маленький комочек, больше похожий на куклу, нежели на живого ребенка – его сын. Это было очень странно. Ханси было уже тридцать шесть лет, но до недавнего времени он чувствовал себя ребенком. Взрослая жизнь коснулась его, но не настолько, чтобы Кюрш повзрослел душой... Он с удовольствием принимал ласку и заботу своей жены Андреа, очень любил притворяться перед ней маленьким мальчиком, ее сыночком. Саму Андреа это очень забавляло и в то же время умиляло. Ей нравилось чувствовать себя матерью, несмотря на то, что «ребенок» ненамного младше ее самой. До недавнего времени… Они не раз обсуждали то, что пора завести детей. Первый раз Ханси было двадцать три. Тогда он категорически отказывался от детей. «Не сейчас, Андреа» - говорил он, - «Не сейчас. Пойми, я должен держать группу, у нас только начинает что-то получаться, сейчас точно не время для детей». Андреа тогда не сильно расстроилась, ее, в принципе, тоже устраивала жизнь вдвоем. Второй раз она подняла эту тему через три года, но Ханси опять принялся отрицать, объясняя это тем, что теперь он точно не бросит свою группу, потому что ее популярность наконец-то стремительно поползла вверх. Нет, не сейчас. Андреа согласилась и с этим. Третий раз разговор был начат в апреле 1998 после ошеломительного успеха альбома группы «Nightfall In Middle-Earth». Ханси летом должно было исполниться тридцать два, но разве это могло повлиять на его мировоззрение, на его отношение ко всему? Кюрш все еще был ребенком, мальчишкой, который хотел быть первым и единственным у родителей. И никого больше не нужно. Андреа начала уже всерьез волноваться. И вот, четвертый разговор. Жена на сей раз была упорна и непоколебима, не позволяя Ханси спорить. Она, со слезами на глазах, поставила его перед выбором: либо они заводят ребенка, либо разводятся. Андреа очень хотела полноценную семью, но, мало того, что муж постоянно отсутствует дома, так еще и не желает оставлять наследие после себя. А ведь, время шло, еще немного и возраст Андреа не позволит ей родить ребенка, по крайней мере, здорового. У Ханси просто не оставалось выбора… Беременность жены прошла как-то совсем быстро и без осложнений, и вот, на свет уже появился ребенок. Мальчик. Но Ханси не мог принять его, как частицу себя и жены. Это было трудно… Ребенок все еще плакал, а плач сильно действовал на мозг Ханси. Даже раздражал. Из роддома сына с женой выписали несколько дней назад, но за это время новоявленный отец старался избегать их обоих. А мальчика он даже на руки не брал, объясняя это тем, что он его непременно уронит или что еще. Андреа только молча качала головой. Но все-таки она была счастлива. Кюрш больше не мог терпеть. Встав с кровати, он медленно вышел из комнаты и, подойдя к детской, тихонько приоткрыл дверь. Приглушенный свет падал на Андреа, что стояла к двери спиной и укачивала сына. - Мой котеночек, тише… — шептала она мальчику, — Засыпай, мой хороший. Все хорошо и плакать не нужно… Но, кажется, даже ребенок чувствовал, что все не так уж и хорошо, а от того все сильнее заливался горьким плачем. - Ты разбудишь своего дорогого папу, а ему завтра рано вставать… Ханси что-то кольнуло в сердце. Сильно кольнуло. Сглотнув, он медленно зашел в комнату и подошел к жене. Андреа, вздрогнув, подняла голову. - Ханси… Ты все-таки проснулся… - Ничего страшного. – Ханси посмотрел на крошечного малыша в руках матери. – Почему он плачет? Может, хочет кушать? - Нет, он уже кушал. Я сама не могу понять, что с ним. Но ты не волнуйся, я сейчас его успокою, и ты сможешь спокойно поспать. Андреа была такой усталой. Ее кудрявые волосы растрепались, а под глазами залегли синяки. Сердце Кюрша снова что-то кольнуло. Как больно. - Андреа… — медленно сказал он, — Андреа, дай мне пожалуйста его. Жена немного удивленно посмотрела на мужа, но потом бережно медленно передала ему ребенка. - Поддерживай ему головку. – сказала она, устало, но внимательно наблюдая за Ханси, и, кажется, готовая подхватить сына, если тот вдруг начнет падать. Конечно, такого не случилось. Ханси держал своего мальчика на руках, немного покачиваясь из стороны в сторону. - Эй, не плачь, сына. – как-то неуклюже и в то же время неожиданно нежно сказал отец. – Посмотри, мы с мамой переживаем, неужели тебе так нравится нас беспокоить? Удивительно, но после этих слов ребенок замолчал, глядя на своего папу. Ханси смотрел на сына. У него было немного опухшее лицо, покрасневшее от плача, но глаза… Ребенок смотрел на отца будто бы… с любовью. Конечно, быть может, у последнего разыгралась фантазия, но тем не менее… - Малыш, - вновь заговорил Ханси, еще более ласково, - А давай папа споет тебе что-нибудь? – и, недолго думая, он запел легендарную песню, которую сам же и сочинил – песню бардов. Пел он тихо, и как можно более мягче, стараясь этим успокоить сынишку. Ребенок на руках Ханси заснул уже через несколько минут, но отец все пел и пел, не в силах оторвать взгляд от сына. Прервала его Андреа, легонько тронув за плечо и шепнув: - Ханси, все, Йонас уснул, надо уложить его в кроватку… Кюрш замолчал и, подняв голову, поглядел на жену, которая как-то особенно счастливо улыбалась. Он никогда не видел у нее такой улыбки. - Йонас? – так же тихо переспросил Ханси. - Я... Я надеюсь, что ты не против такого имени. Оно частично схоже с твоим. Йонас Кюрш… — Андреа с любовью поглядела на сына, откинув волосы назад. Ханси тоже посмотрел на сына. Йонас Кюрш. Это было так ново и необычно, но ему нравилось. Йонас Кюрш. - Это превосходное имя, Андреа. – прошептал он, чувствуя, как внутри него все становится таким теплым, даже нет, таким горячим, а на глаза навернулись слезы от нахлынувших чувств. Под руководством жены он бережно уложил Йонаса в кроватку, а затем, поглядев на Андреа, крепко обнял ее и прижал к своей груди. - Прости меня. – вырвалось у Ханси. Слезы не желали исчезать. Он уже знал, каково это – чувствовать любовь, но теперь это чувство словно окрасилось новыми красками. Теперь он понял, что любит своего сына. Он понял, что был самым, что ни на есть, эгоистом. Андреа посмотрела мужу в глаза. - Ханси, я тебя ни в чем не виню. Я тебя прекрасно понимаю. – жена медленно провела рукой по его щеке, - Далеко не каждый мужчина может смириться с тем, что он стал отцом, а уж, в твоем-то положении это еще тяжелее. Но теперь я вижу, что ты искренне пытаешься стать папой для нашего малютки, и большего я просить не смею. Все будет хорошо… А ты по-прежнему можешь иногда быть моим еще одним сынишкой. - Андреа улыбнулась. Ханси, прикусив нижнюю губу, молча смотрел на жену, не находя слов для того, чтобы передать свои чувства. Но тут и не нужны были слова. Да, теперь все будет хорошо. Точно.