It'll never come true.

Для одних из нас дни проходят каждый по-разному, в любом есть что-то особенное. Для других все они одинаковы, серы и неинтересны. Я из таких людей. Моя жизнь скучна, однообразна. У меня нет никаких целей, у меня нет стимула. Я не ценю свою жизнь. Единственное, что помогает мне хоть как-то жить, это, пожалуй, любовь. Не верьте тому, что любовь даёт крылья. Не верьте тому, что если любишь, всегда добьёшься взаимности. Любовь жестока, она может разрушить. Со мной она это и сделала. Я был нормальным человеком, но до тех пор, пока не заметил, что сердце бьётся чаще при виде одной личности.  Любовь разрушила меня, избила и сделала несчастным, а потом сказала "Погоди, не умирай. Возможно, не всё потеряно.". Она водит меня за нос, говоря, что у неё есть то, что мне нужно, и я верю ей, хотя и знаю, что у неё ничего нет. Она даёт мне ложные надежды. Она в мгновения поднимает меня до небес и тут же с грохотом швыряет о землю. Любовь безжалостна. Я иду, как назло льёт дождь. Начинается ещё один серый день. И всё будет как всегда, и мне не надо обладать каким-нибудь супер-даром, что бы предсказать это.  Я захожу, запихиваю мокрое пальто в шкафчик, иду в класс. Я опоздал. Все сидят на местах, учитель у доски. Когда появляюсь я, все замолкают и смотрят на меня. Всё взгляды на мне. Кроме одного, кроме того, что я хочу видеть. Этот человек сидит в наушниках и ему плевать.  Я прохожу, не сказав ни слова. Все молчат. Учитель продолжает урок. И я не могу ни о чём думать. Ни о чём, кроме любви. И я не могу не смотреть на него. Да, на него, на Луи, на Томлинсона, на того, взгляд чьих серо-голубых глаз делает мне приятно больно где-то под рёбрами. Я не выбирал любовь, любовь выбрала меня, она обрекал меня на страдания. Она сказала мне: "Ты будешь любить его. Потому что Я так хочу.". Она не спрашивала. И ей было плевать, что она сделала меня геем. А я не мог сопротивляться.  Это чушь. Люди, которые говорят "забудешь", вы идиоты. Ничего не забываешь. Можешь притвориться, можешь прятать чувства, но не можешь забыть. Не можешь, если любовь приказывает тебе помнить. А именно это она и делала. Я не хотел быть геем, но я и не отрицал очевидное. Перемена, снова она. Я стою у стены, смотря в пустоту. Луи с Зейном подходят к шкафчику Томлинсона, открывают его. Лу что-то достаёт, перекладывает и закрывает дверцу. Малик говорит ему что-то, чего я не слышу. Глаза Томмо светлеют, сужаются, рот расплывается в широкой улыбке и он начинает смеяться. Так искренне, а Зейн смотрит на него и тоже улыбается. Смех Луи давит на меня, он оглушает. Застилает всё. Почему я влюбился в него? Любовь, почему именно он?! Томлинсон, такой счастливый, он смеётся. И тут всё сжимается, я слегка сгибаюсь. Разворачиваюсь и быстро иду к туалету, сделав каменное лицо. Захожу, убеждаюсь, что никого нет. И не выдерживаю. Буквально падаю на раковину, лицо кривится. Да, я знаю, что это не по-мужски, я знаю, что мне должно быть стыдно. Но я не могу по-другому. Закрываю руками лицо, что бы не видеть его в зеркале. Бью кулаком о стену.  Такое порой случается со мной. Но обычно не в школе. Слишком рискованно. Но я не могу терпеть сейчас.  Спустя время, я умываюсь. Лицо красное. Успокаиваюсь. Иду к небольшой форточке и открываю её. Прохладный ветерок врывается и дует мне в лицо.  Успокаиваюсь совсем. Выхожу из туалета, иду к классу. Луи уже нет. Тем лучше.  * * * Сейчас будет последний урок. Математика.  Обращаю внимание на то, что Томлинсон носится с тетрадкой по коридору и что-то тараторит. Вот он подбегает к Ларе, вот - к Найлу, и к Джейкобу, и к Элл... Я смотрю в пол. Снова куча вопросов заполняет голову.  - Гарри? Гарри. Да, я Гарри.  - Эм... Гарри?  Поднимаю взгляд.  Что, снова? Снова галлюцинации? Эти ясные глаза не могут смотреть на меня сейчас. Он НЕ МОЖЕТ произносить моё имя сейчас. - Гарри, ты меня слышишь? - Луи? - А кто ещё? - ... - Не важно. Чему равен x?  Пауза. - Что? Какой x?  - В домашке. - Я...  - Ты не делал домашку? - Нет. Он ничего не говорит. Вздыхает, разворачивается и уходит. А я не понимаю, что мне делать. Мне радоваться? Он подошёл. Мне плакать? Нормального разговора так и не вышло.  Но звонок не даёт мне принять решения и я вместе со всеми вхожу в класс. * * * Лежу на кровати. Тикают настенные часы. Дождь ломится внутрь.  Я тупо смотрю в потолок и думаю. Я вижу снова и снова его ясные голубые глаза. И вновь всплывает в памяти его улыбка. Этот чистый смех.  Я могу лежать так часами. И никто не понимает, что со мной. Я не сплю ночами. Я не ем. Я не отвечаю на звонки. Я почти не разговариваю с родителями. Теперь, думаю, любовь довольна. Хотя, ей никогда не бывает достаточно.  Томлинсон. Я тебя люблю. Слишком сильно. А ты, а ты, Томмо? Для тебя я кто? Так, посторонний? Пустое место?  Луи, я не могу так больше. С каждым днём всё хуже.  А может, сказать? Или не говорить? А что я потеряю?  Честно, подобные мысли приходят мне в голову первый раз. А что будет, если я скажу? А как сказать? И что говорить?  Но я себя знаю. Я скажу, потому что я больше не выдержу. Я скажу прямо завтра же, в глаза. Я решил.  Встаю с кровати, иду к окну. Открываю его, дождь с ветром радостно врываются. Я весь в каплях. Я долго так стоял. И вот я снова на кровати, снова гляжу в потолок. - Гарри? Молчу. - Гарри, хочешь поесть? - Нет, мам, я не голоден. - Ты ничего не ел. - Я не голоден, - повторяю я и она со вздохом уходит.  * * * Сердце бьётся, как сумасшедшее. К школе иду на редкость медленно. Я не могу ему это сказать, не могу... Но я должен.  Вот он, день, не похожий на другие. Вот они, бабочки в животе. Я хочу лечь и заснуть навсегда. Прямо здесь. Я не хочу идти дальше. Живот крутит, в горле комок. Я не замечаю палку и спотыкаюсь. Падаю, вставать не спешу.  Снова опоздаю? И что.  Да, я опаздываю. В класс вхожу, когда урок идёт во всю. Вижу Томлинсона. Он смотрит на меня. Смотрит. Впервые. И мне становится плохо. Я знаю, что скажу. Но, может, зря? Мой живот крутит, крутит слишком сильно. Я пытаюсь отвлечься. О чём я думаю? Не получится у меня.  Волнение. Добивает, отбирает последние силы. Это как дементоры из "Гарри Поттера". Высасывают всё хорошее, чего и так мало.  Закусываю губу. Замечаю, что некоторые одноклассники смотрят на меня очень удивлённо. И что-то как-то мне плевать.  Звонок. Я удивляюсь, как я ещё не лопнул? Волнение скручивало нижнюю часть живота, дышалось труднее с каждой секундой.  Томлинсон проходит мимо. - Луи? - останавливаю его. - Мм?  В глазах темнеет. Живот сейчас разорвётся. - Можешь задержаться после уроков? Мне нужно тебе сказать... Очень важное... Сказал? Сказал?!? Я сделал это??  Томмо морщит лоб, его лицо становится серьёзнее. И тут холодок сменил жар. А что, если... А что, если он не согласится?.. - Ну, хорошо. Я могу. А где? А где?  И правда, где? - Давай у западного крыла. - Всё настолько серьёзно? Ну ладно, жди меня там после уроков. Я киваю. Только он скрывается за поворотом, всё пустеет. Что я наделал? ЗАЧЕМ?! Гарри, ты дурак, Гарри, зря! Не стоило... Но ведь что сделано, то сделано... Я до сих пор стою на месте.  Я думаю. Думаю, какой же всё-таки у него характер. Такой покладистый и в то же время взрывной. Настоящий заводила. А как он согласился. Он такой серьёзный. Никогда ни к чему халатно не относится... * * * Я стою у западного крыла. Это - самое заброшенное место в школе. Сюда никто не ходит, разве что изредка девушки, поплакать, или некоторые парни, покурить. Выбрал местечко. Нечего сказать. У меня опять скручивает живот. Скручивает просто ужасно. Пустота царила с того момента, как он согласился, но вот волнение вернулось.  Я тяжело дышу. Понимаю, что ожидание - самое тяжёлое. И вот слышу шаги. Сначала тихие, но вот они всё громче. - Гарри, - кивает он.  Я молчу. Я понимаю, что всё ещё можно исправить. Его глаза уже не ясно-голубые, они сероватые. - Ну, что? Молчу. Смотрю на него и думаю. Начинаю громко дышать. - Эй, эй, ты чего? - тихо спрашивает Томмо.  Луи, Луи... Я люблю тебя. Я должен сейчас сказать это, должен! - Я позвал тебя..  Мой голос срывается. Он смотрит тепло, с тревогой, но тепло. Я сейчас... Я не знаю, что я сейчас. Сильное волнение, его не передать словами. Я готов реветь на месте, упасть на пол и плакать... А он, похоже, видит это.  - Спокойнее, Гарри. Неужели, так важно? СПРАШИВАЕТ.  - Луи, я... - Что ты такого сделал? Сейчас. Сейчас или никогда. Давай, ссыкло, давай, давай! Говори, Гарри, ГОВОРИ!  - Я т-тебя люблю.  - Эм... Спасибо, Хазза, не знаю, с чего ты вдруг так, но спасибо. И всё-таки, что ты хотел сказать? Дураку ясно, надо пользоваться шансом, шансом на исправление ситуации.  Но я лишь продолжаю, не контролируя себя: - Луи, ты не понял... Вижу, как его глаза совсем темнеют, становятся уже совсем не голубыми а натурально серыми. Догадался. Вроде бы. Но смотрит выжидающе. - Я люблю тебя не как друга. Я люблю.. Люблю как... Не могу дальше, не могу продолжать.  Кажется, что он вот-вот развернётся и уйдёт, но он не такой человек. - Как?  И всё? Это всё, что он скажет?? Я молчу. - Это не шутка? - Нет.  Я говорю тихо, почти шёпотом.  - Как ты можешь?  Непонимающе смотрю на него. - Я же считал тебя своим другом. Ну, если и не другом, то знакомым. Ты всегда... Всегда создавал впечатление хорошего человека... - А на самом деле... Плохой? Он в шоке. - Я не ожидал от тебя такого.  Начинает пятиться и говорить громче и испуганней. - Луи... - Не иди за мной! Не трогай меня! Я разочарован. Никогда не думал, что жизнь подкинет мне такой "сюрприз"! - он говорит всё громче и с всё большей ненавистью, - Я ненавижу геев, и я не такой. А ты... Ты... У меня просто нет слов... Слёзы застревают в горле, я пытаюсь вставить хоть слово. - Я ведь не выбирал... - Не надо, Гарри, не надо сейчас морочить мне мозги этим "сердцу не прикажешь". Это всё чушь, ... - Луи... - которой я не верю. Ты гей и это отвратительно.  - Послушай меня... Я стараюсь глубоко дышать и не плакать, но не выходит.  - Не буду слушать, не хочу с тобой разговаривать, не хочу иметь с тобой дела! - Ты... - И не говори, что я разбил тебе сердце, не говори! Гей, ты гей!  - Я... - Всё, я ухожу. И если узнаю, что хоть душе ты рассказал про нашу беседу... - Не уходи... - Убью.  Он не слушает меня. Я, всхлипывая, пытаюсь сказать ему, пытаюсь удержать, но он уходит. В его глазах я прочёл такое разочарование, такую обиду, такой гнев, что я знаю, он не простит. Я стою, стою и неизвестно чего жду. И вот до меня доходит, что произошло. Доходит, что он не вернётся. Доходит, что я испортил всё в конец. Я иду, просто иду, вот уже оказываюсь на улице, вот я сижу под каким-то могучим деревом и плачу. Любовь, ты добилась своего? Да, добилась?! Ведь я знал, я знал!! Не нужно было!!  Ты отняла, отняла последнюю надежду, единственный смысл жизни ты забрала у меня. Никогда больше, никогда я не стану счастливым. Он ненавидит меня. Он обижен. Он огорчён. Всегда я думал, что могу добиться своей цели, я не представлял такого сильного крушения надежд.  Когда я был маленьким, я читал истории, где всегда побеждало добро, любовь и дружба. Сейчас я понимаю, что истории были обманом.  Всегда я готовился к победе.  И не думал о поражении.  Это как тысячи ножей, это как кораблекрушение, я не знаю, как это описать.  Я просто понимаю, что всё кончено. Цель, которая была поставлена мною так давно, сейчас исчезла. И мне нечего делать, мне некуда идти. Я разбит, я плачу. И плевать мне, как это выглядит. Я обессилен.  Любовь - чувство сильное и жестокое. Оно делает с тобой, что хочет. И ему не помешать.  Я сижу. Я реву. Я знаю, что это конец. И я знаю, что жить больше не для чего.  Потеряв его, я потерял всё.  Зачем я это сделал? Зачем сказал? Я знаю, что не смогу больше смотреть ему в глаза. Он не понял меня. Ведь сердцу и впрямь не прикажешь. Я не выбирал, НЕ ВЫБИРАЛ! Как ты этого не понимаешь, Луи?? Я гей, да, но я тоже человек, и ты просто не знаешь, как мне больно. Просто мне этого не описать. Нет слов, что бы описать моё состояние. Просто ощущение полной никчёмности. Я не смогу больше так жить.  Всегда будьте готовы к крушению вашей мечты. Не всё сбывается. Бывает, даже если искренне хочешь, ты не получишь. Бывают, дают надежду, и тут же с довольной злостью гасят её. Делают больно. Разрушают вашу жизнь. Разбивают веру вдребезги. И её уже не собрать.  И от этого нет спасения.